— Но они же просто безумные убийцы.
— Да, — сказал Фред. — И мы не знаем, кто они. Доуз знает. А я — нет.
— Погоди минутку. Постой. Ты что, хочешь отдать Сакаи этому Доузу, чтобы выведать для Авасаралы имена тех, кто стоит за атакой на Землю? Сколько раз в жизни ты собираешься менять стороны?
— Я никогда не менял стороны, — ответил Фред. — Это стороны беспрерывно меняются вокруг меня. Я всегда хотел порядка. Мира. Даже справедливости. Случившееся на станции Андерсон открыло мне глаза на то, чего я не замечал. Или решил не замечать. А теперь вот это...
— И у тебя снова открылись глаза.
— Не знаю. Как раз пытаюсь это понять. В АВП всегда были радикалы. Вольтер Коллектив. Марко Инарос. Кассандра Лек. Но они были маргиналами, и мы считали, что можем их контролировать. Держать их в рамках, пусть не всегда, но по крайней мере использовать их выходки, чтобы основные станции вроде Цереры и Тихо выглядели как меньшее из зол. А теперь они во главе. Не знаю, что лучше — выступить против них или встать рядом и попытаться контролировать падение.
Он покачал головой.
— Твой друг Доуз, судя по всему, уже улегся с ними в постель.
— Он хранит верность Поясу. Когда лучшей стратегией было заслужить уважение в качестве равных внутренним планетам, он добивался этого. Я же храню верность... всем. Долгое время я говорил от имени людей, у которых почти не было права голоса. Затем появилась протомолекула и изменила правила игры, а теперь, если связь с радикалами даст мне больше влияния... Пока Медина в руках моих людей, никто не может меня игнорировать. Я могу встать на любую сторону, как будет полезнее в долгосрочной перспективе.
— Звучит как дерьмовые оправдания прагматика пост-фактум, — сказал Холден. И мгновение спустя добавил: — Сэр.
— Так и есть, — ответил Фред. — Но это то, с чем приходится иметь дело. Если я найму «Росинант», чтобы он доставил меня на Луну на встречу с Авасаралой, ты возьмешься?
— Конечно, если закончу проверку работы Сакаи, а ты приведешь собственную команду. А еще лучше — если заберем мою оттуда, где они все запропастились.
— А если я найму тебя, чтобы отвезти меня с пленником на Палладу?
— Тогда можешь идти в зад.
Фред хмыкнул и встал, поправив пистолет на боку.
— Мне всегда нравилось с тобой болтать, капитан. Отдохни денек. Поговорим, когда я приму решение. То или иное.
— А сейчас что собираешься делать?
— Поговорю с Сакаи, — сказал Фред. — Посмотрим, смогу ли я вытянуть из него что-нибудь насчет этого дела. Перспектива не быть выкинутым из шлюза может сделать его более разговорчивым. — Он посмотрел на Холдена, и выражение его лица стало не то сожалеющим, не то умоляющим. — Я пытаюсь поступить правильно, Холден. Но бывают времена, когда неочевидно, что именно правильно.
— Согласен. Ровно до той части, пока ты не начнешь говорить, что сейчас те самые времена.
Холден ел в тайском ресторане карри с арахисом — насколько он помнил по детству на Земле, совершенно не похожее на какое-либо блюдо, подающееся на этой планете. На поверхности не-карри плавал кусок не-курицы, Холден запихнул его палочками поглубже и наблюдал, как тот всплывает обратно, а одновременно с этим просматривал два сообщения. Первое было от мамы Элизы. Пока что в семье все целы. За ситуацией ведется наблюдение, но приказов об эвакуации не поступало. И к тому же, сказала она, приподняв бровь, не найдется более подготовленного и оборудованного места, чем ранчо. Они отправили запасной реактор в помощь местной сети в Три-Форкс и ждут новостей от Джексонов — не нужно ли им чего. Холден достаточно хорошо ее знал, чтобы заметить всю глубину тревоги о том, чего она не сказала. Но когда она попрощалась, то обещала еще связаться. Утешение небольшое, но хоть что-то.
Второе сообщение пришло от Алекса.
Они с Бобби Драпер находились на корабле премьер-министра и летели к Луне с конвоем, прикрывающим их задницы. Все были взбудоражены, но Холден решил, что пока что они в безопасности. Дополнительные корабли конвоя уже в пути, их ждали через день-два. Алекс не получал новостей от Наоми, где бы она ни была. Или, что самое важное, от Амоса. Алекс пошутил, что Амос выживет в любых условиях и это не первая планета, которая под ним взрывается, но в шутке сквозили страх и тревога. Когда Алекс отключился, Холден проиграл запись еще три раза, только чтобы услышать знакомый голос.
Он начал записывать ответ, но в ресторане было слишком много народа, чтобы сказать всё желаемое, и потому Холден пообещал себе, что займется этим в номере. Он запихнул в себя столько карри, сколько смог, а освещение в ресторане медленно сменилось от желтого к золотистому — цветам фальшивого заката на планете, которую большинство людей видели только на экранах. Он расплатился, и подошел официант, предлагая десерты и напитки. Взгляд официанта задержался слишком долго, это явно выходило за рамки вежливости — намек, что Холдену следует заказать что-нибудь еще.
