– Небывалый Король.
– Небывалый Король.
– Получивший свет, но запертый во тьме.
– Небывалый Король.
– Небывалый Король.
Я рывком дёргаюсь, вставая на ноги.
– Король Неверленда.
– Да слышу я вас, мать вашу! – ору я.
Из темноты вырывается силуэт духа лагуны с широко раскрытым визжащим ртом.
Звук сюда не доходит, но ощущение, что на меня кричат, – вполне.
Мимо несётся течение, и меня затягивает в него.
Голова раскалывается, грудь болит, и мне всё труднее и труднее задерживать дыхание.
– Небывалый Король.
– Погружённый во тьму, боящийся света.
– Теперь ты слышишь нас, Король Неверленда?
Течение отступает.
Сверкающие хвосты плавают рядом со мной по широкому кругу.
– Света не бывает, – говорит один голос.
– Без тьмы, – добавляет другой.
– Тьмы не бывает…
– Вы задрали со своими шарадами! – рявкаю я. – Что вам надо? Чтобы я стал лучше? Чтобы я был менее тёмным и более светлым? Просто, сука, скажите мне прямо!
Какая бы сила ни сковывала меня, она исчезает, и я снова владею собственными ногами.
– Небывалый Король.
– Король Неверленда…
Голоса стихают, и блестящие хвосты исчезают.
Поверхность воды возникает очень далеко от меня, будто в нескольких милях, но я стремительно плыву к ней. Быстрее, быстрее; в лёгких жжёт, горло полыхает, рот словно вот-вот лопнет.
Пробившись на поверхность, я набираю полную грудь воздуха – до боли в рёбрах.
Не желая ни на мгновение больше задерживаться в лагуне, я поднимаюсь в воздух, с одежды течёт вода.
На пляже Крокодил пожирает всех на своём пути, равно пиратов и фейри.
Но расслышав со Скалы Покинутых крик Дарлинг, я прихожу в ужас от того, что уже может быть слишком поздно.
Глава 33Уинни
Я моментально понимаю, что тень Вейна пропала.
Наверное, это моя собственная тень распознаёт в нём эту пустоту.
Он бессильно болтается в руках солдат.
Хольт взмахивает рукой в его сторону.
– Поднимите его.
Те выполняют приказ.
Я дергаюсь в хватке мужчин, удерживающих меня, и лезвие у горла задевает кожу. Я чувствую, как на свежем порезе проступает капля крови, а затем – как по шее стекает кровавая дорожка. Чужие пальцы сжимаются на мне, оставляя синяки, и в груди у меня начинает разгораться гнев.
Лишь четверым мужчинам позволено оставлять метки на моей плоти.
Четверым – и только им.
Гнев растекается по венам, как жидкий огонь.
До Неверленда, до Питера Пэна, Вейна, Баша и Каса мне иногда приходилось добровольно совершать плохие, тёмные вещи, чтобы выжить.
Спать с тем, кого я ненавидела, потому что я знала, что у него есть машина, на которой можно куда-нибудь добраться.
Воровать еду из соседнего дома, потому что я голодала.
Позволять другим вырезать символы на моей коже, потому что этого хотела моя мать.
Никогда я не принимала тьму ради того, чего хотела я сама.
Потому что на самом деле я никогда ничего не хотела.
Трудно хотеть, когда лишь приблизительно представляешь, что такое собственная потребность.
Хольт жестом велит стражникам подвести Вейна к краю обрыва. К той стороне, где склон высокий, а скалы внизу острые.
– Я же знаю, как сильно ты любишь месть, – произносит Хольт.
– Ты слышишь меня, Тень?
Я чувствую, как она шевелится где-то в глубине, вне досягаемости.
– Я впускаю тебя, – говорю я.
– Что ты там несёшь? – зло бурчит стражник.
– Я впускаю тебя!
Тёмная тень сгущается, как грозовая туча.
Я – это ты, а ты – это я, и я принимаю тебя и всю тьму в тебе.
Повисает момент полной тишины, словно мы в оке бури.
А потом воздух начинает вибрировать.
– Какого хрена? – бормочет стражник слева от меня.
Я выдёргиваю руку из хватки второго и ударяю его ладонью по носу.
Под громкий хруст хрящей в воздух фонтаном бьёт кровь. Мужчина с воем отшатывается.
Я бью другого, правого, и он наносит мне удар изогнутым лезвием – по лицу течёт кровь.
Я почти не чувствую боли.
Нет ничего, кроме стремления к победе.
Я выиграю.
Потому что я стала больше себя прежней.
Нет больше жалкой необходимости. Только моё желание.
И я хочу спасти Вейна.
Потому что я, сука, Уинни Дарлинг, и никто не украдёт мою силу.
Я вырываю клинок из рук стражника и делаю взмах.
Туника мужчины разлетается лохмотьями, он изумлённо смотрит на свой голый живот: из длинного глубокого разреза от бедра до ключицы хлещет кровь.
Он переводит взгляд на меня.
– Твои… глаза, – шепчет он, а затем падает на каменистый склон и испускает дух.
И я поворачиваюсь к Вейну, Хольту и его оставшимся людям. Как раз в тот момент, когда Хольт, уперевшись сапогом в грудь Вейна, сбрасывает его со скалы.
Глава 34Уинни
– Нет!!! – визжу я.
И бегом срываюсь с места.
Я бегу, не думая о последствиях.
