– Почему вас не взяли в службу? – полюбопытствовал Ит.
– Потому что мы карантинная зона, меня даже к экзаменам не допустили. А у меня на эти экзамены была вся надежда… вырваться отсюда и…
Она недоговорила. Лицо ее посуровело, глаза нехорошо сузились.
– Понятно, – кивнул Фэб. – Евгения, поверьте, то, что вы не попали на работу в службу – только к лучшему.
– Все может быть. – Она пожала плечами. – Так… нам нужны утяжелители, и надо срочно придумать, из чего их сделать… Фэб, вам придется поговорить с моим начальством, а то, боюсь, добром эти наши эксперименты не кончатся. И для нас, и для него.
– Скажите, шансы есть? – напрямую спросил Ит.
– Понятия не имею. – Женя повернулась к нему. – По нашей статистике, при таких травмах смертность больше тридцати процентов. Плюс к тому – я с подобными случаями, да еще с такими существами, ни разу не сталкивалась. Будем делать все, что сможем. Больше не скажу ничего.
Фэб согласно опустил глаза.
– Ит, иди к ребятам, – попросил он. – Поговори с начальством, вправь мозги Ри.
– Он меня размажет по стене и будет совершенно прав. – Ит покачал головой. – Но поговорить действительно надо. Мне потом можно вернуться?
– Зачем? – поинтересовалась Женя.
– Я натворил, мне и расхлебывать.
– Ну возвращайтесь. – Она снова отвернулась к аппарату. – Только замойтесь, пожалуйста. Мало тут внутрибольничной флоры, так вы еще и уличной сейчас притащили столько, что даже говорить про это не хочется.
Ри, Кир и Скрипач ждали в коридоре на первом этаже – оказывается, их туда выгнал охранник. Ит подошел к ним, встал перед Ри.
– Чего тебе? – неприязненно спросил тот.
– Убивай, – тихо ответил Ит. – Я действительно виноват. И я действительно его отпустил, не подумав, что это может чем-то угрожать.
– А что толку тебя убивать? – горько спросил Ри в ответ. – Что это теперь изменит?
Из рюкзака, который держал Кир, высунулся Брид – опухшие от слез глаза, бледный после бессонной ночи, руки трясутся.
– Ну что там? – спросил он с ужасом.
– Они работают, – ответил Ит. – Сказали, что сделают все возможное.
– Понятно… а прогнозы хоть какие-то дали?
Ит отрицательно покачал головой. У него сейчас язык не поворачивался повторить то, что он услышал от Жени – и про то, что случаев, подобных этому, она никогда не видела, и про тридцать процентов.
– Ничего не дали, – ответил он наконец. – Сказали, что случай сложный.
– Ит, что дальше? – требовательно спросил Скрипач.
– Нам надо к местному начальству, договариваться. – Ит тряхнул головой. – Рыжий, Ри, идемте. Если нас отсюда попрут, то все, пиши пропало. Тут хоть какой-то шанс есть. На самый крайний случай просто возьмем под воздействие. И, да, я потом обратно, мне разрешили с ним быть.
– А мне? – Брид с мольбой уставился на Ита.
– Думаю, тоже пустят, – успокоил тот. – Ри, идем. Давай сначала сделаем дела, а потом поговорим про все остальное, хорошо?
Ри кивнул.
– Сейчас – только одно, – продолжил Ит. – Сейчас – ты просто знай, что я, несмотря на то, что говорил Фэб, чувствую себя виноватым настолько, насколько это для меня вообще возможно. И что я сделаю все, чтобы это как-то исправить. Ты понимаешь?
– Да, понимаю. – Ри опустил голову. – И еще я теперь понимаю, что сам запросто мог бы оказаться на твоем месте. Потому что отпустил бы его точно так же.
– Все, идемте, – поторопил Ит. – Кир, сходите пока что выпейте кофе, я там на входе автомат видел…
К транспортникам, заказывать трансивер-канал и разговаривать с Бертой и Джессикой отправился Скрипач. Кир хотел было поехать с ним, но Скрипач не позволил, объяснив, что Кир существо слишком правдивое, а ему сейчас придется врать, причем так, как сто лет уже не врал.
– Сидите тут, – приказал он. – Кир, поверь, здесь от тебя пользы будет на порядок больше.
– Хорошо, – кивнул Ри. – Что ты собираешься им сказать?
– Для начала – правду…
– Ты что, не смей, она с ума сойдет!..
– Ты не дослушал. Я скажу чистую правду – что у нас проблемы из-за того, что кто-то заблокировал «Ветер» и что мы не хотим бросать корабль, а решили разобраться, кто именно нам нагадил. И что мы уйдем, если что, через Транспортную. Это тоже будет правдой, верно?
Ри прищурился.
– Ну… да. Допустим. А если она спросит и попросит поговорить…
– Вот тут уже придется врать, что вы сейчас где угодно. На переговорах с местными властями, с Официалкой, у черта на рогах и так далее. И опять же подожди, Ри, не перебивай. Далее – через час я хочу связаться уже отдельно с Бертой. И вот ей я уже расскажу всю правду. Про то, что случилось на самом деле.
– Зачем? – удивился Ри.
– За тем, что я знаю Берту, а она в таких случаях всегда настроена решительно. Ты хочешь, чтобы она сорвалась сюда?
– Нет.
– Вот именно, – припечатал Скрипач. – Нам уже и так хватает неприятностей, согласись.
В холл вышел Фэб, огляделся и направился к остальным.
– Фэб, что?.. – подался ему навстречу Ри.
