Почта работала.
Дрожащими пальцами Юрик проскроллил сообщения. Первые, полученные несколько месяцев назад, были от shwarzenegger@stranaviagtorov.ru; их он открывать не стал – не хватало ещё окончательно испортить себе настроение перед поездкой к неведомому дяде Жагыпару. Полторы сотни писем от Фельдмаршала с заголовками «Просветить гадов», «Вы не срать!» и «Примечания к третьей редакции открытого письма эстетствующим педрилам» читать тоже смысла не имело. Дристохватов действительно исправно снабжал коллег подборками дебильных анекдотов, но они Юрику быстро наскучили – было не до смеха. Он собирался было закрыть почту и пойти купить беляш, как вдруг компьютер издал звук «чпуньк».
Расширившимися глазами Гной уставился на экран.
Только что в его ящик упало письмо от Поплавского – если, конечно, адресом guru@ за последнее время не завладел кто-то другой. Впрочем, кажется, нет: в заголовке стояло «ываываыа», – бывшему главному редактору было лень придумывать темы писем и он наугад водил пальцами по клавиатуре перед отправкой. Подделать эту особенность было невозможно!
Всё ещё не веря своим глазам и стараясь раньше времени не радоваться (мало ли – вдруг Поплавский вбил его старый адрес по ошибке!), Гной нажал «Прочитать».
«Юра, блядь, – гласило лаконичное письмо. – Прогуляешь ещё одну планерку – уволю. Чтобы завтра был». Ниже стояла подпись: «Пётр Поплавский, главный редактор».
Не может быть.
Не может быть!
Гной пулей вылетел из-за компьютера и выбежал из интернет-кафе, потом такой же пулей вернулся и забрал забытый чемодан, после чего подбежал к стойке с журналами и схватил свежий номер «Мании страны навигаторов». Одновременно выковыривая из трусов купюру и сдирая с журнала непослушный целлофан, Юрик ничего не слышал из-за громко стучавшего в ушах сердца.
Над «Словом редактора» был опубликован портрет молодого, уверенного в себе и трезвого Николая «Петра» Поплавского ака Геринг.
Внизу красовалась подпись с глазами.
Назад в будущее
Сознание Гноя до краёв заполнилось нечленораздельным оглушительным рёвом – это восстал из мёртвых звёздный богатырь, выхватил пылающий двуручный меч и начал направо и налево гвоздить дегенератоидных скалозубов. С окружающего мира словно сорвали саван: краски стали ярче; тошная вонь чебуреков с соседнего прилавка сменилась экзотическим ароматом амброзии (Гной не знал, что такое амброзия, но точно знал, что ею пахнет всё самое лучшее в мире); тоскливый ночной вокзал мгновенно превратился в космопорт, откуда отправлялись фотонные звездолёты на рубежи обитаемых миров. Подумав о рубежах, Юрик снова залез в трусы, выхватил оттуда билет к дяде Ыбыраю и энергично разорвал его в клочья.
Дорога с вокзала в редакцию теперь не казалась таким кошмарным квестом, как каких-то полгода назад: он уверенно пересаживался на нужных станциях метро, презрительно кривился на суетящихся приезжих и ощупывал спрятанные в промежности паспорта. Окрестности редакции он даже не сразу узнал: в недопроектированном подъезде починили фонари, а дорога к заводу по производству «Мании страны навигаторов» оказалась обрамлена пышными кустами, вымиравшими, видимо, зимой – в сочетании с оглушительным стрекотанием кузнечиков, запахом теплой пыли и пьяным женским хохотом, доносившимся откуда-то издалека, кусты придавали району нежную атмосферу курорта Краснодарского края. Несмотря на невменяемо ранний утренний час, небо уже начало светлеть – день словно бы спешил оправдаться за вечную ночь, окутывавшую предыдущий опыт Юрика в игровой журналистике.
Планерка была назначена на завтра, но Гной хорошо помнил редакционные нравы и не сомневался, что в «Мании» сейчас кто-нибудь есть. Чутьё его не подвело: из-за знакомой двери доносились приглушенные голоса. Юрик положил руку на дверную ручку и замер. Он снова не мог поверить в реальность происходящего: теперь казалось, что в коме он лежит после памятного полдника в «Лисичке», избитый карликами, а триумфальное возвращение в редакцию – лишь видение, за которое разум цепляется из последних сил перед тем, как окончательно соскользнуть во тьму. Всерьёз запереживать по этому поводу, однако, мешал беснующийся между ушами космический богатырь, кричавший Гною, что он верит – этот мир реален.
Дернуть дверную ручку по-прежнему не получалось – теперь Юрик начал бояться, что произошло какое-нибудь идиотское недоразумение, на которые последние месяцы были так богаты. Журнал вполне мог теперь принадлежать волкам, обделывающим за дверью свои волчьи дела. Фотография бодрого Поплавского в журнале могла оказаться очередной дьявольской уловкой Игорька, о котором Гной до сего момента начисто забыл. Память услужливо подсказала и угрозы Дядьвитей, и «я тебя найду» с усатым смайликом, – Юрик отпустил ручку и попятился. Если поспешить, ещё можно было успеть на алмаатинский поезд; с билетом, конечно, была незадача, но космические богатыри справлялись ещё и не с такими невзгодами. Неясно, что ждало Юрика в Кызыл-Орде, зато совершенно ясно, что ждало в когтях жестокого и мстительного Игоря Шварцнеггера, – который, вполне вероятно, ещё и остался без квартиры.
