Блин, я не ханжа, только это всё чересчур! Раздеваться догола фактически перед тремя незнакомыми людьми… За кого вы меня принимаете?!
Горничная, складывавшая мою одежду, с трудом сдерживала изумление, да и её товарка поглядывала с любопытством в глазах.
– Да, девочки. Одеваться можно и так, – с легкомысленной улыбкой я скрестила руки и заодно в кои-то веки порадовалась, что грудь у меня маленькая.
– В этом времени ужасная одежда, – неожиданно поддержала разговор жрица, скидывая с себя халатик. – Громоздкая, тяжёлая, жаркая. А эти корсеты? Я бы велела отцу казнить того, кто придумал это орудие пытки. И мне ещё предлагалось это надеть. Невежи! Моя фигура и так идеальна.
И не поспоришь тут. Я смотрела на неё и не знала, к чему придраться. Ни складочек, ни прыщиков, ни досадных родимых пятен. Красивая грудь, тонкая талия, ну и нижняя часть ничего так.
Ничуть не стесняясь наготы, Неферпсут забралась в ванну.
– Иди сюда, дурочка. Молоко тёплое.
Молоко?! Вот это жесть. Я такое раньше только в мультике про Астерикса и Обеликса видела.
Ни за что бы не пошла на это, если бы не Бен.
Хотя бы не кровь, и то утешение.
Я буквально прикусила себе язык, чтобы не ляпнуть чего-нибудь провоцирующего. Покорно встала на скамеечку перед ванной и окунула ногу в молоко. И правда, тёплое. Даже почти не противно.
– Что это за ритуал? – придушенно спросила я, погрузившись в ванну.
– Нет, это не ритуал. Это всего лишь подготовка.
Надеюсь, его суть не состоит в том, чтобы нас облизывали кошки.
Мысленно вздохнув, я подтянула к себе ноги. Наверное, мы в этой тесной ванне выглядим как две лесбиянки. Как хорошо, что парням не позволили присутствовать, я бы со стыда сгорела.
А египетской царевне такое извращение пришлось по вкусу. Она блаженно жмурилась, откинувшись на стенку ванны.
– Ты слушаешься меня только потому, что боишься, что я причиню вред мужчине, с которым ты делила тело?
– Сама же всё видишь, – процедила я сквозь зубы.
– Если хочешь, можешь сделать его своим рабом. После ритуала я научу тебя, как это делать, – великодушно предложила Неферпсут.
Я поёжилась, представив, как Бен задыхается от светящегося ошейника.
– Нет!
– Не отказывайся, иметь послушного раба очень удобно. Освальд пока не особо учтивый, но скоро я его перевоспитаю. Зато как любовник он меня более чем устраивает. Такой горячий…
Неферпсут игриво зарычала и разразилась довольным смехом. Я краем глаза заметила, как переглянулись красные от смущения горничные.
– Можешь это проверить, я разрешаю.
От её щедрости хотелось залезть в нормальную ванну и вымыться. Мало того что заставила голой купаться в молоке, так ещё секс с Озом предложила. Нужен он мне после неё и проституток! Фе-е-е…
– Я на него больше не претендую, – я потёрла покрытое мурашками плечо.
Многозначительно хмыкнув, Неферпсут окунула в молоко губку и, убрав мою руку, стала растирать мне плечи и ключицы.
– Окунись глубже, а то замёрзнешь. Привыкай, девушки должны уметь ухаживать за собой.
Меньше всего я собиралась привыкать к этому. Мама точно не одобрит неэкономный расход продуктов.
– Ты что-то чувствуешь к тому мужчине? – негромко спросила Неферпсут.
– Бен хороший, и я не буду делать его своим рабом.
– Если женщина себя уважает, любой мужчина – её раб, неважно, носит он ошейник или нет. Совсем скоро ты станешь моей верховной жрицей, поэтому ты должна пересмотреть многие свои взгляды. Забудь о рваной одежде и гнёте мужчин, которые и мизинца твоего не стоят. Ты смелая, сильная, иначе в тебе бы не было дара.
– Скажи, почему я оказалась в теле Бена? Почему просто не перенеслась из своего времени сюда?
Неферпсут той же губкой с явным наслаждением потёрла себе шею. Была бы кошкой, точно бы замурчала от удовольствия.
– У проводника было мало энергии, поэтому сюда смогла переместиться только твоя Ба.
У меня мозг чуть сальто в черепной коробке не сделал, запнувшись об это «Ба». Вроде в какой-то из Данькиных книжек было написано, что это что-то вроде души человека, но не уверена на сто процентов.
По крайней мере, история постепенно проясняется. Было мало энергии – переместилась только часть меня, стало больше – я вся целиком. По-моему, логично.
– Тогда зачем тебе ещё сила? Ты уже сейчас могущественнее всех, кого я знаю, – обнаглев, спросила я.
Она ответила немного неожиданным вопросом:
– Тебе нравится эта эпоха?
Я замялась.
– Ну, тут интересно. Не очень комфортно, правда, но познавательно.
– А мне здесь не нравится, – прямо заявила Неферпсут. – Холодно. Небо серое. Я уже говорила об одежде? Я здесь надолго не задержусь.
Фу-у-ух.
– Я вернусь на родину. В тот самый день.
Глава 18. Сердцу не прикажешь
«Варварка».
