Добравшись до меня, она занимает нужную позу, опираясь на мои расставленные ноги. Пахнет она просто божественно: горячо и возбуждённо, как хорошая маленькая шлюшка.
– Открой рот, – говорю я ей, и она опускает челюсть. – Хорошая девочка.
Я хватаю её за волосы и толкаю на себя.
Как только жар её рта обволакивает меня, я зажмуриваюсь и непроизвольно дёргаю бёдрами. Дарлинг проводит языком вверх по нижней части члена, затем круговым движением обводит головку, исследуя уздечку.
– Грёбаный ад, – выдыхаю я.
Брат подходит к Дарлинг сзади, опускает руку к её оттопыренной заднице, и, когда его пальцы скользят по её клитору, она издаёт стон, не выпуская изо рта мой член.
– Если бы я мог каждый чёртов день трахать этот тугой ротик, я был бы самым счастливым человеком на свете.
Она заглатывает целиком и задыхается, отстраняется набрать воздуха, затем снова опускается на всю длину, обхватив основание своей маленькой ручкой.
Яйца у меня напрягаются всё больше.
Кас встаёт между её ног и расстёгивает молнию на штанах. Дарлинг замедляет движения на моём члене, ожидая, когда мой брат войдёт в неё.
– Не останавливайся, Дарлинг, – требую я. – Не останавливайся, сука.
Она начинает работать ртом быстрее и, когда брат толкается в её мокрую киску, издаёт громкий стон.
– Чёрт, Дарлинг… – бормочет Кас и толкается сильнее, качая её вперёд ко мне.
Её сиськи подпрыгивают под тонкой тканью платья, а соски напрягаются от трения. Я трогаю один дразнящим коротким движением, и она стонет.
Кас тянется поиграть с её клитором, и Дарлинг приподнимается ровно настолько, чтобы хрипло выдохнуть на мой член.
– Ей нравится, – замечаю я.
– Просто охеренно, – признаётся она.
– Дарлинг, да ты течёшь мне на яйца. – Кас прижимает её ближе, надавливая на её чувствительную плоть.
– О боже, – стонет она. – Ох, чёрт.
– Ты кончишь для нас, Дарлинг?
– Да, – шепчет она на выдохе. – О боже.
– Не останавливайся, – напоминаю я ей, и она снова берёт мой член в свой влажный жаркий рот, отгоняя все мысли, пока я не превращаюсь в верёвку, завязанную узлом, отчаянно пытающуюся размотаться.
– Ох… ох, чёрт, Дарлинг…
Кас двигает бёдрами, вонзаясь в неё под углом, и её стоны превращаются в исступлённое хныканье по мере того, как быстро она приближается к финалу. У меня сжимается пресс, напрягаются яйца, и я толкаюсь в рот Дарлинг на всю длину и выплёскиваюсь ей в горло. Я удерживаю её в этом положении, отчаянно ожидая окончательного освобождения и облегчения, которое приносит оргазм.
А сзади в неё вонзается мой близнец, заполняя её киску, чтобы и она могла кончить.
Она отчаянно стонет вокруг моего члена, виляя бёдрами, напрягаясь всем телом.
На пару мгновений я будто снова парю в облаках.
На пару мгновений я забываю, что в мире существуют потери и смерть.
Всё утратило значение, кроме удовольствия от рта Дарлинг и того, как она сама дрожит от наслаждения. А потом её губы выпускают мой член, и я возвращаюсь с небес на землю, разочарованный тем, как быстро всё закончилось.
Кас откидывается на спину и смотрит на звёзды, на его висках выступает пот.
– Сука, как же это сейчас было кстати.
– Ага, и мне. – Я опираюсь на изгиб корня.
Дарлинг снимает с глаз повязку, усаживается на пятки и вытирает рот тыльной стороной ладони.
– Мне так понра… – Тут кто-то цепляет её за руки и дёргает вверх. – Эй! – вскрикивает она, уже уносясь в небо.
Тёмный тоже нашёл её.
Глава 20Уинни
Летать в руках Пэна или Вейна – словно кататься на американских горках, взмывая на самую вершину трассы, а потом стремительно ныряя вниз. Только с ними нет никаких страховочных ремней.
– Вейн! – кричу я, обхватив ногами его бёдра, цепляясь за него.
– Тебя оттрахали, Дарлинг? – спрашивает он. Вокруг нас, по мере того как мы поднимаемся выше, сгущаются облака.
Здесь, в сумеречном небе Неверленда, тихо. И гораздо прохладнее, чем на земле. Но я при всём желании не замёрзну, когда Вейн рядом.
– Игра есть игра, – отвечаю я ему.
Он трётся стояком о мою промежность.
– Ты сейчас, должно быть, меня изгваздала?
– Ты сам видел, что я липкая и мокрая.
Он недовольно фыркает, а затем останавливает взгляд на чём-то позади меня, а в следующую секунду Питер Пэн прижимается грудью к моей спине.
– Ты нашёл нашу девчонку Дарлинг, – говорит он.
– Да, когда её сношали в лесу два принца фейри. Наша маленькая шлюшка.
– Они заставили меня кончить, – говорю я ему. – А ты не смог.
Его взгляд темнеет.
– А ну-ка повтори, Дарлинг.
– Они заставили меня кончить. А ты нет.
Я знаю, что играю с огнём. Спичка зажжена.
Пэн сдёргивает с меня платье и швыряет его в океан далеко внизу. Я совершаю ошибку, наблюдая, как оно летит, и от жуткой высоты у меня сразу начинает кружиться голова.