Холден задумался об этом «еще». Еще закусок, еще выпивки, еще сна, еще секса. Хоть какого-нибудь. Он осознал глубокую как океан пропасть желания внутри. Что-то похожее на голод или жажду, истощение или похоть, но это невозможно было утолить. Холден не мог описать это словами, разве что из-за этого в нем росли злость и отчаяние. А подспудно — страх, что его команда никогда больше не вернется на корабль, и это грызло его изнутри.
И тут он нашел нужное слово. Это тоска по дому, а «Росинант», как бы он ни был прекрасен, не будет домом без Алекса, Амоса и Наоми. Интересно, долго ли продлится это чувство, если они никогда не вернутся? Сколько времени он будет их ждать, даже после того как узнает, что они не вернутся? Официант улыбнулся сверху вниз.
— Больше ничего, — сказал Холден. — Спасибо.
Он вышел в главный коридор, мысленно репетируя, что скажет Алексу и как. Все его слова прослушает марсианская служба коммуникаций, и ему не хотелось сказать ничего такого, что могут неправильно понять. Проблема заключалась в том, что он-то всегда знал, что имеет в виду, но не мог понять, что в этом видят другие, пока они этого не выскажут. Может, стоит просто немного пошутить и сказать, что он ждет всех обратно.
Когда на терминале загудел вызов, Холден принял его и понадеялся, что это Алекс, хотя это было невозможно из-за временнОй задержки. С экрана на него хмурилась Драммер.
— Мистер Холден, не могли бы вы зайти в офис вспомогательной охраны?
— Мог бы, — ответил Холден, внезапно насторожившись. Он до сих пор ожидал, что Драммер затеет собственную игру. — Я должен что-то знать?
Фоном донесся поток ругательств, они становились всё громче. Драммер отступила, и на экране возник Фред.
— Если бы мы могли поговорить об этом по сети, я бы тебя не вызывал.
— Ладно, — ответил Холден. — Уже иду.
Когда Холден вошел, Фред расхаживал по офису охраны со скрещенными за спиной руками. Он резко кивнул Холдену вместо приветствия. Драммер сидела за столом и являла собой пример профессионала, пытающегося не дать боссу повод на себя наорать. Ну и ладно. Холден не возражал, чтобы наорали на него.
— В чем дело?
— Медина замолчала, — сказал Фред. — Они должны были отчитаться утром, но я не волновался, в нынешней-то неразберихе. Но с тех пор они дважды не вышли на связь. И... Драммер, покажите ему.
Глава отдела безопасности открыла схему Солнечной системы. В таком масштабе даже Юпитер и Солнце были лишь яркими пикселями. Тысячи точек показывали трафик в системе. Корабли и базы, спутники, зонды и навигационный буйки. Всё человечество в миниатюре. И по одному щелчку пальцев большая часть этой суеты испарилась. Вместо нее показалась пара десятков зеленых точек со словом «не определен» в том месте, где обычно значится код маячка. Побежали статистические данные.
— Как только станция перестала отвечать, — сказала Драммер, — мы увидели вот это. Двадцать пять новых объектов. У всех сигнатуры двигателей как у марсианских военных кораблей, и все на максимальной тяге идут к Поясу.
— На максимальной тяге?
— Сначала от восьми до десяти g, потом ниже — то есть, они идут на пределе мощности.
Холден присвистнул. Фред остановился, его лицо было спокойным, и это выдавало, какая внутри него бушует ярость.
— На Медине были мои люди. Если станция захвачена или эти новые корабли идут туда, чтобы совершить нечто ужасное, это станет серьезным препятствием для моего участия в новом руководстве АВП.
— Ну и хрен с ним.
— Да.
— До Медины — долгий путь, — сказал Холден. — Даже на такой скорости им потребуется время. Но вряд ли мы сумеем их опередить.
— Мы всё равно ничего не смогли бы сделать. Даже если я соберу все имеющиеся корабли, один марсианский фрегат разнесет их в лоскуты. Даже для «Росинанта» слишком большой перевес в вооружении.
— Интересно, откуда они взяли марсианские военные корабли? — спросил Холден.
— Обязательно спрошу об этом Доуза, когда буду говорить с ним о том, что думаю по поводу выдачи пленного. Сколько времени нужно, чтобы подготовить «Росинант» к вылету?
— Если поторопиться, можем вылететь через пять дней.
— Мистер Драммер, направьте все бригады ремонтников, чтобы закончить чинить и проверить «Росинант».
— Есть, сэр, — откликнулась Драммер и переключила свой дисплей, чтобы посмотреть расписание рабочих смен.
Фред посмотрел под ноги, а потом снова поднял взгляд.
— Следующие несколько дней я буду сильно занят, пытаясь привести Тихо в порядок, чтобы оставить станцию на Драммер. Займись набором команды на «Роси».
— Ничем другим я и не планировал заниматься.
— Тоже верно, — отозвался Фред. А потом произнес почти что с тоской: — Будет приятно снова увидеть Луну.
Холден попытался подождать, пока не вернется к себе, но потерял терпение, как только вошел в лифт. Он открыл сообщение Алекса, включил камеру и записал ответ.