ющих, ибо нет различия, потому что все согрешили и лишены славы Божией, получая оправдание даром, по благодати Его, искуплением во Христе Иисусе, которого Бог предложил в жертву умилостивления в Крови Его через веру, для показания правды Его в прощении грехов, соделанных прежде, во время долготерпения Божия, к показанию правды Его в настоящее время, да явится Он праведным и оправдывающим верующего в Иисуса (Рим. 3, 21–26).
Благословен Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа, благословивший нас во Христе всяким духовным благословением в небесах, предопределив усыновить нас Себе чрез Иисуса Христа. в Котором мы имеем искупление Кровию Его, прощение грехов, по богатству благодати Его. (Еф. 1:3–7).
…Благодаря Бога и Отца, призвавшего нас к участию в наследии святых во свете, избавившего нас от власти тьмы и введшего в Царство возлюбленного Сына Своего, в Котором мы имеем искупление Кровию Его и прощение грехов. (Кол. 1:12–14).
В Послании к Римлянам Павел говорит о том, что Иисус Христос предан за грехи наши и воскрес для оправдания нашего (Рим. 4:25). И далее, продолжая тему оправдания через веру в Иисуса Христа, пишет об искупительном характере Его смерти:
Ибо Христос, когда еще мы были немощны, в определенное время умер за нечестивых. Ибо едва ли кто умрет за праведника; разве за благодетеля, может быть, кто и решится умереть. Но Бог Свою любовь к нам доказывает тем, что Христос умер за нас, когда мы были еще грешниками. Посему тем более ныне, будучи оправданы Кровию Его, спасемся Им от гнева. Ибо если, будучи врагами, мы примирились с Богом смертью Сына Его, то тем более, примирившись, спасемся жизнью Его (Рим. 5:6-10).
Апостол Павел связывает смерть Христа с грехопадением Адама, протягивая нить от первого человека к Всечеловеку Христу, искупившему Адама и в нем все человечество от смерти:
Посему, как одним человеком грех вошел в мир, и грехом смерть, так и смерть перешла во всех человеков. Но дар благодати не как преступление. Ибо если преступлением одного подверглись смерти многие, то тем более благодать Божия и дар по благодати одного Человека, Иисуса Христа, преизбыточествуют для многих. Ибо если преступлением одного смерть царствовала посредством одного, то тем более приемлющие обилие благодати и дар праведности будут царствовать в жизни посредством единого Иисуса Христа (Рим. 5:12, 15, 17).
Наиболее лаконично учение об искуплении выражено в следующей формуле: Ибо един Бог, един и посредник между Богом и человеками, человек Христос Иисус, предавший Себя для искупления всех (1 Тим. 2:5–6). Здесь выявляется связь между ветхозаветным откровением о едином Боге и новым откровением, которое человечество получило в лице Иисуса Христа, ставшего посредником между ним и Богом.
Сошествие во ад. Икона. Дионисий. 1495–1504 гг.
Если ветхозаветный культ был основан на жертвоприношениях, то Христос один раз принес Себя в жертву, чтобы искупить всех людей:
Ибо Христос вошел не в рукотворенное святилище, по образу истинного устроенное, но в самое небо, чтобы предстать ныне за нас пред лицо Божие, и не для того, чтобы многократно приносить Себя, как первосвященник входит во святилище каждогодно с чужою кровью; иначе надлежало бы Ему многократно страдать от начала мира; Он же однажды, к концу веков, явился для уничтожения греха жертвою Своею. И как человекам положено однажды умереть, а потом суд, так и Христос, однажды принеся Себя в жертву, чтобы подъять грехи многих, во второй раз явится не для очищения греха, а для ожидающих Его во спасение (Евр. 9:24–28).
Мы не будем на страницах настоящей книги входить в исследование учения апостола Павла об искуплении или в дискуссию о том, как понималось искупление в последующей христианской традиции. Вопрос о том, кому и для чего была принесена искупительная жертва Христа, мы рассмотрели в другом месте[601]. Здесь мы укажем лишь на то, что, по учению отцов Церкви, смерть Иисуса Христа примирила людей с Богом: «Для чего Бог не пощадил и Единородного Сына Своего, но предал Его? Для того, чтобы примирить с Собою людей, находившихся с Ним во вражде, и сделать их народом избранным»[602]. Не Бог находился во вражде с человеком, но человек враждовал против Бога, и жертва, принесенная Сыном Божиим, примирила людей с Богом.
Укажем также на то, что причиной крестной смерти Иисуса, согласно святоотеческому учению (опирающемуся в этом на Ин. 3:16), стала любовь Бога к людям:
По любви к твари Сына Своего предал Он на крестную смерть. Это было не потому, что Он не мог искупить нас иным образом, но Он научил нас тем преизобилующей любви Своей; и смертью Единородного Сына Своего приблизил нас к Себе. По любви Своей к нам и по послушанию Отцу Своему Христос с радостью принял на Себя поругание и печаль[603].
