Я все еще пытаюсь вернуть себе голос, когда осознаю, что кто-то стучит в дверь.
– Я совершил ошибку, Дол.
Именно это говорит Лукас в тот самый момент, когда входит в мою дверь. Стоит глухая ночь, и я с трудом соображаю, кто он такой, и где мы находимся, и почему мы здесь…
– Что?
– Ты должна выслушать меня. Я рассказал матери о Фортисе и обсерватории. И о нас. Все рассказал.
Слова ударяют меня и ложатся в ряд – ужасающий, понятный ряд.
– Что ты хочешь сказать? Что значит – рассказал матери?
– После всех тех разговоров о том, чтобы объединиться с Фортисом и бунтовщиками, после безумной теории заговора, которую придумала Тима, мне совсем не хотелось, чтобы ты… чтобы мы кончили тем, что ввязались в самоубийственное предприятие.
– Ты шутишь? – Но я знаю, что это не так.
– Я подумал, она должна знать, как поступить. Но она словно с ума сошла. Начала кричать, плакать, загнала меня в свой кабинет и заперла. Я не знаю, что было потом, хотя и слышал, как она говорила что-то о тюрьме.
Лукас не смотрит на меня, не смотрит мне в глаза.
Тюрьма. Посольский карцер. Лукасу не нужно объяснять мне, что это такое.
– Вы должны убраться отсюда. Я найду Тиму, а ты позови Ро. На дальнейшие разговоры у нас нет времени.
– Но почему, Лукас? Зачем ты это сделал?
– Я говорил тебе. Я должен был. Я не собираюсь просто сидеть и смотреть, как Фортис навлекает гнев Лордов на весь город. Ты думаешь, что уже видела худшее. Ты не знаешь, каковы они. Ты ничего не знаешь.
– Лукас, я была рядом с тобой там, в парке. И знаю то же, что знаешь ты.
Лукас говорит быстро, сбивчиво:
– Нет, не знаешь. Ты не видела Пентагона. Ты не видела их корабль-носитель. Не видела, каких он размеров, какой он мощный, не знаешь, что в его власти…
– Лукас… – Мои мысли стремительно бегут вперед.
Его мать все это знает.
Посол знает.
– Тебе кажется, что Икона, которую мы вчера видели, – это и есть самое худшее? Ты думаешь, если уничтожить эту… штуковину… что-то изменится?
Вид у Лукаса больной и несчастный.
– Пожалуйста, Лукас…
Мне нужно подумать, но нет времени. И я не представляю, что делать.
Лукас не желает меня слушать.
– Вспомни, Дол! Тот День. Они ударят снова, и ударят сильно. Я не желаю иметь это на своей совести! – Лукас слегка смягчается. – И я не хочу, чтобы ты очутилась в тюрьме. Так что нужно увести тебя отсюда. Немедленно.
Я не в силах двинуться с места. Я даже дышать не могу.
Лукас хватает меня за руку и тащит к двери:
– Прежде всего, можешь просто довериться мне?
И мы пускаемся бежать до того, как я успеваю подумать об ироничности его слов.
Гриф: совершенно секретно /Для Посла лично
Кому: Послу Амаре
Тема: Происхождение Лордов/Икон
Приложение: Свидетельства, обнаруженные во время рейда в убежище бунтовщиков
Рукописный текст, копия:
Заблаговременная связь с нашими гостями эффективна.
Они подразумевают деловые отношения.
Сопротивление не является продуктивным выбором.
Лучше позволить им прийти и попытаться сделать свое дело.
Способ подчинения при этом тревожит.
Организация противодействия будет… трудной.
Отмечаем отсутствие эмоций при связи.
Как понимать?
Возможная слабость.
Глава 27Фортис
Мы все трое сидим в мрачной, серой камере посольской тюрьмы, в точности как предполагал Лукас. Бетонные стены, основательная железная дверь, отвратительная раковина и унитаз – вот наша единственная компания.
Мы ждем в холодной, сырой тишине.
Именно я нарушаю ее:
– Мне бы следовало сообразить. Мы не можем сбежать от симпов.
– Почему это? Сбегали же раньше, – пожимает плечами Ро.
В моей памяти звучат шаги охранников, выходящих из тени под лестницей. Перед мысленным взором стоит лицо Лукаса, пытающегося воздействовать на них. Его глаза изумленно расширяются, когда он понимает, что не в состоянии как следует сосредоточиться.
Я смотрю на грубые наручники на своих запястьях. Кожа под ними розовая, воспаленная. Да, вот я и снова сижу в кандалах, точно так же, как в ту ночь, когда впервые очутилась в Посольстве.
Слова Тимы звучат очень тихо:
– Нет. Она права. Ты побежишь, и они убьют тебя.
После того как я видела гибель падре, после безжизненно упавшего рядом со мной предсказателя, после мгновенной смерти моего преследователя там, в парке, я даже и пытаться не стану сбежать. Но, сидя здесь, я гадаю, а не должна ли я это сделать?
– Мне очень жаль, – в отчаянии говорю я.
– Да? Конечно. Я-то никогда не доверял им.
Ро пристально смотрит на меня поврежденным глазом и морщится от боли, когда наклоняется вперед. Его рубашка изорвана и окровавлена.
Я отвожу взгляд:
– Мне просто невыносимо видеть тебя таким.
