– Джордж исчез! Он был здесь еще минуту назад! И вот – нет!..
Я поднялся на ноги, стряхивая с себя остатки сна и все глубже проникая в причину такой напористой подачи информации.
Было темновато. Костер еле теплился и освещал чуть больше, чем самого себя. Джордж испарился. Место, куда его прислонили вечером, пустовало. Роско хранил нелепую позу. Сваленные в кучу припасы остались.
– Может быть, он проснулся и ему понадобилось выйти? – предположил я.
– Нет! – снова закричала она. – Не забывайте, что этот человек слеп! Он бы позвал Тука, чтобы тот вывел его! Но он никого не звал! И вообще не шевелился! Я бы обязательно услышала это, сидя здесь, у костра! Я оборачивалась и видела его всего за минуту до исчезновения!
– Ага… – сказал я, выслушав эти вопли. – А теперь успокойтесь – хорошо?.. Где, скажите-ка мне, Тук?
– Да вот он. Спит. – Она кивнула в сторону.
За Туком темнели силуэты лошадок. Бодрствующих, вероятно. Вероятно!.. Лошадки не спали наверняка! Зачем им спать! Они стояли и наблюдали!.. Не было видно Хуха.
Сара, конечно, права. Если бы Смит очухался от своей комы и захотел бы попить воды или облегчиться – он обязательно поднял бы крик, зовя преданного, безотказного Тука. И она услышала бы малейший шорох, произведенный им, – потому что тишина тут гулкая. Чирканье спички о коробок, шуршание одежды слышны с пугающей отчетливостью…
– Ну ладно, – сказал я. – Он исчез. И вы ничего не слышали. Что ж, будем искать! Только, пожалуйста, без паники. Для нее пока нет оснований…
Я зяб и вдобавок чувствовал себя абсолютно сбитым с толку. Мне было совершенно наплевать на Смита. Я почти радовался, что он пропал, и почти желал – чтобы окончательно. Это было бы для нас чудесным избавлением… Согреться никак не удавалось. Ледяной холод, казалось, шел у меня изнутри, и я мерз от собственного дыхания…
– Мне страшно, Майк, – прошептала Сара.
Я подошел к спавшему Туку и, наклонившись, увидел, что он лежит как-то не по-людски – приняв позу эмбриона и сжимая обеими руками куклу, пристроенную между коленями и подбородком. Он спал с этой ерундой, как спит с плюшевым мишкой младенец в своей кроватке!
Протянув руку, чтобы разбудить его, я замер в нерешительности. Как-то неловко было возвращать это свернувшееся калачиком существо в холодную и бессмысленную пустоту чужой планеты.
– В чем дело, капитан? – спросила Сара.
– Все в порядке, – ответил я и стал трясти костлявое плечо Тука.
Он проснулся, вяло потер глаза и еще крепче прижал к себе нелепую свою куклу.
– Исчез Смит, – сказал я. – Мы отправляемся искать его.
Тук сел и потер глаза еще раз. Казалось, он не проникся сказанным.
– Смит исчез! – повторил я энергичней. – Ушел! Понимаете?
Он медленно покачал головой:
– Сомневаюсь, чтобы он мог уйти. Его забрали.
– Забрали?! – закричал я. – Кто, черт побери? Кому он мог понадобиться?
Тук посмотрел на меня так снисходительно, что я едва не придушил его.
– Не понимаете… – сказал он. – Не понимали раньше – не поймете и позже… Это окружает вас, а вы не чувствуете. Потому что слишком грубы, материальны. Для вас существует лишь сила и сопутствующие ей доблести. Даже здесь вы…
Я ухватил его за край сутаны и поволок. В попытке высвободиться он поднял руки, и кукла упала. Пинком я послал ее в темноту.
– Ну?! Что же такое меня окружает – недоступное пониманию, а?!
От энергичных встряхиваний руки и голова его болтались как тряпичные, а зубы стучали.
– Оставьте человека в покое! – закричала Сара, вцепившись мне в руку.
И я оставил. Тук, пошатываясь, стоял перед нами.
– Что он вам сделал? – холодно спросила Сара. – Что он такое сказал?
– Вы слышали. Вы не могли не слышать. Он уверяет, что Смита забрали. А я не прочь узнать, кто и как это сделал! А также – куда и с какой целью его забрали!
– Я тоже не прочь узнать это, – сказала Сара.
Черт побери! Она, кажется, приняла мою сторону! И, между прочим, чуть раньше назвала меня «Майк», а не «капитан»…
Тук, скуля, побрел от нас подальше. Вдруг он рванулся и юркнул в темноту.
– Но-но! – крикнул я, бросаясь вслед, и тут же увидел его согнувшимся над своей драгоценной игрушкой. Мне оставалось лишь плюнуть с чувством – и вернуться к костру.
Поворошив угольки, я положил сверху пару досок. Языки пламени принялись их лизать.
Вскоре к костру подошли Сара с Туком и уставились на меня. Воззрился на них и я… Наконец Сара заговорила:
– Так мы будем искать Джорджа или нет?
– А где его искать? – спросил я.
– Там… – И она неуверенно махнула рукой в темную сторону помещения.
– Вы же не слышали, чтобы он уходил. Вы видели его сидящим – а потом это место опустело внезапно. Он исчез без малейшего шороха, хотя не мог просто так взять и уйти на цыпочках. Потому что слеп и даже не знал, где он находился… Проснувшись, он немедленно подозвал бы Тука… Ваше мнение, сэр! Вы, кажется, не договорили?
