Видя, как он вышагивает туда-сюда, Кэти успокаивала себя, припоминая все те милые глупости, что Мик говорил и делал в последнее время. Как гладил ей живот и шептал, что ждет не дождется, когда он вырастет. Как смеялся над ней, когда она жаловалась, что растолстеет и подурнеет. Как в тот раз повалил ее на кровать и дарил ей оргазм за оргазмом, а потом целовал, и на губах его оставался ее собственный вкус. И как твердил, что всегда будет любить ее запах, ее кожу, что она навсегда — его Кэти, которая родит ему малыша. Как зачитывал ей вслух отрывки из книг для будущих родителей, ужасно серьезным голосом, почти как увлеченный школьник. Но более всего ее утешало даже не то, что он так радовался ребенку, а самые первые воспоминания, связанные с Миком: как он с самого начала не скрывал своей нежности, как целовал и обнимал на людях, без намека на обычные мужские комплексы. Он с самого первого дня не мог обойтись без нее ни минуты, беспрестанно звонил ей, хотел, чтобы она всегда была рядом, а едва они вернулись в Лондон, вручил ей ключ от своей квартиры. Как же с ним легко! Никогда раньше ей не было так легко с мужчиной; казалось, она знает его всю жизнь. И с ее друзьями он быстро нашел общий язык. Она в шутку как-то заметила, что он поладит даже с дохлой собакой, если их друг другу представить. Мик ответил, что поладит с кем угодно, кроме глистов.
Кэти в сотый раз посмотрела на часы. Половина пятого. Взглянула на табло. Прибывает очередной поезд. Внезапно душа у нее ушла в пятки. А что, если… А что «если», что «если», что «если»? — повторяла она про себя сердито. Что толку гадать? Надо просто дождаться, а там действовать по ситуации.
— Кэти! Еще один поезд, может, тот самый?
— Да уж пора бы, черт возьми, — буркнула Кэти. — Кто-то говорил насчет трех часов.
— Что?
— Ничего. — Она заставила себя улыбнуться.
Через турникет паспортного контроля просачивались первые пассажиры. Как и прежде, Кэти с волнением изучала толпу, готовясь к худшему. Боже правый, да тут есть дамы просто с обложки журнала. Она отбраковывала всех женщин в стильных жилетах с шелковыми шарфами и всех блондинистых вешалок в брюках в обтяжку и на шпильках. Но даже исключив их, она видела, как много остается шикарных миниатюрных брюнеток. В мини-юбках, в модных джинсах, в ярких замшевых пиджаках, в дивных вязаных шапочках, они выходили одна за другой, с плетеными сумочками через плечо, с изящными чемоданчиками, улыбающиеся, уверенные в себе… И каждая — воплощенный кошмар Кэти.
После того как Кэти убедилась в том, что беременна, она начала замечать всех беременных женщин, с округлыми животами и набухшими грудями, а также молодых матерей с колясками, в которых барахтаются младенцы. Беременные были повсюду, животастая армия росла с каждым днем. Ей казалось, что стоит выйти из дома, и она тут же наткнется как минимум на трех раздутых баб, которые ошиваются возле их двери, чтобы весело поприветствовать ее. И вот теперь происходило примерно то же самое, только с миниатюрными брюнетками. Взгляд Кэти попросту проскальзывал мимо тех женщин, что не укладывались в нужный шаблон. Пока она с ревнивой завистью рассматривала особенно привлекательную темноволосую девушку с большой папкой под мышкой, Мик вдруг сорвался с места и заключил в объятия особу, на которую Кэти не обратила никакого внимания.
Они обнимались целую вечность. Наконец, когда они разлепились, Кэти увидела женское лицо. И едва устояла на ногах, столь силен был шок.
— Кэти, знакомься, это Софи! Мои любимые девчонки! — радостно кричал Мик, закидывая на плечо потрепанную полотняную сумку-мешок немыслимых размеров.
Рядом со своим багажом Софи казалась совсем крошечной, зато огромный Мик подхватил мешок, точно это была дамская сумочка. Он подтолкнул Софи к Кэти.
— Софи, это Кэти! Боже, как здорово снова тебя видеть!
И снова сграбастал Софи своими лапищами.
— Привет, Кэти, — сказала Софи, когда Мик наконец ее освободил. — Приятно познакомиться.
Она шагнула к Кэти и клюнула ее — по разу в каждую щеку. Кэти что-то буркнула. Она надеялась, что ее голос звучит дружелюбно, но совершенно не сознавала, что произносит. Она все еще пребывала в шоке.
Глава десятая
— Отлично выглядишь, — сказал Скотт. — Это тебе.
Он робко протянул букет.
Купил на заправке по дороге, подумала Джуди, узнав обертку: аляповатую, ярко-красную с белыми буквами. А с другой стороны, где тут еще купишь цветы? Никак не скажешь, что Каледониан-роуд и вообще Кингз-Кросс кишит стильными цветочными лавочками, в которых дизайнеры составляют букеты на заказ. Скотту еще повезло, что не схлопотал по морде за те пять минут, пока добирался пешком от заправки до дома Джуди. В этом районе мужчина с сентиментальными атрибутами, к которым букет цветов относится со всей очевидностью, — явный нонсенс.
