– А теперь, пока мы не вытянули жребий, пару слов о выборе баз, – театрально добавил Ксандр. – У каждого игрока может быть лишь одна база. Она должна быть в – или на – Доме, занимать больше места, чем мотоцикл, а еще ее надо пометить, чтобы было ясно, что она ваша. Отметка может быть зашифрована или замаскирована.
Либби была права: только Хоторнам придет такое в голову. Я посмотрела на Джеймсона, на Нэша, на Ксандра – а потом на Грэйсона, который сегодня был особенно молчалив.
– Прячьте базу получше, – посоветовал он. – Защищайте ее, но так, чтобы не выдать местоположения.
– Особенно поощряется использование мишурных бомб! – добавил Джеймсон.
Ничего более хоторнского я в жизни не слышала.
– Игра заканчивается рождественским утром, – сказал Нэш нам с Либби, хоть и смотрел только на нее. – На идеальные подарки нужно время.
– А если получится, что победил не один, а больше? – спросила я.
Грэйсон плавным движением подхватил водяной пистолет и спрятал во внутренний карман пиджака.
– Такого не будет, – заверил он.
Глава 3
Первым бумажку с именем жертвы из стеклянной миски вытащил Ксандр. Прочитав имя, он улыбнулся, но эта улыбка не выдала ровным счетом ничего – таков был покерфейс по-ксандрски.
Потом тянули Джеймсон, Нэш, Грэйсон и я.
Я взглянула на бумажку, которая мне досталась. Нэш. Ни на кого не глядя, я сложила ее пополам, а потом еще раз пополам, а затем в крошечный треугольник и спрятала в передний карман джинсов.
Нужно было беречь ее от любопытных глаз. В таких играх информация – сила.
Либби тянула жребий последней. Прочитав имя, она склонила голову набок, и тут ей в грудь ударила струя красной жидкости.
В нее выстрелили! Праздничной алой водой!
– Эй! – возмутилась она.
– Тебе досталось мое имя, – отчеканил Грэйсон, не выпуская из руки пистолета, и выгнул бровь. – Так?
Либби насупилась.
– Откуда ты это узнал?
– Так я прав? – уточнил он. По тону было понятно – сам-то он в курсе, что не ошибся. Не дожидаясь ответа, он спрятал пистолет во внутренний карман.
Нэш подошел к Либби, обнял ее и прижал к себе.
– Три дня, – сказал он. – А потом вернешься в игру.
Либби вытащила имя Грэйсона. Мне достался Нэш. Мозг тут же стал просчитывать, что это значит для остальных игроков. Я внимательно оглядела Хоторнов.
Кто-то из них вытянул мое имя.
– А что будет, если выстрелишь в игрока, а он – не твоя жертва? – спросила я.
– Штраф, – коротко ответил Грэйсон.
Либби нахмурилась.
– Какой?
– Поверь, милая, лучше тебе не знать. – Нэш расплылся в улыбке, которая могла бы показаться ленивой тому, кто совсем с ним незнаком.
Учитывая, что Нэш склонен многое преуменьшать, ответ впечатляющий.
– До заката нужно соорудить и пометить базу своим именем, – уточнил Джеймсон, беззастенчиво глядя на меня. Он наслаждался происходящим. – Либби, ты тоже должна ее построить. Учитывая твой временный статус наседки, тебе нельзя открыто воевать с будущим дарителем, так что тебя спасет одно: надежно защищенная база.
– За наседку ты у меня еще ответишь! – пригрозила Либби.
А я мысленно составила список дел. Построить базу. Хорошо ее спрятать. Шпионить за другими. Понять, кто есть кто.
Ну и еще – будто и без этого дел мало – придумать идеальный подарок для Нэша.
Глава 4
Свою базу я оборудовала в коридоре, ведущем к хранилищу. Честно ли это, учитывая, что коридор был потайным и у остальных не было в него доступа? В моем случае – вполне. Речь ведь о Хоторнах. Уж они что-то да придумают.
А вот с защитой и маскировкой базы пришлось повозиться. В отличие от Ксандра, я гением инженерии не была, но догадалась позаимствовать одну мишурную бомбу. Этого будет достаточно. А свое имя я написала лимонным соком – простейшими и самыми удобными невидимыми чернилами. Тем более что для проявления этой надписи понадобится тепло… Я коварно улыбнулась, довольная своей предусмотрительностью.
Потом тщательно замела следы.
Коридор был спрятан за шахтой лифта, поэтому несложно было скрывать, откуда же я на самом деле еду, но, даже выйдя на самом верхнем этаже Дома Хоторнов, максимально далеко от моей базы, я нет-нет да и оглядывалась.
Шпионаж. Риск. Защитные маневры, как говорил Ксандр. Соревнование.
Такой уж он, Тайный Санта по-хоторнски.
Следующие шесть дней я посвятила попыткам разыскать чужие базы, охраняла свою и пыталась расшифровать каждую деталь в общении братьев. Раз я пока не понимаю, кто вытащил мое имя, полезно разобраться хотя бы в том, кто чья жертва. Чем меньше знаков вопроса в этом уравнении, тем меньше Хоторнов будут объектами моей слежки.
