— Смотли, мама!
— Вижу, дорогой! — откликнулась она, глядя, как Карло старательно намыливает руку отца.
Маленькие пухленькие пальчики принялись расстегивать рубашку Данте. Миранда, молча, наблюдала за трогательно сосредоточенными усилиями сына, в то время как Данте со смехом подчинился ему.
— Я весь мокрый! — запротестовал он.
— Я тоже моклый! — откликнулся довольный ребенок.
— Ну, тогда нам пора снова стать сухими. У меня для тебя новая сказка, — сказал Данте, поспешно вытирая воду, стекавшую к его пупку.
Миранда подхватила Карло, который весело лопотал что-то. Они вдвоем вытерли его, глядя друг на друга поверх его мокрых кудряшек.
Она импульсивно прижала к себе сына, закрыв глаза, и безмолвно благодаря Бога за то, что снова может видеть, обнимать и любить свое дитя. Ради этого можно выдержать миллионы ссор, долгие часы холодной враждебности.
— Я помогу тебе надеть пижаму, — сказал он, беря штанишки и курточку и поворачивая Карло к себе.
Миранда смотрела, как он медленно просунул ручки Карло в рукава. Усталый малыш прекратил веселую болтовню.
— Ну-ка, иди ко мне!
Данте встал и, подхватив Карло на руки, понес его в спальню. Миранда шла за ними, как во сне. Данте осторожно опустил сына на широкую кровать и, взяв книгу, устроился рядом с ним.
— Мамочка, тоже иди!
Сонный Карло протянул руку ладошкой кверху и несколько раз согнул пальцы в трогательном детском жесте «дай-дай».
Так они укладывались, когда Данте бывал дома. «Сэндвич Карло», вспомнила Миранда, и Данте улыбнулся. Зашелестев шелковой юбкой, она послушно легла с другой стороны от Карло.
— Миая мамочка, — пробормотал Карло, поглаживая мягкую ткань.
Милая мамочка! Как чудесно снова слышать эти слова! Миранда поцеловала сына в мягкую щечку, и он уютно угнездился между ними. Она лежала рядом с ним, пока Данте читал сказку. Карло перестал ворочаться, и сладко уснул.
Миранда чувствовала аромат, исходивший от постельного белья. К нему примешивался запах мужского тела, и она жадно вдыхала его, чувствуя, как он проникает во все поры ее тела. Рука Данте, которой он обнимал сына, коснулась ее, и она прильнула к ней щекой.
Нежно погладив Карло по голове, она подняла глаза на Данте. Они встретились взглядом, и ее голос дрогнул:
— Мы будем глупцами, — тихо прошептала Миранда, видя что Карло заснул, — если пожертвуем всем этим ради бездушного делового соглашения.
Данте отложил книгу и посмотрел на личико Карло. Миранда затаила дыхание, зная, что он обдумывает ее слова. Ради счастья своего ребенка, они готовы сделать все.
Карло. Миранда с обожанием смотрела на сына. Густая бахрома ресниц на хорошеньком смуглом личике. Пухлые губки бантиком. Ее сердце переполнилось любовью.
Данте медленно убрал руку и встал. Не глядя на Миранду, он тихо сказал:
— Пора поговорить.
Она кивнула, осторожно поднялась с кровати и пошла за ним к двери. На площадке Данте внезапно остановился и пробормотал:
— «Радионяня»… я забыл…
Миранда сделала шаг в сторону, чтобы уступить ему дорогу, и он сделал то же самое. Они столкнулись…
Она оказалась в объятиях Данте и почувствовала, как в жадном поцелуе находит выход долго сдерживаемая страсть.
Внутри нее вспыхнуло пламя, и жаркая волна прокатилась по телу. Все будет хорошо! — с ликованием подумала Миранда, когда Данте крепко прижал ее к себе, чувствуя отчаянную потребность ощутить каждую клеточку ее тела.
— Миранда! Миранда! — шептали его губы.
Она почувствовала, что воспаряет к небесам. Сомкнув руки у него на шее, она наслаждалась ощущением шелковистых волос, и знакомым запахом ванили, и мужского тела.
Данте опустил бретельки платья, и принялся покрывать плечи Миранды страстными поцелуями. Его рука потянулась к ложбинке между ее грудями и скользнула в кружевной бюстгальтер.
У нее вырвался вздох, а затем тихий стон удовольствия, когда Данте легонько прикоснулся к ее напрягшемуся соску. Миранда заставила его поднять голову и поцеловала глубоким поцелуем, наслаждаясь искусной лаской Данте, приливами острого желания, и обещанием его напрягшейся плоти.
Должно быть, она распахнула его рубашку, мелькнула у нее мысль, потому что ее руки блуждают по мускулистой груди, которую она знает так хорошо. Тяжелые удары его сердца — чудесное подтверждение, что Данте, как она, испытывает необузданное и неодолимое возбуждение.
Ее сознание отключилось. Как будто, она опьянена наркотиком любви. Когда Данте занимался с ней любовью, она забывала обо всем, теряя собственную волю, и подчиняясь первобытному инстинкту слиться с ним.
Охваченная яростным желанием, Миранда оттолкнула Данте к стене и, извиваясь всем телом, приникла к нему, помня, что это всегда заставляло его терять выдержку.
Почти немедленно он содрогнулся и, глухо застонав, задрал ей юбку и, обхватив за ягодицы, приподнял, прижимая к себе.
