накрыл огромный стол из чёрного камня простынёй. Я замерла, как пустынный суслик, так и не развязав до конца шнуровку платья.
— Ты меня в жертву приносить собрался? Я против, если моё мнение учитывается.
— А с кем я пойду на бал? — резонно возразил тёмный маг. В тёмных глазах плескался смех. — Будь смелее, Алина. Обещаю, что выйдешь отсюда живой и невредимой, без единой царапины.
Вздохнув, я сбросила платье и легла на стол. Пробурчала:
— Всё равно чувствую себя жертвенным агнцем.
— Напрасно, — Айлин снял камзол и расстёгивал рубашку.
— Помнится, кто-то говорил, что нет ничего пошлее, чем заниматься любовью на столе, — напряжённо следя за его ладонями, выдала я. — Или ты раздеваешься, чтобы мне было не так обидно, что я одна мёрзну?
Пальцы князя замерли на миг, а после продолжили своё занятие. Сняв рубашку и аккуратно положив её на край стола, мужчина усмехнулся:
— Светлая, не представляешь, как меня забавляет твоя логика. Всё намного проще. Лежи смирно.
Он взял выточенную из неизвестного мне полупрозрачного камня чашу с каким-то мутно-розовым зельем и, обмакивая в неё кисть, принялся рисовать на моём теле узоры. Я взвизгнула и дёрнулась в сторону.
— Щекотно!
— Терпи, — посоветовал Айлин. — Лежи спокойно, иначе зафиксирую.
— Щекотно же! — я снова дёрнулась от лёгкого прикосновения кисти. — Ай! Прекрати!
Маг нахмурился. Что-то шепнул, провёл вдоль моего тела раскрытой ладонью, и неприятные ощущения пропали. Я чувствовала, как прохладная кисть касается моего тела, но щекотно больше не было. Разрисовав меня невидимой вязью, Айлин вновь провёл надо мной ладонью, почти касаясь, так, что я чувствовала тепло его руки. Амулет на груди тёмного мага ярко светился. К слову, полуобнажённый князь выглядел очень даже неплохо. Явно не пренебрегал физическими тренировками.
— Переворачивайся, — велел он.
Разукрашивание меня и последующий таинственный пасс повторились. Потом Айлин разрешил мне подняться и одеться.
— А что это было? — полюбопытствовала я, затягивая шнуровку.
— Щит, — мужчина надел рубашку. — Теперь тебе не страшны яды, холодное оружие и слабое магическое воздействие. Ровно до полуночи.
— А потом карета превратится в тыкву, а кучер в крысу, — кивнула я. — Хотя нет, не будем о крысах. Хрустальные туфельки прилагаются?
— Хочешь замуж за принца? — Айлин поднял бровь.
— Спасибо, у меня столько здоровья нет, — поёжилась я. — Не надо мне принца, я согласна взять конями.
Князь улыбнулся и потянулся за камзолом. А меня продолжало грызть любопытство.
— А зачем ты снимал рубашку? И почему светился амулет? А после полуночи что со щитом случится? И почему именно до этого времени: потом покушения организовывать запрещено законом? — тараторила я. — И для чего…
— Стоп, — прервал меня мужчина. — После полуночи мы с тобой уйдём с бала, и необходимость в щите пропадёт.
— А на другие вопросы ты отвечать не будешь? — разочарованно выдохнула я.
— Светлая, ты внимательно читала книги из списка, который я дал тебе практически в начале нашего знакомства? — поинтересовался Айлин. Взял мою руку, приложил ладонь к своей груди, на уровне солнечного сплетения. — При проведении защитных ритуалов энергия должна циркулировать свободно. От солнечного сплетения к кончикам пальцев. А почему светился амулет, не скажу.
Я понятливо умолкла и отступила на шаг. На языке вился ещё десяток вопросов, но задавать их я поостереглась. Злить князя совершенно не хотелось. И ладонь я убирать не спешила, чувствуя тепло мужского тела сквозь тонкую ткань рубашки. Жаль, что Айлин успел её застегнуть… Сто-о-о-оп, мысли-скакуны, вы намылились явно не в ту степь! Я отдёрнула руку, словно обжёгшись, и отступила.
— Если хочешь, можем прогуляться по парку, — предложил маг. И тут же испортил мне настроение, добавив: — Лерон придёт в полдень.
Я тихо ругнулась. Грядущая встреча с местным гуру дворцовой моды совершенно не радовала. Но избежать её, к моему великому сожалению, было решительно невозможно. О крайней мере, без согласия Айлина. А учитывая, что именно он отдал меня в лапы этому садисту… в смысле, стилисту, позволения хотя бы опоздать на пытку я не получу.
Прогулка по саду, как ни странно, отвлекла меня от невесёлых мыслей о новой встрече с господином Лероном. И немалую роль в этом сыграли утки. Самые обыкновенные утки, раскормленные до безобразия, плававшие в небольшом пруду. Часть птиц, смешно переваливаясь, гуляла по берегу, некоторые, перевернувшись вверх хвостами и смешно болтая лапками, что-то вылавливали в воде.
— Уточки! — возликовала я. — Смешные какие! А мы не успеем за хлебом для них сходить? Они голодные, наверное…
— Очень, — с нескрываемым ехидством ответил Айлин. — Летать от голода не в состоянии. Посмотри на них внимательнее, светлая. Не утки, а шарики, потому что все гуляющие по парку считают своей обязанностью накормить бедных птиц.