Легче сказать, чем сделать. К седьмому декабря я успела обнаружить только две базы. Либби заняла холодильную комнату, а Ксандр расположился под потайной лестницей, которая вела в туннели. Как ему удалось расчистить пространство – отдельная удивительная история, и тайник был превосходный, но Ксандра подвела привычка напевать за инженерной работой.
Судя по тому, сколько песен в его исполнении я прослушала, пока бродила ночами по дому в поисках ценных сведений, он основательно оснастил свою базу.
Но это меня, к счастью, не волновало. Куда важнее было найти базу Нэша. Выследить его было практически невозможно. Нэш Хоторн не упускал из внимания ничего. Отвлечь его можно было разве что при помощи моей сестры, а она последние дни старательно пряталась от Грэйсона, чтобы он снова не вывел ее из игры. Либби становилась мишенью уже дважды, и за каждый выстрел ее отстраняли на три дня.
Грэйсон Хоторн не доверял случайностям.
«Что ж, – подумала я, – раз Нэш не спешит вести меня к своей базе, выберу другую тактику».
И имя ей – прабабушка. Мы с ней как раз встречались раз в неделю, чтобы поиграть в покер.
– Колл[32], – сказала я. Пожилая дама гневно зыркнула на меня.
– А кто тебе разрешил делать ставку? Я, что ли?
Мне удалось сохранить невозмутимость.
– Нет, мэм, – ответила я, чудом сохранив невозмутимое лицо.
Прабабушка негодующе фыркнула.
– Дерзкая девчонка! – Уголки ее губ едва заметно приподнялись. – Это я говорю: колл!
Наши взгляды встретились, и тут прабабушка догадалась, что я выигрываю. Я положила свои карты на столик лицевой стороной вниз.
– Сбрасываю, – объявила я.
Она сощурилась.
– Тебе от меня что-то нужно.
Я понимала: не стоит ходить вокруг да около.
– Мы играем в Тайного Санту, и мне выпал Нэш. Мне надо найти его базу. А еще я конфетки принесла. – Я выложила на стол четыре карамельки.
Прабабушка приняла мой подарок. Она неспешно отправила в рот первую карамельку, а потом ткнула в меня пальцем.
– Эй, девочка, – воскликнула она. В ее случае это было вполне себе ласковое обращение. – Дай-ка мне мою трость.
Я вопросительно на нее взглянула.
– Хотите меня ею ткнуть?
Она ничего не ответила. Я протянула ей трость, и тут она действительно меня ткнула.
– Скажи-ка мне, девочка, – почти что прорычала она, – где мой внук паркует этот свой треклятый смертоубийственный драндулет?
– Вы про мотоцикл? – сухо уточнила я, а потом поняла… что не знаю.
Целых три часа я рыскала у Дома Хоторнов и только потом обнаружила старательно спрятанный гараж – не огромный, размером с целый шоурум, в каких обычно держат самые дорогие автомобили в мире, а совсем небольшой, одноместный. Раньше я и не догадывалась о его существовании. Сначала я нашла его фасад, а потом отыскала и потайной вход – в гараж можно было попасть через прачечную.
С порога стало понятно – гараж и впрямь принадлежит Нэшу. Тут было полно старых гитар, а еще взгляд наткнулся на два побитых шлема, несколько пар грязных-прегрязных ботинок и на его байк, тоже видавший виды, как и шлемы. На то, что гараж служит еще и базой, вроде бы ничего не указывало. Но потом я подняла глаза.
А я-то думала, что в этой семье титул безумного ученого принадлежит Ксандру! Нэш соорудил из гирлянд что-то вроде паутины и с ее помощью закрепил под потолком большую платформу.
Ксандр упомянул, что гирлянды усиленные, и это была не шутка. Они выдерживали весьма приличный вес.
На дне платформы Нэш написал свое имя. Безо всякого шифра и невидимых чернил.
Я поискала лестницу, но безуспешно. Что ж, пока доступ к базе отрезан. Сообразив, что оставаться тут дольше небезопасно, я повернулась к выходу и едва не врезалась в дуло водного пистолета.
Нэш.
Именно он учил меня стрелять, так что я знала не понаслышке: он никогда не промахивается. Вот только с выстрелом он не спешил.
– Какая приятная встреча, – протянул он.
Я обдумала варианты.
– Слышала, если выстрелить в того, чье имя ты не вытягивал, будет штраф, – сказала я.
– А то, – смерив меня взглядом, подтвердил он.
На мое счастье, ровно в эту секунду щенок Хоторнов решил забежать в гараж. Тирамису любила меня почти так же сильно, как братьев.
Я поманила ее жестом, и она бросилась ко мне. Я подхватила малышку на руки. Получился живой щенячий щит.
– Если хочешь поиграть ею в «Горячую картошку», очень советую отказаться от этой затеи, – предупредил Нэш.
– Мне бы такое и во сне не приснилось.
Нэш выдержал паузу, а потом на дюйм опустил оружие.
– Какое имя ты вытащила? – спросил он.
Я сразу поняла: он меня испытывает. Каким бы ни было наказание за неверную догадку, Нэш Хоторн хотел узнать точный ответ, а значит, мне стоило придумать правдоподобную ложь.
Назвать имя Грэйсона я не могла: все знали, что он выпал Либби. А я понятия не имела, кого вытянул Нэш и что ему было известно о других игроках и их жертвах. Но времени на сомнения не было.