Первое ощущение, после того как я легла на стол — стыд. Было крайне неудобно раздеться до нижнего белья и под десятки взглядов выйти на сцену. Ощущение, что каждый из присутствующих, сосредоточился и изучает вплоть до сантиметра на моем теле, выискивая какой — либо изъян. Вторая волна — легкое возбуждение. Странное чувство, которое рождается от того, что ты словно тешишь свое эго, вышагивая по сцене. Мол, это же на меня тут смотрят, я главная, я звезда подиума и все прикованы вниманием к моей персоне. Третье — адреналин. Плюс неизвестность — она невероятно манит. Я совершенно сбита с толку и не представляю, что Егор планирует со мной делать.
Лицо моего мужчины достаточно серьезное, однако, я замечаю на нем признаки легкого волнения. Наверняка, Егору непривычно в среде американцев и новой для себя роли в обществе абсолютно незнакомых людей, которые не говорят на его родном языке. Но, это лишь мое предположение, возможно, ему совершенно комфортно и не представляет скованности сегодняшняя роль.
Уложив на стол, Егор умело закрепляет мои руки и ноги, а также шепчет на ухо, достаточно громким голосом:
— Расслабься, тебя ждет удовольствие.
От его голоса становится спокойнее. Он со мной, рядом и я в безопасности — посылаю сигналы своему ничего не понимающему мозгу, в попытке настроить его на спокойный лад.
Егор предлагает мне подобрать стоп слово для сессии, и я останавливаю свой выбор на слове "красный". Услышав его, Егор обязуется закончить практику, которая причиняет мне боль или смущает настолько, что я хочу остановиться. Стоп-слово как спасательный круг, оберегает меня от непредвиденных и экстренных ситуаций.
После того как он заканчивает с обездвиживанием тела, я наблюдаю боковым зрением как Егор направляется к стойке слева, чтобы выбрать девайсы для нашей сессии. В это же время, на сцену приглашается еще две пары — я уже говорила, на пьедестале три стола и публичная сессия будет проходить для зрителей одновременно у трех тематичных пар.
Первая парочка — молодая девушка лет двадцати в сопровождении мужчины лет пятидесяти. Он достаточно грубо толкает ее животом на стол, выставляя "пятую точку" к зрителям, посреди тела обвязывает ремнем и оставляет до начала сессии, отойдя в сторону. Все это происходит достаточно быстро, и я не ощущаю какой-то связи между этими двумя, скорее раздражение друг от друга и ситуации, в которой они оказались. Словно их принудили учувствовать в событии.
Вторая пара, которая составит нам с Егором компанию — миловидная блондинка лет тридцати, ползущая на коленях в ошейнике к столу, и ее партнер, примерно того же возраста и в прекрасном расположении духа, о чем свидетельствует его «улыбка до ушей».
Мужчина подводит свою ползущую женщину на четвереньках к столу, кладет на спину, точно в такой же позе как и меня Егор, и обездвиживает партнерше только руки, но не наручниками, а веревками. Делает он это умело и уже через минут семь, женщина не в состоянии вообще пошевелить закреплёнными за головой руками. Бондаж достаточно крепкий и сковывает ее на все сто процентов.
После того как все три нижние размещены на столах, мужчины берут свои девайсы, в зависимости от практик, которые они запланировали, и готовятся к предстоящей сессии.
Зрители напротив, находятся в прекрасном расположении духа и пьют из своих бокалов прохладительные коктейли. Для них это прекрасное времяпрепровождение — отдохнуть в клубе, поболтать с друзьями, выпить алкоголь и понаблюдать за БДСМ сессий, попутно обсудив детали происходящего.
Многие из присутствующих зрителей сами тематики и не раз бывали на подобном пьедестале. Их интерес — публичность, как собственное присутствие на подобных сессиях, так и личное участие. Об этом, в двух словах, мне рассказал Егор перед тем, как ведущий нас вызвал на сцену.
Любители публичности получают удовольствие от того, что с ними проводят экзекуции напоказ. Но есть и те, кто оказывается на столе для практик, под пристальными взглядами зрителей, по причине наказания. Когда Верх решает устроить своей нижней принудительную показательную порку в целях проучить и решается воспользоваться подобным методом.
Такое исключено, если у сабмиссив есть табу на публичность. Вспоминаю наш договор с Егором и обсуждения на тему БДСМ сессий и понимаю, что никогда не высказывала мнения против публичности. Против третьих лиц и их проникновения в меня — да, но иного плана запреты я не устанавливала.
Егор возвращается к нашему столу, лицо у него каменное и холодное На секунду меня пробирает озноб, становится немного страшно. Я лежу прикованная и без возможности нормально шевелиться, вокруг посторонние люди, что делать, если все пойдет не по плану или так, что я буду вынуждена прекратить сцену? Егор сможет остановиться? Обуздать внутреннего Зверя и закончить действие?
Начинаю глубоко дышать и уговариваю себя расслабиться. В конце концов, мой мужчина никогда меня не подводил, мне стоит успокоиться и довериться, иначе вообще ничего не имеет смысла. Ни мое участие, ни прилет, ни желание быть рядом с Егором. Я должна просто верить ему и позволить властвовать над собой.
