А ведь проблема-то не исчезла: почему Иисус крестился? Да, у Матфея есть ответ. Но Лука и Иоанн, видимо, дают другие ответы. Прочтите Луку внимательно: из текста даже не очевидно, что Иоанн крестил Иисуса!
Когда же крестился весь народ, и Иисус, крестившись, молился… (Лк 3:21)
Уж не наводит ли Лука читателя на мысль, что Иисус не крестился у Иоанна? Это впечатление еще сильнее в случае с четвертым Евангелием. Иоанн проповедует и говорит, что видел Духа, сходящего на Иисуса. Но о крещении Иисуса не сказано (Ин 1:29–34).
Эти более поздние евангелия всячески стараются показать, что Иисус выше Иоанна, который де-мол был лишь Предтечей.
• Евангелие от Иоанна. Здесь, в отличие от других евангелий, Креститель подчеркивает, что сам он не Мессия, не пророк Илия и не грядущий пророк (Ин 1:24–27). Он лишь готовит путь Идущему за ним Искупителю. Иоанн сообщает ученикам, что Иисус есть «Агнец Божий, который берет грех мира» (Ин 1:29).
• Евангелие от Луки. Здесь Иоанн признает превосходство Иисуса еще до рождения их обоих! Кстати, лишь у Луки сказано, что Иоанн и Иисус – родственники: в других источниках эти двое не связаны между собой до выхода Иоанна на проповедь. Согласно Луке, Мария, мать Иисуса, приходилась родственницей Елисавете, матери Иоанна. От ангела Гавриила она узнает не только то, что она зачнет от Духа Святого, но и то, что Елисавета забеременела. Мария отправляется к Елисавете, и при ее появлении Иоанн прыгает от радости в утробе (по словам Елисаветы, «пришла матерь Господа моего») (Лк 1:39–45). Никаких сомнений нет: хотя Иоанн вышел на проповедь раньше Иисуса, он во всех отношениях стоит ниже Иисуса.
Как видим, рассказы меняются со временем. Большинство ученых согласны, что здесь есть историческое зерно:
• Иоанн Креститель был апокалиптическим пророком. Он проповедовал омовение покаяния, очищающее от грехов.
• Иисус из Назарета принял такое омовение от Иоанна.
Для христиан крещение Иисуса имело смысл: оно означало, что всякому, кто хочет войти в Церковь, необходимо креститься. Поэтому они сохранили память о нем. Но на память наложило отпечаток их понимание Иисуса. Поэтому предание изменило вид. Получилось, что Иисусу не нужно было каяться и искать прощения грехов и что Иисус был духовно выше Иоанна, хотя и крестился у него.
Иисус и его ученики. Практически нет сомнения, что у Иисуса были ученики и что ближайшими из них были Двенадцать. В его окружение также входили некоторые женщины.
Для анализа воспоминаний об учениках я выбрал два рассказа. Один из них касается мужчин, другой – женщины. Согласно моему тезису, основная суть изложена верно: у Иисуса были эти ученики. Но конкретика в рассказах менялась, пока их передавали от человека к человеку. Эти изменения показывают, чтó было важно для рассказчиков и как они хотели актуализировать прошлое в рассказах об Иисусе.
Одно из известных различий между синоптиками и Иоанном состоит в том, как они описывают избрание ближайших к Иисусу апостолов, в частности Симона Петра и его брата Андрея. У Марка события развиваются в быстром темпе. Крестившись, Иисус отправляется в пустыню. Там он проводит сорок дней, искушаемый сатаной. После ареста Иоанна Крестителя Иисус приходит в Галилею и начинает свою апокалиптическую проповедь. И сразу избирает учеников.
Он проходит мимо Галилейского моря и видит двух братьев, Симона и Андрея, закидывающих сети в море. Он зовет их следовать за собой. Они оставляют сети и слушаются его. Пройдя еще немного, он видит Иакова и Иоанна Зеведеевых, которые чинят сети. Опять же он зовет их за собой, и они откликаются, оставляя своего отца, – надо полагать, к его великому неудовольствию (Мк 1:16–20). Этот рассказ типичен для Марка, лаконичен, ярок и по существу. Перед нами люди, которые Иисуса в глаза не видали. Но он наделен столь мощной харизмой, что они не просто слушают его, но и моментально слушаются его. Без колебаний. Не задавая вопросов.
Совершенно иначе выглядит призвание учеников в Евангелии от Иоанна. Опять-таки оно отнесено к началу деятельности Иисуса. Иоанн Креститель – который еще не арестован (противоречие с Марком!) – видит Иисуса и называет его Агнцем Божьим (Ин 1:29). На другой день он стоит с двумя своими учениками и снова называет Иисуса Агнцем Божьим. Эти двое отправляются за Иисусом и затевают с ним разговор. Один из них – Андрей. Затем он находит своего брата Симона и сообщает: «Мы нашли Мессию». Симон приходит к Иисусу и слышит от него: «Ты – Симон…ты наречешься Кифа, что значит камень» (Ин 1:42). Кифа – это арамейский эквивалент греческого имени Петр.
Различия между традициями бросаются в глаза.
• Евангелие от Иоанна. Иисус призывает учеников не после ареста Иоанна, а еще во время его активной деятельности. Андрей и Петр приходят к нему по очереди, а не одновременно. И не Иисус их находит, а они его. Здесь не возникает ощущения, что Иисусу достаточно сказать слово – и люди пойдут за ним без колебаний. Более того, Андрей и Петр становятся учениками Иисуса именно потому, что считают его Мессией (хотя он еще ничего не сделал публично).
