— Видите ли, — продолжил Чжун Хо, — мы с Хе Джин решили усыновить ребенка.
— Неожиданно! — Мама Ким обрадовалась. — Вы кого-то присмотрели?
— Они все кажутся замечательными, — включилась Хе Джин, — но нас заинтересовали мальчики-близнецы.
— Воробьи, Золотой и Серебряный… — протянула Мама Ким и понизила голос. — Вы в курсе, что для усыновления двоих семейную экспертизу придется пройти дважды?
— Да, но нас это не беспокоит, — голос Джун Хо не дрогнул.
Мама Ким проводила Паков в светлую просторную гостиную с пушистым ковром на полу. Вскоре в комнату привели двух шестилетних мальчиков. Их можно было бы принять за клонов: одинаковые темные вьющиеся волосы, тонкие изогнутые брови, немного поджатая верхняя губка и прелестные веснушки на носу — разной была только одежда. Кроме нее, Паки в первый момент не заметили между близнецами никакой разницы.
Чжун Хо и Хе Джин поднялись навстречу детям, но мальчишки среагировали совершенно по-разному. Один шагнул навстречу, другой отступил подальше и забился в угол.
— Золотой Воробей, Серебряный Воробей, — обратилась к воспитанникам Мама Ким. — Это Чжун Хо и Хе Джин Пак. Они хорошие друзья нашей школы. Они хотят с вами познакомиться.
— Здравствуйте, Чжун Хо. Здравствуйте, Хе Джин, — вежливо кивнул мальчик, что был побойчее. — Вы хотите забрать нас к себе?
Чжун Хо и Хе Джин улыбнулись и переглянулись — они не ожидали столь прямого вопроса от ребенка и не были готовы ответить.
А мальчик в углу молчал. Он опустил голову и старательно выводил ногой спираль на ковре.
— Хочешь, угадаю, кто ты? — Хе Джин присела, чтобы оказаться на одном уровне с разговорчивым парнишкой. — Ты — Золотой Воробей. Так ведь?
— Чего тут гадать-то?! — довольно резко отреагировал на такое откровенное заигрывание парнишка. — Мы — однояйцевые близнецы с геномными данными, различающимися только в одной последовательности из миллиона. На самом деле мы разные.
Развернутый научный ответ не по годам развитого шестилетнего крохи ошарашил Чжун Хо и Хе Джин.
— Ну, а как вообще у тебя дела? — Чжун Хо не смог быстро переключиться со взятого женой, видимо, все-таки неверного тона. — Во что ты любишь играть?
— Я не люблю играть, — не повелся на сюсюканье Золотой Воробей. — Я предпочитаю соревноваться.
— Ух ты! И в чем же ты соревнуешься?
— Лично я могу соревноваться в чем угодно. С помощью Атомэна я недавно победил на конкурсе дизайнеров.
— Атомэна? — переспросил Чжун Хо.
— Это ИИ-компаньон Золотого Воробья, — объяснила Мама Ким. — В нашей школе такой есть у каждого ребенка, его предоставляет система vPals, «виртуальные приятели». Компаньоны помогают воспитанникам справляться с расписанием, делать уроки и даже играют с ними.
Пока Мама Ким объясняла, в XR-очках Чжун Хо вспыхнуло приглашение к обмену данными — это постучался Золотой Воробей. Посетитель его, похоже, заинтересовал. Чжун Хо повел глазами: «ОК». Силуэт мальчика в XR-поле засветился красным, вокруг замерцало пиксельное пламя. Оно стремительно преобразовывалось, пока не превратилось в красного робота с угловатым контуром. От фигуры веяло агрессией, во все стороны летели яркие искры — и Чжун Хо шутливо вскинул руки: «Сдаюсь!»
— Вот, это мой лучший друг Атомэн, — Золотой Воробей торжествовал. Пока все происходило как он хотел — взрослый дяденька полностью подчинился.
А Серебряный Воробей исподлобья наблюдал за происходящим, так и не выбравшись из своего угла.
Хе Джин шагнула к молчащему мальчику:
— Ну, а как зовут твоего ИИ-компаньона?
Серебряный Воробей не ответил. Хе-Джин наклонилась, протянула руку — хотела подбодрить. Мальчишка отпрянул, и тут Хе Джин разглядела особую примету: на правом веке Серебряного Воробья виднелся малюсенький шрам в форме лепестка розы.
Бойкий Золотой Воробей опять подал голос:
— Его ИИ-компаньонку зовут Солярис. По мне, так это просто какой-то мешок соплей, настоящее позорище.
Серебряный Воробей впервые с момента появления в комнате поднял голову, бросил на брата испепеляющий взгляд и тут же опять отвел глаза.
— Солярис — не мешок соплей! — выкрикнул он.
— Да точно мешок соплей! Ты просто дурак и этого не понимаешь, а у тебя самого изо рта вечно воняет соплями!
Серебряный Воробей немедленно пришел в ярость, и в сторону брата полетели отборные ругательства. Мама Ким немедленно подала знак, и мальчиков увели, пока ситуация совсем не вышла из-под контроля. Стало тихо, но общее молчание было очень неловким.
— Как видите, близнецы очень разные, — принялась оправдываться директриса. — Но оба замечательные. Итак…
— Да уж, впечатляюще, — Чжун Хо пытался осознать увиденное, говорил с Мамой Ким, но смотрел при этом на жену. — Нам, пожалуй, нужно подумать. Мы с супругой все обсудим и с вами свяжемся.
