Но самый огромный успех Корпусу Науки принесло сотрудничество с Корпусом Разведки. Неугомонный Леопольд, главный вуаерист вампиров, любящий подсматривать за врагами общины, не слез с ученых пока те не создали ему глобальную систему, позволяющую разведчикам заглядывать в любой уголок их мира. Получив свою систему, которую все за глаза называли Церебро, Леопольд остался доволен, а вот Мария задумалась. А когда начальник задумывается, подчиненные получают больше работы. Итогом этой работы стал центр наблюдения за миром, почти аналогичный тому, что получили разведчики, но с приоритетом на наблюдение за тем, что интересно ученым. Ну там: магические аномалии находить, замеры разные делать и все такое. Не в окна же ученым подглядывать!
Сделали и сделали. Запустили в работу да посадили молодых вампиров за всем этим наблюдать. А те от скуки поигрались с настройками наблюдения. Туда поигрались, сюда поигрались, да и обнаружили другие миры.
Нет, то что другие миры есть, вампиры и так знали. Изначальные ведь далеко не местные обитатели. Но знать это одно, а вот возможность этот мир посмотреть… Насчет посмотреть это пока лишь образно. Речь идет о том, что вампиры в принципе нащупали другие миры и смогли снять некоторые параметры этих миров, особенно в плане магических аномалий. Но вскоре и заглянуть получится. Не даром вся система наблюдения создавалась именно для визуального наблюдения. Так что однажды вампиры смогут не только измерить, но и посмотреть.
В этом Мария не сомневалась.
— Что у вас случилось, что потребовалось мое срочное присутствие? — войдя в сектор управления системой наблюдения, шеф Корпуса Науки сразу направилась к главному над дежурной сменой.
— Зафиксированы необычные показатели, экселенц.
— В каком из миров? — Мария перевела взгляд на центральный экран, пытаясь разобраться в отображаемых на нем показателях.
— Э-м-м… в нашем, экселенц.
— И что привлекло ваше внимание?
— Магическая аномалия Тора, экселенц. Так называемый Ледяной ад. Контроль напряжения магического поля вокруг нашего мира уже месяц показывает, что в аномалии наблюдается постепенное падение магического напряжения. Скорость этого падения нарастает весь месяц.
— Я читаю отчеты и помню об этой ситуации. Что случилось сейчас?
— Час назад падение совершило резкий скачок, после чего ускорилось в три раза.
— То есть в магической аномалии что-то или кто-то жрет магию в огромных количествах.
— И это что-то или кто-то только что размножилось, экселенц.
Глава 11
Глава 11
Наместник умирал.
Его не отравили внешние враги, не прокляли внутренние противники и не достали в спину недоброжелатели из числа соратников. Просто его время пришло. Сила Демура еще поддерживала жизнь в дряхлом человеческом теле, но исход был ясен всем, ведь без поддержки Всесветлого Наместник Его в мире смертных жить уже не мог.
Официально Агорд был здоровее всех здоровых. За пределами Вобанэ все считали, что главный священник решил отдохнуть и уйти с поста добровольно. Истинное положение дел знали единицы.
Наместник был стар. Очень стар. Он еще помнил те времена когда расколотая внутренним раздором Церковь сдавала свои позиции, которые в течение веков казались незыблемыми.
Нет, сами времена Большого Раскола Агорд не застал, он родился позже. Но именно по этой причине он стал очевидцем самых драматичных эпизодов последовавших за Большим Расколом, когда спустя несколько десятков лет окончательно окрепшие банкиры попытались сбросить с себя остатки влияния Светлой Церкви, а последователи Ронна посчитали, что достаточно сильны и влиятельны, чтобы вернуть себе утраченную центральную власть.
В те времена костры инквизиции горели годами. Здесь, на центральной площади Вобанэ, в самом сердце человеческой веры и оплоте силы Его, каждый день в течение семи лет зажигался очистительный огонь. И редко какой день обходился без того чтобы огонь был двойным или тройным. Инквизиторы работали не покладая рук. Страх витал над храмами и не было священников, кто мог бы чувствовать себя в безопасности. Но все это не останавливало ронианцев в их попытках вернуть Светлую Церковь в русло правильной веры.
И как это часто бывает, настойчивость в достижении своей цели и отсутствие сомнений, а также готовность идти на любые жертвы, сыграли свою положительную роль, и ронианцы победили. Казалось про Раскол можно забыть и, вновь набрав силу, вернуть Церкви Его заслуженное место во главе людей. Но в очередной раз все испортила человеческая природа. Победившие ронианцы, что больше не считались еретиками и не сжигались на кострах инквизиции, не смогли договориться между собой. Затихший внутрицерковный конфликт разгорелся с новой силой. Костры разгорелись вновь. Бывшие соратники вцепились в глотку друг другу на почве того, как именно надо возвращать Церковь к истокам её силы и правильным заветам Демура.
Именно тогда кардинал Агорд и был избран новым главой Светлой Церкви.
Сложное время, требовавшее непростых решений. И новый Наместник не страшился их.
Костры потухли. Над Вобанэ больше не витал запах смрада и паленого мяса, хотя многим тогда и казалось, что он въелся прямо в древние стены церковной твердыни. Братья больше не убивали друг друга. Нож в спину, равно как и яд в бокале, ушли в историю. Кардиналы перестали показываться на публике лишь в окружении плотной стены верных охранников. Священники перестали искать в своих рядах врагов и занялись своими обязанностями по спасению душ человеческих.
