– Не понимаю, – жаловался он Скрипачу на исходе второй недели пребывания в больнице. – Почему он в меня вцепился, а?.. Почему не в тебя, не в Фэба, не в Ри, наконец?! С какой радости именно я?
– Меня больше удивляет Брид, – заметил в ответ Скрипач. – С ним-то ничего нет, но он ведет себя точно так же, как Тринадцатый, да еще и ругается последними словами, когда ты уходишь. Словно… словно это что-то само собой разумеющееся.
– Что именно?
– Что ты должен находиться с ними рядом.
– Угу. – Ит мрачно кивнул. – Ничего не понимаю. Маразм.
Впрочем, маразма со временем становилось все больше и больше.
Для начала – Ри с траурным лицом сообщил, что «Ветра» нет в пределах системы. То есть, по сути, корабль, который стоил огромных денег и в который была вложена чертова уйма времени и усилий… просто кто-то угнал. Как – не мог объяснить никто.
Факт, однако, оставался фактом: «Ветра» в системе больше не было.
Дальше – Скрипачу удалось пообщаться с Бертой и рассказать ей реальную ситуацию. Он и рассказал: и про несчастный случай с Мотыльком, и про кражу корабля, и про общую ситуацию в мире. Во время первого разговора Берта не сказала ничего, через несколько дней вышла на связь с рыжим самостоятельно и сообщила следующее: все разговоры с Джессикой она берет под контроль, с Окиста ее не выпустит, но долго играть в эти игры не получится, потому что Джессика отнюдь не дура, а обманывать эмпата – занятие неблагодарное. Рыжий в ответ предложил рассказать Джессике правду, но слегка приуменьшить масштабы трагедии – не говорить про то, что Тринадцатый едва богу душу не отдал, а сказать, например, что его просто треснули, но оправился он быстро и сам.
– Родная, умоляю, ну соври что-нибудь! – просил он жену. – Ему еще как минимум неделю на аппарате лежать, ребра еще не срослись, а после того, как с аппарата снимут, ему еще лечиться и лечиться!..
– Сколько? – тяжело вздохнула Берта.
– Фэб сказал, что до того, чтобы он в адекватном виде мог показаться Джесс, должно пройти месяца два. А лучше три, – сообщил Скрипач. Берта беззвучно выругалась. – Малыш, ну не надо, а? Никто же не виноват, что так получилось.
– Я кого-то обвиняла в чем-то? – прищурилась она. – Рыжий, я… я постараюсь. Давай так – как только его с аппарата снимут, надо будет, чтобы они оба вышли на связь с Джесс по трансиверу.
– Нереально, – тут же ответил Скрипач. – Бертик, вообще нереально! Тут трансивер только стационарный и только через транспортников. Карантин же, ты чего?! Гибких каналов тут в заводе нет. А везти его сюда через весь город… проще и дешевле на месте придушить. Я серьезно.
Скрипач сейчас сидел в переговорной, небольшом помещении на территории Таможни, а Берта ради этого разговора улетела в Саприи. Из дома она говорить не рискнула. Сейчас Скрипач видел за ее спиной знакомый пейзаж: высокие горы и тревожный багряный закат. Видимо, говорит из кафе на одном из последних этажей. Что ж, правильно. Так надежнее.
– Верю, – она покачала головой. – Ладно. Давай так: как только он оправится настолько, чтобы пообщаться, – пусть пообщаются. Хорошо? И… рыжий, мне как-то не по себе от этого всего. Имей в виду: если что-то почувствую, приеду.
– Ты пока что сиди лучше дома, – взмолился Скрипач. – Вот только тебя тут не хватало!..
– Ведь не хватает, – хитро улыбнулась она. – И еще как не хватает.
– Права, – согласился Скрипач. – На самом деле действительно не хватает, но пока… правда, лучше не надо.
– Выходите на связь почаще, – попросила она. – Деньги нужны? Перевести?
– Нет, не надо. – Скрипач усмехнулся. – Ри у нас гений предусмотрительный, денег много.
– Ну как знаешь…
Ит первым обратил внимание на то, что Фэб почему-то мрачнеет все больше и больше, несмотря на то, что с Тринадцатым все обстояло весьма неплохо. Причина, как они со Скрипачом поняли двумя днями позже, заключалась не в Мотыльке. Просто Фэб первым начал понимать кое-какие новые вещи – видимо, потому, что чаще других общался с Женей.
…Вечер выдался теплый, светлый, и Брид, пусть и с неохотой, но отпустил Скрипача, Ита и Фэба на полчасика во двор – подышать воздухом и немножко отдохнуть. Тринадцатый спал, в последние дни ему стало гораздо лучше, и сейчас присутствие просто не требовалось.
– Ладно, идите, – ворчал он недовольно, усаживаясь рядом с Тринадцатым и подтаскивая к себе поближе «лист». – Почитаю пока…
«Лист» ему Скрипач купил самый маленький, какой сумел достать, модель была устаревшая, но это было единственное, что Брид мог с грехом пополам использовать, не прибегая к посторонней помощи. Рации, купленные до всех событий, пока что валялись без дела – Женя категорически запретила их даже включать рядом с реанимационным комбайном.
Вышли во дворик, сели – Скрипач и Ит тут же закурили, несмотря на неодобрительный вздох Фэба. Фэб встал, отошел в сторонку – дым его раздражал. Поэтому Фэб сейчас стоял у невысоких кустов и смотрел куда-то вглубь больничной территории… Словно что-то прикидывал про себя, подумалось Иту. Как позже выяснилось, подумалось совершенно правильно.
