Чародей подошел к сидевшему рядом с девушкой вампиру. Анэт лежала без сознания, Клавдий был при памяти, но выглядел весьма потрепанным и ослабевшим.
— Как успехи? — садясь рядом с Высшим, поинтересовался Сандро.
— Неплохо, — улыбнулся Батури. — Даже лучше, чем я думал. Что будет со второй?
Теперь ты не сможешь поставить опыты.
— Смогу, — опроверг Сандро заблуждения вампира, — только сделаю это чуть позже, когда мы будем вне Храма.
— Рискуешь, — был немногословен Клавдий.
— Рискую, — согласился Сандро. — Но иного выхода нет. Я не могу дать ей погибнуть. Ты тоже.
Вампир ничего не ответил — лишь прислонился спиной к стене и закрыл глаза.
— Спасибо тебе, — неожиданно выпалил Сандро.
— Проснется — сама поблагодарит.
— Нет. Спасибо тебе за то, что дважды спас мне жизнь. До этого момента у меня не было возможности поблагодарить.
— Не стоит благодарностей, — не открывая век, обронил Батури. — Позже расквитаемся.
— Не хочу прерывать столь трогательный момент, но вам пора, — вернулась с пустыми руками Агнэс. Ответив на немой вопрос Сандро, она добавила: — Вещи найдете у выхода из катакомб.
— А что насчет проводника? — поинтересовался Батури.
— Я знаю дорогу, — уверил Трисмегист.
— Тогда в путь, — не стал задерживаться в недоброжелательной обители Сандро.
Вампир сам с трудом поднялся на ноги, но все же взвалил на себя Анэт. Его примеру последовал и Сандро, взяв на руки свою возлюбленную.
— Не серчай, если что, — обронил Батури, глядя на призрачное лицо, скрытое за вуалью. — И до встречи.
— Надеюсь, не скорой, — беззлобно ответила Агнэс. — Удачи вам в пути.
— Всего доброго, наставница, — попрощался Сандро.
— Прощай, Агнэс, — простился Альберт и, не дожидаясь ответа, поплелся впереди группы, указывая спутникам верную дорогу.
Путь из плена начался, но Сандро еще не знал, что часть армии Аргануса, в которой верховодил Сиквойя, уже зашла вперед и преградила подступы к границе, а другая армия, которой руководил сам Фомор, выступила ей навстречу.
Их ждало нелегкое путешествие.
Глава 27. Бегство
…Море мертвое выйдет из зимы Хель
И утопит славу Валлийскую,
В клочья порвет,
Завяжет сетями,
Кинет останки
В свою утробу.
Море мертвое выйдет из зимы Хель,
И свершиться то, что предначертано в Эддах.
Эпир резал руны.
Без сна и усталости, без конца и начала мерно двигалась мертвое море, в котором водой стали скелеты и зомби, а солью — оружие и доспехи. Арганусово воинство под предводительством Сиквойи маршировало, заняв все пространство единственной дороги, которая соединяла Бленхайм с другими областями Хельхейма. Мертвые двигались уверенно, но не спеша, словно шли они не на войну, а на прогулку.
За шествием наблюдал Батури, спрятавшись у обочины в зарослях кустарника с красными, словно кровь, шипами. Он и его спутники уже второй день продирались через заросли хельхеймского терна, не решаясь спуститься ниже к дороге, чтобы не быть замеченными армией нежити. А бесчисленный легион мертвых и не думал заканчиваться: казалось, он бесконечным потоком будет выходить из Бленхайма до самого скончания веков. Сперва Сандро хотел обогнать неупокоенных и как можно скорее прорваться к северной границе, но сегодня стало ясно, что это не удастся.
Тогда было решено ждать, пока армия Сиквойи не пройдет дальше и не откроет проход. На решение повлиял и тот факт, что Энин и Анэт были слишком слабы, чтобы передвигаться самостоятельно, а тащить девушек на себе было делом изнурительным если не для Клавдия, то для Сандро — точно.
С появлением времени юный некромант начал готовить зелья, которые позволят Энин прийти в себя после заражения черной смертью и снимут действие эликсира бессмертия. Батури следил за легионом мертвых и ждал, когда он иссякнет, чтобы сообщить об этом остальным. Но что-то во всем их побеге не нравилось Клавдию — он не мог уловить, что именно, но странное предчувствие не давало покоя…
Сиквойя был в Бленхайме чужаком и не знал тайных ходов и лазов, которые вели к замку, считал, что центральная дорога — единственная возможность подобраться к крепости. Он ошибался. Батури, обучаясь в Бленхайме более двадцати лет, успел изучить прилежащую местность, как свои пять пальцев. И знал каждый куст, каждую тропинку, каждый выступ, грот, впадину. Поэтому ему казалось странным, что Сиквойя не позаботился о том, чтобы разослать разведывательные отряды, которые оповестят основные силы в случае опасности. Напрашивалось всего два вывода: то ли некромант знал, что вблизи Бленхайма его армии ничто не угрожает, то ли был слишком уверен в собственной непобедимости. Удивляло Батури и то, что Д’Эвизвил не искал беглецов. Он никак не мог поверить, что Арганус даст им уйти безнаказанно. Это казалось неправильным, обманным.
