— Я ее уже облегчаю.
— А почему мне все равно больно?
Я немного изменил положение пальцев, покоящихся возле раны Асвальда, и он тут же вскрикнул.
— А вот теперь я не применяю магию, — добавил я усмехнувшись, и найдя взглядом ожидающий нас на дороге экипаж, двинулся в его сторону.
— Тар, примени ее опять, пожалуйста.
Секунда — и я вернул пальцы в прежнее положение и снова пустил в ход свою магию.
Порой мне казалось, что Асвальд считает меня всесильным и думает, что мои силы так же велики, как у Хранителей. И сколько бы я не твердил ему обратное — он упорно об этом забывал.
— Почему ты ее отпустил, Тар? — спросил Асвальд, когда я бросил его на сиденье экипажа и сам забрался внутрь.
— Миссис Кирвин не причиняет детям вреда и заботится о них.
— Но она их украла!
— У кого? У мальчиков родители умерли и их должны были отправить в приют. Одну из девочек она выкрала у пропойцы. А самую младшую — у куртизанки, которая незадолго до этого предлагала ей купить этого младенца, но у миссис Кирвин не было денег. Что не так?
По правде говоря, я был восхищен этой странной художницей, которая не испугалась и пошла против толпы законников, размахивая пистолетом налево и направо, чтобы защитить своих детей. Она напоминала мне дикую разъяренную кошку, готовую броситься на любого, кто посмеет обидеть ее чадо.
Она вела себя, как истинная мать. И это вызывало глубокое уважение.
Все-таки женщины поистине странные существа. Их нежность, ранимость и очарование могут отлично уживаться с решительностью, смелостью и безрассудством.
Правда, Асвальд все испортил, когда включил свою «вежливость и тактичность» и глупую, непонятную мне отвагу. Он бросился в бой, а миссис Кирвин от испуга нажала на спусковой крючок. Пуля угодила аккурат в бедро моего брата.
Он взвыл от боли и упал на пол каюты, а миссис Кирвин, увидев, что натворила, потеряла сознание.
На этой ноте наша «преступница» и попала в руки законников.
После недолгого допроса, который был ей устроен, мы узнали, что ее муж был Хранителем. Правда в браке они прожили совсем недолго, потому как на одном из заданий его убили. И она, к моему великому удивлению, до сих пор не могла смириться с этой потерей. Поэтому всю свою любовь и заботу отдала детям. Сообщив, что она просто спасла их от жестокости и ужасной жизни.
Я слушал ее и не мог понять… Что это? Огромная сила любви? Или действительно одна из граней сумасшествия?
— Но ты забыл, Тар, что все дети — полукровки, — простонал Асвальд и крепко зажмурился. — И что это именно Трези сказал ей срочно убираться из города. Что она будет делать, когда в детях проснется магия?
— Ну, насколько я понимаю, она готова к этому периоду их взросления. Или ты считаешь, что детям лучше в приюте?
Миссис Кирвин честно рассказала нам, что мистер Трези подсказывал, как обращаться с магической стороной ее детей, когда наступит час, и в них пробудятся силы. И как я не допытывался у нее об истиной причине общения с Дариусом, художница испуганно твердила одно и то же. Что он просто давал наставления и советы и свято хранил ее тайну.
Но такое сочетание, как «дети-полукровки и Дариус Трези» вызывало во мне подозрение, ярость и ненависть. И в его благие намерения мне верилось с трудом.
Я даже решил проверить самих малышей на наличие меток или ран от опытов, но ничего так и не нашел.
Миссис Кирвин поведала, что Трези заявился к ней сегодня утром, дал денег и отдал купленные билеты на корабль. Он просил уехать из города, как можно скорее, предположив, что дети в опасности. И наша «воительница кистей и красок», испугавшись до чёртиков, незамедлительно последовала его совету.
О какой опасности он говорил? Что этот старик уже задумал?
Но несмотря на противоречивые чувства, я все же отправил нашу многодетную мать в столицу. Правда в компании двух законников для сопровождения и охраны.
— Все равно не нравится мне это все… — пробурчал недовольно Асвальд и стиснул зубы, шумно втянув в легкие воздух. — Она меня подстрелила, а ты ее отпустил.
— А какого черта ты бросился к ней? Она же уже протянула руку, чтобы положить револьвер на стол, — парировал я. — Потерпи. Сейчас доберемся до дома Ив, и Верлиан с тобой разберётся.
— Поскорее бы уже.
— Так куда делась Бринелль? Ты допрашивал ее супруга? Может он просто убил свою неверную жену?
— Допрашивал. Но старик рассказал, что Бринелль исчезла ещё два дня назад.
— Ее похождения так осточертели супругу, что он даже не переживал по поводу ее отсутствия? — вскинув бровь, уточнил я.
— Они поругались. Старик думал, что его жена временно остановилась у подруги. Пока на его пороге не появился законник.
— И любовник его жены, — добавил усмехнувшись.
Асвальд наградил меня осуждающим взглядом и отвернулся, снова вперив взгляд в темно-синюю обивку сиденья.
— Перед этим визитом я отправил ей несколько записок. Но ответа так и не получил. Поэтому мне пришлось идти туда самому.
— И где наша Бринелль может быть?
