— Эрик ведь сказал тебе, что не возражает.
Келлан непроизвольно сжал челюсти, едва его член оказался на свободе. — Уверен, что Тейт точно не смолчал бы. Он ярый собственник.
Подняв голову, Бэлль ослепительно улыбнулась ему. — Это точно. Но он не против. Догадайся, кто с утра вставлял мне анальную пробку? Он отвел меня в ванную и потратил немало времени на то, чтобы пробка оказалась там, где она сейчас. Тейт постоянно говорил о тебе и Эрике и о том, как сильно он надеется, что мы в итоге будем все вместе. И он тоже был в курсе того, что я запланировала на сегодня. Тейт надеялся, что тебя это возбудит.
Возбудит? Да он чуть не кончил! Каменно-твердый член Келлана подрагивал, словно пытался дотянуться до нее. — Ты с анальной пробкой?
Бэлль медленно и нежно облизала головку его члена. Она словно наслаждалась любимым лакомством, и Келлан с трудом сдержал стон.
— Тейт сказал, что это придаст остроты нашей близости. Пробка большая. Я прошла все этапы подготовки. Тейт сказал, что эта пробка последняя, и после нее все уже будет по-настоящему. По его словам, благодаря пробке стенки моего влагалища будут более тугими. Хочешь попробовать?
Черт возьми, да! И задолго до того, как она завела этот разговор. Достаточно одного взгляда Аннабель Райт, и Келлан буквально воспламенялся.
Бэлль взяла в рот головку члена, и Келлан закрыл глаза. В душу его закралось ужасное подозрение, что соблазняет она его на что-то вроде «навсегда долго и счастливо». Из этого, конечно, ничего не выйдет, но отказать ей он не мог. Член его уже готов взорваться. Да и сердце не отставало.
— Иди сюда, — если Бэлль не остановить, она будет сосать, пока он не кончит ей в самое горло. А, зная об анальной пробке, Келлану не терпелось трахнуть ее. Они купили целый тренировочный набор, в котором каждая последующая пробка была больше предыдущей. Так они готовили Аннабель к анальному сексу, прелести которого Келлан жаждал ей продемонстрировать. Он сожалел, что не присутствовал при том моменте, когда Тейт погружал в нее самую большую пробку. С каким наслаждением он наблюдал бы за тем, как она задыхается, как расширяются ее глаза.
Бэлль встала с колен. Келлан быстро сбросил обувь и отшвырнул в сторону брюки и трусы. Обычно он аккуратно складывал вещи, но сейчас ему было на них наплевать – какой смысл тратить драгоценные минуты на ерунду. У них есть час или около того – и этот час Бэлль в его полном распоряжении. Эрик будет стараться побыстрее закончить свои переговоры. В любое время может вернуться Тейт. Они придут сюда при первой же возможности. Келлан понимал, что ведет себя как эгоистичный ублюдок, но ему хотелось ухватить как можно больше времени наедине с Бэлль.
Келлан поцеловал Аннабель, впервые позволяя себе по-настоящему насладиться ею. Когда они в спальне все вместе, вчетвером, Келлан видит в этом учебу, уроки, доставляющие удовольствие. Он отходит на второй план, позволяя Эрику играть в доминировании первую скрипку. Но сейчас он просто Келлан, а она просто Бэлль. Они просто мужчина и женщина, оказавшиеся вместе здесь и сейчас. Живущие этим моментом. Как только появятся Эрик и Тейт, Келлану вновь придется вернуться к роли второго плана, потому что они заслуживают эту женщину, а он – нет. Ему придется уважать их право на нее.
Келлан углубил поцелуй, призывая язык Бэлль к совместному танцу. Он почувствовал прикосновение ее сосков к своей обнаженной коже и обхватил ладонями груди Бэлль – упругие, идеальной формы, словно специально созданные для его рук. Проложив дорожку из поцелуев от губ вниз по шее Аннабель, Келлан уткнулся лицом в ее плечо, наслаждаясь любимым запахом. Никогда, ни одну женщину он не хотел так сильно. Что если бы он встретился с Бэлль до знакомства с Лайлой? Его жизнь была бы совсем другой. Почему он не встретился с ней до того, как добровольно надел на себя эти кандалы и очертя голову бросился в омут. До того, как он похоронил себя. До того, как его дух окончательно сломался. Насколько по-другому могла бы сложиться его жизнь?
— Я хочу тебя, — прошептала Бэлль. — Прошу тебя, Келлан. Пожалуйста, возьми меня, — отойдя на шаг, она легла на кровать и с улыбкой сирены протянула к нему руку.
Бэлль имела над ним власть – представить трудно, насколько эта власть велика. Она могла уничтожить его. И если Лайла разрушила его семью и растоптала гордость, то Бэлль способна уничтожить его душу. Стоит ей захотеть и она без труда разобьет его сердце, а осколки эти уже никогда не склеятся. Если Бэлль предаст его, Келлан просто умрет. И это главная причина его решения уйти. Но не сейчас. Черт возьми, только не сейчас. Он не уйдет, пока в этом не возникнет крайней необходимости. Он насладится вкусом райских плодов, а после смиренно отправится в ад.
Келлан мысленно обругал себя за то, что даже в такой момент думает не об удовольствии, которое предлагает ему Бэлль прямо сейчас. А ведь это единственное, что должно иметь значение. Только здесь и сейчас. Будущего у него нет. Есть только прекрасное настоящее.
