— Ваше Императорское Высочество, мы планировали повеселиться, а эта пошлятина взбесила!
— Нас, откровенно говоря, тоже! — усмехнулась Таня и выдала «военную тайну»: — Светлана Валерьевна даже предлагала жахнуть по сцене чем-нибудь площадным и со всей дури, но мы пожалели ни в чем не повинных зрителей.
В этот момент мы входили в кабинку лифта, рассчитанного человек на двадцать, поэтому сдавленные смешки Егора, Тихона и Лизы услышали все. Искрицкие-старшие напряглись, и злобная мелочь сочла необходимым спасти мальчишек, перетянув все внимание взрослых на себя:
— Татьяна Тимофеевна, вы забыли добавить слово «одновременно», а оно меняет все!
— Ну да: одновременный удар команды Игната Даниловича — это смерть всему живому… — согласно кивнула Ростопчина и убила пацанов еще одним «уточнением»: — Видели. Причем не один раз. Вот публику и спасаем…
Тут Виктор расплылся в ехидной улыбке, и Виталий Петрович рискнул проявить инициативу — попросил разрешения обратиться ко мне, получил, дождался, пока вся наша толпа выйдет из кабинки, и сердечно поблагодарил за подарок к инициации старшего сына.
— Искра приживилась? — полюбопытствовал я.
— Да.
— А энтузиазма добавилось?
Во взгляде мужчины появилась гордость:
— Он и до вашего знакомства развивал Дар добросовестнее некуда. Но умение, подаренное Самим Черным Беркутом, поднял до насыщения недели за полторы, все осенние каникулы проторчал на нашей заимке, благодаря чему прорвался в Дружинники, а по особняку и родовому поместью передвигается исключительно стремительными рывками!
— Достойно… — без тени улыбки заявил я, пожал парню руку, выслушал предложение Дайны, счел его своевременным и повернулся к Воронецкому: — Слышь, Вить, раз новая программа «Если…» не оправдала наших ожиданий, то, может, получим удовольствие, перебравшись в какое-нибудь уютное кафе с хорошим выбором выпечки и мороженого?
— Предлагаю завалиться в «Приют усталого гурмана»! — подала голос Света, я поддержал это предложение, так как помнил вкус «божественных» эклеров и блинчиков, а Воронецкий сходу обратился к Искрицкому-старшему:
— Виталий Петрович, компанию составите?
— Почтем за честь.
— Отлично. Тогда встраивайтесь в наш кортеж между вторым «Бураном» и «Эскортом». Телохранителей я предупрежу…
…Темно-синий «Велес» автоконцерна «Русь» упал Вите на хвост еще в гараже.
Смотрелся внедорожник неплохо. И, судя по комментариям Дайны, мог неплохо зажечь. Но супруг Валентины Семеновны не отличался ни буйным нравом, ни серьезными водительскими навыками, поэтому до любимого кафе моей младшенькой мы, можно сказать, ползли в режиме престарелой улитки. Впрочем, большая часть внимания уходила на разговор по конференцсвязи, так что «наши» не роптали, а «не наши», по моим ощущениям, пребывали вне себя от счастья. Само собой, общались только «старшие», и я решил, что это несправедливо. Поэтому «зарулил» чуть ли не раньше, чем мы вошли в «Приют усталого гурмана»:
— Лиз, выбираешь и занимаешь самый уютный столик, вместе с ребятами отправляешься к витрине и набираешь все, чего потребуют три оголодавшие души. Вопросы?
— Никак нет! — звонко ответила злобная мелочь, дождалась, пока Егор с Тихоном получат санкции на такой отрыв, и включила турборежим — оглядела помещение орлиным взглядом, «навелась» на небольшой закуток в дальнем левом углу, быстрым шагом дошла до чем-то понравившегося места, повесила на спинку кресла куртку и потащила ровесников затариваться вкусняшками.
Ну, а мы с Виктором одновременно качнулись вправо, переглянулись, ухмыльнулись и немного ускорились. В смысле, отвели Виталия Петровича и толпу дам к «клону» левой ниши, сдвинули два столика, в темпе подтащили к ним нужное количество кресел и помогли спутницам снять верхнюю одежду. А потом младшенькая порвала все шаблоны поведения в подобных заведениях — вместо того, чтобы сесть и дождаться официанта, подхватила под локотки Олю с Ирой, заявила Искрицкой, что правильный отдых в этом конкретном месте начинается с инспекции витрины, весело подмигнула Тане и увела всех женщин в понятном направлении.
— Открою страшную тайну: в этом кафе есть пекарня, и свежая выпечка получается настолько вкусной, что сидеть, вдыхать ароматы и захлебываться слюной смерти подобно!
В глазах Воронецкого появились знакомые смешинки, и он, подумав, преувеличенно серьезно кивнул:
— Мы приехали сюда не за суицидом, поэтому выдвигаемся следом за дамами и делаем все, чтобы выжить…
«Выживали» минут десять. А после того, как перенесли на свои столики все, что назаказывали, Виктор разрешил Искрицким обращаться к нему по имени-отчеству, потянулся к эклеру с заварным кремом, застыл, вслушался в доклад начальника смены и довольно усмехнулся:
— Вы не поверите, но публика, дожидавшаяся нашего появления в фойе весь антракт, узнала о нашем отъезде только минут десять тому назад и лишь благодаря тому, что кто-то из глав родов поделился своим недоумением с начальником охраны и узнал, что мы давным-давно отбыли. А потом началась цепная реакция — не успела схлынуть эта волна слухов, как кто-то из более внимательных телохранителей сообщил, что заметил в нашем кортеже вашу машину, Виталий Петрович. Так что вам вот-вот начнут трезвонить родичи, друзья, деловые партнеры и знакомые.