— У подруг ее нет. Но законники уже занимаются поисками.
Я устало откинулся на сиденье и посмотрел на бледное лицо брата, покрытое легкой испариной.
— Я сегодня видел старого Рейгара, — произнес громко, в попытке немного отвлечь брата разговорами.
— И как он среагировал?
— Был чертовски рад меня видеть. Бросился в мои объятия, кричал о своей любви и о том, какой чудесный старший сын у него вырос… В общем встреча была очень жаркой, — усмехнулся я, пожав плечами.
— Не злись на него, — произнес Асвальд, точно угадав мой сарказм. — Он был таким всегда. Отец и мне жизнь отравляет и не дает спокойствия.
После этой фразы я с особым вниманием взглянул на измученного болью младшего брата и сощурился, вспоминая слова старого Рейгара. Совсем нехорошее подозрение закралась в душу.
— Асвальд, а напомни-ка мне, почему ты решил пойти в законники?
— Последовал твоему примеру.
— Почему?
— Потому, что я восхищаюсь своим старшим братом, — немного раздраженно ответил Асвальд и своей переменой настроения лишь подтвердил мои догадки.
Кажется все спектакли, на которых я оказался в качестве зрителя и невольного участника, подходят к концу…
— Или потому, что ты вернулся в Алеан, захотел свободы, которую почувствовал в столице, и переехал в дом деда. Прожигал свою жизнь на красоток, проматывал деньги Рейгара, и старик решил ограничить тебя в средствах, чтобы ты взялся за мозги, — я выдвинул свою версию и увидел, как мой младший брат сразу же поменялся в лице. — Но ты, как избалованный любимый сын, настаивал на своем… Это же отец предложил тебе пойти на работу, да? А ты выбрал стать законником, как я, в надежде на то, что старик смилуется. Ведь ему так не хочется, чтобы ты был похож на меня.
— Оттар, я сейчас все объясню…
— Но он не смиловался, и поэтому ты принялся искать себе жену… Встретил Ив, но и тут все пошло не так, как ты планировал. Пулю тоже специально схлопотал? Чтобы напомнить отцу, какая опасная у тебя работа?
— Да он кричит о своей любви к единственному сыну, но ограничивает меня во всем!
— В деньгах, Асвальд. Он ограничил тебя только в деньгах. Но самое ужасное, что для тебя — это всё.
— А что для тебя всё, Тар? Жить в постоянном риске, развлекаться с красотками, колесить по Эмеральду и практически не иметь дома? Хотя нет, — с сарказмом протянул Асвальд и оскалился от боли. — У тебя же сейчас новая цель… Ты хочешь заполучить мою невесту в свою кровать. Или ты думаешь, что я слеп?
Этого вопроса я, естественно, ожидал. И был крайне удивлен тем фактом, что мой брат не принялся выяснять отношения сразу, как только мы отправили Ив домой и остались наедине.
— Во-первых, моя жизнь тебя не касается. А во-вторых, Ив уже не твоя невеста и снова ей не станет. Ищи другой способ залезть в карман к своему папаше, Асвальд. Или начинай поиски другой невесты.
— Интересно, почему же не станет? Ты много чего не знаешь, Тар. Откуда такая уверенность?
— Ты о завещании ее деда? — я попытался усмехнуться, но улыбка моя превратилась в звериный оскал. — Так я знаю об этом. Поэтому и говорю, что Ив в качестве невесты тебе не видать.
Я был зол на брата. Чертовски зол. И если бы не его ранение, я бы с удовольствием врезал бы ему. За его самонадеянность и лицемерие.
— Она потеряет наследство и останется без крыши над головой. А ты же знаешь, как женщине без денег тяжело… Многие обнищавшие аристократки становятся обычными содержанками.
— А ты что, единственный мужчина в Алеане, Асвальд? Или брак с тобой сулит любой женщине счастье?
— Так вот в чем дело… — протянул он и, закрыв лицо окровавленной ладонью, которую еще секунду назад держал у раны, расхохотался.
Злобно так… Мерзко.
Чем взбесил меня ещё больше.
— А может ты хочешь жениться на ней сам, Тар? — Асвальд заливался истерическим хохотом, а мои руки невольно сжимались в кулаки. — Поможешь ей получить наследство взамен на что? На постель? Сколько ночей ты ей предложил?
Экипаж уже остановился, но я не двинулся с места, продолжая наблюдать за младшим братом.
Он водил руками по своему лицу, оставляя на нем кровавые следы, запускал пальцы в волосы и безудержно хохотал. Его стеклянный, немного дикий взгляд был направлен в потолок.
Сейчас он напоминал мне безумца.
— Чего ты молчишь, братец? — его глаза замерли на мне. — Так сколько ночей? Без наследства или в фиктивном браке с тобой — в любом случае она будет расплачиваться своим телом. Ты превратишь Ив в падшую женщину ещё до того, как дашь ей развод и уедешь из Алеана. Хотя… Я потом могу заглядывать к ней, чтобы хорошо провести время…
И я не выдержал.
Ярость застлала глаза настолько, что мой кулак впечатался в лицо Асвальда несколько раз.
— Закрой свой поганый рот! — закричал и, схватив его за грудки, как следует встряхнул.
Мы встретились взглядом.