Тяжкие думы не давали ему покоя. Клавдий погрузился в них с головой и чуть не оставил без внимания едва слышимый шорох позади себя. Батури быстро, но без лишнего шума развернулся и настороженно посмотрел в глубь зарослей. Спустя мгновение он увидел то, что и ожидал увидеть. Зомби. Сиквойя все-таки позаботился о безопасности. И сделал это в самый неподходящий для беглецов момент. Это была ловушка, не иначе.
Легким пассом Батури упокоил немертвого, но за первым зомби показался второй, за ним — третий. Все они — без особых магических усилий — повторили судьбу предшественника, но выполнили возложенную на них роль — стали сигналом, который раскрыл убежище вампира. Некромант-полководец чувствовал всех своих подопечных, контролировал каждого из них. Стоило Клавдию разорвать связь между рабами и хозяином — и Сиквойя узнал, где скрылась его цель.
В одно мгновение мертвое море изменило свое русло — потекло в направлении того, кто ворожил. Батури слишком поздно понял свою оплошность: нельзя было разрывать связь, нельзя было упокаивать немертвых — надо было заморозить их, погрузить в магический анабиоз или навести заклинание оцепенения. Но для самобичевания не осталось времени, а тратить драгоценные мгновенья на ненужные выдумки, которые уже ничего не изменят, Клавдий не собирался. Метнув на прощанье огненный шар в приближающиеся скелеты, он сломя голову помчался к своим спутникам. Но вампир еще не знал, что опоздал с предупреждениями.
— Что посоветуешь? — спросил Сандро у пустоты.
— Не могу и представить, чем тебе помочь… — обреченно выдохнул Альберт. — Излечить чуму невозможно.
— Знаю, — отвернулся юноша, будто видя своего собеседника. — Но кто раньше мог сказать, что избавиться от магии хозяина реально, а заставить расти мертвое — возможно? Да, я не смогу излечить чуму, но сумею ее остановить. Эликсир «недоросли» сделает это лучше любого лекарства, но что делать с эликсиром бессмертия?
— Возможно, поможет промывание желудка? — предположил Альберт, и, будь у Сандро такая возможность, он бы обязательно отвесил духу затрещину.
— Все гениальное просто… Но ты не мог предложить этого раньше? Сейчас уже поздно! — не сдержавшись, повысил голос некромант, но, быстро взяв себя в руки, продолжил уже спокойным тоном: — Есть другие предложения?
— Есть, — без промедлений ответил Альберт. — Создать эликсир жизни…
— Значит, предложений нет, — не дав духу договорить, резюмировал Сандро, помня о том, что философский камень смог сотворить только Амагрин Овен, а сейчас верховный друид так же недосягаем, как звезды. — Ладно, для начала разберемся с чумой, а дальше что-нибудь придумаем.
Решив не тратить время на аккуратность, Сандро вытряхнул на землю содержимое тюка, который, как и обещала Агнэс, он нашел на выходе из катакомб Сераписа.
Верховная жрица не поскупилась — с излишком дала каждого из ингредиентов, мало было только металлической ртути, но в эликсире «недоросли» она не использовалась, а в том, что она вообще пригодится, юный алхимик сомневался. И вообще, говоря о ртути, он имел в виду совсем не ту, которую дала Жрица. Да и ладно. Зато Агнэс выделила немало инструментария, а в сложившейся ситуации он был куда важнее. Сандро осмотрел свои новые рабочие принадлежности и остался довольным: петли, газопроницаемые и герметичные пробки, шпатели, бусины, спиртовка и даже стеклянные пробирки — как они не разбились, когда их вытряхивали из тюка, осталось загадкой, — тут было все, что могло пригодиться в опытах.
Разложив все в понятном ему одному порядке, Сандро принялся за работу. Пройдя по ближайшим кустам и насобирав опавших листьев и сучьев, развел небольшой огонь.
Тут же зачаровал пламя, чтобы оно не выдало беглецов ни дымом, ни треском, а заодно и горело достаточно долго. Из веток повыше и покрепче Сандро сделал треногу и кое-как приладил к ней железный чан с неглубоким дном. С припасами дела обстояли неважно — спонтанное бегство не дало провести необходимые сборы.
Несмотря на это, Сандро не поскупился и влил почти все запасы воды в чан, после чего щедро сыпанул туда сушеного трилистника. Пока отвар закипал, алхимик мелко порубил клубни цикория и мандрагоры и ссыпал их в стальную ступку. Затем растолок порубленные куски, добившись того, чтобы они превратились в однородную кашицу, и залил их остатками воды. Смесь получилась желтовато-зеленого цвета.
После выпаривания, лишившись части свойств, она изменит свой цвет на ярко-зеленый, а после смешивания с трилистником станет еще более яркого оттенка.
Делая зелье, Сандро надеялся нигде и ничего не упустить, работал аккуратно, не спеша. Когда-то он знал пропорции наизусть и смог бы сделать эликсир «недоросли» даже с закрытыми глазами, но с того времени, когда некромант готовил зелье в последний раз, прошло уже три года, и знания несколько потускнели, размылись.
Сложившаяся ситуация заставила вспомнить старые формулы, но изготовление зелья затянулось.
— Альберт, найди еще воды и шиповника, — попросил Сандро, почувствовав, что закончит еще не скоро. — До приема эликсира «недоросли» сделаем промывание. Оно, конечно, не поможет, но и хуже не сделает. А фортуна может и улыбнуться.