— Вы подобрали правильное слово — «считаетесь», поэтому я не могу загружать вас обязанностями, о которых не договорился заранее. Я поступаю так, как делал всегда, а именно справляюсь со всем сам, — сообщил Чарльз. Он выглядел до невозможности спокойным, и это было обиднее всего.
— Мы договаривались лишь о сроке в год. Я согласна делать то, что делают все остальные замужние женщины! — возмутилась Долли.
— Вот как? — спросил герцог, и его иронично выгнутая бровь подсказала жене, как можно истолковать её слова.
— Я говорю о ведении хозяйства и подготовке праздников, — выпалила Долли.
— Я так вас и понял, — совершенно невозмутимо согласился с ней герцог. — Я не мог настаивать, но раз вы этого хотите, то можете выбрать для себя участие в поставленных задачах или сами придумать новые.
— Я хочу заниматься украшением дома, а еще вести домашнее хозяйство.
— Как угодно, — равнодушно отозвался герцог, поклонился и вышел.
Долли кипела от возмущения. Так с ней ещё никто и никогда не обращался.
— Нет уж, милорд! Зря вы считаете, что Лисичка уже успокоилась, выиграв у вас одно пари. Вам ещё придётся таскать мне каштаны из огня! — рассерженно крикнула она в закрытую дверь.
Неужели Долли позволит себя унижать? Да никогда! Герцог ещё не знает, с кем имеет дело. Она начнёт с того, что заберёт у мужа всех его помощников, и тогда посмотрим, на что Чарльз сгодится в одиночку.
Решив начать с женщин, а потом прибрать к рукам мужчин, Долли отправилась искать экономку. Миссис Грин — румяная толстуха лет под пятьдесят, в строгом чёрном платье и огромном белоснежном чепце — встретила герцогиню настороженно, но, когда Долли искренне восхитилась порядком в доме, выучкой слуг и безупречностью сервировки, экономка растаяла. А потом молодая хозяйка попросила помощи в своих новых обязанностях, и миссис Грин тут же сделалась её верной союзницей.
— Наша герцогиня прекрасна, как ангел, и так же добра, — рассказывала экономка слугам, — но не подумайте, что теперь вы сможете лениться и делать работу кое-как. Я буду следить за вами ещё строже, только бы миледи была довольна и счастлива.
В тот же день Долли поговорила сначала с секретарём герцога, а потом с управляющим и дворецким. К концу разговора каждый из мужчин пришёл к твёрдому убеждению, что герцогиня — дама необычайно чуткая и внимательная, не зря же она сразу оценила всю важность и сложность выполняемой в поместье работы. Теперь каждый из трёх помощников герцога жаждал во всём помогать его супруге.
На следующий день совещание прошло уже в ином ключе. Теперь Долли сама рассказывала мужу, как продвигаются дела, предлагала нужные решения, подчеркивала достижения и успехи всех служащих, а те преданно смотрели герцогине в рот.
Глядя на своих помощников, Чарльз мысленно признал, что его жена — особа очень ловкая: один день, и все звери в лесу заплясали под дудочку хитрой Лисички. Пусть так, но только волк ей не по зубам, а самое главное, он уже получил прививку против лисьих чар.
«Волки два раза в один капкан не попадают, — мысленно уговаривал себя Чарльз, — с меня хватит».
Долли рассказывала мужу о заказанных винах, а он вспоминал свою «брачную ночь». Тогда, услышав слова жены о пари, герцог чуть было не задохнулся. Ему повезло, что в коридоре оказалось полутемно и Долли не заметила его бледности. Чарльз довёл жену до двери спальни, признал её победу в их споре, пожелал спокойной ночи и ушёл. А потом, наливаясь виски под самую завязку, долго прислушивался к звукам за тонкой стенкой и к наступившей в спальне жены убийственной тишине.
Терзания Чарльза оказались так ужасны, что уж точно должны были намертво выжечь в его душе несчастную любовь. К утру герцог второй раз в жизни принял решение начать всё с чистого листа. К Долли он теперь будет относиться как к гостье. Чарльз так надеялся, что всё у него получится, и оказался не готов к тому, что его герцогиня вооружится своим сокрушительным обаянием и начнёт пробивать бреши в его обороне. Но капитулировать перед ней Чарльз просто не мог, второй раз ему такую ночь уже не пережить.
«Нужно сосредоточиться на деле, — решил герцог, — и думать лишь о нём».
Выслушав жену, Чарльз похвалил её и всех служащих, согласился с предложениями Долли и уехал кататься. Три часа прогулки взмылили Золотого, но зато привели в равновесие чувства его хозяина. С тех пор Чарльз подолгу катался верхом, чтобы к вечеру собрать волю в кулак и хоть как-то пережить совместную трапезу с герцогиней. Пока у него это получалось.
Наездник и его золотистый конь исчезли под сенью рощи, и Долли отошла от окна. Что ей теперь делать? Признать поражение?.. За две недели новоявленная герцогиня так и не смогла подружиться с мужем. Долли вздохнула и тут же одёрнула себя: нельзя раскисать. Значит, время для их дружбы ещё не наступило, и надо просто обождать. Нечего копаться в своих неудачах, когда вокруг столько дел… Гордо вскинув голову, Долли отправилась к экономке. Обсудила завтрашнее меню и десерт для праздника, а потом решила посмотреть на цветы в оранжерее. Но тут хозяйку окликнул дворецкий.
— Ваша светлость, там коня привезли, а ещё доставили посылку.
— Прекрасно, — обрадовалась Долли и поспешила на крыльцо.
