— Я ничего не слышала, — ответила Нелл.
Финелла нахмурилась:
— В самом деле? Странно, и я тоже не слышала. За исключением огромного букета белых роз, посланных, как я полагаю, в качестве «Благодарю Вас». Белые розы — ну, не прелесть ли? Я решила, что они должны были быть каким-то шифром.
Нелл не смогла удержаться от смеха. Вдруг она почувствовала себя немного лучше, сейчас, когда узнала, что Клод и с Финеллой не поддерживает отношений.
— Ты очень по-философски к этому отнеслась, — восхищенно сказала она. — Ты не чувствуешь себя так, будто тебя бросили за ненадобностью?
Финелла решительно возразила:
— Ни в коем случае! Думаю, что он просто получил телеграмму. После твоего отъезда все как-то отмерло. Быть поросенком для приманки не собираюсь.
— Думаю, что я была поросенком, — заметила задумчиво Нелл.
— Нет, это он был свиньей. Не в отношении меня, потому что я знала, что делала, а тебя. Это ты выставлялась перед ним, вроде жемчужинки[30]. Бедняжка Нелл, очень тебя зацепило?
Нелл поежилась.
— Только слегка. Он вызвал слабое землетрясение, это я должна признать.
— И ты все еще не пришла в себя? Нам нужно что-нибудь с этим сделать. Давай-ка взмахнем магической палочкой! — Финелла соответствующим образом поводила руками и усмехнулась, хотя, одетая в короткое облегающее платье с позолоченным поясом-цепью и огромными золотыми кольцами-серьгами, больше была похожа на женщину-вамп, чем на сказочную фею. — А где же тот славный скалистый утес, с которым ты разговаривала на вечеринке?
— Кто? — опешила Нелл. — A-а, Алесдер. Не знаю. Думаю, что он пешком ходит в Скайи или еще куда-то. Я с ним сто лет не виделась.
— А жаль, — задумчиво произнесла Финелла. — Он, как мне показалось, из тех мужчин, которых стоит покорять, как горы.
Нелл в изумлении смотрела на Финеллу. Неужели ее заинтересовал Алесдер? Нелл почувствовала холодок дурных предчувствий, а потом скорее даже удивились, с чего бы это? «Какое мне дело до нашего юриста?» — подумала она и осторожно добавила:
— Думаю, он все еще оплакивает свою жену.
— На твоем дне рождения он не был похож на скорбящего мужчину, — заметила Финелла. — Но не будем больше о нем вспоминать. Я здесь не только для поправки здоровья, хотя Талиска для этого очень подходит, спору нет. У меня для вас есть предложение.
— Какое предложение — нечистое?
Финелла оскорбилась:
— Чистое — как пятки! Как ты могла подумать что-то другое?
— Представить не могу, — слегка улыбаясь, парировала Нелл. Она начинала понимать это противоречивое создание. — Мы можем поговорить об этом за обедом, если хочешь. Раз ты одна, почему бы нам вместе не пообедать?
— Пожуем сальца, как говорится. Это я одобряю.
— Хорошо, я сделаю перегруппировки в столовой. Между прочим, не произноси так громко это слово. Помни, Талиска — это место, где нет жирной пищи!
Предложение Финеллы, как и следовало ожидать, касалось ее бизнеса. Она предложила сделку между Талиской и «Кашемиром Дрюммон-Эллиот», которая, как она полагала, могла быть выгодной обеим сторонам. Остров и отель будут упомянуты во всех ее рекламах, и слух о них разнесется среди ее клиентов по всему миру, а взамен Финелла просила, чтобы в Талиске был проведен показ кашемира в предрождественский уик-энд, когда самые богатые ее клиенты будут приглашены для того, чтобы ознакомиться с ее коллекцией в течение трех гала-вечеров и трех показов моделей.
— Мы можем импортировать некоторые модели и продавать их с аукциона в провинцию или еще куда-либо и каждый вечер заполнять комнаты отеля различными клиентами. Здесь ведь десять комнат? Три вечера могут добавить тридцать клиентов и, возможно, еще двадцать, которые живут на приличном расстоянии. С пятидесяти клиентов мы можем получить чистыми пятьдесят тысяч и поделить доходы. Что ты думаешь?
— Пятьдесят тысяч? Звучит ужасно внушительно, — отметила Нелл. — А ты уверена?
И Финелла заверила ее:
— Я позволяю вам снизить цены, так что вы сможете увидеть, что я имею в виду. Но в принципе — как ты считаешь?
— Мне нужно это обсудить с Тэлли, конечно, но звучит интересно. Когда ты сказала, что Талиска будет принимать этот показ на уик-энде, что ты точно имела в виду?
— Богатые люди — это как сделка. Поднимите цены вдвое против настоящей цены и дайте им гала-обед и показ моделей, и они решат, что у них вечер, где можно хорошо поторговаться — даже если они на кашемир спустят состояние! Между тем они на три ночи заполнят вам отель в мертвый сезон, и вы тоже получите часть доходов от продажи. Швырнем им кое-какое сексуальное бельецо для девушек, его тоже покажут просто для того, чтобы дать что-то мужьям и любовникам — погасить боль расставания с деньгами, и все будут счастливы. Это обязательно пройдет.
— Если только они не наедятся этого кашемира под завязку, — практично заметила Нелл.
