есть артефакты из Египта?
– В Британском, но, Варя…
– Супер! Ты просто душка! Ты что-то хотел сказать?
И тишина.
Я успела закончить все необходимые утренние процедуры, а он так и не отозвался. Блин, абонент не абонент. Когда ж у нас связь нормальная наладится?
После завтрака я предложила Чарли пойти со мной в Британский музей. Я не была на сто процентов уверена, что там мне повезёт, но мысль о других музеях и частных коллекционерах пришлось задвинуть в дальний ящик сознания, чтобы не портить себе настроение. К моему огорчению, у Чарли оказались другие планы на этот день. Чем именно она собралась заняться, она не сказала, было лишь заметно, что сестра Бена возбуждена не меньше меня. Наверное, на фоне последних событий ей пришла в голову какая-нибудь классная идея для книги. Ладно, тогда не буду мешать.
Договорившись с миссис Хант, что она сама проверит приют, и поиграв с кроликами, которых дети переименовали в Фили и Кили, я отправилась на поиски. Или на охоту, как это будет уместней называться?
Райончик Блумсбери в центре Лондона мне приглянулся сразу. Шумно, многолюдно, как везде, зато по сравнению с мрачным Ист-Эндом просто рай. Кеб остановился на Грейт-Рассел-стрит, дальше мне предстояло пройти пешком.
– Погодите, сэр! – окликнул меня кебмен.
Еле заставила себя развернуться. Опять, что ли, накосячила? Ну да, я периодически путаюсь в местных денежных единицах, но расплатилась вроде правильно.
– Вы забыли свою трость.
– А я без трости, – весело ответила я. – Но благодарю за бдительность!
Признаюсь, раньше меня завораживали изображения мужчин с этим аксессуаром. Однако, приглядевшись, я поняла, что эта штука бесполезней, чем клатч. Многие тросточки были до того коротки, что на них не представлялось возможным опереться. А фигнюшка, которую меня домочадцы заставили взять с собой на спиритический сеанс, была до того сопливой, что я боялась её сломать. Что самое обидное, меня толком никто с тростью-то и не увидел. Добравшись в экипаже до дома, который снимали Хайнцы, оставила её в прихожей, а потом повторила действия в обратном порядке. Всё! Кто хотел поглазеть на Варю с тростью, тот опоздал.
Надо бы спросить дорогу. Вон, дамочки с плакатами «Право голоса женщинам» и «Нет насилию над женщинами!» выглядят очень симпатичными.
Вот только я им симпатичной не показалась.
– Сэр, как мило с вашей стороны, что вы обратили на нас внимание! – воскликнула худая тётка в кокетливой шляпке, явно приколотой к причёске. – Полюбуйтесь, до чего вы нас довели! Мы вынуждены вопрошать у учёных мужей, почему они единственные могут считаться интеллектуалами.
Эта компания из восьми барышень примерно одного возраста действительно топталась у здания, похожего на учебное заведение.
– Да я не собираюсь вас осуждать, – я встала на свою защиту. – Я просто хотел спросить, как пройти в Британский музей.
Худощавое лицо женщины с острым носом стало ещё больше похоже на мордочку маленькой, но очень хищной птички.
– То есть вам абсолютно наплевать на то, что мы делаем?
Наверное, до отчаяния довели леди, раз она употребляет сниженную лексику.
– Нет…
– Вы считаете, что мы могли бы сейчас готовить мужьям обеды и вышивать им бисером тапочки?!
– Да нет же…
– Что мы попусту тратим время, стоя здесь, и позорим имена наших отцов?!
Фух, вот это напор!
– Да я за вас! – перекричала я защитницу прав женщин.
Постепенно снижая голос, я объяснила свою позицию, и за пару минут мы очень даже подружились. Мне пожаловались на то, что леди стыдно работать и получать за это плату, хотя на джентльменов этот бред не распространяется. Рассказали, как страдают женщины из низшего класса, теряя на нечеловеческой работе здоровье и получая за это меньше денег, чем мужчины. И, естественно, проехались по вопросу деторождения. Когда вновь пришла моя очередь говорить, меня слушали, как бродячего проповедника. Женщина должна заниматься сексом не по первому требованию мужа, а руководствуясь собственными желаниями, и при этом обязательно получать удовольствие от процесса. Количество детей в семье должно исходить от здоровья матери и материального благополучия: не дело же губить себя и плодить нищету, чтобы малыши потом мучились. Так же, по моей теории, всем женщинам должны разрешить работать, в том числе заниматься интеллектуальным трудом, а не тупо шить рубашки. А моё высказывание о декретном отпуске и выплачиваемом пособии по уходу за ребёнком вовсе произвело на них неизгладимое впечатление.
– От всего сердца благодарю вас за поддержку, сэр, – чинно сказала мне на прощание «атаманша». – Я понимаю, что лично вы не в силах что-либо изменить, но ваши слова породили в моей душе уверенность, что среди мужчин попадаются не только самовлюблённые болваны.
На столь оптимистичной ноте я поскакала в Британский музей.
У меня аж дыхание перехватило.
Наш краеведческий музей смотрелся унылой коробкой с покоцанной лепниной на фасаде, а Британский музей выглядел воистину божественно. Огромное здание с колоннами в античном стиле одним своим видом переносило прохожих в другой, удивительный мир, абсолютно не похожий ни на этот, ни на мой родной.
