— Сегодня вы можете остановиться у меня. Мой «заброшенный замок» стоит прямо на берегу. Это старый замок, но я бы его превратил в гостиницу. Плати по счетам, как вам известно, и никаких неприятностей. Я частенько думаю, что этот замок может стать прекрасным отелем. Конечно, нужно многое сделать. Здание ужасно запущено, годами там ничего не ремонтировали. Прежний его хозяин сделался нелюдимым, когда постарел. Канализация никудышная, нет отопления и труб для водопровода… Замок требует основательного ремонта. В общем, вы можете себе это представить.
Вот главный вход. Он ведет в новую часть замка, построенную около 1860 года, когда семья сделала себе состояние на торговле табаком в Глазго. В этой части замка комнаты намного больше, чем в башне. Она была построена не из прихоти, а скорее для защиты, как и большинство замков в те времена, когда существовала Горная Шотландия, а здесь целые века мало что менялось. Вы попадете в нее с первого этажа. Что вы хотите сейчас? Провести вас как экскурсантов, или вам больше хочется побродить по замку, а потом я вас повожу по острову? Здесь на холме коттедж, конюшни, фермерские строения и пристань для лодок, — вы, наверное, захотите взглянуть на них.
Когда Рэмсей-Миллер остановился перевести дыхание, Тэлли настойчиво попросил его оставить их вдвоем. Нелл согласно закивала.
— Отлично, — добродушно ответил многословный мистер Рэмсей-Миллер. — Я почитаю газету, пока вы тут походите. Буду здесь, в холле, если понадоблюсь. Все открыто. — Еще раз он прогремел связкой огромных железных ключей, гром которой, как оркестр, сопровождал его монолог, и пошел к туннелю.
— Быстрей! — воскликнула Нелл, схватив Тэлли за плечо и почти бросившись к двери. — Неважно, как мы пойдем, но нужно скорее убраться отсюда, пока он не вернулся.
Тэлли выругался.
— Как его зовут?
— Кажется, он назвался Эндрю Рэмсей-Миллер.
— Ему бы больше подошло имя Эндрю-Болтун. Где мы? — Тэлли огляделся, рассмотрев стены прохода, в котором виднелось несколько дверей.
— Думаю, это кухонные помещения, — ответила Нелл, изучая план этажа в помятой брошюре. — А вот это, наверное, задняя лестница в конце здания.
— Хорошее место для начала, — пробормотал Тэлли. — Читай карту, а я буду делать отметки. — Он вынул из кармана кожаной куртки аккуратную, переплетенную в сафьян записную книжку.
Утром, когда они собирались в аэропорт Хитроу, Нелл заметила, что Тэлли сегодня, вопреки обыкновению, одет не по погоде и не так, как того требуют обстоятельства. Для июня кожаная куртка была слишком жаркой, но она оказалась незаменима в вертолете, сама же Нелл надела легкий жакет и брюки и продрогла. И сейчас, идя по слабоосвещенному проходу, ей опять стало холодно. Нелл удивило и то, что брат делает какие-то пометки, когда они приехали просто посмотреть.
Талиска представляла собой замок, построенный в пятнадцатом веке и напоминающий множество других крепостей, рассыпанных по островам и мысам западного гористого шотландского побережья. Он был построен из серого гранита, высокий и просторный, с маленькими оконцами со свинцовыми переплетами, с шиферной крышей, с фронтоном и несколькими башенками, в одной из которых находилась узкая винтовая лестница, соединяющая три верхних этажа и крышу. Эта башня немного отличалась от других таких же укрепленных замков тем, что была построена над туннельным проходом с воротами, который вел в сарай с каменными стенами, куда загоняли скот в случае опасности, но в девятнадцатом веке его заменили зданием в баронском стиле, свидетельствующим о процветании лорда и его семьи. Это было построено для старшего сына, феодала ранней викторианской эпохи, у которого управляющим имения служил отец бабушки Кирсти. Однако эта ветвь клана Маклеодов закончила свое существование с его смертью. Две его дочери вышли замуж за богатых англичан и не пожелали поддерживать хиреющий замок и окружающие, его огромные пастбища.
Все комнаты, предназначенные для делового викторианского магната, — для семьи и приема многочисленных гостей, которые приезжали из Глазго на пароходе, — располагались в здании баронского стиля. Здесь было шесть гостиных, с панелями из мореного дуба и с изумительной красоты лепниной на потолках. Здесь находилась библиотека, хранившая сотни старых фолиантов в кожаных переплетах, гостиная и столовая, где висели гардины из вытершегося красного бархата, украшенного золотыми кистями; светлая комната для завтрака, шумная бильярдная, холл с почерневшими от дыма стенами и с огромным камином. Из холла на первый этаж вела деревянная, украшенная резьбой лестница с несколькими площадками. Здесь располагались четыре спальных комнаты, из которых открывался чудесный вид на залив и на гору. В каждой спальне стояла массивная кровать на четырех столбиках с широким пологом из прозрачного шелка.
От площадки на первом этаже в средневековую башню вела выщербленная винтовая лестница с узкой аркой. Главную комнату этой башни, темную, со сводчатым потолком, с маленькими квадратными окошечками, окружали толстые каменные стены. Над этой комнатой размещались еще две — примерно такие же, но без сводов. В каждой комнате стояли шкафы.
