- Сотрясения мозга не шуточки. Никогда неизвестно, как себя поведет организм. Она может не очнуться и впасть в кому.
Говорил, видимо, доктор. Я все слышала, только сил едва хватало на то, чтобы дышать. Тела вовсе не чувствовала.
- Вам не обязательно здесь оставаться на всю ночь. Мы позвоним, как только она придет в сознание.
- Еще раз спрашиваю, у вас VIP-палаты есть? – ледяным тоном спросил мой герой.
- К сожалению, все заняты. Мы не можем выселить пациентов посреди ночи из палат, за которые они заплатили! Дмитрий Сергеевич.
- Тогда катите сюда лежанку.
- Да что вы…
- Я сказал.
Он даже не стал продолжать предложение. Так и представила его убийственный взгляд, не терпящий пререканий. Представила и не выдержала - издала вялый стон.
Дима коснулся моей руки и позвал. Я так хотела сжать его пальцы в ответ, повернуть к нему голову, увидеть его, но мне стоило титанических усилий просто дышать.
- Юлия, вы меня слышите? Все хорошо, потихонечку открывайте глаза, - чужой голос раздавал указания. А мне хотелось слышать Диму. Ради него я бы и глаза открыла, и руку пожала. Все что угодно. – Если вы меня слышите, подайте знак. Вы помните, что произошло?
- Док, хватит, - оборвал его Дима. – Чуть позже подойдите.
Тот что-то невнятно проворчал, и вскоре послышался скрип двери. Так лучше! Дима меня чувствовал, как никто. Его теплая рука поползла по моему плечу и коснулась щеки.
- Юляшка. Посмотри на меня.
Не знаю, возможно, прошла минута, а может и все десять. В конечном итоге, пока он ласково меня поглаживал, я потихоньку приходила в себя. И хоть тело было ватным, левая нога ужасно болела, а голова раскалывалась, я смогла открыть глаза. Свет был приглушенным, не резал в глаза, и надо мной склонилось самое прекрасное, но немного грустное лицо.
Дима слегка улыбнулся, поднял мою руку и поцеловал, закрыв на мгновение глаза. Сколько заботы и тепла он вложил в этот невинный поцелуй, что у меня на глазах накатились слезы.
- Я люблю тебя, - прошептал он вдруг и посмотрел мне в самую душу.
Хриплым ото сна и совсем вялым голосом я прошептала:
- И я тебя.
Он вновь опустил веки, снова и снова вдыхая запах мое кожи, прижимая к своим губам руку, будто боялся, что я куда-то денусь.
- А если б я в аварию не попала, ты бы не признался, да? – прошептала я. Думала, он не услышал, уж слишком слабо звучал мой голос. Но спустя время Дима снова заговорил:
- Признался бы. Я ж не могу без тебя.
Улыбнулась, как могла, но сейчас только мои глаза могли выразить весь спектр чувств, который я испытывала к этому мужчине. Он понимал, я знала. Мне хотелось видеть и в его глазах счастье. Ведь все же хорошо. Все обошлось. И мы вместе.
- Только не плачь, - поддразнила я.
Дима покачала головой, оставаясь серьезным.
- Я не плачу, когда мне делают больно. Я уничтожаю.
От этих слов даже у меня похолодело в груди. А меня он любит!
- Расскажи, - попросила я, имея в виду то, что произошло.
Рогозин оказался, сославшись на то, что мне нужен отдых и покой. Спустя несколько минут две медсестры вкатили в палату больничную кровать, как у меня. И Дима, быстро их спровадив, снял ботинки и улегся рядом.
- Спи, - потребовал он, опять схватив мою руку.
- А уже ночь?
- Ранее утро, - поведал он. – Спи, зайка.
И хотя сам Дима довольно быстро заснул, я еще долго мучилась из-за адской боли в ноге. А когда мне все же удалось погрузиться в полудрем, в палату вошел доктор.
- Утренний обход! – сообщила крикливая медсестра за его спиной. Дима резко поднял голову, будто и вовсе не спал, и послал ей фирменный взгляд, отчего женщина быстро ретировалась. Доктор же на Диму предпочел даже не глядеть, лишь скупо с ним поздоровался и сразу перешел к моему осмотру.
Он проверил реакцию зрачком, сообщил, что у меня не сильное сотрясение, и вообще я родилась в рубашке. А потом он помог мне сесть, и тут меня ждал сюрприз. Болевшая нога оказалась ничем иным, как переломом. Моим первым в жизни переломом!
- Как же так, - прошептала я, едва не плача. Не столь от боли, сколь от обиды.
- Это еще хорошо, что бедренная кость, а не тазовые, - «успокоил» доктор. – Вот там были бы проблемы и с беременностью, и с родами. А сейчас месяц в гипсе походите, и все пройдет.
- Месяц! – взвыла я.
Дима присел на край мой койки и прижал к своей надежной груди.
- Все будет хорошо, - заверил он. Как же мне не хватало этих простых слов.
Ближе к полудню Дима все же настоял на моем возвращении домой. И как бы доктор не расписывал диагнозы, железной непоколебимости моего мужчины можно было только завидовать. К тому же, он совсем озверел, когда ему кто-то позвонил и сообщил какую-то новость. Доктор уже и сам был раз нас выпроводить.
