И я отчётливо помнил этот взгляд. Потому, что когда-то был на их месте и смотрел на всех точно так же. Сколько они уже здесь?
Все-таки моя первая версия была верна, и старый ублюдок не остановился. Он продолжал калечить жизни детей… Ни в чем не повинных полукровок, чья вина лишь в том, что в них живёт часть магии.
А миссис Кирвин просто повезло, что в ее детях еще не проснулись магические силы. Но Трези вероятно очень этого ждал и держал ее рядом, усыпив бдительность за наигранной помощью и советами по воспитанию необычных детей. Что ждало их потом?
Я был уверен, что в будущем Дариус просто бы избавился от бедной женщины и забрал детей себе. И его совет уехать из города — это просто пыль в глаза. Трези пытался сохранить своих подопытных полукровок и надеялся на их возвращение, когда все уляжется.
Сейчас меня обуревала не просто ярость. А жажда крови. Никогда я не желал так ничьей смерти, как Дариуса Трези.
И пуля в лоб — это было бы слишком легким способом покинуть этот мир для такого, как он. Мне было страшно представить, что ещё столько лет он творил эти ужасы, пока я колесил по Эмеральду, полностью убежденный в том, что сумел покончить с этим делом много лет назад.
Асвальд, шедший со мной рядом, бледнел прямо на глазах, когда смотрел на эти клетки.
— Я сам его убью, — голос моего брата был полон неконтролируемой злости.
— Прошу тебя оставить это право за мной, — я иронично улыбнулся.
Как только мы свернули направо, миновав все клетки, ярость снова медленно начала отключать мой рассудок. Голос Трези был слышен очень отчетливо. Прямо за углом. Вероятно именно там и находилась его маленькая обитель.
— Разве ты не хочешь стать сильнее, Кай? Твоя светлая магия вполне может уживаться с темной. Ты будешь так же силен, как моя дочь. А возможно, станешь сильнее ее.
— Не хочу, — голос принадлежал вполне взрослому парнишке.
И я снова испытал дежавю.
Вспомнил, как сопротивлялся каждому опыту. И очень быстро понял, что если воля действительно очень сильна, то даже магический ошейник не может до конца заблокировать магию. Это и помогало мне посылать к черту все проводимые надо мной опыты.
Не в силах больше слушать этого старого мерзавца я вскинул руку с револьвером и сделал шаг вперед.
Глава 42. История маленького мальчика
— Я хочу, — произнес громко, и мой голос эхом разнесся по полупустой подвальной комнате, слепящей белизной стен.
Кирпичные стены были плотно замазаны побелкой, создавая вид стерильной чистоты.
Трези сидел за огромным дорогим столом и делал записи в толстой тетради. При моем появлении он лениво поднял голову и взглянул на меня поверх очков.
— Оттар Рейгар, какая встреча, — ядовито улыбнулся он и отложил в сторону перо-ручку. — Значит мой спектакль не удался?
— Нет, — процедил сквозь зубы, глядя на парнишку, которого выбрал себе для опытов Трези.
Ему было не больше восемнадцати. Худой, длинноволосый. Он чем-то напоминал мне самого себя двенадцать лет назад. Его руки были закованы в толстые цепи, свисающие с потолка, а на шее находился магический хомут. Взгляд его карих глаз не был затравленным, скорее наоборот. Он смотрел на меня исподлобья. С вызовом и ненавистью. Вероятно, не увидев во мне спасителя. Но у парнишки определенно была огромная сила духа.
Продолжая целиться в старика, я подошел к столу и схватил связку ключей, лежащую на горе бумаг.
— Освободи парнишку, — я бросил ключи младшему брату и они, прозвенев в воздухе, оказались в руках Асвальда. — И открой клетки. Но не позволяй детям покинуть подвал, пока здесь не появится Верлиан и не подтвердит, что путь свободен.
— Хорошо, — отозвался он, и я услышал его быстрые шаги.
Я смотрел Трези прямо в глаза и осознавал, что ад — это действительно для него слишком мало.
— Вам все равно ничего не изменить, Оттар, — старик снял свои очки и аккуратно положил их на стол. — Дело сделано. Граница темного мира уже разрушена. Осталось разрушить только светлую сторону.
— Тогда с этим у тебя возникнут трудности.
— Ошибаешься. Все уже почти закончено. И моя смерть абсолютно ничего не решит. Я все равно останусь в истории Эмеральда. И через много лет ты будешь ловить моих последователей по всему миру. И твои дети тоже. И внуки… Я уже показал всем людям, что магия может быть в руках человека.
— Я убью тебя сегодня, а завтра о тебе никто даже и не вспомнит, старик. Уж я об этом позабочусь, — протянул язвительно. — Где камень Тейнебриса?
— Он тебе уже не поможет. Я же говорю, что граница с темной стороны уже разрушена. Я провел обряд, как только наша милая Бринелль помогла мне задобрить Онтура. И теперь надо просто немного подождать, пока мой якорь, который я создавал столько лет, сломает светлую границу.
Я старался не подавать виду, что меня зацепили слова старика. Неужели мы опоздали, и темная сторона действительно уже разрушена? Или он опять блефует?
