Смеюсь, швырнув телефон куда-то в сторону. Он ударяется о стену или о мебель с глухим, противным стуком, отозвавшимся звоном внутри головы, раскалывающейся на части от сильнейшей боли.
Хочется послать всё на хуй. Но я предпринимаю последнюю попытку:
— Он согласился. Мои потери были бы лишь временными. Со временем сотрудничество с Тихоновым в последствии окупило бы все мои затраты.
— Даже мне, далёкой от мира больших денег, ясно, что это заняло бы слишком много времени. И я… я просто не верю, что ты способен понести такие убытки ради меня и ребёнка. Не верю…
Последние слова Анжела произносит совсем тихо. Едва слышно.
Лучше бы кричала. Истерила. Едва слышный шёпот отравляет мою душу.
Анжела поднимается и отступает, едва ли по сантиметру. Она не поворачивается ко мне спиной, это дурной знак.
— Я больше не хочу разговаривать на эту тему, Рустам. Не хочу. Для меня всё останется неизменным. Просто… не хочу больше ни видеть, ни слышать тебя больше необходимого минимума. Я буду исправно посещать поликлинику и делать все необходимые анализы. Но я не хочу видеться с тобой. Дом большой, — запинается. — Нет. Просто огромный. Я поняла, что тебе предпочтительнее левое крыло. Я не буду появляться там и прошу не тревожить меня. Я выбираю противоположную сторону дома…
— Чё?! Возьми, млять, ниточку ещё натяни. Чтобы ткнуть носом, где мне нельзя появляться в собственном доме.
— Я не шучу. Я не железная, Рустам. Я устала. Я боюсь не выдержать. Я не хочу тебя видеть… Мне горько. Я поверила тебе. Но сейчас я снова сомневаюсь. Всё говорит против тебя. Извини, но я тебе не верю. Я просто хочу как можно скорее избавиться от навязанного мне контракта.
— Хочешь уйти?!
— Хочу.
— Тогда вали на хуй. Прямо сейчас! В своё чёртово крыло этого дома…
Анжела замирает.
— Вали, — рычу. — Секунда промедления — и я начну вытрахивать в тебя всю свою злость. И знаешь что, сучка проклятая?! ТЕБЕ ПОНРАВИТСЯ!
Громко-громко хлопает дверь. Я стону громко, схватившись за голову. Пальцы, прикоснувшись к затылку, снова окрашиваются красным.
Я не рассказал Анжеле всего.
Выстрелов был не один. Тихонов дёрнулся в самый последний момент, словно почувствовав, что находится на прицеле киллера. Его это не спасло, сильно задело. Последующим мощным выстрелом оцарапало Черкашина и выбило стекло, меня порезало сзади. Я успел переодеться, не хотел пугать Анжелу окровавленным видом, но не успел побывать в больнице, чтобы вытащить всё осколки битого стекла из ран.
Однако ей глубоко наплевать. Анжела ничего не заметила. И не хочет замечать…
Делаю несколько нетвёрдых шагов в сторону выхода, но через секунду приходится вернуться к телефону. Он внезапно начинает разрывать воздух громкими звуками. Назойливо и без остановки.
С трудом фокусирую зрение на экране, различая имя звонящего. Отвечаю на звонок.
— Новости из больницы. Тихонов не помер.
— Как? — переспрашиваю удивлённо. — Сказали же, что скончался при операции?!
— Да, но это была временная смерть. Реально живучий мужик. Сердце запущено. Но он пока в коме.
— Что говорят врачи?
— Тихонов выжил лишь чудом. Подключён к аппаратам. Прогнозы врачей не особо утешительные. Даже если он очнётся завтра, часть двигательной активности будет потеряно, — отчитывается Батыр.
Он слово в слово повторяет слова медицинского персонала. Сам бы такого точно выдать не смог.
— Значит, Тихонов не помер.
Не знаю почему, но мне становится чуть легче. Тело скользит куда-то в сторону. Я успеваю зацепиться за кресло в последний момент, но нехило прикладываюсь головой о косяк.
— Всё в порядке? Вы были у врача?!
— Ещё нет.
— Вам срочно нужно показаться в больнице!
Сзади по шее начинает струиться что-то липкое и горячее.
— Ты должен приехать за мной, — из последних сил ворочаю языком.
Глава 32
Анжела
Как быстро может измениться жизнь…
Ещё день назад я была полна надежд на светлое будущее, а сейчас всё снова тонет во мраке безнадёжности. Никаких ориентиров, никакой поддержки, никаких гарантий.
Мы снова поругались с Рустамом, и отчего-то сердце колет в десятки раз больнее, чем раньше.
Противостояние тирану-отцу сблизило нас. Тем больнее снова ощущать себя преданной и незначимой для него.
Разговор превратился в ссору. Анваров жёстко отослал меня, указав на дверь. Я снова возвращаюсь в свою старую спальню, в которой жила прежде. Нужно перенести вещи, заняться мелочами, занять мысли угодно, лишь бы не думать о том, что отец мёртв.
Убит.
Я не успела ни подружиться с ним, ни полюбить.
Почему-то хочется плакать. Слёзы накатывают словно из ниоткуда и топят горячей волной. Я же не успела узнать отца поближе. Теперь никогда не узнаю…
Нужно переключиться хоть на что-то. Но я не могу этого сделать, застываю возле оконного проёма, видя, как Рустам выходит из дома в сопровождении Батыра. Помощник поддерживает Рустама, я вижу, как Анваров движется медленнее и с трудом передвигает ноги.
