— Это неважно, — с расстановкой сказал Стоян. — Здесь и так слишком много тех, кто мог бы населять Ксанф, мы там все просто не поместимся.
Аллюра очнулась от грёзы.
— Собирайтесь, жеребятки, нам пора.
— Уже? — спросил Стоян.
— Вовремя! — сказала Спешка.
— Меня посетила весьма приятная грёза с участием вашего отца, — поведала им Аллюра. — Думаю, он вполне может на что-нибудь решиться.
Они ускакали в жёлтый воздух. Леспок и Ромашка смотрели троице вслед.
— Это и есть можетбытки, — сказал он.
— Да. Жаль, что они ненастоящие.
— Как мы найдём кентаврицу Кэтрин?
— Думаю, мы можем её просто вызвать.
— Как насчёт сразу вызвать фавна, который мне нужен?
Она поражённо повернулась к нему: — Хорошая идея. Надо попробовать!
Он сказал в пространство: — Я хочу заключить сделку с фавном, который мне нужен.
Ничего не произошло.
— Наверное, он находится далеко отсюда и не слышит нас, — слегка разочарованно вздохнула Ромашка. — Ты заметил, что все встреченные нами создания так или иначе связаны с моим видом?
— Не обратил внимания, — признал он, восхищённый её наблюдательностью. — Это может быть совпадением?
— Может. Но я думаю, на Птеро существуют целые области, населяемые определёнными видами существ, и мы сейчас в лошадиной. Это объяснило бы и наше приземление здесь: я лошадь, и поэтому меня притянуло сюда. Поэтому здесь мы с фавнами не столкнёмся. Кентаврица Кэтрин должна знать, где они находятся.
— Это кажется разумным. Очень хорошо, давай поторгуемся с Кэтрин.
Ромашка сказала, обращаясь в никуда: — Я хочу заключить сделку с кентаврицей Кэтрин.
Со стороны леса появилась ещё одна кентаврица, на этот раз каурой масти и с большими белыми крыльями за спиной.
— Здравствуй, кобылка, — обратилась она к Ромашке. — Никогда не думала, что кто-нибудь меня призовёт.
— Почему? — спросила Ромашка.
— Потому что не существует услуги, которую кто-либо мог бы мне оказать. Поэтому я не могу ими торговать. Разве ты об этом не слышала?
— Я издалека, и об этом регионе почти ничего не знаю.
— Но договоры заключаются одинаково по всему нашему миру. Ты ведь не хочешь сказать, что… — она осеклась. Вид у неё был потрясённый.
— Да, мы прибыли из Ксанфа, — ответила Ромашка.
— Это чрезвычайно необычно, ведь между Ксанфом и Птеро почти никогда не бывает физических контактов.
— А эмоциональные — сплошь и рядом.
Кэтрин склонила голову, соглашаясь с этим утверждением.
— Все можетбытки мечтают когда-нибудь оказаться в Ксанфе по-настоящему. Но лишь единицам это удаётся. Думаю, если ты найдёшь для меня способ туда попасть, мы можем заключить сделку. Но, так как физически туда перебраться невозможно, у тебя, наверное, миссия другого рода.
— Да. Нам необходимо найти подходящего фавна, который согласился бы стать духом свободного дерева.
— А. Вот почему вы призвали меня. Мне известен лучший маршрут до владений фавнов.
— Да.
— Мне очень жаль, что мы не можем обменяться услугами, потому что я и в самом деле могла бы наставить вас на путь истинный.
— Наставить? То есть ты не можешь нас туда сопровождать?
— Правильно, не могу. Это за пределами моих возможностей.
— Возможностей?
— О, вот как, — сочувственно сказала Кэтрин. — Ты издалека и не понимаешь нашей системы.
— Да, не понимаю. Но готова заключить сделку, если дело в этом.
— Именно в этом. Услуга по значимости должна равняться той, на которую будет выменяна.
В беседу вмешался Леспок:
— Должны же у тебя быть услуга или желание равной значимости, которые мы можем выполнить.
Кэтрин взглянула на него:
— Сомневаюсь. Меня, по большей части, устраивает всё, кроме естественного желания стать настоящей. Эта реальность довольно приятна сама по себе, и уж точно лучше абсолютного небытия. Я бы с удовольствием показала вам окрестности, если…
— Если бы мы могли оказать тебе эквивалентную услугу, — закончил он за неё.
— Ага. А так, у нас нет больше причин для взаимодействия. Поэтому, если вы меня извините, я должна лететь, — и она расправила крылья.
— Подожди! — воскликнула Ромашка. — Ну, должно же найтись хоть что-то!
Кэтрин помедлила.
— Мне было бы приятно, если бы нашлось, потому что вы кажетесь интересными существами, и я уверена, что у вас дело первостепенной важности, раз вы потрудились прибыть сюда. Но было бы жестоко и дальше притворяться, что я могу помочь.
— У каждого создания имеется тайная мечта, — сказала Ромашка. — Уж я-то знаю.
Кентаврица казалась искренне заинтересованной.
— Как ты можешь знать?
— Я отработала тёмной лошадкой сто семьдесят лет, наказывая сновидцев за их плохие желания, и дневной кобылкой — тридцать лет, вознаграждая их за светлые мечты. Мне никогда не встречался хоть кто-то, полностью довольный своей участью. Некоторые о своих роковых страстях не догадываются, но они есть у всех.