Эх, Даньку бы моего сюда! Малой бы пищал от радости. Здесь столько статуй, барельефов с древними сюжетами и всего-всего, что глаза разбегаются. Да я сама была готова разорваться на несколько Варь, лишь бы хоть немного постоять у каждого экспоната. Но я-то сюда не за этим пришла.
В первом зале, посвящённом Древнему Египту, я просто офигела от количества артефактов. Помимо мелочовки вроде той, что привезли в наш музейчик, тут были бюсты фараонов, саркофаги и мумии. Настоящие засушенные человеческие трупы! Фу-фу-фу!
Ладно, я не из пугливых. Ищем кошку. Кис-кис-кис, зараза ты этакая!
О, кошачья мумия, больше всего похожая на кеглю, чем на животное. Не то, но уже теплее.
– Простите, сэр?
Я обернулась на голос. На меня пялился интеллигентного вида мужчина лет сорока пяти – пятидесяти с короткой рыжеватой бородой.
– Вы что-то ищете? – спросил он с долей усталости и недовольства.
А, точно. Я же, в отличие от других посетителей, мечусь как угорелая.
– Э… Просто…
– Если вы ищете Розеттский камень, то вы прошли мимо, – джентльмен сделал лёгкий взмах тростью по направлению к стенду с большим тёмным куском плиты.
Ох, не фиговый такой камешек. Мне почему-то казалось, что он поменьше будет…
– Потрясающая штуковина, только я ищу кое-что другое. Вы не видели здесь кошку?
– Кошку? – тот даже всю суровость растерял.
– Чёрную, с жёлтыми глазами. Не живую, конечно, и не мумию. Статуэтку.
Он ответил не сразу.
– Здесь есть бронзовая статуя. Это не единственный зал с египетской экспозицией, можете попытать счастья в других. Древние египтяне любили кошек.
– Ну вдруг видели. Каменная, маленькая такая. – Я пощёлкала пальцами, что было весьма непросто сделать в перчатках. – Богиня Бастет. Двадцатая династия, кажется.
Бородатый джентльмен приблизился ко мне вплотную.
– Разумеется, это не моё дело, однако ж позвольте полюбопытствовать. Для чего вам понадобилась эта кошка?
То ли у меня паранойя, то ли дяденька и впрямь подозрительный.
Не поверит же, если скажу, что всего лишь хочу позырить на диковинку.
Я тягостно вздохнула, чтобы выиграть время для подбора слов.
– Наверное, моё объяснение вам покажется странным, но вы сами хотели это знать. От этой статуэтки зависит моя жизнь.
– Вы видели её раньше?
– Да.
– Не здесь.
– Точно! Вы что, мысли умеете читать?
– Чего не умею, того не умею, – он вдруг огляделся. – И знаете, сэр, вам лучше признаться, где вы её видели.
Так, а с наездами со мной не надо разговаривать, я этого не переношу.
– Вы мне угрожаете?
– Если вам будет угодно, скажу прямо. Ваше нежелание отвечать на мои вопросы может привести к тому, что вас задержит охрана, и в случае вашего упрямства вами займётся полиция.
Ух, как всё серьёзно! Из всей этой кучи-малы я понимала только то, что не хочу снова угодить в кутузку.
– Ну подождите! Давайте разберёмся как нормальные, адекватные люди. Начнём с вас. Вы-то чего переполошились из-за кошки, будто она ваша собственность?
Во взгляде ярого защитника каменных животных вновь появилось высокомерие.
– Я профессор Пембертон, участник экспедиции, из которой был привезён сей артефакт, и поэтому имею полное право знать, что с ним произошло.
Как круто! Если найти к нему подход, от него может быть польза.
– Вы тот, кто мне нужен! – я едва не взвизгнула от счастья.
– Молодой человек, вы…
– Постойте… – до меня наконец-то начало доходить. – То есть вы тоже не знаете, где она?
Несколько секунд мы напряжённо играли в гляделки.
– Где вы видели её раньше? – профессор Пембертон не выдержал первым.
В краеведческом музее провинциального города России. Ах, да! Самое главное, в двадцать первом веке.
Нет, такое ляпнешь – и охрана в лучшем случае вышвырнет меня на улицу. Надо сначала прощупать почву.
– Профессор, вы верите в мистику?
Чесслово, у него щека дёрнулась.
– Вы не замечали за этой статуэткой ничего странного? – тем же загадочным тоном продолжила я. – Необычные происшествия. Изменения. Может, у неё глаза светились?
Мужчина сделал глубокий вдох и медленно выдохнул.
– Сэр, я уже было собрался выгнать вас взашей, но вам удалось меня убедить. Один из рабочих, египтянин, устроил в лагере переполох, крича, что Бастет гневается и от этого якобы пылают жёлтые глаза фигурки. Но проводник сказал мне и моим товарищам, будто это местный дурачок и обращать внимания на его истерику не следует. Один мой коллега тоже говорил о чём-то подобном, а позже опровергал свои же слова. Хм, где же вы могли её видеть? Вряд ли в Египте, я запомнил всех европейцев, бывших с нами в экспедиции. Да и вы бледны, как немощная девица, значит, не знакомы с тем климатом. Следовательно, вы были в хранилище, но кто дал вам допуск?