– Нет. Это ра-ай, – зевнул он, снова вырубаясь.
А я забралась на барный стул, смирившись с тем, что мне все же придется посмотреть Пете в глаза и твердо обозначить свою позицию.
Звук босых ног, ступающих по ступенькам, привлек внимание. По коже расползлись мурашки и перехватило дыхание. Я чувствовала его взгляд – пристальный, тяжелый. И боялась встретиться с ним взглядом. Щеки пылали. Стук сердца стал настолько оглушающим, что я не слышала, только чувствовала его приближение.
Сделала несколько вдохов, прежде чем, взяв себя в руки, посмотреть в глаза Державину. Взгляд темный, мечущий молнии, острая линия скул и плотно сжатые челюсти.
Он смотрел на меня, тяжело дыша. А затем молча кивнул в сторону кабинета.
Послушно спрыгнула на пол и пошла в указанном направлении. Чувствовала, как его взор прожигает дыру мне между лопаток, а жжение в затылке стновилось просто невыносимым. Понимала, что Державин зол на меня. Шагнула в кабинет, слушая тихий звук захлопываемой двери, а затем передо мной выросла фигура мажора.
– Почему ты все время пытаешься сбежать? – спросил зло и в то же время с надрывом, и у меня в животе задрожало от интонации в его голосе.
– Мне нужно домой, – все, что смогла ответить.
– Что снова произошло, пока меня не было? – устремил на меня испытующий взгляд.
– Ничего, – пожала плечами. – Но я не буду продолжать то, что мы начали, – набралась смелости и встретилась с его глазами, заглядывая в бездну.
Внутренности скрутило от волнения, и все мое существо кричало остановиться и о том, что я пожалею о своем решении. Но разум твердил обратное. Так правильно.
– А теперь мог бы ты мне вызвать такси, чтобы я забрала свои вещи из бара? – старалась не подавать вида, насколько мне больно сохранять хладнокровие.
– Ты сейчас серьезно? – нахмурился он, а затем, словно прочитав что-то по выражению моего лица, устало потер надбровные дуги и тихо рассмеялся.
– Пожалуйста, – добавила, ненавидя себя за собственное поведение.
Глаза Пети прояснились, и я увидела в них усталость.
– Не нужно никуда ездить, – тяжело вздохнул. – Я заехал в бар и все забрал. Подожди пару минут, я оденусь и отвезу тебя.
– Не нужно. Ты не спал всю ночь, – нервничала. Несмотря на мое упрямство, Петя все еще продолжал заботиться обо мне.
– Не обсуждается, – отрезал любые попытки сопротивляться и вышел из кабинета.
А у меня же сложилось впечатление, что я совершаю ошибку. Воскресила воспоминания двухлетней давности, пробуждая все те эмоции, что проживала тогда, и успокоила глупое сердце.
Все правильно.
Я не имею права рисковать. Мне нужно думать о маме. А не о таких глупостях, как игры в бесперспективные отношения.
“Семья – единственное, что имеет значение”, – твердила себе, игнорируя кровоточащее сердце.
Глава 29
Пётр
Скинув кроссовки, прошел в гостиную, падая в кресло, стоящее рядом с диваном, где мирно похрапывал Дэн. Откинул голову на подголовник, уставившись в потолок, рассматривая бегущие по потолку солнечные блики и думая над прошедшими сутками.
Насколько охуительной была прошлая ночь, настолько же мерзким оказалось утро.
Я, блядь, летел из этого чертова отделения полиции домой. Внутри все горело при мысли, что Наташа спала в моей постели. Представлял то, как ее темные волосы разметались по моим белым наволочкам, кровь закипала и член деревенел. А стоило подумать о том, какая он сладкая, и у меня мозг превращался в кисель. Сука, таял, как гребаное мороженое. Вообще рядом с ней со мной происходила какая-то необъяснимая херня.
Вернулся домой вместе с Дэном. После ночи в обезьяннике папаша-прокурор явно собирался устроить ему разнос, после которого братану придется забыть о привычном образе жизни. Поэтому отоспаться у меня оказалось самым верным решением. И лишь потом встретиться лицом к лицу с разъяренным демоном-прокурором.
Взлетел по лестнице с бешено колотящимся сердцем, предвкушая погрузиться в нирвану. А в итоге в растерянности рассматривал пустую постель.
Понимал, что сбежать Ната не могла. С заблокированным выходом, без теплой одежды, денег и ключей податься ей было некуда. Тогда лишь сообразил, что скорее всего она расположилась в гостевой спальне. Из хороших новостей – моё предположение подтвердилось. Из дурных – она заперлась изнутри.
Она, блядь, закрылась от меня в комнате.
И вот в тот миг, когда осознал, что ничего не будет сегодня, ощутил, будто меня лицом об асфальт ударили. Настолько стремительным и резким оказалось падение с небес на землю, где я уже мысленно лежал между ее стройных ножек.
Хотелось выломать проклятую дверь. Но каким-то чудом удержался. Видел же, что стоит немного ослабить хватку, как она мгновенно ускользала. Так почему же решение Молениной обезопасить себя от меня стало таким сюрпризом? Не мог себе ответить.
А эта ее попытка сбежать по-тихому совершенно вывела из себя. Что я, блядь, такого сделал, чтобы она со мной таким образом обращалась?
