— Да лажу кидают, — визгливо и самодовольно расхохотался тот, — все знают, что весь товар проходит через Лемешева Аркадия Борисовича. А я лично у него последнюю партию получал. Мимо него ни одна мышь не проскочит, так что брешут. Конкурентов у него в этом деле быть не может, сам понимаешь, замначальника полиции города это тебе не пустое место, — в голосе Эдика слышалось явное превосходство и гордость за такого знакомого.
— Буду иметь в виду, — с серьезным видом кивнул Илья, пряча пакетики по карманам.
— И своим всем предай, чтобы херню не гнали. Ну, я пошел. Если что — номер знаешь, — и местный наркодилер быстро скрылся за углом, насвистывая.
Илья медленно направился за ним. Через полчаса мы сидели у меня дома в гостиной и просматривали и прослушивали получившиеся записи.
— Он совсем ничего и никого не боится, что ли? — в голосе Ярика было неподдельное изумление, — он же открытым текстом сдал не последнего человека в городе.
— Да он же под кайфом был, ты не заметил? — ответил, улыбаясь, Илья, — я, как только к нему подошел, сразу заметил, что он уже принял. Даже на записи видно, что он то дергается, то смеется невпопад. Нам просто повезло.
— Даааа, — протянул я, — везения нам сегодня отмерено оптом за полгода, видимо.
Парни молчаливо со мной согласились. На записи прекрасно было видно лицо Эдика, Илья же стоял к нам спиной. Видео с рассказом Ильи о сегодняшней сделке, мы уже записали, благоразумно скрыв его лицо. Компромат компроматом, но светить его фэйсом перед всеми, в случае чего, было неразумно.
Безумно довольные результатом, мы отметили его бутылкой хорошего коньяка и разошлись. Завтра нам пообещали достать личный сотовый номер отца Эдика и его электронную почту. Письмо должно было непременно дойти до адресата, но при этом не попасть не в те руки. Огласка пока нам не требовалась.
Настроение было отличным, поэтому я схватил телефон и набрал номер, который помнил наизусть.
— Привет.
— Привет, — отозвался мелодичный голос.
— Как дела? Чем занята?
— Все хорошо, вот спать уже ложусь, — Мура улыбалась, я понял по интонации, — а вы какую аферу проворачиваете?
— С чего ты взяла? — на мой удивленный вопрос девушка звонко рассмеялась.
— Да как тут не понять. Ярик к Ане тоже сегодня даже не подошел, сидели там, кучковались в стороне. Явно не меню местной столовой обсуждали.
— Ты права, — сознался, но не так чтобы до конца, — только узнаешь ты обо всем в субботу, и не раньше.
— Эй! Так нечестно! Я же умру от любопытства до выходных! — возмущение Муры было неподдельным, а я слушал ее голос, как музыку, наслаждаясь каждой секундой общения. Безумно соскучился за эти дни.
— Мы еще не закончили, — пояснил, желая смягчить свои отказ, — не хочу преждевременно тебя обнадеживать.
— Ясно, что ничего не ясно, — вздохнула девушка, — ладно, подожду. А в субботу не получится, я к Ане на дачу еду.
— И ты всерьез собиралась туда без меня? Коварная! — я изобразил Отелло в приступе ревности.
— Вот Анька, вот зараза такая. Ни словом ведь не обмолвилась! — В голосе Муры смешались радость, недоумение и нотка обиды на подругу.
— Не ругайся, — постарался ее успокоить, — она в курсе нашей ссоры, — я запнулся на мгновение, — поэтому боялась, что ты будешь против. И хотела нас ненавязчиво помирить.
— Вон оно что, — получилось немного грустно. Было непонятно, что ее расстроило — напоминание о моем отвратительном поведении и испорченном вечере или всеобщая осведомленность.
— Но в субботу ты от меня никуда не денешься, — чуть зловеще пообещал я, надеясь разрядить обстановку. Но девушка молчала.
— Мура?
— Что?
— Нам просто надо поговорить. Ты мне веришь?
— Да, Чип, — она опять улыбалась. Как же мне хотелось увидеть эту улыбку! Светлую, нежную, такую притягательную…
— У нас все будет хорошо, я тебе обещаю.
— Я тебе верю.
— Спокойной ночи, принцесса. Надеюсь, мне повезет, и мы встретимся хотя бы во сне.
— Спокойной ночи, Чип, — она помолчала, и я уже ждал короткие гудки, не желая класть трубку первым, — я тоже очень на это надеюсь…
Сегодня я спал сном младенца. И, держа крепко Муру за руку, гулял с ней по лесу. А за деревьями за нами скользила большая черная тень. Но сегодня она была совсем не страшной и почему-то все больше приобретала черты большой крылатой кошки.
Мура
Я рухнула кулем на кровать и устало то ли выдохнула, то ли простонала. Ар заглянул ко мне, вопросительно подняв бровь.
— Устала?
— Сил совсем нет, — пожаловалась, со вкусом потянувшись — на учебе через день контрольные, тренировки в зале, еще Анна…
Я не договорила, снова тяжело вздохнув. Брат присел рядом на кровать и погладил меня по голове.
— Потерпи, родная, скоро станет полегче, — проговорил он, как мантру.