– Слушайте, – Фэб повернулся к ним. – Я сегодня снова говорил с Женей… Она рассказала довольно интересную вещь. Очень нехорошую вещь. Дело в том, что тут иногда случается то, что в мировой сети обозначено как СВДС.
– Что это такое? – рассеянно спросил Скрипач.
– Синдром внезапной детской смертности, – пояснил Фэб.
– Тьфу на тебя! – обозлился Ит. – Умеешь ты оптимизма добавить, блин!.. Фэб, не надо про такие вещи, а?
– К сожалению, надо. – Фэб снова отвернулся.
– На что ты там смотришь? – спросил Скрипач с подозрением.
– Понимаешь ли… вчера в больницу поступила девочка. С травмами, несовместимыми с жизнью.
– Спасибо, – сардонически усмехнулся Ит.
– Пожалуйста, – невозмутимо ответил Фэб. – Так вот. Смотрю я сейчас на морг, из которого…
Ит швырнул недокуренную сигарету в кусты и резко встал.
– Так, я пошел, – зло сказал он. – С меня, извини, Тринадцатого хватит. Причем очень надолго.
– Сядь и дослушай. – Фэб снова повернулся к ним. – Сядь, я сказал! Все гораздо серьезнее, чем мы думали вначале.
Ит неохотно сел.
– Ну? – неприязненно спросил он.
– Так вот. У девочки сломана шея и сломана спина. В карте, которая будет отображаться в сети, как тут и положено, поставили диагноз СВДС.
– Почему? – недоуменно спросил Скрипач.
– Потому что тут так принято.
– Может быть, она откуда-то упала? – Скрипач пожал плечами. – Полезла куда-нибудь и свалилась…
– Ах да. Забыл сказать. – Фэб невесело усмехнулся. – Девочке было три месяца.
– Родители? – тут же спросил Ит. – Ее убили родители?
– Нет, – покачал головой Фэб. – Родителей обвинили, конечно. Обоих. Но родителей я успел посмотреть вчера. Они действительно ни при чем. Мать вошла в комнату ночью… и увидела мертвую дочь. То есть она не поняла, что дочь мертва, они завернули ее в одеяло и кинулись в больницу… они живут в доме неподалеку, вон он стоит, этот дом. – Фэб махнул рукой куда-то в сторону. – Вот тот, высокий, серый. Они даже не вызывали машину, в этом не было смысла.
Ит потрясенно молчал, Скрипач тоже.
– Они сами принесли ребенка в больницу, – продолжил Фэб. – Женя сказала, что они якобы не могли поверить… в то, что случилось. Так вот, дальше. В том отделении работает приятельница Жени, и вот что рассказала эта приятельница. Существует городская легенда о том, что в городе есть кто-то, кто убивает детей.
– Зачем? – тут же спросил Скрипач.
– Хороший вопрос, – кивнул Фэб. – В яблочко. Никто не знает зачем… но я сейчас начинаю кое-что предполагать.
– И кто это такой? – прищурился Ит.
– Никто не знает, – пожал плечами Фэб. – Но… есть некоторое сходство с тем, с чем столкнулись мы. Да, забыл сказать: врачи в эту, по их словам, галиматью не верят. Они практики, они циники, они считают, что виноваты всегда родители. А сама галиматья звучит примерно следующим образом. Во-первых, убийства всегда происходят в закрытых помещениях – никто и никогда не видел вскрытых посторонними дверей или окон…
– Так. – Ит выпрямился.
– Во-вторых, никто и никогда не чувствовал присутствия нападавшего – ни звуков, ни запахов, ничего материального…
– Так.
– В-третьих, травмы всегда примерно одинаковые – это переломанный позвоночник. Или шея.
– Так…
– И в-четвертых, – Фэб сделал паузу, – нападавшего все почему-то всегда называют…
– Черный человек, – тут же сказал Ит. Фэб кивнул. – О нем говорила Ветка. Слушай, действительно частично сходится с тем, с чем столкнулись мы. Ты прав.
– Именно что частично, – согласился Фэб. – Ребята, у меня будет к вам просьба. Давайте поиграем в Официальную.
– Каким образом? – повернулся к нему Скрипач.
– Сегодня ночью вскроете систему этой больницы и попробуете сделать статистику по этим случаям.
– А мировая сеть… – начал Скрипач, но Фэб его тут же прервал:
– Мировая сеть бесполезна, потому что там про всех написано одно и то же – СВДС. Надо смотреть данные по местным источникам. Потому что тут они вносят в базу реальные причины смерти… а не фальшивые, для отчета перед мировым сообществом.
Ит кивнул.
– Хорошо, мы попробуем. Ты только мелкого успокой заранее, пожалуйста, – попросил он. – Учитывая объемы информации…
– За час-полтора справитесь, – успокоил Фэб. Скрипач хмыкнул. – Время в запасе есть, можно же не за один раз это сделать.
– Ладно, – обреченно кивнул Ит. – Спать хочется просто ужасно, – пожаловался он. – Дайте мне поспать хоть час, а? Фэб, его вообще скоро экстубируют?
– Думаю, дня через четыре, – успокоил тот. – Он молодцом. И по крови показатели хорошие, и не температурит больше, и легкие чистые – ну, для его состояния. Лечиться ему, конечно, долго придется. Репозицию ребер я уже дома сделаю, а то не совсем красиво получилось, торопился я очень. Не нравится мне эта вмятина, но сейчас лучше не трогать лишнего.