Упомянутые птицы тем временем подходили ближе, делая вид, что они просто гуляют, требовательно крякали, кося бусинками глаз. Трясли хвостами, что-то рассматривали в пожухлой траве.
— Мне стыдно, что нечем их угостить, — вздохнула я. — Ты только посмотри, как они просят! Почему ты не любишь уток?
— Люблю, — уверил меня князь.
И умолк. Я с подозрением взглянула на него. Тёмно-фиолетовые глаза были подозрительно честными.
— С яблоками? — уточнила я.
— И просто на вертеле тоже, — кивнул маг. — Счастлив, что ты понимаешь меня без лишних слов.
— Злой ты, — махнула я рукой. — Они же хорошие.
— И вкусные, — согласился мужчина, тихо посмеиваясь.
— Айлин! — я возмущённо топнула ногой. — Ну ты… тёмный!
— Какой есть, — маг притянул меня к себе и легонько коснулся губами виска. — Пора возвращаться, Алина.
— Можно, я утоплюсь? — я тоскливо покосилась на пруд.
— Не поможет, — усмехнулся князь. — Спорить со мной бесполезно, светлая.
— Да помню я, помню, — с лицом человека, только что съевшего таз лимонов без сахара, отозвалась я. Пригрозила: — Потребую компенсировать погибшие в страшных муках мои нервные клетки. Господин Лерон в нашем с тобой договоре не значился!
— И чего ты хочешь? — лениво осведомился Айлин.
— Батон, — не раздумывая, выпалила я.
— Бедные утки, — с притворным осуждением покачал головой маг. — А серьёзно?
Я замолчала, недоверчиво глядя в его глаза. Он что, действительно считает, что я собралась ставить условия? Да мне бы самой с ним рассчитаться. Как минимум, за помощь в занимательной игре под названием «Узнай Виссера, превращённого в птичку». И за сегодняшний щит.
— Ничего, — покачала головой. — Прости, это была глупая шутка. Пойдём.
— Ты не перестаёшь меня удивлять, Алина, — задумчиво проронил князь.
Я лишь пожала плечами, мол, пора бы уже привыкнуть. К тому же, поводов для удивления не наблюдала. Айлин слишком много для меня делал, чтобы я ещё что-то требовала. К тому же того, чего мне действительно хочется, он дать не сможет. Помотала головой, словно это могло помочь вытряхнуть из неё ненужные мысли. Хватит мечтать о несбыточном.
Господин Лерон явился ровно в полдень. И с этого момента для меня начался персональный кошмар. Для начала две помощницы маэстро увели меня в ванную, споро, в четыре руки, вытряхнули из одежды, и, невзирая на уверения, что я справлюсь сама, намазали всё, что было ниже шеи, густым и жирным кремом с ароматом ванили, вмиг убравшим все лишние волоски. Сполоснув меня в тёплой водичке, дамы достали очередную баночку. Новое притирание имело приятный цитрусовый аромат, делало кожу нежной и мягкой, и придавало ей лёгкое золотистое сияние. Апофеозом стало явление белья, представлявшего собой микроскопические лоскутки ткани в переплетении тонких шёлковых лент. Разврат в чистом виде. А к нему — подвязки и чулки.
Впрочем, на теле это сексуальное безобразие смотрелось очень выигрышно. Когда я, борясь с желанием прикрыться, в сопровождении помощниц господина Лерона вышла из ванной, маэстро довольно цокнул языком.
— Совсем другое дело! — одобрительно рассматривая меня, как диковинную зверюшку, стилист прошёлся вокруг. — И грудь появилась. Запомните, деточка: Габан Лерон знает, как сделать красоткой любую. Его тёмная светлость будет в восторге, ручаюсь!
Платье в заказанных Айлином тонах, к моему удивлению, не выглядело ярко-попугайским нарядом жены цыганского барона. Господин Лерон умудрился подобрать гармонирующие друг с другом оттенки. Более того, эти цвета мне шли. А дальше пытка продолжилась. Причёска, макияж, и, как апофеоз, туфли на высоком каблуке. Устойчивые и даже вполне удобные, но для меня, любительницы кроссовок, любой каблук по умолчанию был злом.
Стилист трещал без умолку, рассказывая мне, какой красавицей я становлюсь под его чутким руководством. Лично воткнул в причёску несколько шпилек, усыпанных сверкающими камешками, с гордостью заявив, что это редчайшие чёрные бриллианты. Он разглагольствовал о них с таким жаром, что можно было предположить, будто господин Лерон добывал камни лично, обрабатывал тоже и собственными руками крепил их к каждой шпильке.
— Шедевральная причёска! — восхитился маэстро местной моды, с умилением рассматривая меня. — Ах, как будет доволен князь!
— Вот в следующий раз, пожалуйста, его наряжайте и причёску делайте, — устало фыркнула я.
— Взгляните на себя! — гордо выпятил чахлую грудь господин Лерон. — И мысленно падите ниц пред силой моего мастерства!
Повинуясь эффектному жесту «босса» помощницы повернули ко мне зеркало. Я замерла, разглядывая отражавшуюся в нём девушку. Она была похожа на меня, но не я. Уверенная в себе леди, знающая цену каждому взгляду. Незнакомка, холодная и высокомерная, с бриллиантовыми серьгами-капельками в ушах, искрящихся от каждого движения. Подавив желание показать зеркальному двойнику язык, я повернулась к господину Лерону и честно призналась:
— Я не знаю эту женщину из зеркала. Убедили: красота — страшная сила.