— Да я в курсе, Яночка. И про то, что он в этом месяце платеж просрочил я тоже в курсе.
Сердце пропускает удар. Родион, похоже, вынюхал все о моей семье, и мне это очень не нравится. Вряд ли на моих родителей он бы нашел серьезный компромат, но а вдруг? Сидит, молчит и за коленку тискает, неторопливо попивая кофе.
— О чем еще ты в курсе?
— О многом. Ты уточни, что конкретно тебя интересует, — рука Родиона поднимается выше и медленно поглаживает бедро. — Кстати, я не одобряю брюки на женщинах. Носи юбки, Яна. У тебя красивые ноги.
Щеки горят смущением, как у отличницы, которой сделал комплимент дерзкий старшеклассник. Я медленно убираю руку Родиона с бедра и под его тихий смех отодвигаюсь ближе к дверце. Петя и Алекс расслабленно выдыхают, уловив смену настроения от “медведь не в духе” до “ медведь умиляется смущенному ежу”.
Глава 17. Богат и успешен
— Выхожу сначала я, — говорит Родион, когда машина паркуется у банка, — потом ты. После того, как я открою дверцу с твоей стороны и подам руку.
— Почему?
— Потому что я мужчина, а ты женщина. Ты что-нибудь про этикет слышала?
— Но я в силах открыть дверцу и выйти сама.
— В таком случае, мы сидим в машине, — Родион складывает ладони на животе. — Тебя же никто не ждет.
— Это глупо.
— Как скажешь.
— Ладно, — стискиваю пальцами переносицу, понимая, что Родион из эгоистичного упрямства не выпустит меня.
Алекс, разблокировав двери, разминает плечи и шею. Я злюсь и едва сдерживаю порыв кинуться с кулаками на Родиона, который выскакивает из салона. Через пару секунд он распахивает дверцу с моей стороны и галантно подает руку.
Грациозно, насколько это возможно провернуть с внедорожником, выхожу из машины: одну ногу на высокую ступеньку, выныриваю телом вперед и второй ногой на асфальт, оперевшись о крепкую и твердую ладонь.
И знаете, на мгновение я чувствую себя кем-то другим. И речь не о слабой женщине, которая не в состоянии открыть дверцу и выпрыгнуть из авто. Это неуловимое ощущение ценности и мужского уважения удивляют меня. Да, я не переломилась, если бы сама вышла из машины без помощи Родиона, но в этом бы не было тонкого волшебства, которое преобразило меня из обычной женщины в леди.
— Не так сложно, да?
Родион стоит ко мне слишком близко, и мне кажется, что он сейчас меня поцелует, но он энергично захлопывает дверцу и шагает к крыльцу банка. Раздосадованная его серьезностью спешно следую за ним, а за мной молча шагают Петя и Алекс. Я на них оглядываюсь:
— И вы с нами?
— Ага, — лицо Алекса сминается в улыбку.
— У вас тоже юридическое образование?
— У меня диплом учителя истории, — Алекс хмыкает.
— А я эколог, — Петя презрительно фыркает.
— Вы серьезно?
В эколога я еще могу поверить, но в учителя истории — нет. Алекс никак не ассоциируется у меня с педагогическим образованием, и детям очень повезло, что он решил не связывать жизнь со школой. Хотя на его уроках бы точно было всегда тихо и была сделана домашняя работа.
Родион распахивает дверь. Кидаю на него беглый взгляд, и изнутри покрываюсь инеем. У него такое суровое лицо, будто он пришел со мной не вопрос о продаже и ипотеке решать, а совершить грабеж с жестоким нападением. У его “мальчиков” лица тоже каменеют, уголки губ опускаются, а брови хмурятся.
Выдыхаю и вхожу в зал, полный людей. Кондиционеры не справляются, и в спертом воздухе витают запахи кислого пота, дешевого парфюма и влажных грязных тряпок. У окон ругаются две бабульки с администратором зала. Он терпеливо им что-то объясняет и указывает на терминал, который выдает талончики, но его, естественно, никто не слушает.
Теряюсь в гуле, духоте и тесноте. Из толпы ко мне выныривает Иришка с ее смурным мужем Владимиром и улыбается:
— Ой, здрасьте, а мы тут в очереди застряли.
И переводит обеспокоенный взгляд на Родиона, который окидывает людей цепким и внимательным взором.
— А вы кто?
— Очень близкий друг, — тихо и проникновенно отвечает он.
Иришка переводит хитрый взгляд с него на меня, потом смотрит на Сергея, который трусливо трется возле банкомата. Надо же, не сбежал. Замечаю, как несколько женщин и мужчин торопливо семенят к выходу, подозрительно поглядывая на Родиона и его ребят.
— Постоим еще минут пять и очередей не будет, — улыбаюсь я Иришке и Владимиру.
Родион молча шагает к администратору, который безуспешно пытается всучить талончики агрессивным старушкам. Они вытягивают дряблые шеи и пятятся, выхватив клочки бумаги с номерками, когда к ним приближается мой “очень близкий друг”.
— Вы могли и не торопится, — подплывают риелтор вместе с сонным юристом, парнем лет двадцати пяти, у которого прямо на переносице красуется небольшое родимое пятно. — А вы кто?
— Сопровождающие, — глухо бурчит Алекс.
— Очень близкие сопровождающие, — отзывается Петя, и Алекс с осуждением взирает на него.
— Давай без “очень близкие”. Просто сопровождающие.