— Не начнут… — уверенно усмехнулся аристократ. — Я догадывался, что так и будет, поэтому приказал выключить все телефоны сразу после выезда в город.
— Что ж, значит, можно расслабиться… — довольно заключил Великий Князь, попробовал эклер и изумленно выгнул бровь. А через несколько секунд обратился к моей младшенькой: — Свет, я в восторге! Спасибо за наводку…
В этот момент ожила гарнитура в моем правом ухе:
— Есть две новости: условно хорошая и забавная. Начну с первой: четыре минуты тому назад Император забрался в «Эскорт», включил телефон, набрал жену и сообщил, что у него все получилось. Таким образом, в главной ветви рода Воронецких появился третий Богатырь; как только начнет молодеть и он, высокоранговому старичью Империи поплохеет еще больше, ну, а тебя хоть как-нибудь, да найдут. Проникся? Ага, вижу… И начинаю веселить: в главном зале аукционного дома «Раритет» аншлаг, и его руководство было вынуждено наплевать на правила — открыть для желающих поучаствовать в торгах еще два смежных помещения, вывести картинку на настенные экраны и организовать возможность делать ставки. Но это, по сути, цветочки: народ взбудоражен и нервничает. Ведь Искра Кошмарика ОДНА, а желающих — немерено!
Не успел я переварить эти новости, как Витя принял чей-то вызов, эдак секунд двадцать пять вслушивался в монолог невидимого собеседника, затем весело поблагодарил за информацию, отключился и довольно хохотнул:
— Игнат, в «Раритете» творится жуткий бардак: по словам моего отца, желание поучаствовать в торгах подтвердило двести девяносто два человека!
— Ну, так Искры змей-теневиков первого Кошмарного ранга на аукцион еще не выставлялись! — хохотнула Татьяна.
— Так это не рекламный трюк и не попытка отвлечь внимание обывателей от уничтожения Гладковых? — изумленно спросила Искрицкая.
— Неа… — ухмыльнулся Воронецкий. — Игнат, Оля и Света действительно убили змею такого ранга и продали Искру спецотделу, а мой батюшка счел бессмысленным задирать потолок развития пелены теневика тем, кто никогда не прорвется в первый Кошмарный ранг, и выставил эту добычу на аукцион. К слову, Искру мы с Татьяной и Лизой видели своими глазами, а мясом этой змеи питались все время пребывания на тренировочной заимке.
— И как оно? — хором спросили аристократы.
— На вкус средненько… — честно призналась Ростопчина. — А в плане насыщенности Силой — просто фантастика.
Виталий Петрович, «светившийся», как средненький Рында, заявил, что не хотел бы столкнуться в Пятне с такой змеей. А его супруга заинтересованно посмотрела на столик «молодежи» и поймала мой взгляд:
— Как я понимаю, слух о том, что Елизавета Демьяновна инициировалась до четырнадцатилетия и под вашим присмотром, тоже не врет?
— Не врет… — усмехнулся я. — Мы уважаем эту девочку, дружим с ней без дураков и помогаем всем, чем можем.
— Ей повезло. А вот Арсению Никифоровичу и Ольге Максимовне — не очень… — вздохнула женщина и приятно удивила: — Та-ак, а ведь сегодня вы, по сути, протянули им руку помощи, намекнув всем желающим наложить руку на талантливую Одаренную, что она уже под присмотром! А еще я, кажется, поняла, что сочувствовала не тем: Елизавета Демьяновна общается с нашими сыновьями считанные минуты, но уже задавила их харизмой. И это при том, что и Егор, и Тихон — прирожденные лидеры!
— Характер у нее действительно о-го-го… — гордо усмехнулся Виктор. — Так что желающим ее подмять мало не покажется…
…Из «Приюта усталого гурмана» уехали в первом часу ночи, получив море удовольствия и от вкуснейшей выпечки, и от чая, и от ненапряжного общения. Нам с Искрицкими было не по пути, поэтому они укатили в свои Белые Холмы, а мы какое-то время ехали одним кортежем. Потом «Буран» Виктора, Татьяны и Лизы ушел на Императорский дворец, а мы, нормально разогнавшись, помчались в Никитино. Пока летели по ночному городу, дурели от отсутствия машин — невиданный в Новомосковске мороз аж в сорок девять градусов загнал абсолютное большинство водителей в тепло. А в паре-тройке километров от въезда в свой район я отвлекся от управления автомобилем и разглядывания пустых улиц, площадей и парков — в гарнитуре раздался голос Дайны и загрузил с первой же фразы:
— Как я и предполагала, Воронецкие выставили на аукцион настолько вкусное ядро далеко не просто так: они, как только что выяснилось, проверяли, нет ли в Империи Одаренных такого ранга. И пришли к выводу, что Кошмаров как минимум шестеро. Ибо триста восемнадцать желающих поднять потолок развития невидимости до такого уровня перестали повышать ставки уже на двухстах семидесяти миллионах, а представители шести родов сражались до последнего. В общем, Захаровы, заплатившие за эту Искру аж пятьсот десять, чувствуют себя победителями, а Цесаревич довольно потирает ручки, так как, не вложив в операцию ни рубля, выяснил, какие рода прячут Одаренных, омолодившихся с помощью