От увиденного кровь быстро отхлынула от моего лица и мгновенно холодеют пальцы. Я вспоминаю, что на Рустаме тоже было много крови. Его или чужой?
Не знаю.
Вдруг Анварова тоже ранили?! Чёртова влюблённость не оставляет мне шансов быть равнодушной…
Я поспешно выхожу из дома и спускаюсь по лестнице, сбегая по ступенькам. Сердце колотится как сумасшедшее.
— Рустам!
Успеваю выбежать из дома и застыть на пороге до того момента, как Рустам сел в салон автомобиля.
— Иди в дом, Лика! — отвечает и сильно сжимает челюсти, глядя сквозь меня.
— Ты ранен?
— Это не смертельно.
Он отворачивается от меня, но потом говорит:
— Мне позвонили из больницы. Твоего отца удалось реанимировать. Но он в коме.
— Но ты же сказал…
— Я сказал тебе лишь то, что знаю сам! Сейчас всё резко изменилось, ясно?!
— Я могу его увидеть?
— Нет. Не раньше, чем я решу, что это безопасно.
Дверь автомобиля громко хлопает, и джип с тонированными стёклами срывается с места. В мою сторону ненавязчиво движется охранник. Глубоко вздохнув, я решаю вернуться в дом.
На душе остаётся неприятный осадок. Я не сделала ничего плохого, но меня не покидает ощущение, как будто я обманываю всех вокруг и себя в том числе.
С этого дня между мной и Рустамом устанавливаются очень холодные отношения, подчёркнуто вежливые. Я бы даже сказала, что Анваров всячески избегает меня. Он почти не появляется в доме, а если и появляется, то поздней ночью или очень ранним утром.
Новости об отце я узнаю напрямую от Анварова. Рустам сообщил, что Тихонова поместили в хорошую клинику, но отказался назвать адрес. Лишь показал фото. Было непривычно видеть Тихонова, сильного и агрессивного мужчину таким безвольным и перебинтованным.
— Когда я смогу навестить его?
— Рано.
Рустам собирается уходить. Он вошёл в мою спальню лишь для того, чтобы переброситься несколькими словами.
Я хватаю его за руку, ощущая, какая она горячая, почти как кипяток.
— Поговори со мной.
Он аккуратно отцепляет мои пальцы от своего запястья.
— Мы разговариваем. Так как ты этого и хотела. Я не лезу к тебе. Довольна?
У меня не находится слов, не знаю, что ему ответить. Рустам усмехается.
— Если это было всё, то я пойду.
— С тобой всё в порядке?
— Какое это имеет отношение к нашему договорному браку? — выделяет последние слова.
Анваров держится невозмутимо, но в голосе слышится холодная, едва сдерживаемая ярость.
— Ты винишь меня?! — удивляюсь я.
— Я ни в чём тебя не виню. Не понимаю, почему ты меня задерживаешь. У меня полно дел.
— Ты выглядишь нездоровым, Рустам.
— Я в полном порядке.
— Бледнее, чем обычно, и руки слишком горячие. У тебя жар.
— Ошибаешься. Заботься лучше о себе и о ребёнке. Тебе нужно посетить врача завтра. Я записал тебя в клинику. Водитель отвезёт тебя.
— Хорошо, я пройду обследование. Но я хорошо себя чувствую. В отличие от тебя.
— А что со мной не так? Кажется, утром в зеркале я видел того же подонка, что и всегда.
Злюсь… Зачем он говорит о себе так?! Я не считаю его подонком. Всего лишь циничным и чересчур сложным. Игнорирую вопрос о его моральных качеств, напирая на факты.
— Ты выглядишь как человек, который вот-вот упадёт в постель с высокой температурой. Иногда простуда может свалить с ног даже самых сильных мужчин, не стоит пренебрегать собственным здоровьем…
Рустам ненавидит слабость и не желает признавать очевидного. Но я прекрасно вижу, что ему нехорошо, жар, исходящий от рук Рустама, запредельный.
— Не корчь из себя заботливую жёнушку. Ты же спишь и видишь, чтобы я отправился на тот свет!
— Я не желаю тебе зла. Просто… не доверяю целиком. Это разное!
— Вот мы и зашли в тупик, — усмехается и хлопает себя по лбу шутливым жестом. — А нет, есть же выход. Договор, да?
— Расскажи мне, что происходит. У тебя проблемы?
— С чего бы?
Рустам опирается о дверной косяк плечом, сверля меня пристальным взглядом.
— Главная проблема сейчас лежит в коме. Ты считаешь, что я виноват. Пусть так и будет! Но вот только зачем было выставлять людей для охраны того, кого я, по-твоему, хотел убить?!
Я не нахожу что ответить ему. Думаю лишь, что Влад… мой брат снова завёл меня в подходящий момент и надавил на слабое место. Доверия в отношениях между мной и Рустамом почти нет и любое вмешательство извне грозит разрушить то немногое, что есть.
Не дождавшись от меня ответа, Анваров презрительно кривит полные губы и выходит.
Глава 33
Анжела
На следующий я с утра отправляюсь в клинику. Меня сопровождали водитель и охранник. Позади машины, в которой была я, плетётся ещё одна машина, с дополнительной охраной.
Я понимаю, что Рустам либо соврал о том, будто у него нет проблем. Либо он просто перестраховывается. Пока за окнами мелькают городские пейзажи, с грустью думаю, когда же моя жизнь станет спокойной, без вмешательства сильных мира сего и без патологического влечения к мужчине, которого по всем параметрам можно назвать роковым.