В четыре дня мы были дома, и я все же потребовала объяснений, ведь сама ничего толком не понимала.
- Очевидцы сказали, что тебя сбил красный джип. Один парень утверждал, что за рулем был мужчина. Другая женщина это подтвердила и добавила, что на пассажирском был еще кто-то, - сообщил Дима и вздохнул. – Есть хочешь?
- Не меняй тему, Рогозин! Я хочу только правды. Мы ведь уже это проходили, верно?
- Да! – буркнул он. – Красный джип есть у Нади. Мои парни пытались его найти, но не смогли. А ее самой тоже нигде не было. Пару часов назад я получил сообщение, что они с Бауэром покинули страну. Понимаешь, что это значит?
- Это они, - догадались я. На языке крутились одни лишь ругательства, который Дима выслушал, и глазом не моргнув.
- Но я думаю, что за рулем все же был Костяк, - задумчиво протянул он. – И на этот раз мы все сделаем по закону.
Он больше не стал объяснять, а чмокнул меня в губы и пошел на кухню.
- Э! – крикнула я. – А дальше? Дима! Ты меня забыл!
Те позорные костыли, что мне вручили в больнице, я бы ни за что не стала использовать. Нет уж! У меня для передвижения был крепкий мужчина в самом рассвете сил.
- У тебя весь сервис, - выкрикнул он из кухни. – Еда в постель.
Я обреченно застонала, в красках представив предстоящий месяц мучений. И было паршиво. Очень. Меня могла спасти только одно.
- Дим? Димочка?!
- Ну чего тебе?
- Скажи мне то, что я хочу слышать!
- Мы найдем способ заниматься сексом, не волнуйся!
- Дима!
Он вышел в коридор, показался в поле моего зрения и со всей серьезностью заявил:
- Я люблю тебя.
- Хорошо, - удовлетворенно заявила я. – Пожалуйста, продолжай.
Он покачал головой и заворчал что-то себе под нос. Кажется, я услышала «избалованная принцесса». Пускай так, зато я была всецело в его распоряжении.
Стоило ему оставить меня наедине с мыслями, и я вспомнила о родителях. Они ни за что не должны узнать о случившемся. Я подползла к лежащей на тумбе сумочке и достала оттуда телефон. Множество сообщений от подруг и всего один пропущенный от мамы. Проверив сначала сообщения, я убедилась, что девочки не в курсе. Они лишь интересовались, почему я не показалась на парах. И это дало мне надежду, что и папе никто не донес новость.
18/4
_____________
Каким же счастьем было услышать голоса мамы и папы. Я поняла, как ужасно за ними соскучилась. Наверное, вот тогда меня и настиг «откат», когда вдруг понимаешь, что пронесло, но ведь могло же сложиться все по-другому. Я могла бы стать калекой или погибнуть вовсе.
- Юлечка, у тебя такой голос, будто ты сейчас расплачешься, - догадалась мама. – Что-то случилось?
Я согнала слезы и попыталась звучать бодро:
- Нет, просто… Ужасно по вам соскучилась.
- Доча, так поехали с нами в санаторий. Отдохнешь на выходные. Там такое место красивое.
Как кстати они уезжали уже завтра. Целый месяц покоя для папы – самое то!
- Не могу. Уроков много. Сессия скоро. – Я даже не врала.
Умолчала только о происшествии. Нет, возможно, если бы была одна, то первым делом позвонила маме. Но теперь со мной был Дима. А с ним я как за каменной стеной. Он даже рассказал, что почувствовал что-то неладное и позвонил мне буквально через несколько минут после аварии. Телефон нашла одна из женщин, ставшая свидетельницей. Она и рассказала ему, что произошло. И пока я валялась без сознания, он примчал быстрее скорой и был со мной все время.
Как только закончила разговор, явился Дима.
- Подслушивал? – с прищуром спросила я.
- Мне не надо заниматься этой чепухой, - гордо заявил он. – Я и так любую информацию узнаю.
- И где Надя тоже? – спросила я, опять ощутив вспышку гнева. – Потому что мне бы очень хотелось самолично выдрать все патлы с ее дурной башки. Она же могла сделать меня инвалидом!
Дима сел на кровати и погладим меня по руке. Он выглядел измотанным, но когда говорил, в его голосе слышалась решимость и обещание.
- Я не знаю, как скоро, Юль. Но я даю тебе слово, что так просто это ей не спущу. Думаю, она не планировала покушение, потому что не знала о нас. Тебя увидела случайно и подстрекнула Костяка нажать на газ. Он псих, он бы запросто мог ради развлечения.
- Даже если не планировала…
- Я не оправдываю ее, - заверил меня Дима. – Просто анализирую. После того, как они двое осознали, что натворили, Костяк залег на дно. Но я на него вышел уже. А вот Надя рисковать не стала, сразу позвонила папику, а тот меня знает. У таких людей, как он, всегда есть экстренный план эвакуации из страны. А это экстренный, Юль.
Я хмыкнула. Иногда Дима пытался казаться страшным. Но даже в моменты, когда он меня запугивал, я не испытывала ничего, кроме обожания.
- Помнишь, как-то ты увидела нас? Он тогда пригласил меня, чтобы обсудить наши с Надей отношения.