Он развернулся и побрел по коридору в сторону лестницы на улицу. Богатырь в голове сказал совсем не богатырское слово «ссыкло» и исчез. Не жили хорошо, горестно подумал Гной…
Дверь редакции за его спиной распахнулась.
– О, как тебя там, Юрец! А я говорю, там шурудит кто-то, а ты мне – крысы, крысы!.. Заходи, чё как не родной!
Гной развернулся, бросил чемодан и побежал в сторону усатого кибердемона, раскинув объятия. Все сомнения мигом исчезли, сердце выскакивало из груди, в глазах стало горячо от подступающих слез счастья. В последнюю секунду Гной притормозил, наткнулся на дикий взгляд коллеги, опустил руки и чинно кивнул. Действительно! Не пристало объективному журналисту показывать педрильские эмоции! Что это он!
В редакции почти всё было как всегда: объедки, распечатки с пятнами от кружек, горы выпотрошенных коробочек из-под дисков, горячо что-то доказывающий стене Фельдмаршал, которого Юрику тоже остро захотелось зацеловать. Сдержавшись, он огляделся. Дристохватов верстал журнал, тряся патлами под слышного только ему «Короля и шута». Постер с Ларой Крофт сменился на постер с неизвестной Юрику игрой «Фекальный кикфлип» (судя по изобразительной манере художника-кичмена – какому-то юмористическому квесту про сиськи и наркоманию). Дырочек для скрепок меньше не стало. Под постером сидел незнакомый шарообразный молодой человек в футболке на три размера меньше, чем надо, и со свастикой на лбу. Гной моргнул от неожиданности, но не сильно удивился.
Хотелось одновременно плакать и хохотать.
Cyberdemon обратился к шарообразному:
– Ладно, Пупсик, давай. После сдачи спишемся.
Пупсик, кем бы он ни был, одышливо встал, качнул огромной грудью, зиганул и молча вышел. Гной вопросительно показал кибердемону глазами в сторону двери. Тот дернул усом и объяснил:
– Да это, там… Новый автор. А ты чего? Планерка-то завтра. А чемодан зачем? Уезжаешь куда?
Юрик понял, что его отсутствия действительно никто не заметил. С одной стороны, было обидно, а с другой…
– Я нет, я приехал. У бабушки был… На похоронах, – для солидности соврал Гной.
Усатый сочувственно покивал, после чего вдруг звонко хлопнул сам себя по потному лбу.
– Я ж забыл! Тебе главный сказал передать, как нарисуешься. Гонорар накопился.
Пока Гной мучительно пытался сообразить, кто имеется в виду под главным, а также откуда у него мог накопиться гонорар и что вообще происходит, кибердемон рванул ящик стола, выбросил оттуда горсть скрепок, обрывков бумаги, игральных кубиков и почему-то гаек, после чего выудил конверт с надписью шариковой ручкой «ГНОМ». Последняя буква его псевдонима была написана криво и как-то неуверенно.
– Пас! – вякнул усач и метнул конверт в Гноя.
Не ожидавший такого поворота событий Юрик дернулся в сторону конверта, неловко отбил его в стену и выпученными глазами уставился на разлетевшиеся по полу купюры.
Там было не меньше тысячи долларов.
– Игорь! – тонко крикнул Гной в пространство, чуть оклемавшись. – Я знаю, это твои шутки! Я не поведусь!.. Выходи!.. Ты где?
Ответом ему был оглушительный храп Фельдмаршала.
– Ты бухой, что ли? – принюхался Cyberdemon. – Или упоролся?
Юрик резко опустился на четвереньки и пополз собирать доллары. Усач пожал плечами и зевнул.
– Ладно, пойду я. Некогда прохлаждаться! Скоро дедлайн!
Этого Гной допустить не мог – необходимо было срочно выяснить много важных деталей, постаравшись при этом не проговориться о своем позорном бегстве в Западносибирск. Собрав доллары и запихнув их пока в трусы, он наугад схватил со стола какую-то распечатку, бегло её пролистал (это был, кажется, раздел «Хумор» позапрошлого номера) и деловито спросил:
– Слушай, а там с обложкой, ну, решили?
Расчёт был такой: на его памяти с обложкой «Мании страны навигаторов» постоянно творилась какая-то сатанинская чехарда, поэтому Death Knight наверняка сейчас пустится в путаные объяснения, из которых можно будет составить представление о текущей расстановке сил. План, впрочем, не сработал. Усатый сонно махнул рукой:
– А чё обложка? Там этот, сфинктер цел.
Гной набрался уже достаточно опыта в объективной журналистике, чтобы понять: имеется в виду трехмерный экшен Splinter Cell далекой французской студии Ubisoft, явно не имевшей к журналу никаких претензий. Юрик попробовал новый заход:
– А волки не воняли?
– Волки? – поднял редкие брови кибердемон. – Так они на Ваганьковском давно воняют. Ты че, Юра, забыл, что ли?
Гной сделал выражение лица в том смысле, что, конечно же, не забыл, а просто. Из дальнейшего полусонного бубнежа кибердемона выяснилось следующее: через несколько дней после судьбоносной встречи на проходной компания «Восьмой волк» пала жертвой недружественного поглощения со стороны конкурирующей Ясеневской бригады, в результате которого Олег Дмитриевич и Константин Иваныч разъехались кто куда.