Достав презерватив из упаковки, Келлан натянул его на свой напряженный член. Охваченный возбуждением, он вдруг подумал: а что, если рискнуть и снять этот гребаный кусок латекса? Какое это, должно быть, блаженство проникнуть в нее глубоко-глубоко, зная при этом, что их ничто не разделяет. А если бы она забеременела? Тогда о его уходе не было бы и речи – ему пришлось бы остаться. Он был бы обязан остаться в ее жизни. Ребенок соединил бы их, ведь ему нужны и мать, и отец.
Но Келлан не мог так поступить с ней. Бэлль должна быть уверена в том, что мужчина вошел в ее жизнь потому, что любит, а не потому, что заделал ей ребенка – такого она не заслуживает.
— Пожалуйста, Келлан. Подари нам эти несколько минут. Не нужно думать ни о чем. Есть только мы. Здесь и сейчас. Просто… будь со мной.
Она предлагала ему все, что он хотел. И он не мог отступить. Отбросив свою привычную галантность, он буквально набросился на Аннабель. Это было по-настоящему грубо, но Келлан не мог сдерживаться. Обычно с любовницами он всегда продумывал технику, старался быть терпеливым. Но только не с Бэлль.
Он снова поцеловал ее и, желая максимального сближения, опустился на нее всей тяжестью своего тела. Господи, по сравнению с ним она была такой маленькой. Миниатюрная, прекрасная, открытая – и он в ее власти. Решительная, свободная, она раскрывает для него свои объятия и впускает в себя. И не просто ради удовольствия. Раньше чаще всего так и было: женщины просили доставить им удовольствие. В сексе они хотели только получать. А Бэлль хотела дарить. Она предлагала ему быть с ней безо всяких причин, а просто ради него самого.
Келлан осторожно коснулся центра ее женственности, сомневаясь, готова ли она. Он слишком торопится. Меньше всего ему хотелось причинить ей хоть какую-то боль. Его пальцы коснулись нежных лепестков ее плоти и легко скользнули внутрь. Мягкая и влажная, Бэлль была готова принять его член. Не в состоянии больше ждать, Келлан развел ноги Бэлль в стороны. Обычно он вел себя очень терпеливо и сдержанно, но сегодня его терпение иссякло – он очень сильно хотел ее.
Аннабель притянула Келлана к себе, вонзив ногти в его ягодицы. Небольшая боль лишь усилила удовольствие. Она тоже хотела его. Каждым прикосновением Бэлль отдавала ему всю себя, и Келлан окончательно потерял голову. Скользнув в ее манящее лоно, он постепенно начал погружаться все глубже и глубже. Такая тугая. От блаженства Келлан закрыл глаза. Анальная пробка добавляла остроты ощущениям – именно такие чувства испытывал бы он, когда делил бы ее со своими лучшими друзьями, а они в ответ втроем дарили бы наслаждение своей любимой женщине.
Бэлль приподняла бедра, вынуждая его проникнуть еще глубже. Келлан понимал, что должен контролировать себя, но сейчас все было по-другому: искренне, до сумасшествия безудержно – и он не хотел ничего менять. Он хотел, чтобы Бэлль отстаивала свое право на удовольствие, и чтобы в объятиях друг друга они получили острое наслаждение. Ему нравилось, что с ней каждый раз был, словно первый. Что они не обязаны придерживаться правил, а имеют возможность исследовать, доверяться инстинктам и руководствоваться только эмоциями. Занимаясь любовью, они с Бэлль сами писали свои правила – каждым прикосновением, каждой эмоцией.
— С тобой так хорошо, — Бэлль посмотрела не него томным взглядом, полным желания.
С бешено колотящимся сердцем Келлан начал двигаться – его толчки были медленными, но мощными. Бэлль смотрела на него с такой искренней доверчивостью, что он потерял способность дышать. Впервые Келлан осознал, что может обладать этой женщиной каждый день на протяжении всей ее жизни, и она все равно будет оставаться для него эталоном чистоты и невинности. Благодаря своему большому сердцу Аннабель сохраняла непорочность. Она любила всей душой, даря ему каждую восхитительную частицу себя.
— Будь со мной, — Аннабель крепко прижала его к себе. И хоть она просила его быть с ней в данный конкретный момент, просьба Бэлль, словно острый нож, пронзила его сердце. Быть с ней… Не только сейчас… Не неделю, не месяц… Всегда. О, он хотел. Он чертовски сильно хотел быть мужчиной, достойным ее. Быть тем мужчиной, которым она хотела его видеть.
Неотрывно глядя в глаза Бэлль, он сделал сильный и глубокий толчок и увидел, как загорелся ее взгляд, и она, шепча его имя, словно молитву, еще крепче обняла его. Ее тугая киска в сочетании с анальной пробкой… долго он не продержится. Это так хорошо и так естественно. Не хватает только его друзей. Келлан думал, что получить Бэлль только для себя – это идеальный вариант, но ему не хватало его братьев, его лучших друзей. Он и Бэлль были только частью общей мозаики, неполной без Тейта и Эрика.
А потом… все потеряло значение. Не осталось ничего. Только она.
Яйца Келлана сжались, позвоночник напрягся, и он, в последний раз глубоко вонзившись в нее, с протяжным криком кончил. Бэлль вторила ему стоном. А потом Келлан, совершенно обессиленный, опустился на нее, мысленно поклявшись не выпускать ее из своих объятий так долго, как только сможет.