Я вцепляюсь в Вейна изо всех сил: теперь мне правда страшно.
– Наша Дарлинг хочет вести себя как шлюха, – говорит Вейн, – трахнем еë как шлюху?
– Давай.
– Постойте! – пугаюсь я.
– Нет, – отрезает Пэн.
– Мы слишком высоко!
– Тогда держись за нас крепче.
Мы сейчас так высоко в небе, что облака буквально плывут вокруг нас. Так близко, что я могла бы протянуть руку и взять горсть.
Головка члена Вейна скользит по моей грязной, влажной щели, трахая клитор.
Я уже выжата до дна от оргазма с близнецами. Я настолько чувствительна, что меня трясёт, и я соскальзываю с бёдер Вейна.
– Ты меня уронишь!
– Обхвати меня ногами, Дарлинг, – приказывает Вейн. – И начинай трахаться.
Я обхватываю руками его шею, приподнимаюсь, позволяя его члену найти моё влагалище, и он погружается внутрь.
Пэн приближается ко мне сзади.
– Давай трахнем её одновременно.
– Думаешь, она выдержит?
– Я думаю, у неё нет выбора.
Я стону в шею Вейна.
Пэн пристраивается ко мне.
– Надо было её потренировать, – говорит Вейн. – Растянуть немного. На этот раз будет больно, Дарлинг. Но я уверен, что ты это понимаешь.
– Я не смогу, – говорю я им.
– Сможешь, – возражает Пэн мне на ухо.
– Я предупреждал тебя, Дарлинг, разве нет? – Вейн хватает меня за подбородок и заставляет посмотреть ему в лицо, в его блестящие чёрные глаза. – Я предупреждал тебя, что ты будешь наказана.
А потом Пэн тоже направляет свой член в меня, и каким-то образом Питер Пэн и Тëмный оказываются во мне одновременно.
Глава 21Уинни
Они не соврали. Это больно. Очень. Я чувствую острое жжение, когда они оба натягивают меня, заполняя меня гораздо более ощутимо, чем когда-либо.
Но я уже вся мокрая, и во мне полно спермы Каса. И то, что мы в воздухе, практически в невесомости, помогает.
Пэн кряхтит, изо всех сил пытаясь устроиться внутри меня, но у Вейна лучший угол проникновения, и он сразу насаживает меня на свой член до конца. Поддерживая меня под задницу, он раздвигает мои ноги перед ними обоими.
– Тебе больно, Дарлинг? – резко и хрипло спрашивает Пэн.
– Да.
– Тебе нравится, когда тебя используют как шлюху?
– Да. – От этого признания у меня по щекам расползается румянец. Да, мне больно, при этом в животе поднимается прилив чувств, которые невозможно отрицать. Позорный стук в груди, от которого я не хочу избавляться.
Мне это нравится.
Мне безумно это нравится.
И тёмная сущность внутри меня упивается этим.
Я чувствую её удовлетворение так же чётко, как слышала речь волка у себя в голове.
И то, и то – полнейшее безумие, и всё-таки, похоже, происходит на самом деле.
Впусти меня, говорит этот голос.
Впусти меня.
Воздух застревает у меня в горле, и глаза Вейна сужаются: он замедляет темп, выражение его лица становится вопросительным, испытующим.
Он тоже это чувствует.
Я знаю.
И, возможно, Питер Пэн был прав.
Я чувствую Тёмную Тень, словно тысячу водоворотов во всём теле. Она нескончаемо бурлит, пенится и жаждет поглотить меня.
«Впусти меня, – повторяет нечто в дальних тёмных уголках моего разума. – Насладимся этим как одно целое».
«Ладно», – соглашаюсь я.
И мгновенно наступает тьма.
Все мои нервы напряжены. Воздух холодный, но моя кожа раскалённо-горячая, а губы растягиваются в дьявольской ухмылке.
Глаза Вейна расширяются.
– Какого хрена?.. – удивлённо произносит он.
– Не останавливайся, – требую я, и мой голос звучит более хрипло, чем всего несколько минут назад.
Я чувствую, как тень Вейна тянется ко мне, отчаянно пытаясь соединиться с чем-то себе подобным.
Его член набухает внутри меня.
– У тебя есть тень, – озвучивает Вейн.
– Не останавливайся, – рявкает Пэн. – Для тени будет лучше, если мы позволим ей взять то, что ей нужно.
– Да, трахай меня, Тёмный! Шлюшка хочет твоей спермы!
Вейн рычит, будто мои слова ему отвратительны, но его член становится ещё твёрже, выдавая его истинные чувства.
Все мы глубоко развратные существа, испорченные до мозга костей.
Радостное возбуждение бьётся под рёбрами, и боль частично утихает, когда Пэн и Вейн возвращаются к моему наказанию.
– Да!.. – Я издаю стон и крепче сжимаю Вейна. – О, чёрт, да! – Я задираю ноги выше и скрещиваю лодыжки у него за спиной, чтобы тереться о его таз, пока они вместе трахают меня, уносясь всё выше в тёмное сумеречное небо.
– Шире, – приказывает Пэн, и Вейн перехватывает меня под задницей, чтобы раздвинуть мои ноги ещё больше.
Пэн хватает меня за горло и откидывает мою голову назад.
– Кончи для нас, Дарлинг. Это приказ твоего короля.
Я смещаюсь вперёд и нахожу такое положение, в котором могу прижаться клитором к Вейну. На этот раз давление нарастает медленнее. Словно плавный подъём в начале американских горок. Удовольствие растёт, растёт. Я выдыхаю, зажмуриваюсь, натянутая на оба члена.