Небо уже потускнело. Во дворе зажглись фонари. Роскошный автомобиль увозил чету Паков — следом летели опавшие листья, которые не успели убрать с дорожки кампуса. Мама Ким одновременно ощутила облегчение и сожаление.
Ей не требовалось слышать, что решат усыновители, она и так это знала. Выбор любой пары, твердо, как Паки, придерживающейся принципов рациональности и эффективности, был бы таким же. Мама Ким не ошиблась — через неделю они пришли забрать Золотого Воробья. Без Серебряного.
Три года назад, зимней снежной ночью, во двор школы «Источник» медленно въехал фургон управления соцобеспечения. Два дрожащих близнеца вцепились в сопровождавшую их медсестру, и Мама Ким с трудом сумела разжать детские ручонки. Дети из-за толстых пуховиков казались еще меньше, чем были на самом деле — просто какие-то две заснеженные сосновые шишки, готовые вот-вот упасть с дерева.
Несколько часов назад родители малышей погибли в автокатастрофе. Их отец по какой-то неведомой причине отключил автопилот, и машина потеряла управление на обледенелой дороге. Автомобиль пробил ограждение и рухнул с десятиметрового обрыва. Супруги, сидевшие впереди, погибли мгновенно. Детей — двух трехлетних мальчиков-близнецов — спасатели извлекли с заднего сиденья. На одном не было ни царапины, у второго — небольшая ссадина на правом веке.
Полиция и социальные службы попытались отыскать родственников сирот — безуспешно. Позвонили в интернат Маме Ким, и она велела их везти — была уже ночь, дети маленькие, что-то решать надо срочно. Мама Ким отвела братьев в тепло, раздела, подогрела молока. Проголодавшиеся малыши схватили по чашке. Они старались не облиться и не подавиться, но один шумно прихлебывал, а второй пил медленнее и осторожнее — в общем, оба занялись делом. На их лица стал постепенно возвращаться румянец.
— Надо же! Ну точно нахохлившиеся воробьишки, — умилилась Мама Ким. — Золотой Воробей и Серебряный Воробей. Как вам такие новые имена? Ну, кто из вас какой?
Будущий Золотой Воробей протянул директрисе опустевшую чашку, продемонстрировав молочные усы и широкую улыбку.
— Разве это не счастье? — продолжала рассуждать вслух Мама Ким. — Думаю, ты у нас будешь Золотым Воробьем.
Серебряному Воробью не осталось выбора, но это его, казалось, совершенно не тронуло. Он еще не осилил и половины молока — а оно уже совсем остыло. Малыш безучастно смотрел в чашку, крепко держал ее двумя руками, и происходящее вокруг его абсолютно не занимало.
Учеба близнецов в «Источнике» пошла неплохо, но вот эмоционально детям пришлось нелегко. Золотой Воробей очень скучал по маме, поэтому иногда принимался громко рыдать. Серебряный тоже иногда плакал, но тихо — он только молча утирал слезы.
Если выдавалось свободное время, Мама Ким и другие сотрудники интерната старались уделить близнецам внимание и частенько укладывали их спать — пели колыбельные, как папа или мама, старались обнять и утешить. Золотому Воробью это нравилось, Серебряный, в отличие от брата, противился любому прикосновению. Впрочем, мальчик так же старательно избегал и зрительного контакта.
Опытная Мама Ким сразу отметила про себя нетипичное для ребенка такого возраста поведение Серебряного Воробья.
В облачном хранилище социальной службы нашлись медицинские карты и поведенческие данные братьев, и это позволило без проблем включить их в соответствующую школьную систему. Как выяснилось, поведение Серебряного Воробья не было последствием психологической травмы, полученной в аварии, точно так же странно он вел себя еще до трагедии и до поступления в «Источник».
Золотой Воробей сразу проявил себя как авантюрный и импульсивный; привычки и поступки Серебряного, казалось, были кем-то запрограммированы. В медкарте обнаружилась пометка: малыш еще только учился ходить, но двигался по детской практически всегда по одной и той же траектории.
Когнитивных нарушений, гиперактивности, эпилепсии или чего-то подобного у Серебряного Воробья врачи не выявили и объявили его просто невероятно тихим ребенком, погруженным в собственный мир. Серебряный мог целыми днями не шевелясь смотреть на что-нибудь движущееся, особенно его привлекали вращающиеся лопасти вентилятора. Однако медицинский искусственный интеллект проанализировал взгляд, мимику, голос, жесты ребенка и заключил: с вероятностью 83,14 процента у мальчика РАС — расстройство аутистического спектра, синдром Аспергера.
Как педагог Мама Ким изучила массу данных о таких детях. Она проштудировала обширные клинические данные и знала: у них формируются отличные от обычных детей паттерны мышления и когнитивного функционирования. Многие особенности, проявившиеся в раннем детстве, остаются на всю жизнь. Таким детям, чтобы они стали максимально похожи на обычных, как правило, рекомендуют индивидуальную методику обучения.
Однако лично Мама Ким считала, что ребенка с синдромом Аспергера совсем не обязательно стараться сделать нормальным. Как любое дитя в мире, он нуждается только в одном — возможности стать наилучшей версией самого себя.
Когда близнецы немного освоились в школе, Мама Ким привела их в комнату с компьютерами и другими хитрыми приборами. Она сказала мальчикам, что сейчас каждому из них сделают «волшебного друга».