— И, может, именно по этой причине некоторые становятся добычей демонов, — добавил Леспок, вспоминая демонессу Зире.
— Значит, я исключение, — возразила Кэтрин. — Потому что я действительно довольна своей жизнью так, как только может быть довольна можетбытка.
Их спор ни к чему не приводил. Однако Леспок вспомнил ещё кое-что.
— Список доброго волшебника, — сказал он. — Может, ответ найдётся в нём.
Он запустил руку в суму и вытащил свёрнутую бумажку.
Сейчас ему показалось, что он почти может прочитать первые два слова, накорябанные неразборчивым почерком Хамфри.
— Милый рог, — прочёл он, щуря глаза. — В этом есть какой-то смысл?
— Ох! — обмерла Кэтрин; её рука легла на большую грудь.
— Ты нашла своё тайное желание, — отметила Ромашка.
— Думаю, да, — признала кентаврица. — Хотя раньше оно ни разу не приходило мне в голову.
Леспок отложил бумажку.
— Что такое милый рог?
— Это особенный рог. Стоит в него подуть, и найдёшь свою Истинную Любовь. У меня нет жеребца, и, пока ты не упомянул о роге, я даже не сознавала, как мне его не хватает.
— Тогда нам следует найти для тебя этот рог, — сказала Ромашка.
— Это может оказаться нелёгкой задачей. Я понятия не имею, где он находится. Полагаю, лежит, заброшенный и позабытый, там, где его использовали в последний раз. Поэтому, хотя вы действительно догадались, какую службу можете мне сослужить, боюсь, задание слишком трудное.
Леспок обнаружил, что в его голову тоже могут приходить коварные мысли.
— Предположим, мы согласились помочь тебе с поисками этого рога. Этой услуги хватит для оплаты любых разговоров, пока мы его ищем?
— Да, наверное. Но вы можете зря потратить время и не найти его, и тогда я не смогу проводить вас туда, где живут фавны.
Леспок пожал плечами: — Мы рискнём. Сделка заключена?
— Да, — с улыбкой сказала Кэтрин.
— Тогда давайте начнём. От меня толку мало, но кобылка Ромашка способна настраиваться на грёзы, и это может помочь, так как милый рог является инструментом для превращения грёз в реальность.
Обе кобылки уставились на него.
— А ты не такой пустоголовый, как другие фавны, — одобрительно заметила кентаврица.
— Это роскошь, которую я сейчас не могу себе позволить. Я должен спасти одно дерево и вернуться к другому, — Леспок повернулся к Ромашке. — Ты можешь сосредоточиться на ком-то, кому известно о местонахождении милого рога?
— Не уверена. Но, полагаю, добрый волшебник не просил бы меня сопровождать тебя, если бы не знал, что я найду способ это сделать. Дай-ка попробую сконцентрироваться, — Она зажмурилась. Так она напоминала нимфу ещё больше; разница заключалась только в наличии одежды. — Да… Я чувствую слабый отсвет. Как цвета направлений, только больше похоже на мерцающую вдалеке свечу. Думаю, я смогу её найти. Но мы должны идти прямо к ней, потому что свет очень слабый, и я в любой момент могу его потерять, если мы промедлим.
— Тогда пошли! — благодарно сказал Леспок.
Путь лежал на северо-восток. На песке виднелись следы — все от копыт. Это напомнило фавну о догадке по поводу проживающих в разных регионах существ. В этом были только лошадиные виды: единороги, кентавры, крылатые кентавры. Это могло быть и совпадением, но он сомневался, потому что в Ксанфе они встречались редко.
— Это область лошадей? — полюбопытствовал он вслух.
— Да, — ответила Кэтрин. — Существа похожих видов стараются сблизиться, так как им удобней жить поблизости друг от друга. Никаких правил; это происходит само собой.
— Значит, где-то в других местах образовались области драконов, эльфов или людей?
— Или фавнов, — согласилась она. — Вообще-то может существовать и несколько таких регионов, в силу времени.
— Времени?
— Время — то же, что расстояние, и существуют определённые ограничения.
— Я не понимаю. Ты хочешь услугу в обмен на объяснение?
Она рассмеялась: — Нет, мы уже находимся в процессе обмена услугами. В моих интересах содействовать вам в поисках милого рога, а вы точно справитесь лучше и быстрее, если будете больше знать о нашем мироустройстве. Я на мгновение забыла, что вы Снаружи. Вы не заметили во мне никаких странностей?
Леспок окинул её взглядом: — Только то, что ты кажешься моложе, чем на первый взгляд. Наверное, меня отвлекла твоя… то есть, в тебе есть некие богатства нимф, выделяющиеся особенно щедро… и…
Она снова разразилась смехом, отчего эти самые богатства соблазнительно заколыхались.
— Думаю, догадываюсь, что ты подразумеваешь. Но тебе не показалось. Я молодею. Я родилась всего за двадцать лет до нашей встречи, и чем дальше к востоку мы продвигаемся, тем моложе становлюсь.
— Как это возможно? В воздухе разлит эликсир вечной юности?
— Нет. Виновато само направление. Путешествуя Обратно, мы становимся моложе. Если милый рог окажется слишком далеко, мы не только забредём на территорию огров, но и я стану слишком юной, чтобы продолжать с вами идти. Жаль будет, если это произойдёт, ведь тогда наш договор потеряет силу.