– Домой, – повторила Наташа, прикусив губу. И я залип на то, какой ранимой она в этот миг была. Хотелось прижать ее к себе и поцеловать.
– Ты живешь со мной, Мотылек, – притянул ближе и поцеловал в губы.
– Петя, люди, – покраснела она. – И вообще, я не вписываюсь сюда.
– Перестань стесняться себя. Ты вписываешься абсолютно в любое место и любую компанию. Все эти люди должны быть счастливы, что ты их одарила своим визитом.
– Скажешь тоже, – спрятала лицо у меня на груди, смущаясь. А затем сделала пару вздохов и посмотрела мне в глаза.
– Готова? – спросил, прежде чем тащить ее к Нике.
– Нет, – помотала головой.
– Мы можем уехать, – готов был послать все к чертям, лишь бы моей девочке стало спокойно.
– Нет! Мама ждет, – набрала побольше воздуха в легкие и вложила руку в мою ладонь.
Хостес, терпеливо дожидавшаяся окончания нашего разговора, проводила нас в зал. Нику нельзя было не заметить. Самая красивая женщина в зале. Ни за что ей не дашь сорок лет. Но стоило перевести взгляд левее, и настроение моментально испортилось. За столиком помимо мамы сидел какой-то малолетний хер.
Сцепив зубы, чтобы не расстраивать Нату, дошел до столика, прожигая взглядом маминого нового парня.
– Пит! – подскочила на ноги мама, и меня отчего-то перекосило от ее обращения.
Ведь Наташа ни разу не назвала меня таким образом. И мне нравилось, что она предпочитала то имя, что дано мне при рождении, а не прозвище. Пит вращался среди мажоров и менял девчонок как перчатки. А Петя… Петя это совершенно другой человек, принадлежащий Наталье Молениной.
– Я так рада, – потянулась ко мне мама, чтобы едва чиркнуть губами по щеке.
Я мгновенно напрягся, желая спрятать Нату от этого фарса. Её мир совсем далек от подобных отношений.
– Ника, – сдержанно кивнул и перевел взгляд на ее спутника.
Смазливый брюнет, решивший поживиться за счет богатой зрелой женщины, сидел с нелепой улыбкой на губах, и я уже видел, что дружбы у нас точно не выйдет.
– Это моя девушка, Наташа, – обнял Мотылька за плечи. – Ната, это моя мама Вероника…
– Просто Ника, – перебила меня мама, с трудом скрывая удивление. Мне стало обидно за свою девочку. Наверняка Ника планировала увидеть кого-то вроде себе подобных. А Моленина, она другая.
– Здравствуйте, – улыбнулась Наташа, покраснев до линии роста волос. – Очень рада познакомиться.
– И мне, – мама осматривала Нату, как какой-то уникальный объект.
– А это? – кивнул ей за спину на ее новое увлечение.
– Это Алекс! – она сразу изменилась в лице, расцветая. – Алекс, это Пит и его девушка Наташа.
– Добрый день! Наслышан, – протянул он мне руку и скрепя зубами пожал ее.
– И я, – придержал стул для Наты, помогая сесть, и сам опустился на сидение рядом.
Мама рассматривала Наташу, а я оценивал степень мудачества ее нового парня. За столом повисло напряжение, и никто не решался заполнить образовавшуюся тишину. Ситуацию спас официант, раздав меню, куда я с радостью нырнул, спасаясь от этого фарса.
– Наташа, давно вы знакомы с Питом? – услышал мамин голос. Поднял на нее взгляд, заметив, как сильно она пыталась спрятать то, что обескуражена моим выбором.
– С первого курса, – ответила Моленина, робко улыбаясь.
– Значит, вы учитесь вместе.
– Да, – отвечала Наташа, а меня раздражал этот чертов допрос. Я же не допытывал этого хлыща Алекса, с какой минуты их знакомства он понял, что напал на золотую жилу, и сколько денег в месяц на него тратит Ника.
– А встречаетесь как давно?
– Встречаемся… – растерялась Ната.
– Встречаемся около недели, – вмешался в их разговор.
Оглядываясь назад, на время, прошедшее с начала спора, я понимал, что, заключив это гребаное пари и начав ближе узнавать Моленину, я практически сразу определил ее своей. Особенно после того, как она впервые пришла ко мне в пентхаус. Наверное тогда все изменилось между нами.
– Быстрые вы ребята, однако, – усмехнулась Ника, и мне ее смешок не понравился.
– Есть у кого учиться, – сверлил ее взглядом, намеренно игнорируя четвертого за нашим столом. – Как давно вы встречаетесь с Алексом? – заглянул в мамины голубые глаза. – Неделю, две?
– У нас с Алексом случилась любовь с первого взгляда, – положила она руку поверх руки этого сопляка.
– Взаимная? – вперился взглядом в безмолвного манекена, которого мама какого-то хера притащила на обед.
– Разве в нее можно не влюбиться? – повернулся он к Нике и слащаво улыбнулся.
Я же усмехнулся, наблюдая это показательное выступление.
– Алекс, – зарделась мама и захихикала, когда этот гребаный любитель милф наклонился к ее ушку.
– Выбрала что-то? – посмотрела на Нату, стараясь абстрагироваться от происходящего напротив.
– Мне, если честно, сложно, – тяжело вздохнула она. – Я не могу себе позволить такой обед.
– Нат, ты сейчас серьезно? – прошептал. – Я пригласил тебя. Про деньги даже не думай.
