– Не позорьте семью. Ведите себя так, как подобает леди и джентльмену. И я больше с вас глаз не спущу… О, это же Харриет! А с вами, негодники, я ещё поговорю.
Бросив детей на произвол судьбы, миссис Хант поскакала к своей подруженции.
Нам же лучше. А то её неуёмное желание продолжить вживую играть в «Симс-2» кого угодно выведет из душевного равновесия.
А ведь Чарли не зря не хотела сюда ехать. Пообщаться не с кем, танцевать надо только с тем, на кого маменька укажет, а ещё платье отвратительное и жутко душно.
И скучно. Скучно, скучно, скучно. Я мужественно боролась с зевотой и жалела о том, что у меня нет веера.
Я чуть не подавилась особо мощным зевком, когда Чарли толкнула меня в бок.
– Смотри, там Стивен Сазерленд! Боже, не ожидала его здесь встретить!
– Надо поздороваться…
– Ты что! Мы же незнакомы. Я его видела на одном приёме, но меня никто ему не представил.
Я всматривалась в каждого мужчину, лишь бы распознать таинственного сердцееда.
– Напомни-ка, чем примечателен этот Стивен?
– Он литературный критик. Я его статьи просто обожаю, – раскрасневшаяся девушка стала интенсивнее обмахиваться веером. – Он такой образованный! Благодаря его трудам я узнала столько всего интересного… А его новая статья на последнюю книгу Франчески Уайлд? Я была бы с ним согласна полностью, если бы не пара замечаний, касающихся…
– Во! Тема для разговора нашлась. Пошли, сейчас откритикуешь этого критика.
Чарли в неподдельном мучении закатила глаза.
– О… Бен, но я же не представлена ему! Будь это всё так просто, я бы не стояла тут и не ныла.
Вот проблема нашлась.
– Я тебя тогда представлю Сузерленду.
– Сазерленду!.. Так вы же не знакомы!
– Тихо! Пока ты будешь щёлкать клювом, какая-нибудь другая любительница литературы его уведёт. Это вокруг него толпа собралась?
– Нет, он у стены стоит один.
Ну что ж. По крайней мере, не придётся пробиваться сквозь ряды восторженных фанаток.
Наш объект обожания, кудрявый парень лет двадцати пяти, с каменным лицом переминался с ноги на ногу и держал в руке наполовину пустой бокал, к которому при мне ни разу не приложился.
– Здравствуйте! Вы Стивен Сазерленд?
Я старалась изо всех сил произвести благоприятное впечатление. Даже «здравствуйте» вместо «здрасте» выговорила.
– Да, это я. Добрый вечер, – осторожно ответил тот, прищуриваясь.
– Не хотите ли познакомиться с интересным человеком?
– С вами? – Стивен Сазерленд выгнул бровь.
– Благодарю за комплимент, но вынужден вас огорчить. Я не такой интересный, как человек, с которым хочу вас познакомить.
Тонкие губы критика тронула улыбка.
– Вот как? А чем же, позвольте узнать, этот человек может быть мне интересен?
– Этот человек – писатель.
Улыбка стала саркастической.
– В вашем понимании, возможно, графоман, – я моментально расшифровала негласное послание, – но уверяю, ваше чувство прекрасного никоим образом не пострадает…
– Так мне вас называть «мистер Писатель» или «мистер Графоман»?
Я рассмеялась.
– Сэр, я, конечно, страдаю раздвоением личности, но прямо сейчас я в полном адеквате.
Лицо мистера Сазерленда просветлело.
– А вы забавный. Простите, до сих пор не знаю вашего имени.
– Бен. Я сейчас приведу человека, только никуда не уходите.
– Ни в коем случае. Вам удалось меня заинтриговать.
Мне нравилось быть Крёстной феей.
Я наблюдала за парочкой с маниакальным энтузиазмом. Сазерленд был не прочь продолжить знакомство с «интересным человеком», и мне оставалось с умилением наблюдать за тем, как писатель и критик воодушевлённо общаются друг с другом. Миссис Хант была бы не миссис Хант, если бы не захотела вмешаться, но я сдержала мать, переключив её внимание на проблемы приюта. Правда, пришлось какое-то время уделить горстке её подружек, восхвалявших наши труды и жаждущих последовать нашему примеру. Поучив меценаток уму-разуму, я кинулась на поиски Чарли и выругалась сквозь зубы, заметив, что она в одиночестве сидит на стуле и лениво обмахивается веером. Моя злость мигом испарилась, едва я увидела Сазерленда, спешащего к ней с вазочкой мороженого в руках.
Раз дело дошло до мороженого, значит, у них всё серьёзно!
Блин, я так рада за Чарли!
Они о чём-то оживлённо болтали, смеялись и выглядели самыми счастливыми людьми в зале. И пусть миссис Хант не ворчит, что её дочь очаровала лишь одного кавалера… Так, что это… Офигеть! Чарли, ненавидящая танцы и стесняющаяся своей неуклюжести, позволила Сазерленду увлечь себя в вихрь дискотеки. Моя ж ты хорошая девочка…
Пара не стала расходиться даже после танца, как это делали большинство гостей бала. Этим двоим было плевать на приличия.
– Это просто проклятие какое-то, – громко жаловался товарищам полный парень с блестящими от помады волосами. – Мне сегодня уже два раза отказали. «Простите, сэр, я уже обещала танец другому». Что за ерунда, я вас спрашиваю?