– Таким? Да ладно, ерунда. А вот тот парень… те парни – их состояние определенно похуже моего.
Ро пытается поднять руку над головой в своем жесте победы, но наручники не позволяют ему сделать это, и Ро сдается.
Тима сидит, опустив голову, сжавшись в комочек. Она говорит сама с собой:
– Я не могу здесь оставаться. Мне нужно вернуться к Бру. – Она таращится на наручники, дергает их туда-сюда. Когда она наконец заговаривает громче, то словно бы и не замечает меня. – Дол знает, почему мы здесь, Ро. Она прошлым вечером была с Лукасом, а его здесь нет. Даже ты в состоянии вычислить, в чем тут дело.
Ро смотрит на Тиму:
– Или, может быть, наш супершпион Док уже разобрался в библиотеке. Ты ведь не вернула на место все те коробочки?
Я повышаю голос:
– Ты и сама ничего такого не думаешь. Лукас пришел, чтобы предостеречь меня… предостеречь всех нас, только он опоздал.
– Если он так хотел предупредить нас, то почему оказался в твоей комнате, а не в моей или Ро? Мы ничего не сделали. Мы не должны быть здесь! – Глаза Тимы сверкают.
– Он… Лукас… – Я продолжаю говорить, сама не веря собственным словам. – Он все рассказал Послу. О том, как мы ходили к Иконе, и о том, что Тима узнала из архивных записей, и о планах Фортиса. Все.
Рот Тимы открывается сам собой.
– Д-должно быть, у него были веские причины… – бормочет она. – Множество причин. Он не хотел, чтобы мы в это ввязывались. Не хотел, чтобы его жизнь изменилась. Не хотел, чтобы мы причинили вред его семье…
– Тима, ты сама-то себя слышишь? Очнись! – Ро встает и принимается шагать по камере. – Я так и знал, что ему нельзя доверять. Это он все подстроил. Чтобы все погубить. Нас, Сопротивление, Фортиса. Нас просто продали! – Он колотит в дверь.
Я вижу, как проминается и кривится металл. Я вижу, как кулаки Ро становятся красными от крови. Но я слишком измождена, чтобы остановить его.
Пока мы сидим в полутьме, я обдумываю наши возможности.
– Послушайте… Я знаю, что нам всем не хочется говорить об этом, но Лукас…
– Грязный мошенник? – Ро снова ударяет в дверь.
– Но думаю, мы должны обсудить. – Я смотрю на них по очереди. – Тима, есть ли хоть самый малый шанс уничтожить Икону?
Тима смотрит в пол, собираясь с мыслями:
– Вообще-то, да. Очень небольшой. Тут слишком много переменных. И нам понадобится помощь. Я не люблю рисковать, но я бы попыталась.
– Кстати о риске. Что, если Лукас прав и Лорды в таком случае отомстят? Подумайте, какое множество людей может погибнуть. Не только мы одни подвергнемся опасности.
– Об этом я уже думала, – возражает Тима. – Но что, если Лорды нуждаются в нас или, по крайней мере, в ком-то из нас? Подумайте об их стройках. – Она некоторое время молчит. – И если рассуждать тактически, для нас лучше всего сделать ход прямо сейчас, пока мы еще остаемся элементом неожиданности. То есть уже не совсем, но хотя бы частично.
Я смотрю на Ро. Он сидит с закрытыми глазами, прислонясь спиной к двери, прижав к себе разбитые руки… служащие ему отлично.
– И?.. – Я бросаю на Ро многозначительный взгляд.
– Ну, Дол, тебе незачем спрашивать меня, что я думаю. Я всегда хотел ухватить шанс сразиться с этими Безликими. И если он нам подвернется, я не упущу его и не стану оглядываться. – Ро снова ударяет кулаком в дверь, чтобы подчеркнуть свои слова.
– Согласна, – киваю я.
Мы знаем, что думает Лукас. Теперь мы знаем и то, что думает каждый из нас.
Потом раздается стук в дверь снаружи. Ро замирает, уставившись на нее. Я чувствую знакомую волну тепла и гадаю…
Чей-то голос прорывается в камеру:
– Эй, поспокойнее там! И перестаньте ломиться в дверь. Ро, если ты проломишь ее над моей головой, Ро, я не сумею ее открыть.
– Фортис?
Я вскакиваю, прижимаюсь ухом к железу. Никогда не была так рада слышать голос мерзкого мерка.
Ро ухмыляется. И даже Тима, похоже, испытывает облегчение.
Я слышу, как Фортис возится с замком по другую сторону двери.
– Хорошо, что я пришел не с пустыми руками. Эта штука довольно упряма. Даже создается впечатление, что все ушли, а вас там надежно заперли… Не слишком-то гостеприимно.
Я слышу щелчок, как будто удар кремня, а может быть, это зажигается спичка – снова и снова, – а потом следует слабая вспышка света. Запах серы проникает в щель под дверью.
– Отойдите-ка от двери, милые.
Я шагаю назад, отталкивая заодно остальных.
Потом что-то хлопает и вспыхивает свет… Из-под вздрагивающей двери ползет дым. Дверь медленно открывается…
И я вижу в проеме Фортиса и Лукаса.
– Так сказать, кавалерия прибыла!
Фортис выглядит непохожим на себя в полном обмундировании солдата-симпы. Лукас, стоящий рядом с ним, в собственной форме смотрится все же немного лучше.