– Угу, – прикусила она губу.
– Наташа, а чем занимаются ваши родители? – какого-то хера продолжила расспросы мать.
– У меня мама-инвалид, недееспособная. А кроме нее у меня никого больше нет, – ответила Ната, смотря прямо в глаза Нике.
– Как интересно, – проговорила мама. – И на что же вы живете?
– Работаю, – улыбнулась Ната, но я почувствовал, как она напряглась.
– Похвально. А можно узнать кем?
– Официантка, домработница… Все, что можно совмещать с учебой.
– Тогда Пит очень удачно вписался в вашу жизнь, – едко заметила мама, не сумев скрыть брезгливости на лице.
– Наташа, пойдем, – поднялся на ноги и выдвинул ее стул.
– Что такое? – всполошилась Ника. – Разве я сказала что-то не то? – хлопала ресницами.
Я же сжал челюсти, сдерживаясь, чтобы не наговорить гадостей.
– Я просто подметила очевидное, – растерянно смотрела на меня мать.
– Серьезно, мам? – повернулся к ней, сверля взглядом. – Мне вот, к примеру, очевидно, что в жизни всех твоих мужиков очень удачно появляешься ты.
– Что ты хочешь сказать? – напряглась она.
– Хватит покупать любовь всяких мудаков. Попробуй хоть раз пожить для себя и заставить хоть кого-то добиваться тебя.
– Возьми свои слова обратно, Пётр! – напряглась Ника.
– Мне не стыдно за правду, – взял Нату за руку и повел ее к выходу. – Пообедаем в другом месте.
Глава 49
Ната
– Ты как? – спросила Петю, когда он заглушил мотор во дворе дома его деда.
– В порядке, – попытался изобразить улыбку, но она не тронула глаза.
– Прости, – всю дорогу до особняка меня не грызло чувство вины за то, что стала яблоком раздора между матерью и сыном. – Я сразу говорила, что идти с тобой на обед плохая идея.
– Прекрати, Нат, – потянулся к моему лицу, убирая с лица прядь волос за ухо.. – Ты моя девушка. И Нике следовало бы уважительнее отнестись к моему выбору.
– Она просто оказалась не готова… – не получалось обижаться ни на ситуацию, ни на маму Державина.
Отчасти я ее понимала. То, что она подумала обо мне – это, скорее всего, нормальная защитная реакция состоятельных людей, таких, как родители Петра, на появление рядом с их сыном голодранки вроде меня. А доказать незнакомому человеку то, что его впечатление обо мне неверно, и то, что отношения с блондином совершенно не входили в мои планы, а скорее наоборот их спутали, в это тоже вряд ли возможно поверить. Разумеется, никто не хочет видеть рядом со своим сыном золотоискательницу. Поэтому обвинять маму Петра в том, как она приняла меня, сложно. Могло быть и хуже.
– К чему? Я предупредил, что приеду знакомить с девушкой. То, что ее ожидания не совпали с реальностью, не мои проблемы.
– Ну ты же никогда не встречался с обычными девушками.
– Я и не знакомил никого с ней. Не защищай ее, Мотылёк, – оборвал меня Петя, а у меня от этого его ласкового “Мотылек” в груди растеклось тепло. – Она… разочаровала меня, – шумно выдохнул он, потерев лоб.
– Я не хочу быть причиной вашей ссоры, – озвучила свое главное переживание. – Все же… вы и так редко видитесь.
– После этого чертова обеда я вряд ли захочу ее видеть в ближайшее время, – таким категоричным Петю я еще не знала.
– Ты просто под эмоциями. Вам нужно поговорить без посторонних. Тогда, я уверена, она тебя поймет, – верила, что мама Пети любила сына и просто хотела для него лучшего.
– Давай не будем про нее больше сегодня? – устало посмотрел на меня блондин. – Не хочу больше портить наше с тобой время неприятными разговорами.
– Хорошо.
– Пойдем в дом, у нас еда стынет, – вышел из машины, доставая с заднего сидения пакеты из ресторана, что мы забрали по пути домой.
Оказавшись в этом доме второй раз, я не испытывала прежней неловкости. Знала, что никто нас не потревожит, и оказалось проще расслабиться. Не ощущала прежней неловкости, хотя волнение все еще присутствовало. Мысли о горячем продолжении дня вгоняли в краску и кидали в жар. Ведь только от воспоминаний о прошлой ночи внутри меня все щекотало и покалывало. И предвкушение перед следующей близостью становилось лишь ярче.
Мне было интересно, каким будет наш следующий раз. Почувствую ли боль или обойдется без неприятных ощущений? Эти мысли стали такими навязчивыми, что у меня просто не получалось наслаждаться обедом.
– О чем задумалась? – спросил Петя, застав меня врасплох.
– Ни о чем конкретном, – постеснялась признаться Державину в том, что только и думала о сексе с ним, и том, как это будет в следующий раз. – А что?
– У тебя такой мечтательный вид и щеки горят, – улыбался он, закидывая в рот остатки стейка.
– Правда? – тут же вспыхнула еще сильнее.
– Если бы я тебя не знал, подумал, что у тебя в голове всякие пошлости, – усмехнулся он, запивая еду водой.
– А что если… – сердце заколотилось быстрее, стоило мне ступить на опасную территорию. Я знала, достаточно начать эту тему, и обед мы так и не закончим. – Что если я и правда думала о пошлостях?