Я включил воду, которая хлынула потоком, стекая по напряженным мышцам, уперся одной рукой в стену, а другой взялся за основание члена, провел ладонью, сжимая твердую плоть. Еще и еще. Откинул голову назад и даже не обращал внимание на струи, хлестко бьющие меня по лицу. Перед глазами стояла Марина. И я представлял, что в этот момент врываюсь в ее узкую киску, одновременно целуя сладкие губы. Это так меня возбудило, что через несколько секунд я почувствовал, что нахожусь на грани.
Еще… Да! Вот оно, временное освобождение...
По стенке душа стекала мутноватая сперма, которую смывала вода. А я никак не мог отдышаться. Знал, что завтра все начнется с начала, ведь не смогу оставить девушку в покое. Снова буду играться как кот с мышью, мучая и ее, и себя. Знал, что это лишь на три недели. Но ничего не хотел менять.
Возможно, завтра я смогу относиться ко всему проще. Надо подумать, как подобраться к девушке и сделать так, чтобы она не шугалась от каждого моего движения. У Райена ей явно досталось. Наверное, били даже, раз у нее возникла такая реакция.
В этот момент мне захотелось придушить Удовски собственными руками. Мудак он, как и вся его банда. Но пока они нужны мне для того, чтобы выяснить последние детали схемы. Скоро я не увижу ни его, ни всех остальных.
Хотелось нажраться и уснуть, но нельзя. Ночью может позвонить Макс. Или приедет Замир с информацией. Может случиться все, что угодно.
Когда я покупал девчонку, казалось, она поможет расслабиться, сбросить чертово напряжение, а вместо этого понимал, что, наоборот, стал слабее. Ведь если в дом проникнут посторонние и, не дай бог, начнется перестрелка, в первую очередь я буду защищать Марину. Она — моя ошибка, но и назад ее не верну. И дело даже не в потраченной сотне — пятидесяти тысячах за первую ночь и процентах за три недели после.
Дело в том, что я просто запутался и сам не знаю, что мне нужно.
Марина
...Мой протяжный стон отразился от стен, эхом заполнив пространство. Я отчетливо ощущала внутри себя мужчину. При этом понимала, что так нужно. Что я просто не могу без этого контакта. Что только его я и ждала.
Марч брал меня жестко, будто не мог насытиться своей властью. Я упиралась руками в спинку кровати, удерживаясь на месте, а Винсент вдруг перехватил запястья и сжал между собой. На меня навалилось тяжелое тело, и Винс жадно припал к моим губам, терзая их, пока его плоть двигалась внутри меня. И я отвечала на поцелуй так, будто от него зависела моя жизнь. Обхватила ногами бедра партнера и приподнялась, чтобы ощутить член Марча еще глубже…
Что за фигня происходит?!
Я резко села на кровати, пытаясь перевести дыхание. На улице рассвело, и легкие лучи взошедшего солнца падали на ковер. Ощущения сна еще не оставили полностью, и я чувствовала, как напряжен мой живот, как пульсирует промежность. Между ног все было влажно, и до меня с трудом дошло: только что мне приснился эротический, мать его, сон с Винсентом в главной роли! Он что-то подсыпал в коктейль, что теперь такие мысли в голову лезут?
Стоило лишь на мгновение сомкнуть веки, как перед глазами встал вчерашний вечер. Легкая эротическая игра Винсента и его неожиданный поцелуй. То, как он властно проникал в рот языком, заставляя подчиниться.
В животе снова сладко заныло, стало тяжело дышать.
Я подскочила с постели, стараясь отбросить дурацкие мысли. Конечно, Марч меня не изнасиловал. И это хорошо. Но он все равно подонок. Он знает, что я не могу уйти, понимает, что я — лишь его временная собственность, которой он вправе пользоваться как заблагорассудится.
Приняв душ, я надела комплект белого белья, купленного вчера Гораном, и с радостью отметила, что после бурного вечера оно не кажется таким уж вызывающим. Уж лучше так, чем без белья вовсе. Затем облачилась в кофту и джинсы и спустилась на первый этаж.
Я знала, что Неда уже пришла наводить порядок и готовить завтрак, потому не беспокоилась, что Винс пристанет. Но на кухне никого не обнаружила. А вот в столовой как раз сидел хозяин дома собственной персоной. На столе уже томились дополнительная чашка кофе и тарелка с сэндвичами, будто Марч ждал меня.
— Доброе утро, — произнес он с таким выражением лица, словно догадывался, что снился мне сегодня. — Хорошо спала?
— Дома было бы лучше, — отрезала я, присаживаясь на стул напротив Винсента.
Я пыталась спокойно есть, но постоянно чувствовала устремленный на себя взгляд. Это отвлекало и настораживало, казалось, сейчас снова послышится приказ «раздевайся». Может, я подсознательно его и ждала?! Я на мгновение подняла глаза и встретилась с глазами Марча, которые при утреннем освещении походили на изумруды. По телу пробежала волна наглых мурашек, напоминая о сне и о том, что вчера происходило в этой комнате.
— Чем хочешь заняться сегодня? — вдруг спросил он, отставляя в сторону чашку с недопитым кофе.
— Чего я хочу?! — усмехнулась, прищурившись. — Лишь одного — выбраться отсюда. — Я по-прежнему говорила в лоб все, что думала. Наверное, зря так делала. Вдруг только разозлю этим мужчину?
Но нет. Он лишь улыбнулся и кивнул.
— Хорошо. Доедай и собирайся. Через пять минут встретимся в холле.
