Чамал гладил легкую, как шелк, но непробиваемую, как сталь, ткань из графена, молчал, обдумывал все, что свалилось на него за день.
Он ощущал себя свидетелем будущего, но не был уверен, его ли имел в виду Джуниус. Будущее, каким увидел его Чамал, было чужим, грандиозным и невероятно сбивало с толку. Автомобили-беспилотники и умные дороги, по которым они ехали из аэропорта, оказались лишь верхушкой айсберга. Раньше Чамал представлял себе эту технологию похожей на отцовский автомобиль: простые и понятные детали вроде подшипников, шестерней и проводов соединяются в определенном порядке — все четко и очевидно.
Теперь же эта технология напомнила Чамалу любимое сари матери: просто длинный кусок тонкой, словно паутина, ткани, расшитой сложными узорами, но мама оборачивает ею тело, и простое полотнище превращается в парадное одеяние, сари, да и выглядит совсем иначе — делается похожим на слои туманных облаков, упорядоченные и застывшие в заданной форме.
Чамал смотрел на синий пунктир на электронной карте-табло — это мультяшный самолет (их самолет) входил в воздушное пространство Шри-Ланки. Остров на экране перед его креслом напоминал каплю воды на краю Индийского океана.
Мальчик вытянул шею, выглянул в иллюминатор. Ему хотелось разглядеть свой дом, но за стеклом был только густой туман — они летели в облаке.
В аэропорту их встретила Янь Цзюань и сразу повезла на стройплощадку около учебного центра — это был новый проект Китайской государственной строительно-инженерной корпорации. Фундамент уже залили, и рабочие распаковывали готовые строительные конструкции. Вечерело, в сумерках будущее здание напоминало скелет гигантского зверя. Люди собирались оживить его, а пока прикрепляли к костям куски «мяса» — элементы из стали и кирпича. Не пройдет и пары недель, как на этом месте вырастет новая сверкающая башня.
— Чамал, — начала Янь Цзюань, — нашей компании в этом здании будет принадлежать несколько этажей. Мы оборудуем новые офисы, откроем учебные центры. Я обещаю тебе собственную лабораторию и эксклюзивную кабину виртуальной реальности. Ты сможешь обустроить и украсить их как захочешь, — Янь Цзюань махнула рукой, будто пытаясь вызвать голограмму полностью оборудованной и замечательно оформленной лаборатории с табличкой «Чамал “Фантом”» на двери.
Мальчик издал какой-то звук, но тут же замолк и обернулся к дяде — явно за поддержкой. Джуниус не подкачал — ободряюще улыбнулся.
— Простите, Янь, но я больше не хочу быть водителем-аватаром.
Он так нервничал, что не мог заставить себя посмотреть женщине в лицо. Янь Цзюань молчала, а на слух он не понимал — она удивилась? Расстроилась? Рассердилась? Когда он наконец осмелился посмотреть на Янь, то увидел абсолютный покерфейс. Она умеет держать себя в руках, подумал Чамал.
— Да ладно, все понятно, — Янь Цзюань похлопала Чамала по плечу. — Мы же обманули тебя — такое бремя не по силам подростку. Не всякий взрослый может быть спасателем, а уж аватаром-спасателем — вообще единицы. А теперь мы еще набрались наглости и предлагаем тебе вернуться к нам, надеемся, что будешь нашим лучшим пилотом.
— Я просто еще не готов, — прошептал Чамал.
— А хочешь, расскажу такое, чего не знает даже твой дядя? — предложила Янь Цзюань.
Она огляделась и пристроилась на груде каких-то железяк, поддернув белоснежные брюки — казалось, она совершенно не боялась их запачкать. Машинально оглядывая недостроенное здание, а на самом деле — глядя куда-то внутрь себя, она начала рассказывать.
— Я переехала в Шри-Ланку из Китая и все здесь возненавидела. У меня не было знакомых, и я не могла отличить сингальский язык от тамильского. Меня выводил из себя ваш быт — тут все не походило на мой дом. И я страшно захотела уехать.
Но через несколько месяцев все стало меняться. Я узнала, что когда шершни свили гнездо на подбородке большой золотой статуи Будды в пещерном храме Дамбулла, священники не тронули насекомых, оставили их в покое. Представить такое у меня дома было невозможно — я жила в высокотехнологичном мегаполисе, где всех заботит только рост и развитие.
А здесь я прочувствовала силу бога, ощутила покой, идущий изнутри. Моя семья не была религиозной, но теперь я попробовала молиться. И когда произошло землетрясение в районе трассы Сычуань — Тибет, я изо всех сил молилась, чтобы твой дядя вернулся живым и невредимым.
Чамал взглянул на ногу Джуниуса.
— Со временем я разглядела общее между ланкийцами и китайцами. Две величайшие буддистские реликвии хранятся в храме Зуба Будды в Канди и в храме Лингуанг в Пекине. Будда когда-то укусил яблоко — это была наша Земля, — и два его передних зуба остались в Шри-Ланке и Китае. Разве это не судьба?
При упоминании Будды Чамал и Джуниус сложили ладони перед грудью и поклонились. Янь Цзюань продолжила.
— Я решила остаться и развивать филиал ReelX в Коломбо. Вы были в Шэньчжэне — я так вижу Коломбо, только в вашем, ланкийском стиле.
Чамал удивился — он не мог представить свой город похожим на Шэньчжэнь. Но вслух высказался резко:
— И в этом будущем водители вроде моего отца — не аватары, настоящие — окончательно лишатся работы?