— Красивые, — сказала Джуди. — У меня где-то даже ваза была…
Она скрылась в кухне и принялась шарить по шкафам, хлопая дверцами. Салли на ее месте с ходу бы нашла три, а то и все четыре вазы. Салли у нас Образцовая Хозяйка. В отчаянии Джуди уже почти собралась воткнуть цветы в бутылку из-под вина, но вдруг вспомнила, что мать поставила под раковину старый стеклянный графин, который Джуди так и не удосужилась выкинуть. Она с торжеством вытащила графин, вымыла и сунула в него цветы. В обертке они смотрелись явно лучше. Ну и ладно, в конце концов, она же не специалист по икебане — должно быть, гены не те. Вот окрестили бы ее какой-нибудь Камиллой, так наверняка с рождения умела бы составлять букеты.
Она отнесла цветы в гостиную и поставила на кофейный столик.
— Спасибо. — Джуди поцеловала Скотта.
Он прижал ее к себе, она взъерошила ему волосы, мягкие и явно недавно вымытые, — наверное, ради нее старался. С внезапным удивлением Джуди поняла, что поцелуи Скотта становятся все настойчивее. Одной рукой он придерживал ей голову, а другой все теснее прижимал к себе. Мешкать Джуди не стала и с готовностью ответила на столь нежданную страсть. Вообще-то Скотт был достаточно стеснителен, если не сказать закомплексован, и немного расслаблялся лишь в постели. А при встрече и прощании они ограничивались ритуальными чмоками, никаких переплетенных рук-ног и жарких языков, хотя именно они уместнее для пары, которая встречается не так давно и для которой каждая ночь вдвоем автоматически означает секс. Джуди всем телом приникла к нему, чувствуя, как внутри у нее все плавится. От Скотта приятно пахло мятой. Скорее всего, прямо перед приходом прополоскал рот или пожевал мятную жвачку.
— Ты не против, если мы по-быстрому, а потом уже пойдем? — прошептал он ей в губы. — Прямо здесь?
«То есть на моем диване? — с иронией подумала Джуди. — Да мы инвалидами станем, если попробуем тут трахнуться». Но предложение она оценила.
Скотт наклонился и поцеловал в шею, в главную эрогенную зону. Джуди задрожала.
— О-о-о… ох, Скотт…
А Скотт уже вовсю обрабатывал языком место, которое, как он недавно обнаружил, является средоточием Джуди.
— Ну давай, — пробормотал он ей в шею.
— Да что на тебя нашло? — выдохнула Джуди.
Вообще-то она собиралась сказать вовсе не это, а «боже, до чего же здорово!», но слова вырвались сами собой. Скотт замер.
— Я по тебе соскучился, — буркнул он смущенно. — Мы же давно не виделись… я все время работаю… и… в общем, соскучился.
Он снова поцеловал ее в губы, крепко-крепко, и лицо Джуди запылало от удовольствия. И дело тут было не в одной лишь физиологии. Скотт впервые признался, что скучает по ней. Казалось, это награда за все те часы, что она просидела у телефона, ожидая звонка, уверенная, что он не позвонит, потому что она ждет, а вот если бы ушла на свидание с кем-нибудь другим, он бы названивал, пока телефон не расплавился.
После той ссоры на вечеринке они со Скоттом помирились довольно быстро. Джуди чувствовала себя виноватой, но Скотт сказал, что ей не за что извиняться: по пьяни человек и не такое может наговорить. И больше он к этой теме не возвращался. А сейчас сказал, что скучал по ней. Фанфары уже вовсю грохотали в голове Джуди. Впрочем, она понимала, что чересчур ликовать не стоит.
— Я тоже по тебе скучала, — шепнула она ему в ухо.
Потом стащила с него кожаный пиджак и бросила на пол. Звякнули ключи.
— Правда? — обрадовался Скотт, расценив ее слова как зеленый свет для блицкрига, и начал расстегивать пуговицы на ее блузке.
— Черт, нет… я не знаю… который час?
— Диван ждет, — ответил Скотт.
Рука с часами нырнула под блузку и сжала грудь, мягко, но уверенно. Джуди застонала.
— Нам к восьми…
— Подумаешь, вечеринка… Можно и опоздать.
— Ужин…
— Что? — Рука Скотта застыла на ее груди.
— Ужин… Кэти сама готовит…
— Черт! — Рука выскользнула из-под блузки. Гримаса разочарования исказила лицо Скотта. — А я надеялся сегодня провести вечер с тобой… В смысле, думал, заскочим к ним по-быстрому и…
— У тебя все по-быстрому, — едко заметила Джуди.
— Ну, раз мы опаздываем…
Его огорчение было столь неподдельным, что Джуди решила не сердиться. И вообще, он ради нее готов на серьезные жертвы — вот сейчас благородно отказался от секса на продавленном диване, чтобы пойти к ее друзьям, скучать по которым он точно никогда не будет.
Именно покладистость Скотта, подогретая позывами разбуженного либидо, заставила Джуди схватить руку Скотта и сунуть обратно себе под блузку.
— Только недолго, ладно? Полчаса, не больше.
— Фирма гарантирует… — Скотт потянулся к застежке бюстгальтера. — Максимум пять минут, вставил-вытащил, никаких излишеств…
— Ловлю на слове… — Джуди начала расстегивать его ширинку.
— О… О-о-о, Джуди, лови на чем хочешь…
— Как вы поздно! — с притворным осуждением воскликнула Салли, открывая дверь.
Не понять, чем они только что занимались, было просто невозможно: лицо у Джуди возбужденное и расслабленное одновременно, волосы взъерошены, тушь под глазами расплылась, а Скотт выглядит не столь неприступным, как обычно. Да и одеты так, словно их срочно эвакуировали из горящего дома.