• Евангелие от Марка. Ученики находятся с Иисусом недели и месяцы, не понимая, кто он (Мк 6:51–52; 8:21). Лишь в середине евангелия – в конце восьмой главы (а всего глав шестнадцать) – до Петра окончательно доходит, что Иисус есть Мессия. Да и то он не понимает смысла мессианства (см. главу 6). Когда Петр выказывает свою неспособность разобраться в личности и миссии Иисуса, Иисус называет его «сатаной» (Мк 8:27–33). (У Иоанна последней сцены вообще нет: Петр понимает, кто такой Иисус, уже в Ин 1, когда Иисус еще не совершил никаких чудес.)
Одно с другим не вяжется. Конечно, притянуть за уши можно. Можно сказать, что события в Ин 1 подготовили почву для событий в Мк 1. Однако выдвигать подобные теории, значит, не понимать сути. Марковский рассказ потеряет силу, если считать, что ученики познакомились с Иисусом до сцены у озера. Да и стремительность не случайна, как мы увидим в главе 7. Марк подчеркивает нечто важное: Иисус наделен властью. Когда Иисус говорил, люди слушались. Даже если они раньше в глаза его не видали.
Вместе с тем Иоаннов рассказ не «работает», если прав Марк. У Марка Иисус знакомится с учениками лишь после ареста Иоанна. Но в четвертом Евангелии Иисус встречает учеников и немедленно начинает служение (Ин 2: брак в Кане и очищение Храма). Нет промежутка, в который ученики вернулись бы к лодкам и стали ловить рыбу, пока их не призвал Иисус (как в Мк 1). В четвертом Евангелии иначе расставлены акценты: первые ученики Иисуса сами ищут его, а убеждают их – слова о том, что он послан Богом. Эти верные евреи (среди гущи неверного мира) пытаются найти Мессию, а найдя, сразу распознают его. Есть и символический смысл: всякий должен взыскать Иисуса и увидеть, что Иисус есть Спаситель Божий, который берет на себя грехи мира.
…У исторического Иисуса были не только ученики-мужчины: за ним следовали и женщины. Рассмотрим сейчас интересный рассказ, показывающий важную роль женщин в его жизни и проповеди. Во всех четырех Евангелиях какая-то женщина умащивает тело Иисуса маслом, а присутствующие мужчины недовольны. Иисус заступается за нее, а мужчин упрекает в непонимании.
• Евангелие от Марка (Мк 14:3–9). (Самое древнее свидетельство.) Накануне ареста Иисус идет в Вифанию (поселок под Иерусалимом), в дом Симона прокаженного. Туда приходит и некая женщина с алебастровым сосудом, наполненным драгоценным нардом, и выливает эти благовония на голову Иисуса. Присутствующие (видимо, ученики) недовольны: за нард можно было бы выручить круглую сумму, и раздать ее нищим. Но Иисус заступается за женщину: она сделала хорошее дело, заранее умастив его тело для погребения. (У Марка это очередное предсказание о Страстях. Остается неясным, знала ли женщина, что Иисусу надлежит умереть, или просто почтила его, а он усмотрел в ее действиях символический смысл. В любом случае вся эта линия с подготовкой тела для погребения похожа на инвенцию позднего рассказчика, созданную после Страстей.) В конце эпизода звучит несомненная истина: по словам Иисуса, о поступке женщины – добром и пророческом – будет рассказано всюду, где будет возвещено Евангелие. Так и случилось!
• Евангелие от Иоанна (Ин 12:1–8). Здесь различия с Марком весьма существенны. Дело происходит в Вифании, но не в доме Симона прокаженного, а в доме друзей Иисуса – Марии, Марфы и Лазаря. Иисуса умащивает не безымянная женщина, а сама Мария, хозяйка. Из учеников недоволен лишь Иуда Искариот, которому хотелось бы прикарманить выручку от продажи благовоний. (По мере распространения преданий иногда меняются детали, появляются новые имена и темы. Судя по всему, так обстоит дело и здесь: эпизод связывает между собой разных персонажей.)
• Евангелие от Луки (Лк 7:36–50). Здесь мы находим совсем иную версию, в которой ученые давно распознали радикальную трансформацию версии Марка. Дело происходит не накануне ареста, а гораздо раньше. Иисуса приглашают в дом фарисея по имени Симон (не Симона прокаженного и не в дом Марии и Марфы!). Во время обеда приходит женщина с алебастровым сосудом, полным благовоний, плачет у ног Иисуса и умащивает их. Симон (а не один из учеников) недоволен, но не тратами, а тем, что ни один пророк не позволил бы грешнице прикоснуться к себе. Тогда Иисус рассказывает Симону притчу о человеке, у которого было два должника; один был должен маленькую сумму, другой – большую. Если кредитор простит обоим, спросил Иисус, кто ощутит бóльшую признательность? Конечно, тот, чей долг был огромным. В отличие от фарисея, внешне праведного, эта женщина – великая должница перед Богом, ибо грехи ее велики. Поэтому и любовь в ней сильнее, чем в ханже-фарисее: ведь ей многое прощено. (Из рассказа о помазании тела для погребения Лука или более ранний рассказчик сделал историю о прощении отверженной. В каком-то смысле суть осталась прежней: какая-то женщина умастила Иисуса дорогими благовониями, пока он остановился в чьем-то доме. Но детали настолько изменились, что фактически получилась другая история.)