Миранда обвила его талию голыми ногами и стянула с себя платье. Данте приник губами к ее груди, лихорадочно расстегивая ее бюстгальтер.
Она сжала ладонями его лицо и поцеловала с медленной и нежной страстью. По телу Миранды пробежала дрожь, когда кружевная преграда пала, и кожа ощутила кожу.
— Я люблю тебя! Люблю! — прошептала она, слыша гулкие удары своего сердца.
Данте окаменел. Отшатнулся, потрясенно глядя на нее.
Зачем она сказала это! Она спугнула его! Данте медленно отпустил ее. Миранда в отчаянии смотрела в его бездонные черные глаза.
Он собирается отвергнуть ее и назвать похотливой шлюхой, в паническом страхе подумала Миранда. Она почувствовала, как стенание, полное страдания и безысходного отчаяния, рвется у нее из груди.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
— Данте! Данте!
Миранда удивленно моргнула. Кто-то зовет его.
— Это Гвидо! — сердито сказал Данте.
Миранда не знала, сердится ли он на себя за то, что поддался ей, или на Гвидо, который выбрал для своего появления именно этот момент.
— Что?.. — у нее внезапно пересохло в горле. Она, как безумная, поспешно схватила с пола бюстгальтер. — Что он здесь делает?
Торопливо застегивая рубашку, Данте бросил на нее странный взгляд.
— Думаю, что он привез твои вещи из Англии. Тебе нужно привести себя в порядок, — избегая смотреть Миранде в глаза, отрывисто сказал он, приглаживая взлохмаченные волосы, и распахнул дверь, ведущую в спальню. — Будет выглядеть странно, если ты не спустишься вниз, чтобы поблагодарить его.
Закусив губу, она натянула топик и вошла в спальню. Данте посмотрелся в зеркало, проверяя, как он выглядит. Глаза у него горели, дыхание короткими толчками слетало с полуоткрытых губ.
— Данте! — неуверенно окликнула его Миранда.
— Мне надо идти! — прошептал Данте. — Гвидо! Я уже иду! — закричал он брату и поспешно вышел из спальни.
С легким сердцем Миранда, не чуя под собой ног, вбежала к себе в комнату. Напевая, она подкрасила губы, провела щеткой по волосам и улыбнулась своему отражению, думая, что с искрящими глазами и радостью, светящейся внутри нее, она выглядит совсем по-другому.
Все еще напевая, Миранда легко сбежала по лестнице и пошла на звук голосов.
— Гвидо! — воскликнула она, заставляя себя улыбнуться горячо любимому, младшему брату Данте, курчавому коренастому крепышу, который с распростертыми объятиями шел к ней навстречу.
— Миранда! Потрясающе выглядишь! — промурлыкал он.
И произошло нечто странное. Она посмотрела ему в глаза, и внезапно ее охватил страх. Усилием воли Миранда заставила себя не отшатнуться от него.
— Спасибо! — выдохнула она. Гвидо схватил ее в медвежьи объятия, и она едва не закричала от панического страха. Миранда стала задыхаться, когда он, интимно прижимаясь к ней, с энтузиазмом расцеловал ее в обе щеки. — Эй! Отпусти меня! — вскричала она, стараясь подавить тошноту и притворяясь, что ей весело. Но по его насмешливым глазам она поняла, что он знает о ее ощущениях. — Что скажет мой муж?
— Я — член семьи! — запротестовал Гвидо, но все же отпустил ее.
Миранда чувствовала, что ей необходимо уйти, пока ее не вырвало на их глазах.
— Кажется, Карло проснулся? — склонив голову к плечу, она сделала вид, что прислушивается. — Мне надо подняться к нему. Я скоро вернусь.
Она поспешно поднялась по лестнице. Ноги у нее подгибались. Войдя в ванную и освежив лицо холодной водой, она, некоторое время, стояла с закрытыми глазами, стараясь преодолеть тошноту.
Как странно! Она никогда не чувствовала себя так. И не ела ничего необычного…
Миранда окаменела и широко раскрыла глаза.
Нет. Не может быть! Она беременна? Этим объясняется ее странное самочувствие?
У нее задержка, и это странно. Но они занимались любовью только один раз, по меньшей мере, месяц назад, подсчитала она. Данте так часто бывал в отъезде. Вряд ли она забеременела именно тогда, но это, конечно, возможно. Достаточно одного раза. — Но где же можно сделать тест на беременность так, чтобы об этом не узнала половина Италии? Миранда хихикнула, взволнованная и приятно возбужденная.
Светясь от радости, она спустилась по лестнице и вошла в гостиную. Мужчины умолкли, как будто они говорили о ней, но по их восхищенным взглядам, Миранда поняла, что выглядит намного лучше, чем до того как покинула их.
Однако одного плотоядного взгляда, брошенного на нее Гвидо, было достаточно, чтобы вывести ее из равновесия. По какой-то причине, он страшно раздражал ее.
Она намеренно постаралась сесть как можно дальше от него, опустившись в кресло эпохи Возрождения, стоявшее у стены, на которой висели портреты кардиналов из рода Северини.
— Какие у тебя блестящие глаза! — воскликнул Гвидо. — Прямо реклама для глазных капель! Или чего-нибудь другого.
— Я счастлива, — спокойно объяснила она. — Мне не нужны искусственные средства.
— Надеюсь, что нет! — с преувеличенным ужасом заявил Гвидо. — Я бывал на многих вечеринках, где люди поспешно уходили в туалет, чтобы нюхнуть кокаину, и появлялись с подозрительно блестящими глазами.