К 27–28 году Иисус начал свое служение странника, которое привело его из Галилеи в Иерусалим. Там он потом будет распят, и случится это, вероятно, 7 апреля 30 года. Таким образом, речь идет об интенсивной, но непродолжительной деятельности, не продлившейся и трех лет. Невозможно точно выяснить места его служения и пути перемещения. Наверняка известно, что он пребывал в окрестностях Галилейского моря. Он ходил из деревни в деревню, но никогда не появлялся в Сепфорисе или Тибериаде, двух самых крупных городах Галилеи. На какое-то время центром его служения стал Капернаум на побережье моря. Иисус перемещался с одного места на другое в сопровождении своих учеников и учениц. Его служение было концентрировано на двух вещах: на лечении больных, страдающих от различных недугов, и на возвещении проповеди о Царстве Божьем. Он быстро приобрел славу, и люди стремились встретиться с ним. У Иисуса была особенность — он уходит ночью в уединенное место для молитвы.
Язык Иисуса обладает своими характерными чертами, он образен и самобытен. Краткие и проникновенные высказывания Иисуса, афоризмы и, особенно его прекрасные притчи, незабываемы. Он почти не говорит о самом себе. В центре его проповеди — то, что он зовет Царством Божьим. Его проповедь отталкивается от иудейской традиции, но она напрямую произрастает не из апокалиптической литературы или официального учения книжников, а из его собственного глубокого переживания Бога, о котором Иисус пытается рассказать на поэтическом языке символов, заимствованных из жизни. Центральное место в его проповеди занимает Бог Отец, Который «повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми», тепло принимает и ищет своих потерянных детей. Основополагающими являются его увещания «войти» в Царство Божье и призыв быть «сострадательными» подобно Небесному Отцу. Прощение врагов — вершина этого призыва.
Хотя и трудно установить степень исторической достоверности каждого рассказа, представленного в евангельских традициях, нет сомнений в том, что Иисус излечивал людей от разных видов болезней. Это воспринималось его современниками как чудо. Он изгонял злых духов, освобождая от болезни людей, считавшихся в той культуре одержимыми бесами. Для общества того времени Иисус был известным экзорцистом и врачевателем, завоевавшим большое расположение к себе. Он представлял эти исцеления и изгнания злых духов как знаки пришествия Царства Божьего к тем, кто больше всех погружен в страдание и психическое расстройство. Однако при этом Иисус противился выполнению эффектных и впечатляющих знамений, которых, возможно, требовали от него некоторые его критики.
Иисус избрал странную и провокационную манеру поведения. Он постоянно ломал принятые в обществе того времени правила поведения. Он не следовал установленным нормам ритуальной чистоты. Не принимал во внимание ритуал омовения рук перед едой. Не постился. Иногда нарушал правила, относящиеся к субботе. Он жил в окружении таких изгоев общества, как сборщики налогов и проститутки. Его сопровождали нищие, голодные и маргиналы. В частности, он братался и ел с «мытарями и грешниками». Вопреки общепринятому поведению он прилюдно общался с женщинами и включал их в число своих учеников. Так, например, Мария из Магдалы заняла важное место в общине Иисуса. По-видимому, у Иисуса было особенно теплое отношение к детям. Выбор подобной провокационной линии поведения не был произвольным. Иисус был движим искренним и серьезным намерением всем ясно показать, что Царство Божье открыто для всех без исключения.
Иисус никогда не стремился порвать с иудаизмом и создать собственную институцию, ни выходящую за рамки Израиля, ни в его границах. Он всегда призывал свой народ войти в Царство Божье. Однако на деле вокруг Иисуса собралась лишь небольшая группа странствовавших вместе с ним последователей, среди которых было также определенное число женщин. Помимо этой малой группы у него было значительное число сторонников, продолжавших жить в своих домах, но при этом разделявших суть его послания и принимавших Иисуса и его группу, когда те приходили в их деревню. Иисус окружил себя «Двенадцатью»: самыми близкими учениками. Их количество символизировало его желание восстановить Израиль.
Иисус был хорошо известен далеко за пределами небольшого круга учеников и симпатизирующих ему людей в Галилее и соседних областях. Непохоже, чтобы эхо его популярности угасало на протяжении короткого периода его служения. На самом деле Иисус пробуждал довольно значительные народные массы, что как раз и сделало его опасной персоной в глазах властей. Иисус вызвал резкое неприятие в некоторых слоях общества, клеймивших его и пытавшихся дискредитировать, чтобы ослабить его влияние на людей. Земляки не приняли Иисуса. Книжники и правящие религиозные круги как Галилеи, так и Иерусалима также были настроены оппозиционно. Иисуса критиковали за то, что он ел с грешниками, и обвиняли его в одержимости бесами. От обоих обвинений Иисус упорно защищался.