На всем в замке лежала печать заброшенности. Долгие годы здесь никто не жил, и случайно попавший сюда посетитель чувствовал себя неуютно.
— Поразительно! Это гротеск, — воскликнул Тэлли, что-то помечая в записной книжке.
Каким-то зловонием пахнуло из старых комнат и вынудило их бежать, чтобы почувствовать свежесть воздуха от сквозняка на лестнице.
На втором этаже крыла времен королевы Виктории было больше спален, но их убранство было намного скромнее, чем в спальнях первого этажа, но зато отсюда открывался еще более великолепный вид на залив и горы. Верхний этаж состоял из обширной мансарды, часть которой была поделена на комнаты-спальни для слуг, а остальная часть завалена ненужным домашним хламом, накопившимся за несколько сотен лет. Спускаясь по задней лестнице, Нелл и Тэлли обследовали место за кухней и обнаружили комнату для прислуги, прачечную, комнату, где перегоняли виски, и большую кладовую. По обе стороны туннельного прохода располагались маленькие отсыревшие комнаты, в которых когда-то жила стража. Через люк в одном из проходов каменная лестница привела их в холодный сырой подвал, находившийся под бильярдной и перегруженный целыми рядами винных ларей. Окна с решетками во всю стену пропускали достаточно света, чтобы все разглядеть, но либо последний хозяин выпил все сам, либо подвал опустошили предприимчивые наследники, но он был пуст и заброшен.
— Вот это на самом деле впечатляет! — И Тэлли втянул в себя пахнущий вином воздух. — В этой комнате хранились тысячи бутылок.
— Здесь все такое ветхое, — заметила Нелл с досадой. — Трудно даже представить, что все так и было, когда здесь жила бабушка Кирсти.
— Да, замок как древний памятник, верно? Что же, мы должны и остальное осмотреть. — Тэлли подтолкнул ее к лестнице. — Не хмурься, Эллен Маклин. Я думал, тебе старые вещи нравятся.
— Нравятся, но я не люблю, когда они в пыли и плесени. — Нелл осторожно пошла впереди и, идя, не переставая ощущала пыльный налет. — Кроме того, я проголодалась, а ты? Кажется, сто лет прошло, как мы съели круассаны Британских авиалиний.
Выйдя в туннель, Тэлли достал две шоколадки «Марс» и протянул одну Нелл.
— Ешь и радуйся. Мы снова отдаемся в руки Эндрю-Болтуна.
Нелл разорвала обертку шоколадки и, радуясь виду лакомства, сказала:
— «В руки» — точное выражение; ты заметил, что его инициалы составляют слово «рука»?
— Да, действительно. Но человек он безвольный, — комментировал Тэлли, набив рот шоколадом. — Очень благородно с его стороны субботу посвятить нам.
Возможно, попав на родину своих предков, Тэлли вдруг почувствовал необычную доброжелательность к этому человеку.
Единожды начав, их гид в юбке продолжал словесную осаду во время осмотра разросшегося фруктового сада, который тянулся за домом, отделяя его от конюшен и хозяйственных пристроек.
— Конечно, я помню Талиску, когда она была очень славным местом, — рассказывал Рэмсей-Миллер. — Охота на дичь, рыбная ловля, пикники, теннис и все такое. Вон там, видите, старый теннисный корт, и в конце за конюшнями последний лорд построил корт для сквоша[9]. Это даже вызвало неодобрение в свое время, потому что местные жители не отличали сквош от крикета, но старик в тридцатых годах учился в Эдинбурге, когда сквош только-только входил в моду. Конечно, корт и сейчас там, но я не знаю, в каком он состоянии. Его забросили на целые годы, как и бильярдную. Вы ее нашли? Это по другую сторону башни, видели? Хорошо. Немного как в ночном кошмаре, да? Не знаю, как они могли играть без электричества — должно быть, с лампами Тилли или с чем-то другим. Конечно, электричество сейчас не очень надежно, но, по крайней мере, остров подсоединили к главной линии электропередачи, а это великое дело, из-за водоснабжения. Вода подается из резервуара на вершине холма, который я вам позднее покажу. Хотите осмотреть всю постройку со стойлами? Это молокоприемная и маслобойня, а также помещение службы, все стойла и хлева.
Тихий, бесконечный поток информации и сплетен сопровождал Тэлли и Нелл, как радиокомментарий, пока они осматривали различные постройки за замком. Часть конюшен была перестроена в гаражи и навесы для тракторов, но старый корт для сквоша остался нетронутым, только стены его потрескались, а пол был грязным, но ровным, потому что каким-то чудесным образом сохранилась крыша.
— Думаю, тут они хранили сено, — неожиданно сказал Тэлли, опускаясь на колени, чтобы изучить узкие, плотно подогнанные доски. — Просто счастье, что пол не прогнулся и не покоробился.
— Вы играете в сквош? — с интересом спросил Эндрю Рэмсей-Миллер. — Сам я всегда играл, когда учился в колледже, но тут, в Лорне, конечно, нет корта, и поблизости, как мне известно, на сотни миль его нет.
— А где дом управляющего? — спросил Тэлли, завладев вниманием гида. — Мы ведь его еще не видели, верно?