– На текущий момент каких-либо существенных результатов группе доктора Айгена добиться не удалось. Думаю, эту программу пора сворачивать.
– Да! Согласен! – горячо поддержал его отставной адмирал. – Вильям мне, кстати, позавчера звонил. Говорит, житья от этих мозгоправов нет. Треть территории и четверть помещений оттяпали.
– Какой Вильям? – не понял Президент.
– Вильям Честер, – бодро доложил адмирал, – командующий базой. Когда я был командующим шестым флота, он у меня корветом командовал.
– Предлагаю перенести этот вопрос на следующее заседание, – поспешил заявить Вико, пока морской волк не ударился в воспоминания. – Ещё не все экспертные заключения готовы, да и не горит это дело.
Друг Индо посмотрел Гресса с некоторым недоумением, но у него хватило сообразительности не развивать эту тему, а перейти сразу к первому плановому вопросу – увеличению расходов на систему слежения за подводными крейсерами противника, которые в последнее время активизировались у восточного побережья Конфедерации и в арктических водах. Затем вскользь коснулись ситуации в Сиаре, но без излишних дискуссий пришли к выводу, что момент для серьёзного вмешательства ещё не настал и в отношении режима Гальмаро выгоднее занимать сдержанную позицию, отдавая предпочтение экономическим средствам давления. Затем отвергли предложение увеличить финансовую помощь повстанцам хуннской провинции Шао-Лю, согласившись с мнением Гресса Вико, который заметил, что относительная стабильность в Хунну выгодна Конфедерации, поскольку империя служит стратегическим противовесом Соборной Гардарике. Наконец единогласно решили поддержать предложение Департамента труда и занятости: вдвое повысить базовую ставку пособия по безработице, но в полтора раза сократить срок его выплаты, справедливо рассудив, что тот, кто за год не удосужился найти работу, тот и за полтора не почешется.
Когда господа члены Совета потянулись к выходу, Гресс Вико пропустил всех вперёд, захлопнул дверь за спиной последнего из них, резко повернулся в сторону Президента, который, развалившись, сидел в кресле за своим столом, явно рассчитывая на то, что дела на сегодня уже закончены.
– Ты что творишь, придурок?! – он быстрыми решительными шагами приблизился вплотную к президентскому столу, резким движением схватил главу государства за галстук и рванул его на себя, заставив того подняться. – Я же сказал, результаты инспекции в Малинди обсудим после заседания. Ты не слышал?!
– Отпусти, психопат хренов… – сдавленно выговорил друг Индо. – Ты что, решил страну обезглавить?!
– Страна и не заметит, что тебя нет на месте, – парировал Вико, но галстук выпустил, позволив Президенту снова упасть в кресло. – Теперь я буду вынужден полностью засекретить информацию – даже от тех членов Совета, чья поддержка нам могла бы пригодиться.
– Да брось ты, дружище! Моей поддержки тебе недостаточно? – Индо ослабил узел на галстуке и достал из ящика стола, служившего холодильником, бутылку минералки. – Будешь? – Он поставил бутылку на стол, а себе достал ещё одну.
– Готов слушать? – поинтересовался Вико.
– Всегда готов, – отозвался Кучер, делая большой жадный глоток.
– Так вот, господин Президент… Результаты эксперимента превзошли все ожидания. Мы можем нанести сокрушительный удар по любой точке планеты, и нам за это ничего не будет.
– Да? – Индо бросил пустую бутылку в корзину для мусора. – А нам это надо? Ты же сам говорил, что любое оружие массового поражения существует не затем, чтобы его применять, а затем, чтобы потенциальный противник о нём знал. Разве не так?
– Так, дружище, так… Но сейчас уникальный случай. Ни Хунну, ни Гардарика, ни тем более Ромейский Союз ничего подобного не имеют. Пока не имеют. По нашим агентурным данным, они пока только приближаются к цели, поскольку пошли сложным и длинным путём, который неизвестно ещё куда заведёт. А у нас уже есть конкретное оружие. Эффективное, мощное, от которого нет защиты. Правда, один недостаток всё-таки есть…
– Какой же?
– Оно одноразовое.
– Это почему же?
– Да потому что я не уверен, сможем ли мы сохранить над ним полный контроль после первого же боевого применения. Поэтому удар должен быть внезапным, разрушительным, но таким, чтобы на нас никто и подумать не смог.
– Так-так… Погоди-погоди… – Президент схватился за голову. – А что потом с этими-то делать?
– С кем? С «Великолепной семёркой»?
– С ней.
– Есть разные способы: капсула с ядом, растворяющаяся за определённое время, микровзрывное устройство в стенке миокарда или просто нейролингвистическое программирование на остановку сердца. Думаю, детали тебя вообще не должны интересовать. Это наша забота.
– А это действительно необходимо?
– Не знаю, господин Президент. Но лучше не рисковать.
– И что же ты решил сровнять с землёй? – Индо Кучер уже оправился от неожиданной атаки со стороны старого друга.