— Они все проглотят, — безапелляционно заявила Финелла. — Против моей коллекции устоять невозможно. Я даже продемонстрирую вам с Тэлли некоторые модели из коллекции после обеда. Между прочим, где он?
Нелл посмотрела на их столик, где они обычно сидели, в дальнем углу столовой. Он был пуст.
— Наверное, ест пирог и запивает его пивом в баре, внизу по дороге. В последнее время он стал совершенным аборигеном. Но позднее он придет, чтобы сделать послеобеденный общий сбор. Я уверена, что ему очень и очень понравится показ твоей одежды.
Финелла доверительно наклонилась к Нелл.
— Он довольно красив, весь из себя, — проворковала она. — Как он, доступен?
Нелл поджала губы и покачала рукой, как бы уравновешивая стрелку весов.
— Разберешься. Почему бы тебе не примерить, а там увидишь?
Финелла искоса посмотрела на Нелл.
— В моей семье говорили: «пососи и увидишь». Мой братишка всегда путал «с» и «н», и получалось неприлично, хотя я думала, что это относится к сладостям.
Нелл засмеялась и подумала, как хорошо было бы женить собственного брата на этой добросердечной сирене. В настоящее время Тэлли, кажется, влюблен во Флору по уши — этого Нелл не могла сказать Финелле. Но насчет Тэлли никогда не знаешь наверняка…
В этот же вечер, позднее, в квартире Нелл прошел частный показ моделей. Вначале Тэлли был вежлив, но особой радости не выказывал. Он этого менталитета кошачьих походок на подиуме с Джеммой досыта наелся и больше этим не хотел воодушевляться. Показ моделей Финеллы преследовал, однако, другую цель. Никаких утомительных глазений и сутуло-расслабленной спины. В своих обольстительных, облегающих костюмах она была обворожительна, и постепенно Тэлли почувствовал себя увлеченным и повеселевшим. И, более того, понял, что и Финелла этим забавляется, наслаждаясь, как никто другой, своей игрой. Ключом к ее коллекции был цвет: в одной группе одежды преобладали абрикосовый, серый и розовый, а в другой — сочетание ярко-черного и кремового создавали резкий контраст, сильно отличающийся от надоевшего черного и белого, излюбленных цветов в коллекциях для состоятельных. Модели были одновременно и облегающими, и свободными. Маленькие джемпера с прекрасными линиями подчеркивали великолепный бюст Финеллы, брюки были свободного кроя. Платья были элегантные, облегающие, с интересными деталями в вязке полос и узоров, из дорогой пряжи (пятьдесят фунтов за фунт), с дополнениями из замысловатых широченных шарфов, накидок с меховой оторочкой и жакетов простых фасонов. В моделях Финеллы сочеталась роскошная мягкость кашемира с гибким изяществом вязки и вырезов, и были они, как и заявила Финелла, сногсшибательны и неотразимы. Последним она продемонстрировала piece de resistance[31] — черное (с круглым вырезом) вечернее платье с длинными рукавами, приталенное, с очень узкой юбкой, обшитое по рукавам, подолу и вырезу узкой полоской вышивки из черного янтарного бисера. Под него, для чувственного эффекта, Финелла не надела ничего, и это тонкое, чулочной вязки, платье черного цвета облегало ее, подчеркивая все линии ее тела.
— Настоящий Голливуд! — И Тэлли не удержался от аплодисментов. — Согласен полностью, что уикэнд «Кашемир Дрюммон-Эллиот» мы должны провести, но только если мисс Дрюммон-Эллиот продемонстрирует это платье лично, а также и то, что под ним надето!
Эту смешную реплику Финелла встретила кокетливым смехом.
— Как известно моим конкурентам, для дела я готова сделать что угодно. Итак, я продемонстрирую это платье, и другие, которые вы укажете, но вот то, что под ними, пусть демонстрируют кому под тридцать. Нет ничего хуже овцы, вырядившейся под ягненка.
— Если овца — это вы, то всякий раз подавайте мне баранину! — сострил Тэлли.
— Вот почему я так люблю трикотаж, — добавила Финелла, сделавшись на какую-то минуту откровенной. — Я понимаю, что модные стильные вещи могут сотворить с телом чудеса, если эти наряды сделаны из кашемира. Непривлекательная тридцатилетняя особа в моих нарядах может переплюнуть прелестную нимфетку. Так что, видите, богатые распутницы любят мои наряды за то, что они придают им власти. А богатым мужчинам нравится покупать их для своих жен, чтобы их жены выглядели так же эффектно, как и их содержанки. Вы не прогадаете, всегда попадете в яблочко!
— Здесь сейчас прозвучал урок по Евангелию от Святого Кашемира, глава пятая, строка первая, — пробормотала Нелл. Она подошла к Финелле и с чувством ее поцеловала.
— Твоя коллекция — чудо. Как бы мне хотелось все из нее заполучить! Как ты думаешь, я могла бы носить это платье?
Финелла скользнула оценивающим взглядом по фигуре Нелл:
— Честно говоря, дорогая, — нет. Думаю, что нам нужно тебя немножко подкормить. Ты сделалась немного костлявой.
Нелл вспыхнула от возмущения:
— Костлявая? Ты шутишь! Я всегда была толстой!
Тонкие брови Финеллы поднялись выше:
— Взгляни на себя в зеркало, милая. Ты сильно худеешь, верно, Тэлли?