Скажу честно: я расслабилась. Нет, вовсе не от ванны с тёплым молоком, в которой я отмокала, как мюсли. Просто идея отправить нахальную жрицу восвояси показалась мне наилучшим выходом из положения. Отстанет от нас, от всех, и мы про неё забудем. По крайней мере, постараемся.
После купания мои страдания перешли на новый уровень. Обмывшись смоченной в воде губкой и вытеревшись полотенцем, я начала одеваться, но Неферпсут пресекла попытку облачиться в рубашку и джинсы. Нижнее бельё и наручные часы я кое-как отвоевала, а с белым платьем, сшитым, должно быть, на маскарад, и неудобными сандалиями пришлось смириться. Неферпсут собственноручно повязала мне ярко-жёлтый пояс и отвела меня в смежную комнату, оказавшуюся богато убранным будуаром. Уже знакомая кошка с котятами лежала на кровати и ещё парочка её сородичей сидела на окне. Один кошак смотрел на улицу, а другой изо всех сил тянул морду к разросшемуся в напольном горшке цветку. Жрица указала на хвостатого любителя растений и велела мне его занять. Уж что-что, а с котиком поиграть я смогу. К тому же он не вырывается, не царапается и смешно обнюхивает меня.
Однако меня больше волновали не кошки.
Я с любопытством наблюдала за тем, как Неферпсут долго расчёсывалась, сидя на пуфике перед зеркалом, и потом ещё дольше красилась. Стоит признать: несмотря на то что ей не угодила эпоха, в косметике девятнадцатого века она разбиралась так, словно в её время эти коробочки и баночки продавались на каждом углу. Во время столь важных занятий она со мной не разговаривала. Только что-то тихонько напевала по-древнеегипетски, временами переходя на невнятное мурлыканье. Когда она закончила, то решила привести в порядок и меня. Я покорно села на кушетку у книжного шкафа, чуть дыша, позволила себя накрасить. Результат, который отразился в зеркале, меня не ошеломил, на Хеллоуин и Новый год я крашусь ещё ярче, но стрелки всё же впечатлили. Продолжая играть в дочки-матери, Неферпсут надела на меня ожерелье с агатом и пообещала, что у её верховной жрицы всегда будут лучшие украшения.
– Я помогу тебе вернуться, но и мне надо домой, – сказала я, поправляя тяжёлое ожерелье.
– Твой дом там же, где и мой.
– Нет. Пойми же, нас с тобой разделяют тысячелетия, да я просто не смогу адаптироваться! Даже если бы у меня не было ни родных, ни друзей, которых жалко бросить, я бы всё равно не стала жить в Древнем Египте. Я очень привязана к нашим благам цивилизации. Мне здесь не очень комфортно, хотя до моего времени осталось всего лет сто, что уж говорить о мире, где вместо книг нечитабельные папирусы, нет электричества и элементарных средств гигиены! Это всё равно что тебя закинуть в каменный век, когда пещерные люди даже одежду шить не умели и общались жестами, потому что язык пока не придумали.
Впервые Неферпсут посмотрела на меня так недружелюбно.
– Неблагодарная девчонка, – она не кричала, но жутко всё равно стало, – от чести быть верховной жрицей богини не отказываются.
Ха, не отказываются! Да я личность! Я та, что идёт против толпы. Я настолько привыкла думать своей головой, что даже селфи никогда не делала.
– Давай просто уважать мнения друг друга, – ответила я с напускным спокойствием. – Больше тебе угрозы не помогут, так как мне теперь известно, для чего тебе нужно столько силы. Ты попадёшь домой при условии, что я не стану твоей жрицей.
Это была самая тяжёлая пауза в моей жизни. Я всё ожидала, что Неферпсут снова превратится в монстра и накинется на меня, но мне повезло.
– Хорошо. – Она отвернулась, давая понять, что ничего хорошего в сложившейся ситуации не видит. Села на кровать и положила на колени ленивую кошку. – У тебя ещё есть время передумать.
Ох, какое великодушие.
– А как же Оз? – я вдруг вспомнила об этом засранце. – Ты не заберёшь его с собой?
– Оз? – переспросила жрица.
– Освальд.
А у него такое имя противное. Ос-валь-д. Как я могла этого раньше не замечать?
– Как бы мне ни хотелось его забрать, придётся оставить, – кажется, по-настоящему огорчилась Неферпсут. – Там я буду с Себеком, мы любим друг друга.
Прям от сердца отлегло. Говорю же, не могу всей душой возненавидеть Оза, хоть он такая сволочь… А Неферпсут красава: и любовника бросить жалко, и к любимому хочется.
Наверное, я частично лишилась доверия Её Высочества, так как она не стала делиться со мной любовными переживаниями. Без лишних слов она ещё чуть-чуть покрутилась перед зеркалом, надела три кольца с крупными камнями, и после этих завершающих штрихов мы вышли из комнаты.
Видала я мумий, но эти были по-настоящему отвратительны. Разорванные бинты с махровыми концами, сморщенная коричневая кожа. У некоторых отсутствовали руки-ноги, явно оттяпанные не так давно. Мумия с почти разложившимся лицом и жёлтыми зубами, как назло, притягивала взгляд. Другая вызывала ещё больше сострадания – такая маленькая, наверное, ребёнок… Без почтения к усопшим тела древних египтян валялись на паркете, на светлых досках невооружённым глазом можно было заметить сор, который осыпался с мумий. Даже мелкий жучок примерещился.