Арес стоически сидит рядом с ней, но судя по тому, как напряжены черты его лица, думаю, он не слишком рад ее срыву.
Артемида пронзает ее единственным, не сильно впечатленным взглядом, и Нив замолкает, хотя и не сводит с богини гневных глаз.
– Никто ничего не говорил и о том, что нельзя проводить два разом, – говорит богиня таким голосом, что становится ясно: споры бесцельны… и будут запомнены. – Мы двойняшки. Мы делали все вместе еще в утробе матери.
Дэ, сидящий на скамье рядом с Римой, криво и самодовольно ухмыляется союзнице. Я быстро отвожу взгляд, чтобы никто не заметил, что я видела, но не могу не гадать, нет ли разлада в этой группе союзников.
Аполлон машет в сторону двери, из которой они вышли.
– Чтобы добраться до Подвига Артемиды, надо сперва завершить мой.
«Два за раз? Конечно. Почему бы, мать его, и нет?»
Я уже давно прошла стадию страха или надежды и, кажется, добралась до ступени Тигля «пошли-они-все-на-хрен».
– Чтобы пройти мой Подвиг, – продолжает Аполлон, – каждый из вас проведет две минуты в одиночестве в комнате за моей спиной. Ваша цель – найти способ открыть дверь; он может быть физическим, а может и не быть. Если вы не найдете ответ за отпущенные вам две минуты…
– Дайте угадаю, – ворчит Нив. – Мы умрем, а?
– Хочешь умереть прямо сейчас? – спрашивает ее Арес низким голосом, от которого по моему позвоночнику поднимается жесткое напряжение, хотя он говорит даже не со мной.
Нив закрывает рот и качает головой, рыжие кудряшки подпрыгивают.
Аполлон улыбается:
– Нет. Вы вернетесь в эту комнату. Каждый из вас будет пробовать в очередности, которую я объявлю, и вы можете пробовать столько раз, сколько понадобится, пока не разберетесь.
А значит, те, кто ответят быстрее, получат фору в Подвиге Артемиды.
– Вы можете обсуждать то, что найдете в комнате, с любыми поборниками, но не со своим богом или богиней, – говорит Аполлон. – Когда все начнется, их отведут в другое место.
– Что, если мы так и не разберемся? – спрашивает Зэй.
– Тогда вы умрете.
Ответ дан тем же тоном, каким Аполлон мог бы огласить подачу роскошного блюда. Как будто это приятный финал.
И, познакомившись с Аидом, я начинаю с ним соглашаться.
Я раздраженно выдыхаю через нос, и мне требуется вся концентрация, чтобы перестать трястись. Еще один Подвиг, сделанный так, чтобы клятое игровое поле было неравным. Неудивительно, что Аид находит лазейки.
– Как нам выиграть этот Подвиг? – спрашивает Рима. Ее аккуратные руки врача зажаты между коленями.
Аполлон кивает своей поборнице, как будто оценивая, что хотя бы один человек играет ради выигрыша.
– Если или когда вы найдете ответ, – и нет, это не загадка, – вам кое-что дадут, и откроется дверь, ведущая к началу Подвига Артемиды. Первый, кто этого добьется, будет победителем в моем Подвиге. Свою награду вы получите в конце обоих.
Он уступает сестре место, чтобы она могла описать свой Подвиг.
Что, и всё? А в его больше ничего не будет? Найти ответ и открыть дверь?
– Для вашего пятого Подвига, – говорит Артемида, – как объяснил мой брат, вам кое-что дадут, когда откроется дверь. Это кое-что – четыре флага, которые вы будете нести на теле: один – Силы, один – Разума, один – Сердца и один – Отваги.
Ее глаза задерживаются на мне. Что-то я всерьез устаю быть единственной поборницей с другой добродетелью.
Артемида отводит от меня взгляд.
– Эти флаги появятся прикрепленными к вам там, где и стоит ожидать: Сила – на руке, Сердце – на груди, Разум – на головной повязке и Отвага – на позвоночнике. Вашей задачей будет не потерять флаги, пока вы преодолеваете полосу препятствий.
Полоса препятствий. Я сдуваюсь, как проколотый шарик. Полосы я прохожу отстойно.
– Мы будем пытаться отбирать флаги друг у друга? – Декс, разумеется, спрашивает об этом.
Артемида качает головой:
– На каждом препятствии вас будут ждать различные создания. Они попытаются отобрать у вас флаги. Если у них это получится – вы поймете. Если у вас отнимут Разум, вы ощутите смятение. Если заберут Силу – боль. Сердце – изнеможение. А Отвагу – страх.
Всегда есть подвох.
Надо отдать богине должное за креативность и за особые успехи в кровожадности.
– Если вы потеряете все четыре флага, вам ни за что не пройти оставшиеся препятствия, – говорит Артемида. – Вы будете слишком ошеломлены. Если же вы пройдете, на финишной черте вы должны найти вашего покровителя, который будет ждать вас там, коснуться и отдать ей или ему оставшиеся флаги, если они еще будут при вас. Поборник, у которого останется больше всего флагов, победит. Все поборники должны пересечь финишную черту в течение часа после первого, кто это сделает. Те, кто не успеют к тому времени… Мы оставим вас финальному чудовищу.
Итак, дополнительные способы сдохнуть. Шикарно.
– А я как раз думала, что в последнем Подвиге испытаний было маловато, – бормочу я себе под нос.