Но все имеет свою цену. Мир и покой в рядах Светлой Церкви эту цену также имели.
Самых непримиримых и радикально настроенных ронианцев пришлось отпустить в Ганию — туда, откуда они и пришли. Финансовые вопросы — некогда монополию Церкви — пришлось отдать в руки императора и его банка. А работу священников организовали не благодаря единству, а вопреки ему.
Разделяй и властвуй. Этим принципом руководствовался молодой ронианец Агорд создавая внутри Вобанэ целые кланы, подчас с полностью противоположными друг другу целями. Но разные цели и задачи группировок не пугали тогда молодого Наместника — главное, чтобы политические соперники не были враждебны друг к другу. И тогда их противоположности можно использовать для движения к общей цели.
И у Агорда все получилось.
Год за годом, десятилетие за десятилетием он работал и балансировал на стыке интересов всех группировок Вобанэ, заставляя их лидеров каждое свое действие прежде всего рассматривать с точки зрения выгоды Церкви и лишь потом искать собственную прибыль. А их братья-конкуренты внимательно смотрели, чтобы было именно так, а не иначе. Оступившихся «жрали» совместно… и не публично.
Итогом многолетнего правления Агорда стала как никогда могущественная и влиятельная Светлая Церковь. И именно в этот момент тело подвело великого человека. Запас прочности организма иссяк и даже Сила Его была не способна что-то изменить. И ныне Агорду был нужен Преемник. Тот кому Наместник сможет отдать свой трон и не страшиться, что дело всей его жизни будет порушено недостойным правителем.
Искать такого человека Наместник начал не вчера. Преемник был… был… да… Агорд просто пережил его, как пережил и преемника своего преемника, а затем и его преемника. И как в насмешку судьбы, именно в момент когда никого из достойных не было в окружении Наместника, его тело отказало. И теперь, пока не стало окончательно поздно, надо было решить кому передать свою власть.
Выбор, надо сказать, был невелик.
Молодой кардинал завоевавший поддержку боевого крыла Церкви — и другой молодой кардинал объединивший вокруг себя рвущихся вверх по карьерной лестнице молодых амбициозных священников. И вроде оба хороши, вот только… Глава боевого крыла, что никогда не был в бою, и священник из семьи смертельно обиженной императорским родом… Хороший выбор сортов дерьма, плохой выбор преемника.
Был и третий вариант. Кардинал Юзуф. Заместитель главы Управленческого Аппарата и священник фактически являющийся личным помощником Наместника. Его привечали инквизиторы, его любила старая гвардия, его ценили в аппарате Наместника. Он был всем хорош… почти. Всего два недостатка. Но оба значительных.
Во-первых, кардиналу Юзуфу было шестьдесят три года. По меркам людей — солидный возраст. Да, для наделенных силой Его это немного, но сила силой, а тело бывает отказывает. И выбирать новым Наместником столь возрастного человека немного опасно, ведь может оказаться так, что уже через десять лет он будет вынужден уйти под сень Демура.
Во-вторых, кардинал Юзуф физически не мог распоряжаться властью открыто. Просто разучился за сорок лет непрерывного нахождения в тени Наместник и рядом с ним. Отдать приказ именем Агорда? Это Юзуф мог сделать даже не моргнув и не сомневаясь. Любой приказ от имени Наместника. Помощник даже не всегда ставил своего шефа в известность о тех распоряжениях, что он отдал его именем. Но стоило кардиналу Юзуфу начать распоряжаться от своего имени… Все менялось. Мужчина начинал сомневаться, взвешивать решения, перебирать варианты. Как-то за целый месяц он так и не смог утвердить меню монастыря, над которым шефствовал. И в то же время от имени Агорда Юзуф отдавал приказы, что влияли на судьбу всей Светлой Церкви, задумываясь над ними не больше пары секунд.
И как отдать ему власть? Надеяться, что когда тень Великого Наместник перестанет окутывать его, Юзуф справится с тараканами у себя в голове и станет править достойно и решительно? Неясные образы, что посылает Демур во время молитв говорили Наместнику, что так оно и будет.
Но Агорд все еще сомневался. Немного, но этого пока хватало, чтобы цепляться за жизнь и минута за минутой поддерживать себя Силой Его. Благо, она не отказывала сомневающемуся в воле Его.
— Подобный. Разрешите? — в дверях кабинета Наместника появился мужчина о котором Агорд как раз размышлял.
Высокий, выглядящий максимум на пятьдесят лет, с короткими волосами, что на висках доходили почти до середины скулы, но не соединялись с длинной козлиной бородкой занимающей свое законное место на подбородке. По распространенной на южной границе моде, кардинал Юзуф никогда не носил усов, из-за чего его крупный сплющенный нос был первым, что бросалось в глаза во внешности мужчины. А тонкие, практически незаметные брови над карими глазами окончательно закрепляли этот эффект. Большой нос, длинная козлиная борода, хитрый взгляд. Не красавец, но и не урод. Впрочем, выросшему в маленькой деревне на границе с кочевниками Юзуфу было на это плевать. За своей внешностью он следил лишь ради того, чтобы она не бросала тень на его покровителя и владыку.