– Стереть? Ничего.
– Тогда я не понимаю, зачем трачу время на этот разговор!
– Есть два варианта, – не замечая раздражения собеседника, продолжил Вико. – Первый: разнести мобилизационный арсенал Гардарики в Восточной тайге. Второй: уничтожение складов стратегического резерва императорской армии Хунну близ города Фэй. В обоих случаях человеческие жертвы минимальны, зато резкое падение оборонного потенциала станет большим соблазном для соседней державы. Подозреваемых тоже далеко искать не придётся. И членам нашего СНБ тоже лишнего знать не стоит, поскольку операция обойдётся в сущие гроши и Департаменту не потребуется даже дополнительного финансирования. Приказ подписывать будешь?
– Документ готов?
– Да.
– Стоп-стоп-стоп! Я должен знать все детали. И все возможные последствия. Подготовь-ка мне подробную информационно-аналитическую записку.
– Ты её всё равно сам читать не будешь. И я не хочу, чтобы об этом пронюхали твои референты. Знать об этой операции должны только двое – я и ты.
– А подпись моя тогда зачем?
– Я не хочу заниматься произволом и самоуправством, – решительно заявил Вико, положив на стол папку с документом и протягивая главе государства ручку с золотым пером.
Отзыв научного руководителя о докторской диссертации Гордея Сапы, старшего научного сотрудника сектора ИАЯПФ Исследовательского Центра Спецкорпуса Тайной канцелярии Посольского приказа, на тему «Сравнительный социально-психологический анализ религиозно-мистического и научного метода познания в контексте объективной реальности», предоставленную на соискание учёной степени доктора общественных наук.
Диссертация Гордея Сапы посвящена одной из самых важных задач, стоящих в современных условиях перед обществом: в ней рассматриваются пути примирения научного взгляда на основы мироздания и религиозно-мистических представлений о бытии, которые служат нашему обществу моральным стержнем и нравственным ориентиром, а также основой законности и порядка.
Очевидно, что святость традиций, заложенных нашими далёкими предками, не должна вступать в противоречие с объективными процессами, связанными с техническим, научным и социальным прогрессом, от которого зависит конкурентоспособность нашей державы на мировой арене, её безопасность и престиж.
В качестве базовой теории соискатель взял постулат из послания Святого Мартына жителям Ахайи: «Всяк сущий беса видал, но не всяк узнал его, и виной тому неверие и леность ума».
Разумеется, определённый мистический опыт есть у каждого человека, но далеко не все способны отличить естественный ход событий от явлений, которые имеют признаки потусторонних воздействий. Людям с научным складом ума свойственно стремление найти исчерпывающие естественнонаучные объяснения мистическим явлениям. Нередко это бывает возможно, поскольку некоторые наиболее типичные феномены в принципе поддаются объяснению при помощи ряда научно обоснованных моделей и концепций. Автор исследования сделал серьёзную попытку проанализировать психофизиологические и психологические механизмы, а также некоторые личностные предпосылки восприятия человеческим сознанием некоторых типичных мистических феноменов. Результаты исследований Гордея Сапы неоспоримо показали, насколько далеко от истины расхожее представление о том, что мистические феномены – всего лишь субъективное отражение сознанием процессов самоорганизации, направленных на преодоление потери душевного и мировоззренческого равновесия. Да, большинство подобного рода феноменов известны как явления исключительно личностного уровня, и значительная их часть, безусловно, иллюзорна.
Но очевидно и другое: далеко не всегда видения субъекта умозрительны и являются лишь плодом нездорового или слишком богатого воображения. Более того, нередко они вписываются в целостную картину мира, подтверждённую различными, независимыми друг от друга источниками – уже с готовыми символами и толкованиями.
Исследованию подверглось более трёхсот человек, среди которых были как пациенты психиатрических лечебных учреждений, так и люди, чьё психическое здоровье не подвергалось сомнению, в том числе, должностные лица, занимающие ответственные посты в различных властных и силовых структурах Соборного Отечества. Как оказалось, потусторонние существа, с которыми приходится сталкиваться людям в снах и прочих видениях имеют имена, а места, где это происходит, имеют свои «географические» названия. Более того, зафиксированы многочисленные случаи, когда совершенно не связанные между собой субъекты исследования называли одни и те же имена потусторонних существ и давали одни и те же сведения о «географии» потустороннего мира. Причём вопрос о том, могли ли они получить подобную информацию естественным путём – например, в результате чтения какой-либо эзотерической литературы – рассматривался в каждом отдельном случае.
Конечно, можно предположить, что основы человеческого мировоззрения даны изначально, как наследственный признак, что человек на интуитивном уровне воспроизводит память предков благодаря неким врожденным матрицам сознания. Однако высокая репрезентативность данного исследования позволяет с большой степенью вероятности утверждать, что мистический опыт нередко отражает точную информацию о наблюдаемых явлениях в их динамике, особенно – в моменты перехода к состоянию «расширенного сознания».