Моя совесть вдруг успокоилась, и я задумался о маме. Она должна была приехать в имение завтра. Но я решил не говорить с ней на эту тему и не тревожить старую рану.
Ночью Аманда Харрис отошла в мир иной.
Такое ощущение, что она не могла умереть, не поговорив со мной и не получив моего прощения. Так что с мамой я встретился уже не в самой приятной обстановке. Утром прибыл юрист Аманды и зачитал всем завещание. Эти события и похороны на несколько дней задержали другие мои планы, но я не отказался от их реализации.
Бабушка так долго молчала, признавшись мне в тайне лишь сейчас. И я вдруг понял, что иногда просто не стоит вспоминать прошлое, каким бы оно не было.
Я никогда не напомню Марине о том кошмаре, который ей пришлось пережить. Вместо этого постараюсь дать ей счастье и наполнить жизнь светом. Как однажды она ворвалась ярким лучиком в мою, выдернув из мрачного омута сомнений.
Меня ждало очередное путешествие — дорога в новую жизнь, которую я не собирался проживать один. И от предстоящего разговора фактически зависела моя судьба.
Я летел в Россию.
ЭПИЛОГ
ЭПИЛОГ
Марина
В преддверии Нового года все вокруг суетились, закупались продуктами, выбирали друг другу подарки. И только у меня не было настроения встречать этот праздник. Он напоминал мне о том, что я пережила за год, начиная от размолвки с бывшим женихом, а потом все хуже и хуже…
Да, я жива и теперь свободна. Но кажется, частичка моей души так и осталась под завалами сгоревшего здания на нефтяной базе, где меня держали в плену, а потом появился он…
О Винсенте я старалась не думать, чтобы не бередить раны. Но не выходило.
Он снился мне по ночам и говорил, что скоро мы встретимся. Снова мерещились его невероятные поцелуи, зеленые глаза, которые смотрели с теплом и любовью. А проснувшись, я вновь возвращалась в одиночество, понимая, что Винс — лишь краткий эпизод моей жизни, хоть он и озарил ее своим присутствием.
Я никогда не смогу забыть этого особенного мужчину, с которым меня столкнула судьба, а потом бессовестно отобрала его.
Иногда в своих мыслях я по старой привычке называла себя «товаром» или «лотом», за что ругала и старалась отвлечься на что-нибудь другое. Куда-то ходила, что-то смотрела. Пыталась вернуться к жизни. Но выходило плохо, потому что мне не хватало Винса. Без него все казалось тусклым, лишенным какого-либо смысла.
Первое время родители даже боялись меня из дома выпускать, но я успокаивала их, объясняя, что ничего со мной уже не случится. Все закончилось. Навсегда. И вскоре они больше не переживали.
В последние дни часто звонили подруги, пытаясь вытащить меня погулять. Но я упорно отказывалась и вообще никуда старалась не выходить без необходимости.
— Мариш, ты бы развеялась. Может, накопим денег и слетаем вместе на курорт? — предложила мама, когда снова заметила мою кислую физиономию.
— Нет, мам! Я не хочу на курорт. Да и денег лишних у нас пока нет, — повернулась я и попыталась улыбнуться. — Вот устроюсь после праздников на работу, тогда будет видно.
— Дочка, как же так… — Мама присела рядом и обняла меня. — Я знаю, что ты натерпелась, но жизнь-то продолжается. Никак не можешь забыть то, что было?
Я обняла ее в ответ. И вдруг впервые за последнее время ощутила острую необходимость поделиться тем, что наболело.
— Нет, мам. Дело вовсе не в том. Знаешь, я познакомилась с одним мужчиной… Да, не смотри ты на меня так! Он замечательный… был. Именно он спас меня из плена. Он работал в какой-то организации. А я даже не узнала его настоящего имени.
— Расскажешь о нем? — поинтересовалась мама, приглаживая мои волосы.
— Его звали Винсент. Так я думала, пока не узнала правду. Он погиб во время пожара, вытащив меня из плена. Только ему мы обязаны тем, что я смогла вернуться.
— Каким он был? — поинтересовалась мама.
Я задумалась. Наверное, мне действительно хотелось запечатлеть в памяти его образ, оставив в сердце навсегда.
— Высоким, темноволосым и зеленоглазым. Сильным. И очень одиноким...
Я так и не смогла рассказать маме про аукцион и о том, как сильно я боялась Винса поначалу. Ей не обязательно знать плохие подробности. Я лишь внятно объяснила, что причина моего настроения вовсе не в том, о чем думала мама.
После этого разговора мне стало чуточку легче. И я подключилась к новогодним приготовлениям, чтобы хоть как-то отвлечься от гнетущих мыслей. Помогала родителям украшать дом к празднику, готовить блюда к завтрашнему столу.
— Марин, я совсем забыла купить торт! Сходишь в кондитерскую? — сказала мама ближе к вечеру, когда папа пришел с работы.
— Не рановато ли? — с улыбкой спросила я, вспомнив о маминой привычке делать все заранее, даже когда оно и не требовалось.
— Так завтра уже ничего не останется — все хорошее разберут!
— Ладно, схожу, пока они не закрылись, — согласилась я — все равно хотелось прогуляться и подышать воздухом.
Я натянула теплые джинсы, надела мягкий свитер с воротником под горло. Застегнула сапоги. Прихватила сумку и вышла на обледеневшую улицу.