Услышал, как у Дэна просила телефон, чтобы такси заказать, и понял, ни хера я ее не поймал. И вся взаимность, что искрила ночью, мне только привиделась.
Отвез ее домой. А на душе погано так, что в самую пору впадать в депрессию. И ведь кто бы мог подумать, что зацепит меня.
Вспоминал ее губы, о кожу нежную, запах, то, как она ощущалась у меня в руках, и выть хотелось от отчаяния. И это блядь, не беря в расчет гребаный спор…
– Что сопли распустил? – услышал сонный голос Дэна. – Пробородила тебя Моль? – усмехнулся.
– Заткнись, – совершенно не осталось сил на препирательства.
– Только не говори, что запал на нее?
– Тебя это ебать не должно, – злился, что все так получилось, а Дэн своими смешками подливал масла в огонь.
– Да ну! – он приподнялся на локтях, заглядывая мне в лицо. – Неужели кто-то смог пронзить непробиваемый панцирь и сразить сердце Пита Державина? – хохотнул придурок. – Нет, признаться, я, когда увидел ее в баре в мини-шортиках, охуел. Не думал, что под этими балахонами прячется такая соска. Я бы ее сам с удовольствием натянул.
Одна секунда и я уже навис на Дэном, схватив его за футболку.
– Не смей думать о ней и тем более говорить что-то, особенно в таком ключе, понял? Увижу хоть один взгляд в ее сторону, сделаешь хоть один шаг к ней, и тебе даже к Оле своей подкатывать нечего будет, усек? – меня колотило, стоило представить, как он касается моей Молениной. Моей, сука, Молениной. А после пережитого накануне мне по гроб жизни хватит зрелища, где ее лапал какой-то пидрила.
– Усек, усек, – Дэн осматривал меня, прищурившись, с нескрываемой ухмылкой. – Влип ты, Петя, – загоготал он.
А я выпустил его футболку, выпрямляясь и не сводя с него глаз, желая разбить эту самодовольную рожу. Но вместо этого зачесал пальцами упавшие на лоб волосы.
– Что со спором будешь делать? Тебя же до конца дней будут гнобить, – продолжал потешаться надо мной.
– Спор есть спор. Ничего не меняется, – по позвоночнику пробежался холод, когда подумал о временности моей связи с Молью. С другой стороны, выиграю спор, и кто сможет помешать мне продолжать с ней общаться?
– Да? – приподнял он бровь. – Судя по тому, как тебя кроет, все кардинально изменилось.
– Ни хуя! – рявкнул. – То, что она зацепила меня, не помешает мне выиграть.
– Девки такого дерьма не прощают, – выдал с такой рожей, будто житейской мудростью поделился.
– Хоть что-то полезное вынес из своих похождений, – упал обратно в кресло, думая о том, насколько далеко все зашло.
– Я серьезно, бро. Если она тебе нравится, то это пизда.
– Не тебе раздавать мне советы. Сам вон как двинулся на своей Оленьке.
– И поэтому приходится шантажом ее заставлять трахаться со мной, – как-то совершенно грустно усмехнулся он. – Так же хочешь? Мне-то рано или поздно это все надоест, когда новая цель появится. А вот ты сможешь так же? Силой заставлять ее быть с собой? Или она предпочтет опозориться на всю сеть, чем после этого продолжать с тобой ебаться?
И тут я задумался. Что будет, когда она обо всем узнает?
– Значит, нужно сделать так, чтобы она не узнала, – пришел к очевидному выводу.
– Очень интересно, как же ты это сделаешь?
– Я придумаю, – говорил, убеждая прежде всего самого себя в этом.
Я что-то обязательно придумаю.
– Все рано или поздно всплывет. И тогда масштаб пиздеца будет несопоставим с тем, если ты сейчас забьешь на спор или изначально будешь готов отпустить ее. Третьего не дано.
И почему-то, слушая гуляку Дэна, я понимал – он прав. Но отчаянно сопротивлялся этому. Надеясь соскочить с иглы с именем Наташа, забыл о том, что к наркотикам наступает мгновенное привыкание.
Глава 30
Ната
– Какие планы? – спросила Лада.
Я слышала шум проезжающих мимо машин и голоса ее родителей, видимо, загружающих автомобиль, и с тоской вспоминала, когда мы точно так же всей семьей ездили на дачу или к кому-то в гости.
– Даже не знаю. У меня так давно не было свободных дней… – смотрела в потолок и впервые за долгое время не знала, чем займусь сегодня.
– Может, передумаешь и поедешь с нами? – услышала надежду в голосе подруги.
– В другой раз. Мне правда надо побыть хотя бы один раз наедине с собой…
Вопрос Державина о том, чего именно хотелось лично мне, до сих пор не давал покоя. С тех пор я много думала над этим, и единственный ответ, что приходил мне в голову, это… он.
Черт бы тебя побрал, Державин!
Отогнала прочь образ блондина, так нахально завладевшего всеми моими мыслями.
– У тебя все в порядке? – настороженно спросила Конопатая. – Хочешь, не поеду на дачу и посмотрим с тобой кино, испечем пиццу?
– Спасибо, Лад. Со мной все хорошо, правда. Просто немного устала.
– Надеюсь, твоя усталость не связана с Державиным? – в динамике повисла звенящая тишина.