— Дерьмо, — понял бывший агент.
Логан продолжил: — я начал с девичьей фамилии твоей матери и имен людей, с которыми ты ходил в школу или когда-нибудь контактировал. Затем я ввел в компьютер все анаграммы из твоего имени, затем искал синонимы для «Сейдж» и попробовал «Том» и «Томас» разные варианты произношения для «Томпсон»… а потом подождал, когда компьютер что-нибудь выдаст.
Даже такие отели как Амбрустер должны были вносить имена своих гостей в правительственную базу данных. Закон о Безопасности Путешествий, который был принят до Импульса, был одним из последствий страха перед терроризмом.
— Дерьмо, — снова сказал Томпсон.
— Теперь, — сказал Логан, все еще держа руки на затылке, — у меня есть вопрос для тебя.
Томпсон держал в руке ружье, но оно не было направлено на Логана. Он просто смотрел на журналиста и злился на себя за то, что выбрал имя, по которому его без проблем можно выследить. Профессионал должен был знать об этом.
— Почему ты не сбежал? — спросил Логан.
— Я сначала не знал.
— О том, что ты под прицелом?
— Да. Я знаю, что был сплавлен из УНБ, но я лечил перелом руки.
— В твоем досье говорится, что ты получил увольнение из-за полной неработоспособности.
— Так и есть… И это, честно говоря, делает меня еще более подозрительным. Это было почти…
— Тебе заплатили.
— Да! Когда я узнал, что Вайт и его люди ищут меня, я отослал свою семью. Они думают, что я тоже сбежал. Поэтому… я остался.
Это кое-что объяснило Логану. Он спросил:
— Слушай, могу я опустить руки?
— Да, да, прости…
— Почему бы нам не сесть и не поговорить обо всем?
Логан присел на стул, а удручающе выглядящий Томпсон устроился на кровати. Ружье было зажато между ног, и бывший агент выглядел как человек, решивший покончить с собой.
— Твоя рука выгдядит хорошо, — начал разговор Логан.
Повращав левой рукой, Томпсон сказал:
— Иногда она еще ноет. — Его лицо изменилось, любопытство перебороло страх. — Почему ты здесь? Почему искал меня?
— Ты, конечно же, знаешь, что происходит в Терминал Сити?
Топсон кивнул:
— Единственное, что я делаю — смотрю телек. Я видел новости. И что там?
— Эти люди — те друзья, о которых я говорил. Я пытаюсь помочь им. Вайт плетет интриги, чтобы федеральное правительство вторглось и убило всех трансгенов. Тотальный геноцид.
Томпсон покачал головой.
— Тогда я не смогу тебе помочь. После того как один из этих… этих уродов сделал с моим напарником, истребление их всех меня порадует.
— Ты уверен, что твоего напарника убил именно трансген?
Томпсон закивал так энергично, что кровать начала пружинить.
— Послушай, Кейл. Перед УНБ я служил в армии, а затем был копом в Лос-Анжелесе. Я видел все дерьмо, которое люди могут сотворить с себе подобными… Но я не видел ничего похожего на то, что сделали с Хэнкинсом.
— Он был не последним.
— Его освежевали! Нормальный человек такого не сделает, только монств, выращенный для жестокости, натренированный убивать.
— Выращенный правительством. И натренированный людьми вроде Эймса Вайта.
— Пусть так, но эти трансгены должны быть уничтожены — либо для того, чтобы не допустить того, что случилось с моим напарником, либо чтобы просто избавить их от страданий. Я не смогу спать спокойно, пока эти монстры на свободе.
— И все же… ты до сих пор веришь, что тебя преследует Эймс Вайт?
Взгляды мужчин встретились, и Томпсон продолжил:
— Нас послали в бой с резиновыми пулями, Кейл. Хэнкинс был сукиным сыном, но он знал свое дело. Мы использовали эти новые портативные тепловизоры…
Логан поднял руку.
— Стой, я не знаю что такое… тепловизор?
Томпсон кивнул.
— Я не знаю, что такое тепловизор.
Агент объяснил что это за устройство, как оно работает, и что оно находится под персональным контролем Вайта и под замком.
— Все равно, той ночью в марте на этом складе тепловизор показал бы Кэлу что-нибудь, если бы все работало правильно. Мой тоже — только он не показал ничего.
— Ничего?
— Так я сломал руку! Эта штука сначала показала мне объект, а потом надула меня. Она должна была распознать температуру того бездомного парня в офисе — только она не была такой высокой как у трансгена. Но тепловизор не показал это дерьмо! Тепловизоры не врут, и мой говорил, что комната пуста. И Хэнкинс справился бы с бездомным алкашом — он столкнулся с трансгеном.
— Мне очень жаль твоего напарника, — сказал Логан.
Томпсон пожал плечами.
— Спасибо. Самое забавное в том, что он мне никогда не нравился. Он на самом деле был дерьмом… но никто не должен умереть так…
Логан наблюдал, как изменяется лицо парня, когда он вспоминает ужасный момент обнаружения обезображенного тела своего напарника.
— Никто, — повторил Томпсон, — кроме, может быть, Эймса Вайта.
— У тебя остался этот тепловизор?
Томпсон покачал головой.
