— О'кей, — сказал техник. — Через девяносто секунд… Экран высветился, и на нём появилось изображение лагеря. Райан чуть не закричал от негодования изображение была инфракрасным. Он совсем забыл об этом и настроился на иное. В лагере не было видно никакого движения. Техник нахмурился и увеличил поле обзора. Ничего, кроме лагеря… Даже вертолётов там не было.
Угол съёмок постепенно менялся. Как-то не верилось, что разведывательный спутник несётся над этой территорией со СКОРОСТЬЮ, превышающей восемнадцать тысяч миль в час. Наконец стали видны все лагерные постройки. Райан замигал от волнения.
Только одно из них светилось. «Черт! Только одно… Только в одном отопление! — лихорадочно соображал он. — Там, где охрана. Что это значит? Они смылись… И десантников тоже нет».
— Что-то стряслось, — вырвалось у него. Те же слова вертелись на языке у всех присутствующих.
— Когда они смогут сообщить нам, в чём дело? — спросил Кэнтор.
— Только через несколько часов. Они не могут нарушить радиомолчание.
Следующие два часа они провели в кабинете Марти. Туда им принесли ужин, который явно разочаровал Жан-Клода, хотя он ничего и не сказал по этому поводу.
Кэнтор вообще не притронулся к еде. Зазвонил телефон. Жан-Клод поднял трубку.
Минут пять он с кем-то говорил по-французски.
— В сотне километров от лагеря наша группа наткнулась на армейское подразделение, — сказал он, положив трубку. — Похоже, что механизированная часть на манёврах. Это не было предусмотрено. Наши шли на низкой высоте и вдруг наткнулись на них. Те открыли огонь по вертолётам. Эффект неожиданности был утрачен, и им пришлось вернуться, — сказал Жан-Клод. Объяснять присутствующим, что такого рода операции разве что в половине случаев бывают успешными, не было нужды.
— Вот этого я и боялся, — сказал Джек, уставясь в пол. Ему было ясно, что третьей попытки не будет. Достаточно рискованным было уже пытаться провести того же рода операцию дважды. — Никто из ваших людей не пострадал?
— Нет. Один вертолёт подбит, но всё же он дотянул до базы.
— Поблагодарите ваших людей за службу, полковник, — сказал Кэнтор.
Извинившись, он поспешным шагом направился в примыкавший к его кабинету туалет.
Снова разыгралась его язва. Сперва его вырвало, а потом он и вовсе потерял сознание — упал, ударившись головой о дверь.
Услышав звук удара, Джек пошёл посмотреть, в чём там дело. Дверь не сразу подалась, пришлось приналечь плечом. Увидев на полу Марти, Джек сперва хотел было крикнуть Жан-Клоду, чтобы тот позвал врача, но он понятия не имел, есть ли тут медслужба. С помощью Джека Марти кое-как поднялся на ноги и доковылял до своего кресла.
— Что случилось? — удивился Жан-Клод.
— Вырвало кровью… Как это у них зовётся, — сказал Райан и набрал номер адмирала.
— Марти плохо. Нужен врач.
— Я вызову. Буду у вас через несколько минут, — ответил адмирал.
Джек принёс из уборной стакан воды и туалетную бумагу. Обтерев Марти рот, он поднёс к его губам стакан.
— Прополощите рот.
— Я уже пришёл в себя, спасибо, — запротестовал тот.
— Я вижу, как вы пришли! — разозлился Джек. — Все оттого, что вы работали сверхурочно, норовя закончить дела в лучшем виде перед тем, как уволиться…
— Я должен был…
— Единственное, что вы должны, Марти, это выбраться отсюда, прежде чем эта штука дожуёт вас до конца.
Марти снова потянуло на рвоту.
«Марти не шутил, — подумал Джек. — Здесь тоже идёт война, здесь тоже не обходится без потерь. Ты, Марти, переживал за эту операцию не меньше, чем я».
— Что за черт! — появился Грир. На лице его даже были признаки некоторой растерянности.
— У него открылась язва, — объяснил Джек. — Рвота с кровью.
— О Господи, Марти! — воскликнул адмирал.
Наконец пришёл фельдшер. Наскоро осмотрев Марти, он с помощью одного из охранников усадил его в кресло на колёсах и укатил в медчасть.
— Как часто умирают от язвы желудка? — спросил Джек жену. Дело было уже к полуночи, когда он наконец добрался до дому.
— А сколько ему лет? — спросила она. Джек сказал. Кэти подумала секунду. Может, конечно, случиться, но вряд ли. Кто-то на службе?
— Мой начальник в Лэнгли. Он давно уже сидит на «тагамете», а сегодня его вырвало кровью.
— Может, он пытался обойтись без лекарств. Это бывает. Ты прописываешь человеку лекарство, а он, как только ему становится получше, перестаёт его принимать. Даже и с умными людьми такое бывает, — заметила Кэти. — Скажи, там такое напряжение?
— Для него, думаю, да.
— Прелестно. — Обычно после такого рода ремарки Кэти поворачивалась к нему спиной, но сейчас это было ей слишком трудно. — Он, вероятно, выздоровеет, — сказала она. — Чтобы в наши дни так серьёзно страдать от язвы, надо очень и очень стараться. Ты уверен, что хочешь работать там?
— Нет. Они-то меня хотят заполучить туда, но я не намерен ничего решать до тех пор, пока ты малость не похудеешь.