И, может быть, – лишь может быть – Гефесту приходится подавлять смешок, в то время как Дионис обиженно надувается в мою сторону.
Аполлон и Артемида берутся за руки.
– Подвиги начнутся…
– Постойте, – говорю я.
Лицо Артемиды искажается от раздражения, но Аполлон лишь поднимает брови.
– Аида все еще нет. – Я кидаю едкий взгляд на Зелеса. – Кого я буду искать в конце?
– Твоему покровителю следовало подумать об этом до того, как искать… лазейки, – говорит Артемида.
Потом двойняшки произносят в унисон:
– Подвиги начнутся… сейчас.
И в следующую секунду боги и богини исчезают. Дверь распахивается, и там стоит золото-серебряная дева-сатир со свитком в руках. Я мало что вижу за ее спиной – только комнату, где еще больше белого мрамора и много света, но в остальном она кажется пустой.
– Первый, – говорит дева-сатир. – Зэй Аридам.
Зэй не двигается сразу. Вместо этого он смотрит на Риму. Как и мы все.
Она – поборница Аполлона. Почему бог солнца не посылает ее первой, чтобы дать фору перед всеми? Рима смотрит на нас в ответ, словно сова, и я не могу сказать, удивлена она или нет. В любом случае расстроенной она не выглядит.
Зэй глубоко вздыхает, смотрит на нас с Майке и кивает, а потом заходит в комнату, и за ним закрывается дверь. Через две минуты… он снова выходит. Недобрый знак.
– Нив Бушар, – выкликает дева-сатир.
Тем временем Зэй пристраивается в углу вместе со мной и Майке.
– Там арфа, – говорит он. – Ничего не делает, просто стоит. Но она довольно гротескная.
– Гротескная? – переспрашивает Майке.
Зэй кивает:
– Я не хотел подходить слишком близко.
Ладно…
– Но кроме нее – ничего. Я прощупал западную и южную стену везде, где смог дотянуться, чтобы найти потайной рычаг, кнопку или даже дверь, но у меня кончилось время.
Дверь открывается, выходит пышущая злостью Нив и направляется прямо к Дексу, Дэ и Риме. Не к Сэмюэлу.
Я, сузив глаза, смотрю на Декса, который внимательно слушает Нив.
– Майке Бессер, – зовет дева-сатир.
Мы с Зэем ждем. Через две минуты возвращается и Майке.
Следующая – Триника.
Майке спешит к нам.
– Я прощупала две другие стены. Ничего.
– Видимо, я проверю пол. – Оба кивают. – Зэй, в твоей книге ничего нет?
Он качает головой:
– Я уже пробовал.
Майке придвигается ближе и понижает голос:
– У меня есть зеркало Ариадны, второй дар от Диониса. Оно должно показывать, куда идти. Может, оно откроет мне выход. – Она на миг умолкает и морщит лоб. – Надо было им воспользоваться в первую попытку. Простите. Я думала только о том, как проверить то, что не успел Зэй.
Мне очень хочется похлопать ее по руке только за то, что она с нами этим поделилась. Хотя была не обязана.
– Арфа там стоит не просто так. – Я оглядываюсь вокруг. – Может, нужно что-то, связанное с музыкой?
– В следующий раз я попробую сыграть на арфе, – говорит Зэй.
А потом мы ждем. Можно подумать, что две минуты на каждого – это недолго, но кажется иначе.
Когда Декс выходит после своей попытки, его лицо искажено раздражением. Я не могу удержаться:
– Похоже, дар предвидения не настолько полезен, как ты думал.
Декс вздрагивает.
Нив сжимает губы за его спиной.
– Ты не сказал своим союзникам, но сказал ей? – Она обвиняюще тычет пальцем в мою сторону.
На лице Декса появляется грозное выражение.
– Каким хреном ты об этом узнала? – спрашивает он меня.
Я даже не тружусь спрятать усмешку:
– Я не знала. Наверняка. Но теперь знаю.
Он шагает в мою сторону, сжимая кулаки.
– Тронешь ее – будешь иметь дело со мной, – говорит Сэмюэл. Он не двигается, не повышает голос, но Декс останавливается как вкопанный. Я была права. Они потеряли союзника в его лице во время последнего Подвига. Не знаю, что послужило причиной, но я рада, что теперь он мне не враг.
Я киваю Сэмюэлу. Пусть он был с Дексом и остальными на начало прошлого испытания, но теперь мы квиты.
Через минуту видимой борьбы с гневом Декс, топая, отходит к своим союзникам. Ротация поборников в этом Подвиге возобновляется. Я, естественно, самая последняя. Аполлон мог хотя бы в середину меня сунуть для разнообразия.
Войдя в комнату, я первым делом закатываю рукав и пробуждаю татуировки Аида. Отсылаю лиса обнюхивать комнату, а тарантула – лазать по стенам в поисках возможного выхода, пока сама простукиваю полы.
Мои две минуты заканчиваются быстро, татуировки возвращаются на место, и я выхожу ни с чем. Дальше к арфе идет Зэй. Проходит не более десяти секунд, как раздается громкий вскрик, и мы все резко переводим взгляды на дверь.
Внутри меня разливается разочарование, когда Зэй выходит. А остальные тихо улыбаются про себя.
Мы снова кучкуемся.
– Проклятая арфа меня укусила, – шепчет Зэй. Согнувшись так, чтобы другие не видели, он показывает нам руку с отпечатками зубов по обеим сторонам ладони. Человеческих зубов.