— Сопровождающие, — Петя медленно кивает, и я подозреваю, что если у него и есть диплом хотя бы о среднем образовании, то он его купил.
— Пройдемте, — администратор с натянутой вежливостью улыбается нам и ведет через весь зал к лестнице за кассами.
Петя отстает от нас и шагает к Сергею, который в панике кидается к выходу.
— Стоять! — рявкает Петя, и в банке воцаряется гробовая тишина.
Сергей съеживается, разворачивается и, потупив глазки, маленькими шажочками бредет к Пете, который пропускает его вперед:
— В темпе.
— Надеюсь, у тебя нет таких близких друзей, — тихо заявляет Владимир испуганной Иришке.
— А чем конкретно мы вас не устраиваем в качестве друзей? — холодно спрашивает Родион.
— Что вы, — риелтор на него оглядывается с заискивающей улыбкой, — всем устраиваете.
— Главное, чтобы вы нас устроили, — Родион сердито щурится. — Документы в порядке?
— Да, — пищит риелтор. — У нас в штате отличные юристы, а Артем лучший из них. Да, Артемка?
Артемка истерично хихикает, поправляет галстук и кашлянув уверенно кивает. Присутствующие, как клиенты, так и сами сотрудники, провожают нас любопытными и тревожными глазами, позабыв о личных заботах и обязанностях. Я бы тоже предпочла быть случайной зевакой, а не участницей сделки, которая теперь смахивает на что-то очень криминальное.
— Душно здесь, — риелтор суетливо промакивает лоб платком.
Сергей еле передвигает ногами, и Петя периодически его грубо подталкивает в спину, а на лестнице и вовсе хватает за шкирку и почти волоком тащит за собой:
— Дыши, бобер, дыши.
— Я передумала! — Иришка разворачивается к Родиону лицом на середине лестницы. — Сделки не будет!
Риелтор с сиплым выдохом приваливается к стене и тяжело сглатывает.
— Почему? — спокойно уточняет Родион.
— Вы меня пугаете!
— Почему? — лицо у Родиона невозмутимое, как у мраморной статуи.
— Вы очень подозрительный! И друзья ваши подозрительные! Вы мошенники? — Иришка внимательно вглядывается в его глаза.
— А вы? — с ухмылкой спрашивает Алекс.
— Мы — нет, — Владимир скрещивает руки на груди. — А вот с вами все очень непонятно.
— То есть ты хочешь сказать, что я с таким лицом могу обманывать бабушек? — Алекс вскидывает бровь.
— Действительно, — Артемка моргает и шмыгает. — Ему ни одна бабулька не поверит.
— Артемка дело говорит, не зря он лучший юрист в штате, — Родион равнодушно улыбается растерянной Иришке.
— Вов, — боязливо тянет она, — что думаешь? Рискнем?
— Кто не рискует…
— Этот тоже рискнул, — Родион кивает на бледного Сергея.
Он же сейчас спугнет моих покупателей! Сжимаю кулаки, но молчу. Я потом ему без свидетелей по шапке настучу, если Иришка и Владимир сбегут, а сейчас буду играть по его правилам, чтобы не уронить его авторитет истерикой.
— Клопов мы не нашли, так? — Владимир приобнимает Иришку. — Документы в порядке…
— Но это мы еще посмотрим, — Родион скалится в улыбке. — Не то, чтобы я не доверял лучшему юристу Артемке, но и лучшие из нас ошибаются.
— Надеюсь, я выйду отсюда живым, — сипит Артемка и ослабляет галстук.
— Точно не мошенники? — Иришка переводит на меня жалобный взгляд.
— Нет, не мошенники.
— Вам я поверю, — она решительно кивает. — Вы не похожи на лгунью.
— Мошенники не похожи на лгунов и часто создают хорошее и приятное впечатление, — печально отвечаю я, а сама думаю, что из меня, как и из Родиона, так себе продавец.
— Все! Вперед! — Иришка успешно перешагивает ступени через одну.
Администратор облегченно вздыхает и продолжает путь. На втором этаже свежо и тихо: кондиционеры приятно холодят лицо и шею, и я расстегиваю пару пуговиц на блузке. Заметив мимолетный, но обжигающий взгляд Родиона, смущаюсь и тянусь пальцами к к верхним пуговицам, чтобы исправить необдуманную дерзость, но он мягко перехватывает руку за запястье и требовательно опускает ее.
Затем касается мизинца, и я готова рухнуть без чувств к его ногам. Легкая, небрежная ласка, скрытая от взора других, отзывается во мне горячим трепетом юной девушки, что спряталась под маской сердитой женщины. Я должна держать себя в руках, ведь я не на свидании, а на сделке.
— Я вызову главного менеджера по ипотечным займам и нашего юриста, — администратор открывает одну из стеклянных дверей, которая ведет в небольшой кабинет с Т-образным столом и белыми жалюзи на окнах.
— Лучшего? — строго интересуется Родион.
— Конечно.
— Куда ни плюнь, везде лучшие юристы, — Родион беззлобно усмехается.
Администратор торопливо бежит по коридору мимо запертых дверей. Вспомнив об этикете, о котором вел беседу Родион пятнадцать минут назад, я жду, когда он отодвинет стул от стола.
— А ты быстро учишься, — шепчет он на ухо, когда я сажусь на стул с прямой спиной.
Сергей напротив кривит оплывшее с синяком под глазом лицо в жалком презрении и ревности, а мне не стыдно. Мы уже почти разведенные и ничего друг другу не должны.