– Удивительно, но стабилизировали. – Фэб глубоко вздохнул. – Эта Женя – действительно врач от бога, потрясающе талантливая девушка, с уникальным чутьем и руками. С детьми ей, конечно, работать нельзя…
– Почему? – удивился Скрипач.
– Потом объясню. Но то, что она за эти два часа сделать умудрилась… я на такое не рассчитывал.
– Он выживет или нет? – Ри напряженно глядел на Фэба.
– Не знаю, – в который раз за сегодняшнее утро повторил тот. – Это реанимация, наверняка ничего сказать нельзя. Сейчас он относительно стабилен, мы подобрали хорошую схему, обезболили, согрели, аппарат его нормально дышит. Ри, если я тебе скажу, что там сейчас используется то, что называется ПДКВ, это тебе что-то даст? Ты не знаешь, что это такое, и тебе, поверь, это знать совсем не обязательно.
– Ладно. – Ри тяжело вздохнул. – Ит с ним в результате?
– Да. Мы ему объяснили, что именно нужно отслеживать, и он сидит и следит. Я сейчас пойду обратно, потому что нам надо работать дальше, а вы… рыжий, ты на терминал?
Скрипач кивнул.
– Девочкам от меня привет. – Фэб слабо улыбнулся. – Так… что я еще хотел… Ри, Кир, сходите в аптеку, она где-то неподалеку, и купите то, что ему понадобится. Одноразовые пеленки, крем, детское одеяло, желательно помягче. По лекарствам ничего не нужно, тут все есть.
– А я? – жалобно спросил Брид.
– Давай со мной, – вздохнул Фэб. – Будешь сидеть с Итом. В аптеке с этими невротиками тебе явно делать нечего.
Тихое, усыпляющее попискивание аппарата, маленький бокс. Совсем маленький, в боксе – всего два кювеза, в одном сейчас лежит Тринадцатый, а другой пустой, отключенный. Тринадцатый, кажется, дремлет – но это, увы, только кажется, потому что на самом деле его накачали каким-то препаратом, который угнетает самостоятельное дыхание. Накачали, чтобы не боролся с системой ИВЛ, к которой сейчас подключен.
Ит сидел на стуле рядом с кювезом и неподвижно смотрел перед собой. На коленях у него прикорнул Брид, и сейчас Ит придерживал его одной рукой, чтобы тот не свалился.
Виноват.
Как же виноват!
И как же стыдно!..
Не отпусти я его, этого всего бы не случилось. Пойди я с ним, этого тоже бы не случилось, потому что я, конечно, сумел бы дать отпор…
…Отпор – кому?
Что же все-таки произошло в кабинете за тот час, пока шло тестирование группы? Что это за человек, который каким-то непостижимым образом попал в закрытый кабинет (чей?), умудрился покалечить Мотылька (за что?!) и пропасть – при закрытой двери и окнах? Ит перебирал в голове все, что происходило за время отсутствия Тринадцатого, и был готов поклясться – он не слышал никакого изменения в звуковом фоне. Замок не щелкал. Общий фон не менялся тоже – он бы изменился, если бы на этаже кто-то открыл окно. Нет, ничего не было.
Но главное даже не это.
Главное то, что Мотыльки – эмпаты.
А к эмпату незаметно подойти просто невозможно.
Физически.
Потому что любого человека они «увидят» задолго до того, как он окажется в поле зрения – они его увидят другим зрением, энергетическим, в «зеркале».
Тринадцатый не увидел ничего, иначе бы его не пнули. Если бы он видел, да еще ощутил исходящую от кого-то угрозу, он бы… или спрятался, или поставил один из «экранов», которые у эмпатов в ходу, или отвел бы агрессору глаза, или… Господи, да вариантов масса! И Мотылькам лет уже более чем порядочно, они много где были, они, несмотря на свои скромные размеры, отлично умеют соображать и ориентироваться!..
Кто же это такой был, если Тринадцатый мало что подпустил этого «кого-то», да еще и позволил так страшно себя ударить?
Ит спрашивал и спрашивал – и не находил ответов. Чем больше он думал о происшедшем, тем страшнее ему становилось. Не могло этого произойти. Просто физически не могло. Никак.
Но – вот оно, пожалуйста.
Маленький бокс, попискивающий аппарат, и Тринадцатый, который неизвестно, будет ли жив.
Попискивание слегка изменилось, Ит тут же насторожился.
– Фэб, – позвал он негромко. – Подойди.
Фэб, разумеется, был неподалеку – по всей видимости, он сидел в коридоре, ждал Женю.
– Ничего плохого, не паникуй. – Фэб первым делом проверил аппарат, что-то поправил. – Она была права, аппарат действительно барахлит. Ит, запомни, если оно снова начинает так пищать, надо сначала проверить контур.
– Где именно?
– Положи этого и подойди ко мне. Смотри, вот тут обычно вылетает вот та маленькая штучка.
– Так может, проще починить? – справедливо заметил Ит.
– Надо сперва спросить у Евгении разрешения…
– Ну как знаешь.
Фэб снова ушел.
Ит сел обратно на стул, устроил спящего Брида на коленях.
Что же это все-таки за человек такой?.. Кто это мог быть?
Допустим, думал Ит, гипотетически допустим, что в университете есть какие-то потайные ходы. Здание старое, все может быть. Допустим, кто-то через такой ход прошел в этот кабинет. Уже абсурд, но мало ли в жизни всего абсурдного? Итак, кто-то проходит по тайному ходу…