Крылатый, волнуясь, прял ушами. Вокруг него мельтешил старый Саммер, прибежавший из конюшни посмотреть на это чудо. Зрелище и впрямь того стоило: Крылатый мастью очень походил на Лиса, был такой же сухой, с чёткими линиями корпуса, изящной головой и гибкой шеей, но этот конь казался выше, а его чемпионский титул подтверждал, что по резвости ему нет равных.
— Саммер, пусть Крылатый отдохнет с дороги, а через три часа оседлайте его для меня, — попросила Долли и улыбнулась конюху своей самой обворожительной улыбкой, — только седло возьмите мужское.
— Хорошо, ваша светлость, — согласился старик, а Долли, забрав посылку, отправилась к себе.
Посылка была от ювелира. Сразу после свадьбы брат передал Долли контроль над счетом в банке, куда перевёл наследство отца. Теперь Долли могла сама распоряжаться своими деньгами. Первым делом она положила тысячу фунтов на имя Даши Морозовой и заказала в ювелирной конторе Гэррарда подарок для Лизы, ведь сестре через несколько дней исполнялось семнадцать. Развернув упаковку, Долли обнаружила бархатный футляр с золотыми серьгами. К розеткам из маленьких бриллиантов крепились большие грушевидные жемчужины. Просто прелесть, а не серьги! Да и Лизе должны пойти. Долли очень не хватало сестры, так плохо было жить без ее ласковой поддержки. Надо бы уговорить сестру остаться в Гленорг-Холле…
Убрав серьги, Долли принялась искать в сундуках свой мужской наряд. Катя не подвела и аккуратно завернула его вместе со шпагой, пистолетами и треуголкой в белую ткань, а сверху прикрыла всё это той амазонкой, в которой Долли каталась в Гайд-парке вместе с Чарльзом. Воспоминания вновь навеяли грусть — ведь обаятельный и весёлый жених так разительно отличался от сухого и холодного мужа.
— Ну и пусть, — прошептала Долли, — никто тут и не нуждается в его улыбках.
Надо было ещё убить время до прогулки. Книгу почитать? Графиня Ливен подарила Долли роман «Гордость и предубеждение». Супруга посланника очень расхваливала книгу и всем советовала читать между строк. Долли открыла первую страницу и, не заметив как, зачиталась. Время пролетело быстро. Когда Долли вновь посмотрела на часы, оказалось, что уже пора ехать. С помощью Зои она сняла платье, натянула панталоны и серый сюртучок, потом сапоги и, закрутив волосы в тугой узел, надвинула на лоб треуголку.
— Как, похожа я на мужчину? — вопрос был задан горничной.
— Ну, не знаю, — задумчиво протянула Зоя, разглядывая натянувшую сукно высокую грудь хозяйки, — если только сюда не смотреть, то — похожа.
— Сделаем как всегда: давай голубой шарф, — велела Долли.
Зоя достала из ящика комода широкий шелковый шарф.
— Вот, барышня…
Долли расправила шарф на груди. Результат ей понравился. То, что надо! Можно идти кататься.
У конюшни Саммер уже выгуливал осёдланного Крылатого. Он помог герцогине сесть в седло и попросил:
— Ваша светлость, вы уж только по дорогам скачите, по полю не ездите, там — кроличьи норы, не дай бог, это сокровище ногу повредит.
— Хорошо, — согласилась Долли. — Я поскачу по дороге вокруг поместья, герцог всегда так ездит.
Из окна гостиной она уже много дней наблюдала одну и ту же картину: как её муж скачет по подъездной аллее, а за воротами сворачивает направо, летит через поля и крошечной точкой исчезает под сенью далёкого леса. Долли погладила шею Крылатого и прошептала ему в ухо ласковые слова, как делала это когда-то с Лисом. Сразу приняв новую хозяйку, благородный конь послушно понёс её через парк. Казалось, что воздух в ушах свистит, так стремительно скакал Крылатый.
— Мы летим!.. — радостно вскинув голову, прокричала Долли в голубизну неба. В ответ ветер сорвал с её головы треуголку, но она не остановилась. Ерунда! Подберёт шляпу на обратном пути. Впереди Долли ждал большой круг вокруг поместья и море удовольствия.
Золотой проскакал по большому кругу и теперь возвращался к дому. Герцог уже поравнялся с башенками въездных ворот, когда мимо него пронёсся стройный юноша на тёмно-рыжем жеребце. Конь был так хорош и бежал так резво, что Чарльз просто оторопел. Ему даже в голову не пришло, что всадник мчится из его собственного дома. Только когда с юноши слетела шляпа и ветер разметал над его головой длинные кудрявые пряди, герцог наконец-то понял, что мимо проскакала его собственная жена.
Ну надо же! Не женщина, а наказание Господнее! Одна, в мужском костюме, на лошади, за которую могут запросто убить, Долли подвергала себя опасности. Чарльз развернул Золотого, но тут же осознал, что догнать жену не сможет — его конь устал, да и, скорее всего, Крылатого Золотой не смог бы догнать даже отдохнувшим.
Чарльз смотрел вслед удаляющейся жене. Тоненькая фигурка на великолепном коне стремительно уменьшалась, но вдруг из кустов на повороте дороги блеснула яркая вспышка и грохнул выстрел. Всадница продолжала скакать — скорее всего, за шумом ветра и стуком копыт она вообще ничего не расслышала. Чарльз ударил пятками Золотого и понёсся к перелеску, но, когда он подлетел к месту, откуда стреляли, там уже никого не оказалось. О месте предполагаемой засады можно было судить по сильно вытоптанной траве.