— Не надейся на свой якорь, Трези. Якорь — я, и значит решать мне. И мое решение прозвучит очень грубо. Озвучить? Или сам догадаешься?
— Рассказать тебе интересную историю, Оттар? — откинувшись на стул, спокойно заявил Трези, словно был уверен в том, что я просто пришел в гости, а не за его черной душонкой.
Неужели ли он настолько сумасшедший?
— Нет. Мне они неинтересны. Но в аду тебе будет кому их рассказать, — мои глаза скользнули по содержимому стола и по пустым рукам Трези, покоящимся на тетради. — Я спрошу ещё раз. Где камень Тейнебриса?
Дариус покачал головой и, устало потерев переносицу, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.
— На Землях Пустоши много-много лет назад жил один мальчишка, — начал он, проигнорировав мой вопрос. — Его семья была совсем небогатой. Их маленький перекошенный домишко стоял на окраине Сан-Луно. Того самого неблагополучного городка, где царит беззаконие, засуха и где получить пулю в лоб можно лишь за бутылку хорошего бурбона. Отец мальчишки, как и другие мужчины городка, трудился в шахтах, добывая золото. И каждую пятницу в Сан-Луно приезжали маги, чтобы купить у жителей городка добытые богатства. Обычно они давали всего пару льен, которые добытчики тут же благополучно спускали в пабе на выпивку и девиц. Отец мальчишки поступал точно так же, тратя эти жалкие льены, заработанные в шахтах кровью и потом на размалеванных девиц и пару бутылок дешёвого пойла… А ещё у мальчишки была мать. Красивая и добрая женщина, на чьем прекрасном лице не исчезали следы побоев, оставленных вечно пьяным супругом. Она души не чаяла в своем маленьком сыне и пекла самые вкусные булочки в городке, — губы Дариуса на миг тронула мечтательная улыбка, но тут же погасла. — И каждую пятницу она отправляла мальчишку продавать булочки, пока… Пока она продавала свою красоту и тело приезжим магам, чтобы заработать немного денег на неделю.
Я не понимал, почему слушаю этого старого мерзавца. Ведь никакая душераздирающая история из его детства, а я был уверен, что он рассказывает именно о себе, все равно не спасет его от пули. Тот кто сеет зло, должен быть наказан. И никак иначе.
Но я продолжал слушать эту маленькую исповедь, уже прекрасно понимая, что она станет последней в его жизни. Да и Дариус, я уверен, это тоже прекрасно знал.
— И мальчишка никогда не мог понять, — кустистые брови Трези съехались к переносице, но он так и не открыл глаза, полностью погрузившись в свои воспоминания. — Почему в мире, где имеет место магия столько ужаса? Откуда такая несправедливость? Почему людей используют, как рабов?
— Это были неправильные маги. Возможно, темные, — произнес я, не сводя с него взгляда. — Светлые маги защищают людей.
— Они воюют с темными, прикрываясь тем, что защищают людей, — ответил спокойно Дариус. — На самом деле, до нас им нет абсолютно никакого дела. Идет вечная война Богов и Дьявола, а люди — это лишь разменная монета.
— Это не так.
— Так. Сколько Хранителей предали светлую сторону в угоду своим желаниям? Сколько темных магов, наоборот, перешли на сторону Министерства? Но кем вы станете без своих магических сил? — Дариус открыл глаза, глядя на меня насмешливо. — Вы — обычные люди. И это не магия выбирает, на стороне Богов вам сражаться или же на стороне Дьявола. Это выбираете вы и ваша человечность. Быть добрым или злым.
В этом утверждении я был согласен с Трези. Потому, что сам думал об этом не раз. Да и история с Верлианом это хорошо доказала. Как и история с Фраем и его темным помощником, который, к несчастью, пал от моей руки.
— И вот этот мальчишка, — Дариус опять погрузился в свои воспоминания, — однажды решил, что сможет найти баланс. Найдет возможность создавать магию и наделять ею только добрых людей. Тех, кто этого заслуживает.
— И что же он сделал? Вырос и начал проводить жестокие опыты над ни в чем неповинными детьми? — с презрением спросил я.
— Это он начал делать позже, — довольно улыбнулся Дариус. — Когда мальчику было двенадцать, его отец погиб в шахте, а через год умерла и мать. Ее убил один из тех самых магов, что приезжали в тот городок по пятницам. И мальчик был так зол, что решил стать сильнейшим магом и отомстить за смерть матери. Поэтому услышав легенду о магическим источнике, способном наделять магией и исцелять, он, конечно же, отправился на его поиски. Прошло двадцать лет. Мальчик уже превратился в мужчину и успел побывать в каждом уголке Эмеральда. Но источник так и не нашел, — из легких старика вырвался тяжелый вздох, и он на мгновение замолчал. — Все, что я смог узнать об источнике за двадцать лет, это только слухи и легенды, которые в каждой части Эмеральда звучали по-разному. Но зато я нашел столько интересной информации, касающейся магии, что просто не мог ее не использовать. Я владел старинными рукописями, редкими магическими камнями и артефактами, нашел огромное количество ритуальных символов, оставленных на местах исторических битв. Ни один Высший маг, ни один сильный темный маг не обладали тем, что было в моих руках. И тогда я решил использовать свои находки, чтобы принести в этот мир баланс.