Я не ослышалась? Неужели отпустит? Нет, здесь явно подвох. Не может же он просто так отправить домой секс-игрушку, за которую отвалил целое состояние и даже не успел воспользоваться. Ограничился лишь поцелуями и осмотром моего тела. Конечно, это было унизительно. Но тогда почему каждый раз, когда я вспоминаю его взгляд, меня бросает в дрожь и внутри загорается маленький огонек, медленно спускающийся все ниже и ниже?
Проглотив сэндвич с ветчиной и сыром, я выскочила в коридор, где надела на себя куртку и кроссовки. Так вот для чего они были куплены — на случай, если вдруг понадобится куда-то выбраться вместе. Вскоре послышался гул двигателя. За мной явился Горан, любезно проводив за дверь, которую я раньше не замечала. Она вела в огромных размеров гараж с окнами у потолка. Стены, выложенные из камня, были сплошь увешаны различными полками, где громоздился никому ненужный хлам. А у больших автоматических ворот стоял тот самый черный джип, на котором Марч и привез меня с аукциона.
Горан открыл мне переднюю дверь, и я плюхнулась на пассажирское сидение, скрепив руки на коленях в замок. Сам Винс даже не взглянул на меня. Лишь дождался, когда ворота поднимутся, и нажал на педаль газа. Машина тронулась, и мы выехали с другой стороны дома прямо на проезжую часть.
— И куда мы? — спросила я, заметив, что мы покинули пределы жилой зоны и едем вдоль полей, сплошь покрытых сухой пожелтевшей травой. Но впереди начинались горы.
Сегодня небо было ясным, без единого облачка, ярко светило солнце. Я даже ощущала, что оно немного грело. Здесь, в Македонии, еще чувствовалось дыхание уходящего лета.
— В одно красивое место, — сухо ответил Винсент, прибавив газку.
Мотор взревел, и стрелка спидометра передвинулась на несколько делений. Меня даже вжало в сиденье, и дыхание перехватило от какого-то восторга. Мы проехали приличное расстояние. Красоты горного пейзажа уже проносились мимо со стремительной скоростью. Я прикрыла глаза, чувствуя небывалый прилив сил.
Через полчаса мы наконец остановились. Я покорно дождалась, пока Винс заглушит двигатель и откроет двери, после чего вылезла из машины.
Мы находились на смотровой площадке в горах. Внезапная тишина на мгновение оглушила, и голова закружилась. Я так и стояла, пока надо мной не пронеслась огромная птица, будто бы призывая криком своих сородичей. И я оглянулась. Впереди простирался величественный вид. Строгая и беспристрастная природа словно замерла, показывая себя во всей красе. Потянуло свежестью, запах леса у подножия гор смешивался с ароматом засушенных цветов.
Я подошла ближе к краю, устремив взор вниз, в бездну, и действительно разглядела верхушки зеленых елей, голые деревья и пни. Почудилось, что там даже кто-то промелькнул, скрываясь среди ветвей. Меж скал кочевал белесый туман, словно кутая их одеялом. Осенью солнце всходило поздно. Оно уже поднялось, но недостаточно высоко, и выглядывало из-за одинокой горы, приветствуя меня.
Ощущая изумление и восторг, я сделала еще один глубокий вдох. Воздух казался иным — наполненным чистотой и свежестью. Это ли не запах свободы? Панацея от печалей, горестей и проблем.
Винсент подкрался сзади неожиданно. Обнял, прижав к себе. Я вздрогнула, когда меня обхватили сильные руки. От мужчины шло тепло, согревая и укутывая. И я поняла, что успела замерзнуть: кисти покраснели, а зубы вовсю отбивали такт. Все же в горах было прохладно.
Мужчина отодвинул мои волосы и нежно поцеловал в шею, проложил влажный след от уха до плеча, оттягивая в сторону куртку. Его дыхание на коже будоражило, сбивало прочие мысли. Я непроизвольно закрыла глаза, наслаждаясь ласками. И не скоро поняла, что творю.
Озарение пришло внезапно. Я резко развернулась. При этом руки Винса так и остались на моих плечах. Мужчина тяжело дышал и вопросительно смотрел на меня, будто бы спрашивая разрешение на продолжение. И почему-то я не оттолкнула его. Замерла на месте, словно ноги в землю вросли. Он приблизился внезапно, да так, что дыхание обожгло, склонился ко мне, и я неожиданно для себя подалась навстречу.
Поцелуй получился страстным. Винс вбирал мои губы, слегка покусывал их, сжимая нижнюю, затем верхнюю. Захват то становился сильнее, то чуть слабее, а по моему телу разливались тепло и нега. Я расслабилась и даже забросила на шею мужчины руки, зарылась пальцами в густые темные волосы, полностью позабыв, как дышать.
Винсент обхватил мою талию, прижимая к себе все сильнее. Поцелуй стал требовательным, но от этого не менее вкусным. И я таяла, словно выставленное на солнце мороженное, позабыв, кем являюсь для мужчины.
Он оторвался внезапно, и я не сразу поняла, в чем дело. Но в тишине вдруг расслышала звук шин, рассекающих гравий дороги. Винс рванул к машине и вытащил из бардачка пистолет. Снял его с предохранителя и спрятал за спину, ожидая «гостей». Вскоре на смотровой площадке появился красный седан. За рулем находился парень лет двадцати, рядом, хихикая, сидела красотка чуть младше. Молодая парочка явно решила уединиться здесь, чтобы заняться любовью.