— Ты лучше будь где-нибудь поблизости, когда я лягу в больницу.
— В нужный момент я там буду, около тебя.
— Чуть не накрыли их, — сказал Мюррей.
— Та же команда, что ударила по «Action-Directe», не так ли? Да, я слышал, что они это здорово провернули. А что случилось в этот раз? — спросил Оуинс.
— Их засекли в милях семидесяти от цели. Пришлось им возвращаться. Но, судя по снимкам, похоже, что к тому моменту наши друзья уже убрались из лагеря.
— Чудесно. Я вижу, удача прямо-таки преследует нас по пятам. И куда же они, по-вашему, ушли?
— Приходится лишь гадать, — проворчал в ответ Мюррей.
— Увы, это так, — Оуинс подошёл к окну. До восхода солнца было уже недалеко. — Кстати, мы, завершив проверку, выложили начальнику группы охраны дипломатов все бумаги в его досье.
— Ну и как он к этому отнёсся?
— Он тут же подал в отставку, но мы с комиссаром уговорили его отказаться от этой затеи. У нас у всех свои причуды, — добродушно заключил Оуинс. — А в своём деле он дока. Вам приятно будет узнать, что он предложил точно то же, что и вы. Он сказал, что надо сделать так, чтобы Его высочество, упав с лошади, сломал ногу. Только не надо, пожалуйста, цитировать меня!
— Да, трусов охранять куда как легче. А вот храбрые, те осложняют нашу жизнь. Знаете что? Он будет хорошим королём. Если он, — добавил Мюррей, проживёт долго. — Невозможно не восхищаться этим парнем. А его жена — настоящий динамит. Что же касается мер безопасности в Штатах, то они будут на уровне. Мы будем охранять их, как нашего президента.
«И он думает, что это способно меня утешить? — удивился про себя Оуинс. Разве он не помнит об убийстве Джона Кеннеди или о том, что жизнь нескольких их президентов висела на волоске из-за всяких сумасшедших». Не исключено, конечно, что АОО вернулась в своё логово, но инстинкт подсказывала ему иное. Он с уважением относился к работе американской службы безопасности. И всё же охрана жизни Их высочеств — дело Скотленд-Ярда, и ему было не по душе, что теперь это дело в значительной мере возложено на американцев. Когда во время последнего визита американского президента в Великобританию американская служба безопасности сделала всё возможное, чтобы оттеснить местные силы, он как профессионал почувствовал себя оскорблённым. Теперь он отчасти стал понимать их.
— Сколько в месяц? — спросил Доббенс.
— Четыреста пятьдесят. Меблированный, — ответил агент по продаже недвижимости.
Мебель была дешёвая, но это не имело значения.
— Когда мой кузен может перебраться сюда?
— Разве это не для вас?
— Нет, это для моего кузена, — объяснил Алекс. — Он тут новичок. Квартплату я беру на себя, конечно. Залог за три месяца вперёд, вы говорите?
— Да.
— Наличными пойдёт? — спросил Доббенс.
— Конечно. Сейчас поедем в офис и оформим все бумаги.
— Вообще-то я опаздываю. Разве у вас нет при себе контракта?
— Ладно, давайте прямо тут все оформим, — кивнул агент и направился к своей машине. Через минуту он вернулся с планшетом и контрактом на аренду дома.
Агент не знал, что обрёк себя на смерть. Никто из его офиса, кроме него самого, не видел этого клиента.
— Письма мне приходят на почтовый ящик, я их забираю по дороге на работу, — сказал Алекс, чтобы избежать вопроса об адресе.
— Что за работа у вас, вы говорите?
— Я работаю в лаборатории прикладной физики. Инженером-электриком. Боюсь, что подробней не могу ничего сказать. Мы, видите ли, работаем также и для правительства.
Алекс испытывал некое смутное чувство жалости к этому человеку. Он был вполне услужлив и не крутил мозги, как это часто бывает с агентами по недвижимости. Жалко, конечно. Но такова уж жизнь.
— Вы всегда платите наличными?
— А как иначе уверовать самому, что у тебя водятся кое-какие деньжишки? — рассмеялся Алекс.
— Подпишите здесь, пожалуйста.
Алекс достал свою ручку и расписался левой рукой.
— Вот, — сказал он, достав из кармана портмоне, — тысяча триста пятьдесят.
— Держите ключи от дома и квитанцию.
— Спасибо, сэр, — пожал ему Алекс руку. — Он, вероятно, въедет на следующей неделе или, самое позднее, — через неделю.
Попрощавшись, они разошлись — каждый к своей машине. Алекс записал номер машины агента, чтобы его люди не перепутали и не убили кого-то другого. Он был рад, что это хотя бы не женщина. Он знал, что рано или поздно ему надо будет перешагнуть через этот предрассудок, но… хорошо, что не сейчас. Несколько кварталов он следовал за машиной агента, потом развернулся и направился к дому, который только что снял.
Этот дом вполне подходил для дела. Три спальни, просторная кухня и не менее просторная гостиная. Самое главное, что тут был гараж и около акра земли, огороженной от прочего мира живой изгородью. Как это частенько бывает в пригородных рабочих районах, дома тут отстояли друг от друга метров на пятнадцать, что давало дополнительный плюс. Дом собирались использовать как убежище.