В лицо ударил промозглый ветер, но он привел меня в чувство. И я поспешила по тротуару в сторону небольшого магазинчика, что находился в конце нашей улицы — до него было почти полчаса хода. По пути задержалась, заглянув в сувенирную лавку, чтобы купить что-нибудь приятное для мамы. А потом пошла туда, куда и направлялась.
Вскоре передо мной выросло небольшое здание с красивой вывеской над входом «Brioches». Лучшая кондитерская в городе! Даже здесь, на улице, я ощущала манящий запах свежей выпечки и сахара. Я втянула носом притягательный аромат и вошла. Звякнул колокольчик, оповещая продавца о новом покупателе.
Как ни странно, людей почти не было. И я остановилась у витрины, рассматривая выставленные на продажу торты и решая, какой из них выбрать. Клубничный… медовик… «Наполеон»…
Так и стояла минут двадцать, пока на плечо неожиданно не легла чья-то ладонь.
— Главное, с лимоном не бери, а то мало ли, — раздался прямо около уха знакомый голос, и я сообразила, что слова произнесены на английском.
Из меня будто душу вытащили, встряхнули, а затем вернули на прежнее место — обновленную, чистую и живую. Все тревоги одновременно покинули разум.
В висках стучал пульс, а я замерла, боясь повернуться. Не понимала, что со мной происходит. Казалось, это сон. Или галлюцинация.
Пересилив себя и отогнав пугающие мысли, развернулась, все еще не веря, что рядом со мной стоит тот, о ком я думала каждый день. Подняла руку, чтобы коснуться смуглой кожи и убедиться, что это не иллюзия.
Он перехватил мое запястье и прижал ладонь к пылающей жаром щеке. А потом склонился, целуя в губы. Я обняла руками шею мужчины и отвечала на поцелуй, еще не до конца осознавая, что это действительно Винс.
Я чувствовала тепло, исходящее от его тела, такой знакомый запах и тикающий пульс в жилке на шее. Это доказывало, что он жив. Все это время я считала, что Винсент погиб, что мы больше никогда не увидимся, всячески старалась выбросить мужчину из головы! Но он приехал! Он со мной. И это правда.
Как такое вообще возможно?!
— Молодые люди! Здесь магазин, а не дом свиданий, — раздался недовольный женский голос из-за прилавка.
— Выйдем отсюда, — тихо сказала я, кивнув на двери.
Мы оказались вдвоем на освещенной фонарями улице, где почти не было пешеходов. Стояли друг напротив друга и не могли насмотреться. Мою руку по-прежнему сжимала крепкая ладонь мужчины. Я только сейчас сообразила, что на нем черное стильное пальто, а на стриженной голове нет шапки — верно, он не привык к большим морозам. Неподалеку стояла машина такси, и Винс сделал знак водителю оставаться на месте.
— Где ты был все это время? Я… думала… Мне ничего о тебе не сказали, — наконец произнесла я дрожащими губами.
— В больнице. Легкие обожгло, я даже говорить не мог несколько дней. Я хотел прилететь раньше, но тут моя бабушка умерла, пришлось отправиться в Лондон, — терпеливо объяснил он. — Я так рад, что нашел тебя, — тут же выдохнул мне в губы, не дав ответить.
Так вот почему он не объявился раньше! Мне даже в голову не приходило, что Винс может быть ранен и просто не имеет возможности отозваться. Но он поступил как всегда непредсказуемо — явился лично, прилетел в нашу страну. Неужели из-за меня? Я не хотела гадать, что будет дальше. Одного того, что он жив и со мной, достаточно, чтобы мир снова расцвел красками и в моей жизни появился смысл.
— Черт, я совсем забыла про торт! Кондитерская сейчас закроется, а я ведь обещала маме, — опомнилась я. — Давай вернемся.
Мы снова ввалились в магазинчик, где продавец уставилась на нас так, будто мы тут собрались заниматься сексом прямо на прилавке. Я постаралась не обращать внимание, потому что смотрела только на Винса. А он на меня. Я даже не поняла, какой торт мы купили. Кажется, с клубникой. Было уже все равно.
— Стой, ты поедешь ко мне, что ли? Домой? — уточнила я, даже не представляя, что подумают мои родители, если я заявлюсь с незнакомым иностранцем, который и по-русски не говорил.
Ответом мне послужили короткий кивок и легкая улыбка.
Мы вышли и сели в такси. Всю дорогу я не могла оторвать взгляда от любимого лица. Казалось, что время остановилось. Но мы быстро прибыли на место.
— Откуда ты знаешь, где я живу? Как ты вообще меня нашел? — опомнилась я, когда мы уже входили в подъезд.
— По-твоему, с моими связями трудно было узнать твой адрес? — ехидно прищурился Винсент. — А вообще, добраться до тебя оказалось сложнее, чем я думал. Из Москвы к вам нет рейсов, пришлось ехать на такси почти триста километров.
— Я вообще ничего не знаю о твоих связях. Как и о работе, — напомнила я, пока мы поднимались по лестнице.
— Да-а, — протянул он, почесывая затылок, — придется заново знакомиться.
— Кажется, мы давно переступили стадию знакомства, — пошутила я и остановилась перед дверью. — Кстати, мы уже пришли.