Весной 30 года Иисус пришел в Иерусалим, в Иудею, где, в отличие от Галилеи, правил римский префект. Иерусалимом на тот момент напрямую управлял первосвященник Каиафа. Иисус сделал враждебный выпад в сторону Храма, что повлекло его задержание. Непохоже, чтобы у иудейских властей сложилось собственное мнение об Иисусе. Скорее, из-за произошедшего в Храме священническая аристократия убедилась в том, что Иисус представляет собой опасность, и сговорилась уничтожить его. Иисус умер распятым на кресте, по всей вероятности, 7 апреля 30 года. Приказ казнить его отдал римский префект Понтий Пилат. Похоже, Иисус знал о возможности своей насильственной смерти и организовал прощальный ужин с учениками, на котором осуществил символическое действо с хлебом и вином. В момент ареста он был оставлен самыми близкими своими последователями.
Можно исторически удостовериться в том, что между 35 и 40 годами христиане первого поколения в тех или иных формулировках исповедовали разделяемое всеми убеждение, которое было быстро распространено ими по всей Империи: «Бог воскресил Иисуса из мертвых».
2. Основные критерии интерпретации
У католической экзегезы нет собственного и эксклюзивного метода интерпретации, но она, исходя из историко-критической базы источников, использует все современные методы. Основные критерии интерпретации были представлены Папской Библейской Комиссией в 1993 году[1263]. Отметим самые важные из них.
Такой вид чтения основан на том принципе, что Библию нужно читать и истолковывать буквально во всех ее подробностях. Для этого не нужен никакой научный метод. Такой подход к чтению евангелий не учитывает человеческий язык их писателей, зачастую обусловленный определенной традицией и во многих случаях представляющий благочестивое, но ложное толкование. Фундаментализм приводит к «своего рода самоубийству мысли».
Задача историко-критического метода состоит в том, чтобы возможно более точно уловить смысл, выражаемый авторами. Он подразумевает текстуальную критику, лингвистический и семантический анализ, изучение литературных жанров и процесса написания текста. Это «необходимый метод» для исторического исследования древних текстов. Правильное понимание евангельских текстов «требует его использования». «Вследствие этого экзегетам необходимо прибегать к историко-критическому методу. Однако они не могут считать его исключительным».
Критическое изучение Библии «нуждается в как можно более точном знании» социальной ситуации, в которой создавался соответствующий текст. «Знание социологических данных, которые помогают понять экономическое, культурное и религиозное функционирование библейского мира, необходимо для исторической критики». И все же нужно учитывать риск большей концентрации на экономических и институциональных аспектах, чем на личной и религиозной сферах.
Культурная антропология старается определить антропологические характеристики общества, где создавались библейские тексты (признанные ценности, способ осуществления социального контроля, концепция семьи, положение женщины, социальное устройство и т. д.). Такой подход к текстам очень важен. «В текстах, передающих учение Иисуса, например в притчах, множество деталей может проясниться благодаря именно этому подходу. Так же обстоит дело и с основными понятиями, например Царством Божьим». Однако стоит помнить, что подобный подход сам по себе не способен объяснить глубокий смысл, открываемый верующим в проповеди Иисуса.
Богословие освобождения выступает за либерационистский подход к Библии, привносящий «элементы, ценность которых несомненна»: большее внимание к тому, что «Он есть Бог бедных, не терпящий угнетения и несправедливости»; упор на общинный аспект веры; крайняя необходимость освободительного praxis, который зиждется на справедливости и любви. Но подобное пристрастное прочтение Библии также содержит в себе риски. «Экзегезис действительно не может быть нейтрален, но он должен остерегаться односторонности».
Феминистский подход внес много ценного. Зачастую женщинам «лучше, чем мужчинам, удавалось воспринять (понять) присутствие, значение и роль женщины в Библии, в истории происхождения христианства и в Церкви». Возрастающая чувствительность женского восприятия «приводит к выявлению и исправлению некоторых привычных толкований, тенденциозных и стремящихся оправдать господство мужчины над женщиной». Однако стоит избегать опасности тенденциозного прочтения Библии, оперируя к «аргументам ex silentio» или к «мельчайшим разбросанным в