У него они учатся по-другому понимать и проживать свою жизнь. Они замечают, с какой нежностью он принимает самых маленьких и слабых. Они тронуты его сочувствием к несчастным и страдающим больным, и, подобно ему, начинают прикасаться к прокаженным, которых не касается никто. От Иисуса им передается страстное желание защищать честь каждого человека, а также свобода творить добро: они ощущают нарастание напряженности и конфликтов со стороны самых ригористичных слоев общества, но ничто и никто не может остановить их Учителя, когда встает вопрос о защите униженных. Их впечатляет его теплое отношение к стольким людям — жертвам греха: у Иисуса его ученики учатся есть за одним столом с отверженными, с женщинами, ведущими сомнительный образ жизни, и грешниками, забывшими Завет. Иисус проявляет завидную жажду правды, способность проникать в глубь вещей, минуя теории и обманчивые узаконенные традиции. Его последователям трудно привыкнуть к новой манере языка их учителя, который настаивает на освобождении людей от их страхов, с тем, чтобы они полностью доверяли Богу. Он повсюду повторяет слова, довольно редко произносимые учителями Закона: «Не бойтесь». Каждому он всегда желает одного: «Иди с миром». В сердцах его учеников и учениц просыпается что-то новое. Его обнимающий всех мир, чистота сердца без зависти и амбиций, способность прощать, жесты милосердия в отношении любого обездоленного, униженного или плененного грехом, его страстная борьба за справедливость в пользу самых слабых и нещадно эксплуатируемых, его нерушимая надежда на Отца — все это порождает в них новую веру: в этом человеке живет Бог. И в сердцевине его жизни они предчувствуют таинственную близость Бога, Друга и Спасителя. Позднее они заговорят о «Благой вести Бога»[693].
Новая семья
Среди последователей Иисуса есть люди различного происхождения, но он всех воспринимает как одну семью. И Бог хочет, чтобы эта новая семья разрасталась в мире. Окружение Иисуса учится жить не как при патриархальном укладе, оставшемся позади, а как в новой семье, сплоченной желанием исполнять волю Бога. Иисус говорил об этом открыто: «Кто будет исполнять волю Божию, тот Мне брат, и сестра, и матерь»[694].
Их объединяют не узы крови и не экономические интересы. Они собрались вместе не для того, чтобы защищать свой социальный статус; их дело чести — осуществлять волю Отца всех. В этой семье нет иерархии: в ней царит равенство. Она не замкнута на себе, а гостеприимно открыта для всех. Безусловно, самые важные для Иисуса черты, оберегаемые им в среде его последователей и последовательниц, это равенство всех, радушное принятие оставленных и служение им. Вот то наследство, которое он хочет оставить после себя: движение братьев и сестер, направленное на служение самым маленьким и слабым. Это движение будет символом и зародышем Царства Божьего.
В этой семье нет учителей закона. Его движением не должны управлять просвещенные умы, указывающие путь невеждам. Всем нужно учиться у Иисуса. Все должны быть открыты переживанию Царства Божьего. Иисус радуется как раз тому, что Бог являет себя самым маленьким: «Славлю Тебя, Отче, Господи неба и земли, что Ты утаил сие от мудрых и разумных и открыл младенцам. Ей, Отче! Ибо таково было Твое благоволение»[695]. В этой семье нет и отцов, насаждающих свою патриархальную власть. Здесь никто не будет доминировать. Никто не должен называть себя отцом. В движении Иисуса исчезает патриархальная власть и появляется Бог, единый Отец, при котором все друг другу братья и сестры. Никто ни над кем не возвышается. Нет ни рангов, ни классов. Нет ни священников, ни левитов, ни народа. Тут нет места для посредников. У всех уже сейчас есть прямой доступ к Иисусу и Богу, Отцу всех.
Существующая вокруг Иисуса атмосфера далека от иерархической структуры Кумрана. В расположенную в пустыне общину никто не может вступить, предварительно не выдержав экзамен «духа и дел» и праведности поведения[696]. Иисус, напротив, призывает Левия немедленно вступить в группу учеников прямо с места сбора податей и принимает в число своих последователей Марию из Магдалы, женщину, прежде одержимую злыми духами. В Кумране для каждого члена общины определено его собственное место: «Пусть слушают малый большого» и «повинуются словам сыновей Садока, жрецов, хранящих Завет»[697]; в семье Иисуса, наоборот, нет мирян, подчиняющихся священникам, нет и малых, покоряющихся большим; здесь идеал — «стать ребенком», поскольку «таковых есть Царствие Божие»[698]. В Кумране во время трапез и собраний каждый садится на свое место согласно своему рангу: «Жрецы сидят первыми, старцы вторыми, и весь остальной народ сидит каждый по своему чину»[699]. У Иисуса все по-другому. Его последователи, мужчины и женщины, садятся вокруг него; здесь нет привилегированных мест; все слушают слова Иисуса и вместе ищут воли Божьей. В принятии пищи также нет никаких ритуалов и нормативов касательно иерархии; на трапезах с Иисусом нет каких-то особых, возвышающихся над другими мест[700].