Замечаю в руке Егора флоггер. Будет порка, это очевидно. Как и очевидно, что меня ожидает спанкинг передней части тела, так как лежу я на спине. Выдыхаю и максимально погружаюсь в свои мысли. Егор подходит и срезает бюстгальтер. Просто так, без каких-либо предупреждений, как ненужную тряпочку разрезает по центру ножом ажурный лиф и откидывает в сторону оставшиеся клочки ткани, оголяя мою грудь.
— Не думай ни о чем, отключи стеснение, представь, что в этой комнате есть только ты и я, — обволакивающим спокойном голосом говорит мне, глядя пристально в глаза.
Чувствую, как мои соски напрягаются, превращаясь в тугие пуговки. Егор нагибается и, не отводя своего вызывающего взгляда от моих глаз, показательно проводит широким влажным языком по острым соскам. По телу начинают блуждать токи возбуждения, между ног становится влажно. Руками берет мою грудь и сжимает, поочередно облизывая, а после — достаточно сильно кусая соски. Следом, достает прищепки, похожие на бельевые, только чуть меньше, и устанавливает мне на соски. Тело прошибает яркой болью и я непроизвольно дергаюсь.
— Тшшш, сейчас будет легче, — шепчет мне, приблизившись к уху.
Вторая прищепка прикрепляется на другой сосок и следует точно такая же реакция тела. Как бы я не пыталась, справиться с рефлексами организма не могу. Буквально через минуты три-четыре, прищепки словно впиваются в тело и сживаются с ним, я больше не ощущаю острой боли. Она трансформируется в спокойную нытливую стадию, становится, и правда, гораздо легче. От того, что на сосках установлены зажимы я ощущаю отчетливую связь с нижней частью живота, а именно, тягучее тянущее ощущение между ног. Желание заняться сексом, как будто щелкнули на тумблере, поставив на отметку "максимум".
— Ну что, приступим? — громким голосом говорит Егор и, не дожидаясь ответа, наносит первый удар в районе груди.
Она. Сладкая пытка
От первого прикосновения плети, мое тело отзывается реакцией и выгибается. Удар достаточно хлёсткий, но не причиняет той мучительной боли, которой я ожидала. Следом еще один, и еще. Лицо Егора выглядит серьёзным, видно, как он сосредоточен на порке. После нескольких, достаточно легких прикосновений хвостов флоггера к моей груди, он усиливает размах и наносит более цельные и жёсткие удары — непроизвольно, начинаю мычать. Вижу, что в глазах моего мужчины мелькает удовольствие, уголки губ приподнимаются в легкой улыбке Демона.
Постепенно, хвосты флоггера перемещаются на нижнюю часть живота. Чувствую, как куски кожи гладят меня через ткань ажурных трусиков и понимаю, что это действие меня возбуждает. Хочется оказаться вообще без нижнего белья под пристальным взглядом Егора. Знаю, как он любит подобный момент — стянуть трусики и наслаждаться своими извращенными играми с моими половыми губами и клитором. Однако, в условиях публичности, даже не представляю подобное развитие событий. Безумно стесняюсь оказаться совершенно обнаженной в руках моего Хозяина. Понимаю, если он начнет свои сладкие экзекуции — даже в присутствии посторонних людей я не смогу обуздать реакции организма и начну стонать от удовольствия, несмотря на кучу глаз, которые "уставились" на нашу пару и с любопытством изучают происходящее на публичном столе.
Словно прочитав мои мысли, Егор дважды обходит вокруг стола, словно хищник, кружа над добычей, осматривает свою беспомощную жертву, прикованную и обездвиженную и, очевидно, увиденное его невероятно заводит. Затем, он останавливается у мои ног и нагло хмыкает. Я не вижу, но чувствую, как верхняя часть тела слегка "горит", удары, хоть и были не слишком сильными, но кожу после них саднит и до безумия хочется почесать, чего я сделать, из-за наручников, не могу — плюс ко всему, давление на сосках из-за зажимов играет свою роль, создавая в районе груди дикое напряжение.
— Разведи ноги! — слышу приказ моего Зверя.
Ноги, хоть и прикованы, но, изначально, я максимально попыталась их свести, чтобы зрители лишний раз не пялились в мою промежность и не причиняли тем самым лишний дискомфорт. Не смея ослушаться приказа, послушно развожу и стараюсь расслабиться. Пытаюсь следовать совету Егора и представляю, что в комнате есть лишь я и он, и больше никого. Это немного помогает "включиться" в ощущения, а не тратить свои ресурсы на обработку информации в голове. Мозг, пока что, сопротивляется и не желает забывать о том, что мы проводим сессию публично. Осознание, что рядом посторонние люди — постоянно сбивает и сковывает.
Егор заходит между моих разведенных ног и резким движением руки сдвигает трусики, тем самым оголяя половые губы. Чувствую, как они слегка набухли от возбуждения и ощущаю, как теку. Проведя пальцами между мокрых складок и, слегка помассировав чувствительный клитор, он убирает руку и наносит плетью первый удар по гениталиям. Я вздрагиваю.