– Просто в последнее время ты так увлекаешься ростбифами, что даже твоё имя уже не помещается в бальную карточку, – сострил один умник.
– Иди ты к чёрту, Билли. На себя бы лучше посмотрел. Потанцевал с парой старух, которые чуть не померли от твоей польки в процессе.
– Мне нравятся зрелые женщины, – возразил тот.
– Среди девочек почти нет достойных образцов, – поддержал его молодчик с лицом сонной рыбы. – Мисс Пейдж и мисс Уилсон вроде бы ничего, но у их мамаш такие надменные рожи! Я вам клянусь, это передастся по наследству.
Юные джентльмены загоготали, довольные шуткой.
– А к мисс Рейнелл я и на пушечный выстрел не подойду, – разоткровенничался толстяк. – Видели, какая у неё бородавка? Ей-богу, ведьма.
Отпив из бокала вина, до сих пор молчавший парень пьяненько погрозил пальцем.
– Не согласен! Это мушка.
– Осёл! Они же давно не в моде, – накинулись на него остальные.
В ответ несведущий в моде развязно пожал плечами.
– Значит, прыщ.
Ёперный театр. Может, кроме меня ещё каких-нибудь девчонок судьба запихнула в мужские тела? А то уж слишком недостойные джентльменов разговорчики!
– Ту, в зелёном платье, видите? Весь вечер с одним кавалером проводит, – с кровожадным удовольствием отметил Билли.
– Наверное, это её брат.
– Или кузен.
– А её наряд? Это же безвкусица, неудивительно, что она не пользуется популярностью.
Я сжала кулаки. Подойду ближе и скажу им пару ласковых.
– А формы у неё ничего, – сменил курс Билли. – Без платья она гораздо симпатичней будет.
Стоп, Варя. Нельзя рвать чужие волосы и выкалывать глаза, нельзя!
– Так, ребята, встали в ряд и шагом марш! Вы немедленно извинитесь перед леди!
Они даже гыгыкать перестали. Кто-то поперхнулся от неожиданности.
– Сэр, а не слишком ли самонадеянно с вашей стороны предъявлять нам претензии? – толстяк напустил на себя важный вид. – Мы с друзьями мило беседовали, пока не пришли вы и не…
– Заткнись. Думаете, я не слышал, о чём вы тут трепались? Обсуждали окружающих, как зловредные бабы. Неужели ни капельки не стыдно?
– Сэр, вы, должно быть, очень благородны, если вас так задел разговор, который, кстати, было неприлично подслушивать.
Реально бы вцепились ему в волосы, но мерзкий вид помады останавливал. Не хотелось об него буквально пачкать руки.
– Вы ржёте, как кони, вас только глухой не услышит.
– Мы говорили не о вас…
– Вы оскорбили мою сестру, а значит, оскорбили меня. Мне-то ваши извинения не нужны, а перед леди вы обязаны извиниться, иначе вы долбоящеры, а не джентльмены.
Парни из компашки переглянулись. Парень, похожий на рыбу, захлопал губами, усиливая сходство:
– Какие ещё долбоящеры?
– Конченые, – ласково подсказала я.
– Ну, знаете, сэр, – лоб толстяка начал влажно блестеть, а щёки розоветь, – мне ничего не стоит дать вам в глаз.
– Прямо здесь и сейчас? Я увернусь от первого же удара, а потом буду бегать от вас по залу с криками «Бе-бе-бе!». Вам это надо?
Ха! Ну чё, съели? Одно дело языком чесать и совсем другое…
А? Меня облили шампанским! Прямо в лицо выплеснули!
Не успела я перейти в атаку, как мой порыв добиться справедливости был остановлен женским возгласом:
– Молодые люди, это что ещё за выходки?!
На всех парах к нам летела хозяйка.
– Леди Милдред… – нестройным хором заблеяли парни.
– Устроить драку в моём доме – уму непостижимо! Что вам сделал мистер Хант?
Опять невнятное блеяние.
– Я предложил им извиниться перед моей сестрой за то, что они злословили за её спиной, – сказала я.
– Злословили? – ахнула леди Милдред.
– Да, мэм. Не хочу выглядеть в ваших глазах ябедником, но они говорили возмутительные вещи.
– Где ваша сестра? Ах, я и сама найду бедную девочку. Только у её платья была такая чудесная расцветка… Джентльмены, вы все до одного сейчас подойдёте к мисс Хант и принесёте ей извинения. В противном случае я буду вынуждена отказать вам от дома.
Вместо того чтобы торжествовать, я чувствовала себя подавленной. Я ведь могла запросто оказаться на месте этих засранцев, если бы кому-нибудь вслух сказала, что леди Милдред со своей дохлой канарейкой смахивает на пирата с попугаем.
Будет мне урок. Джентльмен всегда должен им оставаться.
Глава 14. Момент истины
«Ждите гостей».
После бала у меня глаза слипались от усталости. Хотелось лечь в кровать и заснуть, укрывшись прохладным одеялком, однако мистер Хант не разделял моего мнения. Стоило нам переступить порог дома, он велел мне следовать за ним в его кабинет. Вот что за нафиг? По дороге он мне ни слова не сказал, а теперь, видите ли, поговорить приспичило.
Корча за спиной старика рожи, я вошла следом за ним в кабинет, который так же выполнял функцию библиотеки. Мы с Чарли иногда заходили сюда, когда мистера Ханта не было дома. Весело было книжки перебирать…