Янь Цзюань с секунду помолчала. А потом сказала:
— Знаешь, люди тут много говорят о том, что развитие ИИ-системы в Шри-Ланке навредит здешнему обществу; что население потеряет работу. У нас есть термин «шок от прыжка». Когда строишь башню, нужно начинать с фундамента и продвигаться вверх, а не прыгать сразу на самый верхний этаж. Однако, встав на путь развития, с него уже не сойдешь. Китайская ReelX решила помочь Шри-Ланке совершить прорыв. Даже если из-за этого исчезнут некоторые рабочие места — появятся другие, и они восполнят образовавшиеся пробелы. И дело геймеров-спасателей — очень, очень важное. Это святое дело.
Янь Цзюань посмотрела в глаза Чамалу, Джуниусу, развела руки, будто хочет обнять обоих разом.
— Я понял, я теперь знаю — это не игра… И я не могу этим заниматься, — пробормотал Чамал. — Как только я вспоминаю об автомобилях, смытых в океан цунами, о людях, которых я мог спасти, но не спас, мне становится трудно дышать. Я виноват, я совершил преступление, я испортил свою карму. Я не могу больше этим заниматься, Янь.
Чамал, весь дрожа, отступил, Джуниус обхватил его сзади за худенькие плечи, с силой прижал к себе.
Янь Цзюань отвела взгляд. Она проиграла. Но еще не сдалась.
— Возможно, технологии и люди действуют по-разному… — начала было она.
Но тут зажужжал смартстрим. Янь Цзюань приняла аудиовызов — звонивший говорил по-китайски, Янь бросила быстрый взгляд на Чамала и Джуниуса. Они не понимали китайского, но по ее лицу увидели: что-то случилось. Она молча слушала — как показалось, очень долго.
— Сделаю что смогу, — произнесла Янь и дала отбой.
— Что? — спросил Джуниус.
— Нападение на храм Гангарамайя. Боевики, много, стреляют из автоматов. Сегодня праздник, там полно народу. По данным камер наблюдения, священники и туристы укрылись в буддийской школе и спальнях, но до них скоро доберутся…
Чамал замер. В Гангарамайю обычно ходит мама.
В этом популярном храме есть музей азиатских статуй Будды. Помимо местных, ланкийских, тут хранятся тысячи статуй божества из Таиланда, Индии, Мьянмы, Японии, Китая и бог знает откуда еще. Гангарамайя всегда был центром духовной жизни Шри-Ланки и привлекал людей со всего мира. Лучше места, если надо выступить на всю планету и нагнать ужаса, не придумаешь.
Чамал, конечно, тоже бывал в Гангарамайе, для него этот храм — и детская страна чудес, и святыня. Как вообще можно подумать о нападении на него?
— Полиция?
— На месте, но им нужна помощь.
— Что можно сделать?
— Там стоит наш внедорожник-беспилотник. Если подогнать его к боковым воротам, можно вывезти часть людей.
У Янь Цзюань дрогнул голос — Джуниус впервые видел ее такой взволнованной.
— ИИ справится? — Джуниус уже разрабатывал спасательную операцию. — Если много дыма и взрывы, лидар ослепнет. Террористы могут смешаться с толпой. Какие предложения?
— Времени нет, надо рискнуть.
— Черт, нога… В тренировочном центре кто-нибудь есть?
— Нет, он вообще закрыт — праздник же.
Трое на секунду замолчали, разом ощутив беспомощность.
— Можно я? — вдруг раздалось еле слышно.
Чамал свесил голову так, что лица почти не видно.
— Это опасно, — обмер Джуниус.
— Дядя прав. Да ты и не в лучшей форме, — тоже запротестовала Янь Цзюань.
Чамал вскинул голову — его взгляд был тверд.
— Я хожу в этот храм с детства, я найду там что угодно с завязанными глазами, — глаза мальчишки блестели. Взрослые не успели ответить — он бросился в сторону учебного центра.
Янь Цзюань и Джуниус переглянулись и побежали следом.
В тренировочном центре было непривычно тихо.
Чамал переоделся и стоял у кабины с молитвенно сложенными ладонями — машина не поедет, если не вознести молитву Будде. Сегодня он помолился быстро — в сердце. Очки-забрало, перчатки — потуже, чтобы не соскользнули. Забрался в кабину — не спеша, но быстро. Защелкнул ремни.
Вдохнуть поглубже — успокоить сердце. Очистить разум. Выбросить все мысли. Все спокойно. Я справлюсь. Вижу только экран.
Предстартовую медитацию прервал стук в окно — Янь Цзюань. Она жестом попросила протянуть ей левую руку и повязала на запястье Чамала красную нитку — на удачу.
— Спасибо тебе, — топ-менеджер кивнула и сделала шаг от кабины.
Чамал с улыбкой завел двигатель и почему-то вспомнил, как дядя привел его в учебный центр в первый раз.
Подключение. Синхронизация. Регулировка виртуального поля зрения.
В следующее мгновение он уже был в огромном джипе-беспилотнике, припаркованном в сотне метров от храма Гангарамайя. Аккуратно проехал по узкой улочке, миновал полицейский блокпост, свернул налево — на Джинаратхана-роуд. Притормозил у главных ворот, на малой скорости проехал мимо небольшой храмовой площади, увидел страшный беспорядок — потерянная в спешке обувь, какие-то личные вещи, мусор. Ворота терялись в клубах дыма. Силуэты статуй богини милосердия Гуань Инь и бога войны Гуань Гуна по обе стороны были едва видны.