Всё это не важно.
Ничто больше не важно, если кого-то из нас не станет.
– Вейн!
С колотящимся сердцем я расталкиваю людей и прыгаю со скалы.
Ветер ударяет в лицо, воздух встаёт в горле ледяным комом.
Вейн падает и падает, спиной в океан.
– Не надо, – одними губами произносит он.
Он говорил мне то же самое там, в лагуне, прежде чем наконец поддаться. Когда требовал ни в коем случае не бежать. Когда пытался спасти меня от самого себя.
Но меня не надо было спасать.
Ни тогда, ни сейчас.
– Он того стоит? – спрашивает тень.
– Стоит, и даже много большего, – отвечаю я.
Тень снова шевелится, и у меня глубоко в горле возникает ощущение, словно что-то хочет выкарабкаться наружу.
Океан всё ближе, одежда Вейна хлопает на ветру.
Я протягиваю руку, вытягиваюсь, насколько могу, до боли выпрямляю пальцы.
– Хватайся! – кричу я Вейну.
Он стискивает зубы.
– Если ты выбираешь меня, – говорю я тени, – то выбираешь и его тоже.
На краю зрения пульсирует тьма.
Вейн хмурит брови, щурится в замешательстве.
– Хватайся, твою мать, Вейн!
Нас окутывает тьма. Я больше не вижу океана и не чувствую прохладные брызги волн.
Ленты теней оплетают нас с Вейном, и я вскрикиваю от облегчения, когда ощущаю, как его пальцы сцепляются с моими.
Я обнимаю его, обвиваюсь вокруг всем телом, и окружающая тьма выталкивает нас в последнюю секунду.
Не на острые скалы, но ровно над океаном.
Мы врезаемся в волны на такой скорости, что вода словно впивается мне в кожу тысячей иголок.
Вейн цепляется за меня, пока волны швыряют нас туда-сюда, а течение тащит к острым выступам кораллового рифа. Во рту я чувствую привкус крови.
Мы всплываем глотнуть кислорода, но нас снова утягивает под воду.
Наконец океан выплёвывает нас, задыхающихся, израненных и истекающих кровью, на холодный песчаный берег. Я падаю на Вейна, мы оба тяжело дышим, втягивая воздух.
– Не надо было этого делать, – говорит Вейн и снова роняет голову на песок.
– Не указывай мне.
Он стонет, и я вспоминаю, что он серьёзно ранен, и тут же вскакиваю с него.
– Вставай. Тебя нужно доставить в безопасное место, чтобы ты… – Я отодвигаю край его рубашки, чтобы взглянуть на рану. – Что за…
Вейн, приподнявшись, изучает собственную грудь.
– Это невозможно. – Он отдёргивает ткань в сторону и похлопывает себя по бледной коже. – Какого хрена?
– Ты исцелился?
Поднявшись на ноги, он полностью срывает рубашку, и, если бы до этого на нас не напали и его жизнь не висела бы на волоске, я бы порадовалась возможности им полюбоваться.
На его торсе не видно никаких повреждений. Никаких разрезов, портящих его тело или узоры татуировки. Больше нет кровоточащей раны. Даже кровоподтёка не осталось.
– Это я тебя исцелила? – спрашиваю я.
Он морщится, обдумывая эту версию.
– Я бы сказал, что это маловероятно, но с тенями возможно всё. Нет двух одинаковых, и они взаимодействуют по-разному с каждым человеком. Но… – Он снова похлопывает себя по груди, затем проводит руками по животу, проверяя, нет ли новых травм.
– Что-то не так? – спрашиваю я.
– Как будто ничего не изменилось. Я всё ещё чувствую нечто похожее на тень.
– Что ж, с этим мы разберёмся позже. После того как уничтожим его.
Я устремляюсь по пляжу в направлении Скалы Покинутых, но Вейн хватает меня за руку и резко разворачивает к себе.
Мокрые волосы хлещут меня по лицу.
– Ты туда не вернёшься. Иди домой.
– Не надо со мной сюсюкаться, Вейн. Я только что спасла тебе жизнь.
Он закатывает глаза:
– Мягко говоря, крайне непродуманным способом.
– Если кто и должен идти домой, так это ты. Ты несколько минут назад был смертельно ранен, из тебя вырвали тень, и…
Он рычит, и его фиолетовый глаз чернеет.
Я отступаю на шаг.
– Вейн?
– Один грёбаный раз, Уин, ты можешь меня послушать?!
– Вейн!
– Что?! – гаркает он.
– У тебя оба глаза чёрные.
Он бросается назад к небольшой заводи, оставленной приливом, и смотрит на своё отражение.
Слова, которые я произнесла мысленно, пока тянулась к Вейну, эхом отдаются в голове.
– Если ты выбираешь меня, ты выбираешь и его, – вот что я сказала тени.
– Вейн, я думаю…
Он оборачивается и встречается со мной взглядом.
Несмотря на то, что оба его глаза почернели, я понимаю, что он ищет взглядом мои.
Я знаю, что он тоже чувствует – мы разделили Тень Смерти Неверленда.
Теперь тень принадлежит нам обоим.
Вейн хватает мою руку и переворачивает в своей ладони. Между нашими пальцами пробегает искра тепла. Словно тёплый мёд в летнюю ночь. Ощущение близости и сходства.
– Это невозможно. – Я едва слышу его из-за рёва волн.