Тук в ответ лишь поджал губы.
– Вы должны мне верить, – сказала Сара. – Я не спала, даже не дремала. И все время была настороже. Все произошло именно так, как я рассказала.
– У меня нет оснований не доверять вам, Сара. Но вот Тук – по-моему, он что-то знает. Давайте-ка выслушаем его, прежде чем отправиться на поиски.
Я умолк. Молчала и Сара. Мы ждали. И вот Тук заговорил…
– Вы ведь знаете об этом голосе, – сказал он. – О голосе человека, которого Джордж называл своим другом. Этот друг был здесь. Прямо здесь. На этом самом месте.
– И вы полагаете, что друг прихватил Джорджа с собой?
Тук кивнул:
– Не знаю, каким образом это произошло, но почти уверен, что произошло именно так. И я рад за Джорджа. Наконец-то в его жизни произошло что-то хорошее – после всех этих лет… Он вам не нравился, я знаю. Он не нравился не только вам. Многие люди приходили в раздражение при одном его виде. Но у Джорджа была прекрасная душа. И врожденная деликатность.
Ах, еще и это, подумал я. Сохрани, Боже, от всех деликатных хлюпиков!..
– Ну что, капитан? – спросила Сара. – Как вам версия?
– Не знаю… Что-то в любом случае произошло. Это ли – я не уверен. Но Джордж не ушел. Он не мог сделать это самостоятельно.
– А кто, по-вашему, этот его друг?
– Он не «кто», а «что»…
И, сидя на корточках у костра, я вспомнил о хлопающих крыльях – там, в непроглядной выси пустынного здания…
– Что это? – тревожно спросил Тук. – Вы слышите?
Из темноты донеслось слабое тиканье. Затем оно стало усиливаться, словно приближаясь к нам. Мы напряженно вглядывались в ту сторону. Сара стояла с ружьем наперевес, а Тук – отчаянно прижимая к себе куклу, как спасительный амулет.
Источник тиканья я разглядел первым. И тут же закричал:
– Не стрелять! Это Хух!..
Он приближался к нам, и его многочисленные маленькие ножки, поблескивая в свете костра, дробно стучали по полу. Заметив наше напряженное внимание, он было замер, но тут же подбежал поближе и прогудел:
– Я знаю. Он ушел. Поэтому я поспешил обратно.
– Чего-чего?! – заорал я.
– Ваш друг ушел. Он сделался недосягаемым для моего сознания.
– То есть тебе известно, в какой именно момент это произошло? Ты почувствовал?
– Все вы, – сказал Хух, – находитесь у меня в сознании. Даже когда я не вижу вас. Он выпал из сознания, и я, решив, что случилось большое несчастье, спешно вернулся.
– Как давно вы это почувствовали? – спросила Сара.
– Совсем недавно.
– Вы можете сказать, куда он ушел? И как?
Хух устало махнул щупальцем:
– Нет. Знаю только, что ушел. И что искать его не имеет смысла.
– Искать – здесь? В этом здании?
– Ни в здании, ни вблизи его, ни на самой этой планете, возможно, – сказал Хух. – Он исчез совсем.
Сара посмотрела на меня. Я пожал плечами.
– Почему так трудно, – воскликнул Тук, – поверить в то, что вы не можете потрогать или увидеть? Почему все загадки должны иметь ответ? Вы способны оперировать лишь понятными вам физическими категориями! Большего ваши скудные умишки объять не в состоянии!..
Вообще-то мне следовало поколотить его, но отвлекаться на это ничтожество в такой момент было бы непозволительной роскошью…
– Мы все-таки попробуем, – сказал я Саре. – Я не думаю, что мы обязательно найдем его, но…
– Да, нельзя не попытаться.
– Вы не верите тому, что я говорю? – удивился Хух.
– Не то чтобы не верим… – сказал я. – Ты, несомненно, говоришь правду, но у нашей расы существует такое понятие, как верность. Это трудно объяснить. Даже когда надежда потеряна, мы все равно надеемся. Нелогично, конечно…
– Нелогично, – согласился Хух. – Вне сомнений… Однако любопытное чувство. Восхитительное даже. Я отправляюсь на поиски вместе с вами.
– В этом нет нужды, Хух!
– Вы не хотите, чтобы я разделил вашу верность?
– Ну ладно. Так и быть. Пошли.
– Я тоже с вами, – встрепенулась Сара.
– А вот вы как раз-то и не с нами, – сказал я. – Остаетесь часовым.
– Но здесь же Тук! – воскликнула она.
– Неужели вы не понимаете, мисс Фостер, – обиженно заметил Тук, – что мне никогда не доверят ничего подобного! В то время как сами занимаются глупостями. Потому что существо это сказало чистую правду. Искать Джорджа – бесполезно.
Глава 8
Едва мы ступили в темноту, Хух сказал:
– Я вернулся с некоторой информацией, сообщить которую еще не успел. Вероятно, она пустяк в сравнении с печальным фактом исчезновения вашего товарища. Но может быть, заинтересует вас.
– Выкладывай, – сказал я.
– Информация касается семян… С этим слаборазвитым интеллектом связана какая-то тайна…
– Бога ради, без вступлений!
– Я несовершенен в ведении простой беседы, Майк. Вам следует это учитывать… И пожалуйста, поверните меня чуть-чуть…
Он действительно отклонялся куда-то в сторону, и легкая корректировка курса ему не мешала…