Анне становилось лучше — вчера она смогла самостоятельно принять душ. Все это время я приходила к ней три-четыре раза в день, готовила еду, прибиралась в квартире, приносила книги и газеты, да и просто составляла компанию. Понятно, что находиться одной в четырех стенах было тяжело, но женщина держалась на удивление стойко — не жаловалась, не капризничала и со всей ответственностью относилась к нашим договоренностям. Ни разу не возникло неловкой ситуации — она одевала повязку на глаза сразу, как только я стучалась в дверь, предупреждая о визите, и никогда не пыталась подглядывать. У меня сформировалось чувство глубокого уважения к Анне.
Но все это не отменяло того, что я сильно уставала. Тренировки в студии отнимали очень много сил, Ару в этом плане было легче. Я все понимала, но сейчас хотелось на пять минут стать слабой девочкой, чтобы меня гладили по голове и убеждали, что все будет хорошо. Ар с этой ролью, как всегда, справился на «отлично».
— Какие планы на завтра? — режим «жилетка» выключен, включилась «наседка».
— Еду к Ане на дачу, я тебя предупреждала несколько дней назад, помнишь?
— Помню, просто хотел уточнить. Вдруг что-то изменилось, — я на это лишь улыбнулась, — об Анне позабочусь, не волнуйся.
Так и не волновалась, доверяла ему как себе. Поговорив еще немного обо всем и ни о чем, Ар ушел, а я направилась в душ. Перед сном уже привычно ждала звонка от Чипа. Он не заставил себя ждать.
Мы созванивались теперь каждый вечер перед сном и просто разговаривали, не касаясь действительно важных тем. Зачем? Для этого надо глядеть друг другу в глаза, считывая все эмоции, в микровыражениях лица узнавая всю правду. Телефонные разговоры скрашивали время ожидания встречи, так как на неделе встретиться у нас по разным причинам не получилось. Чип был занят каким-то делом, о котором обещал рассказать завтра, а я металась между домом, работой и Анной. Сил на свидания уже не оставалось.
Что действительно меня начинало беспокоить, так это отсутствие прогулок во второй ипостаси. И дело тут было не в отсутствии времени, а в моем самочувствии. У меня стали случаться приступы головокружения и слабости, в последние пару дней все чаще. Я понимала, что виной всему кровопотеря и нагрузки, но ничего изменить не могла. Старалась больше спать и чаще есть, но и это получалось не всегда.
Безумно боялась, что это состояние может возникнуть в полете, а упасть с огромной высоты в мои планы не входило. Поэтому, когда я не сдержала очередной зевок, а Чип рассмеялся и пожелал сладких сновидений, не стала сопротивляться и тоже попрощалась. Завтра предстоял трудный день.
О Боги, какой мерзкий звук!!! Вот кто придумал эту адову машину, которая своими воплями вгрызается в мои барабанные перепонки с упорством отбойного молотка? Сжечь бы его на костре в лучших традициях Салема!
Я застонала и плотно прижала подушку к голове сверху, уткнувшись носом в простыню. Не помогло. Будильник продолжал верещать, и мой стон перешел в громкое рычание. Отбросила бесполезную подушку и схватила аппарат с желанием выкинуть в окно с размаху. И тут же вздрогнула от громкого смеха, раздавшегося от двери.
— Ар! — вскрикнула, оборачиваясь, — вы решили совместными усилиями меня до икоты довести?
Глубоко вдохнула и выдохнула, успокаивая бешено колотившееся сердце. Помогло.
Я отключила будильник и поставила его обратно на тумбочку. Желание убивать всех в радиусе километра медленно отступало.
— Вставай, соня! — брат был бодр и свеж, чем раздражал ужасно, — между прочим, он уже двадцать минут орет. Твоему сну позавидовали бы даже сурки.
— Двадцать минут? — не поверила я, — быть этого не может…
— Точно-точно, — закивал головой Ар, — я его даже с первого этажа услышал, а это уже о многом говорит.
Ага, о моем зверском недосыпе, например.
Машинально принюхалась — удивительно, что я раньше не проснулась. В воздухе разливался аромат свежих блинчиков и потрясающего кофе. Я сглотнула набежавшую слюну, а брат понимающе усмехнулся и призывно махнул кухонным полотенцем, которое держал в руках, закидывая его на плечо.
— Завтрак, миледи? — он галантно отвесил полупоклон и предложил согнутую в локте руку.
— Разумеется, — не менее церемонно ответила я и элегантно встала с кровати.
Ну как элегантно…ну как встала…
Короче, видимо день сегодня не мой. Я запуталась одной ногой в одеяле и с непередаваемым грохотом приземлилась на пол на четвереньки.
Да твою ж за ногу!
Ар несколько секунд смотрел на меня в немом изумлении, а потом согнулся в приступе несдерживаемого хохота. Со слезами, подхрюкиванием и похлопыванием себя по бедру. Даже не сделав попытки помочь бедной несчастной мне!!
В это время я сидела на полу и раздумывала, обидеться или нет, но решила, что все-таки не стоит. Брат смеялся так заразительно, что я непроизвольно начала подхихикивать следом за ним.
Впрочем, он все же подошел, присел на корточки и мягко освободил меня от одеяла. Затем подхватил на руки и понес на выход из комнаты, не переставая ржать. А я улыбнулась и обняла его за шею. Стоило упасть с кровати, чтобы тебя поносили на руках. Определенно стоило.