Не только смерть Иисуса Христа, но и Его страдания на кресте имели искупительное значение. Через эти страдания и смерть для всего человечества открылся путь к воскресению и вечной жизни:
Нам, чтобы ожить, необходим был Бог воплотившийся и умерщвленный. Мы умерли с Ним, чтобы очиститься, с Ним воскресли, потому что с Ним умерли, с Ним прославились, потому что с Ним воскресли. Много было в то время чудес – Бог распинаемый, солнце помрачающееся и снова возгорающееся. завеса разрываемая, кровь и вода, излившиеся из ребра. земля колеблющаяся, камни разрушающиеся. мертвецы восставшие… знамения при погребении и после погребения… Но ничто из этого не сравнимо с таинством моего спасения! Немногие капли крови воссозидают весь мир. собирая и связывая нас воедино[604].
Согласно церковному учению, искупительная жертва Иисуса Христа принесена за всех без исключения людей. Но кто и каким образом становится причастным к ней? Те, кто уверовали в Него, приняли крещение и вкушают Его Плоть и Кровь. О вере и крещении Он сказал ученикам, посылая их на проповедь по всему миру: Кто будет веровать и креститься, спасен будет; а кто не будет веровать, осужден будет (Мк. 16:16). А о причащении говорил еще раньше иудеям: Если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем (Ин. 6:53, 56).
В конечном итоге именно вера в Иисуса Христа как Бога и Спасителя делает человека причастным к тайне спасения, открывшейся для всего человечества на Голгофе. Те, кто не уверовал в Иисуса Христа, остаются к ней непричастны. Вот почему искупительная жертва Сына Божия не принесла никакой пользы фарисеям, книжникам, первосвященникам и старейшинам и всем прочим, кто остался неуверовавшим или равнодушным к тому, что произошло на Голгофе. И вот почему благоразумный разбойник и римский сотник получили спасение, как только исповедали веру в Иисуса Христа.
Крест – орудие позорной казни – в христианской традиции стал главным символом спасения. Апостол Павел говорит: А я не желаю хвалиться, разве только крестом Господа нашего Иисуса Христа, которым для меня мир распят, и я для мира (Гал. 6:14). Уже в первом поколении христиан крест стал восприниматься как образ, в полной мере отражающий парадоксальный характер христианства, о чем свидетельствуют слова Павла: Ибо слово о кресте для погибающих юродство есть, а для нас, спасаемых, – сила Божия. Ибо и Иудеи требуют чудес, и Еллины ищут мудрости; а мы проповедуем Христа распятого, для Иудеев соблазн, а для Еллинов безумие. (1 Кор. 1:18, 22–23).
Последующие поколения церковных учителей продолжили это осмысление значения креста, начатое в апостольскую эпоху. В беседе, посвященной церковному празднованию в честь креста, Иоанн Златоуст говорит не о страданиях и смерти, а о победе над смертью:
Сегодня Господь наш Иисус Христос – на кресте, и мы празднуем, чтобы ты знал, что крест – праздник и духовное торжество. Прежде крест служил наименованием наказания, а теперь стал объектом почитания, прежде был символом осуждения, а теперь – знаком спасения. В самом деле, он стал для нас причиной бесчисленных благ: он освободил нас от заблуждения, он просветил сидящих во мраке, он примирил нас, бывших во вражде с Богом, он сделал друзьями отчужденных, он сделал близкими бывших далеко. Крест – уничтожение вражды, он – охрана мира, он стал для нас сокровищем бесчисленных благ. Благодаря кресту мы уже не блуждаем в пустынях, потому что познали истинный путь, уже не обитаем вне царства, потому что нашли дверь, не боимся огненных стрел диавола, потому что увидели источник. Благодаря кресту мы уже не вдовствуем, потому что получили жениха, не боимся волка, потому что имеем доброго пастыря[605].
Страдания и смерть Иисуса на кресте способны примирить человека с Богом еще и потому, что через них открывается конечный смысл страданий и смерти человека. Вопрос о смысле страданий был и остается вопросом, над которым билась и бьется философская мысль. В чем смысл страданий и смерти? Почему человек не может не страдать и не умирать? Куда смотрит Бог, когда люди страдают и умирают? Почему Он безучастен к их страданиям и смерти? Если мир так несовершенен, что люди вынуждены страдать и умирать, то существует ли единый и благой Бог, Которого проповедуют основные мировые религии?
Вопрос о смысле страданий и о том, почему Бог допускает страдания людей, волновал человечество на протяжении веков; к нему неоднократно обращался Достоевский. В своей книге о Достоевском русский философ Н. Лосский говорит: «Христианину недостаточно знать причину существования страданий в мире: ему необходимо еще открыть смысл страданий, потому что в мире, сотворенном Богом, все должно иметь смысл. Первый и основной смысл страданий состоит в том, что оно есть справедливое возмездие за нравственное зло отъединения от Бога и ближних»