— Собственность компании. Как мой пистолет и мой значок. Твой приятель, агент Готтлиб, забрал все, когда отвез меня в больницу. Мой напарник был убит, я пострадал, плюс я застрелил мирного гражданина, и я получил простое увольнение. Последний раз я видел мой тепловизор в руках у Отто.
Логан сделал мысленную пометку спросить об этом у Отто.
— Что случилось потом?
— Агент Вайт был в бешенстве из-за того, что один тепловизор был украден трансгеном. Он сказал, что если трансгены — а некоторые из них весьма умны — освоят технологию, то смогут найти способ справиться с ней. Он заставлял нас охранять эти штуки как свои жизни. В любом случае, после того, как агент Готтлиб забрал мой пистолет, мой значек и тепловизор, я как будто видел надпись на стене. Моя карьера закончена.
— Как они провернули все это? Ты получил полную недееспособность за сломанную руку.
— Они заставили меня поговорить с психиатром из УНБ — это было объяснением. Я застрелил того бездомного парня, не забывай. Это было в досье? Там было о моей психической недееспособности?
— Этого я не видел. Но все это звучит, как будто тебе дали свободный выход. Почему ты скрываешься?
— Той ночью в больнице, пока я ждал, что они займутся моей рукой, я начал думать о тепловизорах, и о том, почему они могут не сработать. Агент Готтлиб уже уехал, ему не было никакой нужды нянчиться со мной. — Томпсон подался вперед, его глаза потемнели. — И чем больше я об этом думал, тем больше приходил к мысли, что оба наших тепловизора были сломаны, и следовательно были опасны… и кто-то еще может попасть в ту же ловушку, что и мы.
— И ты позвонил агенту Вайту.
— Через несколько дней я позвонил ему. Он сказал, что встретится со мной у меня дома позже, чтобы поговорить о проблеме. Потом он спросил говорил ли я кому-то еще о сломанном приборе. Когда я ответил нет, он сказал: «Хорошо», и посоветовал ни с кем не делиться своими выводами, пока я ним не поговорю. У меня внутри все перевернулось — он хотел встретиться со мной, наедине. У меня дома!
— И вместо этого ты сбежал.
— Вместо этого я сбежал, — выдохнул Томпсон. — В его голосе было что-то холодное, почти… нечеловеческое. Интуиция подсказала мне, что если моя семья и я не исчезнем, все мы умрем.
— И ты принял это экстремальное решение, основываясь на интуиции?
— На этом, и я верю… Я верю сейчас… что единственное объяснение тому, что оба тепловизора были сломаны, это то, что их испортил Вайт. Он послал меня и моего партнера на тот склад умирать.
— Почему?
— Я не знаю. Но я проработал с Вайтом достаточно времени, чтобы понять, что люди, находящиеся вокруг него сталкиваются с преградами или умирают, когда встают у него на пути. И я не должен был упустить шанса для своей семьи.
— Когда ты планируешь присоединиться к ним?
— Когда я… закончу то, что должен.
Внезапно Логан понял:
— Ты затаился… ждешь пока персональный радар Вайта ослабнет, а потом…
— А потом я собираюсь убить этого злобного ублюдка.
Логан мог понять это желание.
— Агент, Томпсон, есть одна проблема с твоим планом…
— Да — «Томас Висдом». Если ты нашел меня, то и он может.
Логан покачал головой.
— Нет, проблема побольше этой. Вайт не просто с правительством. Я не могу объяснить все сейчас, не то время. Но он входит в… разрушительную группировку, которая больше и гораздо опаснее правительства.
— Кейл, я не разделяю твоей симпатии к трансгенам и не куплюсь на безумные теории заговора Зоркого. Я коп — или я был им. Я руководствуюсь фактами. А факт в том, что Эймс Вайт послал меня в то здание умирать. Я верю в это, но это не делает убийство моего напарника менее ужасным.
— Вайт — монстр. Уверен, что ты видишь это.
— Я тебе не помощник, Кейл. У нас схожие цели, в которых фигурирует Вайт, но твои трансгены могут идти в…
— Забудь, — сказал Логан. — Подумай о безопасности твоей семьи. Вайт проворачивает свои делишки не только в этой стране — его единомышленники действуют везде. Они найдут твою семью… так же как я нашел тебя.
— Тебе не напугать меня, Кейл. Я знаю, что моя семья в безопасности.
Посмотрев парню в глаза, Логан произнес:
— Сейчас, возможно. Но Вайт найдет их… и Клина Клин в Британской Колумбии настолько мала, что разыскать ее больших проблем не составит.
Томпсон в ужасе откинулся на кровати и сдавленно промычал:
— Как…?
— Это одна из анаграмм, которые выдал мой компьютер — анаграмма на девичью фамилию твоей жены. Она уехала в ту ночь, когда умер Хэнкинс, затем взяла машину и доехала до Фирвейла. Потом она и твои дети пересекли озеро Анаим и по двадцатому шоссе добрались до Клина Клин.
Вся кровь отхлынула от лица Томпсона, заставляя его бороду казаться черной.
— Это правда, Сэйдж, ты сам это сказал. Если я смог найти эту информацию, то же сможет и Вайт.
Томпсон поднял руку к лицу, его трясло, и, казалось, что он вот-вот разрыдается.
— О… о, господи.
— Я смогу увезти твою семью оттуда через 12 часов и доставить в безопасное убежище. У Зоркого такие связи, которые Вайт никогда не сможет отследить.