Внутри этого братского равенства также отсутствует иерархия между мужчинами и женщинами по половому признаку. Женщин не оценивают по их способности рожать детей и не унижают за бесплодие. Иисус никогда не говорит об их чистоте или нечистоте. Они находятся в его общине не для того, чтобы подчиняться мужчинам. Ни у кого нет над ними власти лишь потому, что он мужчина. Мужчины и женщины, сыновья и дочери Бога, живут с равным достоинством, служа Его Царству.
Поэтому ни в одной евангельской традиции не описывается, как кто-то выполняет какую-то иерархическую функцию внутри группы учеников. Иисус не представляет себе, чтобы Двенадцать относились к другим как «священники». Он не может и подумать о том, чтобы его последователи жили согласно иерархической системе Храма, где есть первосвященник, священники от разных колен и левиты. Еще меньше предлагаемая Иисусом модель отношений напоминает иерархию, принятую в политических структурах Римской империи. В среде его последователей ценности, естественные для того общества, в котором они живут, в корне меняются. Величие измеряется не масштабом власти, принадлежащей тому или иному человеку, а служением другим людям. Самое видное место Иисус оставляет за рабом, занимающим самое низкое положение в Империи: «Вы знаете, что почитающиеся князьями народов господствуют над ними, и вельможи их властвуют ими. Но между вами да не будет так: а кто хочет быть большим между вами, да будет вам слугою»[701].
Вот какой видит Иисус семью своих последователей: общность братьев и сестер, идущих ему во след, чтобы принять Царство Божье и распространить его. Он думает не о прекрасных врачах или умелых управленцах, а об учениках, которые будут провозглашать спасительную близость Бога, и о тех, кто будет менять этот мир с позиции служения и любви. О мужчинах и женщинах, которые научатся жить подобно ему, служа обездоленным. Они станут его свидетелями: лучшим символом и наиболее плодоносным семенем Царства Божьего. От этих свидетелей с их призванием и миссией зародится Церковь Иисуса.
Служа замыслу Бога
Очевидно, что Иисус не думал основывать раввинскую школу. И он не призывал своих учеников, чтобы они «служили ему» в раввинском стиле. Иисус не нуждался в подобострастных и услужливых учениках и ученицах, готовых удовлетворить его желания. Все было как раз наоборот. Иисус сам чувствует себя служителем для всех: «Я посреди вас, как служащий»[702]. Он не стремится создавать ритуально чистую и соблюдающую закон общину в духе наиболее радикальных фарисейских групп. Скорее, он учит своих последователей делить один стол с чужаками; он хочет видеть их среди «заблудших овец Израиля». Иисус никогда не думал о закрытой и изолированной группе. Он не хотел создавать общину «избранных» Богом. Он не повел их в пустыню с целью оградить от зараженного народа и создать новый «Кумран». И он призвал их не для того, чтобы начать «священную войну» против Рима. У Иисуса совершенно иной замысел: он посылает их «как агнцев среди волков»[703]. Ему нужен мир, а не кровь.
Иисус хочет, чтобы ученики разделили с ним опыт пришествия Царства Божьего и вместе с ним стали помогать людям принять его. Они оставляют свою работу не для того, чтобы предаться лени и праздности, а чтобы отдать все свои силы Царству. Они покидают своих отцов, но впредь будут защищать многих, лишенных отеческой защиты. Необходимо создать новую семью, радушно принимая единственного для всех Отца. И это нелегко. Следование за Иисусом сделает их «странниками». Призванные им, они покинули свои деревни, семьи, работу — все то, что прежде составляло их жизнь, обеспечивало безопасность и защиту. При этом Иисус не интегрирует их в новую социальную систему; он вводит их в новое пространство, полное возможностей, но не в конкретное место, где можно обрести социальную идентичность. Следовать за ним — полная авантюра. Впоследствии их призвание будет состоять в том, чтобы «идти» к Царству Божьему и Его справедливости[704].
По мнению Иисуса, эта немногочисленная общность людей призвана стать символом Царства Божьего и его трансформирующей силой. Эти люди начнут жить так, как того действительно хочет Бог. Их группа мала и скромна, как «горчичное зерно». В них трудно разглядеть «закваску», которая может изменить все общество. Но в группе последователей Иисуса определенным образом уже проявляется замысел Бога. Внутри доминирующей имперской культуры прорастает иная жизнь: жизнь Царства. Нетрудно выделить несколько ее черт.