– Хорошее имя. Победа означает.
– Почему ты по-другому говорить стала? Быстро сейчас мне скажи! Иза, это ты или я ошиблась номером? Ты даже дышишь в трубку по-другому! Нет, я все-таки умру от инфаркта и всем расскажу на том свете, что моя лучшая подруга-кардиолог не смогла меня спасти.
– Илона, все хорошо. Мы встретились с мэром…
– Да, я не глухая и не в маразме. Ты уже это говорила. Где мой сын и моя невестка? Мэр признал своего брата?
– Мы сейчас в больнице. Все хорошо. Отари съел шаурму в уличной забегаловке, и ему стало плохо.
– Я так и знала! Чувствовала! А где были твои глаза, когда ты ими смотрела, как мой сын ест шаурму? Или там другой еды не было? Почему Тина не присмотрела за Отари? Где были ее глаза? Разве моему сыну можно питаться уличной едой? Разве он не привык с детства есть домашнее?
– Другой еды не было. Нам пришлось много ездить.
– И что? Нельзя было с собой наготовить? Хачапури сложно сделать? Мясо запечь? Теперь я должна страдать из-за Отари! Мой бедный мальчик! У него нежный желудок с детства! А Тина там, с ним?
– Да, конечно. Мы все здесь. – Иза так и не могла заставить себя признаться в том, что Тина лежит в соседнем отделении на сохранении.
– А что мэр? Почему из тебя все приходится клещами вытаскивать? – возмутилась Илона.
– Мы показали ему фотографию, Неля все рассказала. Мэр говорит по-грузински, оказывается. Он плакал, когда смотрел на фотографию.
– Он плакал от счастья или от горя? – уточнила серьезно Илона.
– Что ты говоришь? – не поняла Иза.
– Как что я говорю? Он был рад узнать про родственников или нет? – закричала Илона.
– Я не знаю, – честно ответила Иза.
– С этими мужчинами ничего не поймешь. Надо встретиться с женой мэра – она точно вам скажет. Вот мой Роберт тоже не знает, счастлив он или страдает. Зато я про него все знаю. Ты же помнишь, как мой Отари сомневался, жениться ему на Тине или нет, пока она ему не объяснила, что он должен прыгать от счастья. И что мы имеем? Он прыгает от счастья! Скажи Неле, чтобы она рассказала историю семьи жене мэра.
– Хорошо, скажу.
– О, боже, Лиана опять развешивает белье на моей веревке! А я на себе должна одежду сушить?
Илона побежала во двор делить веревки. Иза выдохнула с облегчением. Тяжелый разговор был отложен по не зависящим от нее причинам. Просто вмешалось провидение в лице Лианы, ее невестки и новорожденной внучки.
Иза сидела в комнате отдыха больницы. Она чувствовала, что смертельно устала. И хотела лишь одного – оказаться дома. Все-таки эта поездка оказалась ей не по силам. Такие испытания легко переносить в юности, но не на пенсии. Возраст давал о себе знать. К тому же она не представляла, где проведет предстоящую ночь. Водитель Михаил вместе с Нелей исчезли почти сразу. Отари и Тина спали в палатах. Про Изу, кажется, все забыли.
– Вот вы где! – услышала она голос Нели. – Мы вас везде ищем.
– Вы уехали…
– Да, мы были в доме мэра. Я разговаривала с его женой. – Неля подошла к автомату с напитками, шоколадками, и автомат загудел и стал выплевывать содержимое. – Я рассказала ей все, что знала. Историю семьи. Представляете, у мэра оказалась точно такая же фотография! Оказывается, они сделали два экземпляра, и его отец увез ее с собой. Мэр даже жене ее не показывал никогда. И про семью не рассказывал. Говорил лишь, что его отец потерял связь с родными. Оказывается, мэра зовут Мераб, как отца Серго и Роберта, его назвали в честь дедушки. Серго же скончался несколько лет назад.
– И что?
– Она спросила, чего мы хотим.
– И что ты ей ответила?
– Ответила, что ничего. Она на меня как на сумасшедшую смотрела. Ну и я ей пересказала то, что уже рассказывала мэру.
– Неля, скажи уже конец, чтобы я не мучилась, – попросила Иза.
– А нечего рассказывать. Жена ничего не ответила. Я уехала. Все.
– Жаль будет Роберта расстраивать, – тихо сказала Иза.
– Илона меня убьет и скажет, что это я виновата – все не так перевела! – Неля села рядом с Изой. Она тоже выглядела вымотанной и опустошенной.
– Не убьет. Она знала, что так будет. Илона умная женщина. Поэтому и не стала Роберта расстраивать. А Отари так любит родителей, что согласился поехать. Тина – чудесная девочка, Илоне с ней повезло. Она любит мужа и станет хорошей матерью. Все поехали ради друг друга. Ты думаешь, все такие идиоты, что думали – мэр сейчас кинется на шею и начнет целоваться? Нет, конечно. Только бедный Роберт в это верил. Но и он, к сожалению, не идиот. Просто всю жизнь мысли о брате не давали ему покоя.
– А вы? Вы тоже не верили? – ахнула Неля.
– Нет, конечно. Я хотела присмотреть за Тиной и Отари. Видишь, плохо присмотрела.
– И что нам делать дальше?
– Возвращаться домой. Так будет правильно. Тине нужно спокойно доходить и выносить.
Через два дня Отари уже стоял на ногах, и вполне устойчиво. Тину врачи выписывать не хотели, но она пообещала пить таблетки и соблюдать режим покоя.
– Неужели он так и не приедет? – до последнего надеялась на чудо Неля. – Он ведь знает, что мы здесь! Почему не приедет хотя бы проведать, попрощаться?
– Девочка, это сложно. Дети могут сразу подружиться. Молодые влюбляются с первого взгляда. А ты ждешь, что взрослый человек, у которого есть жена, дети, вдруг обрадуется родственникам, которые существовали лишь в семейной легенде. Ну представь, у тебя на пороге появляется троюродный брат и говорит, что искал тебя всю жизнь. Как ты поступишь? Целоваться с ним станешь? А потом он еще заявит, что ничего от тебя не ждет, лишь счастья общения. Ты в это поверишь?
– Нет, наверное. Но вы же другие! И Роберт с Илоной другие! – воскликнула Неля.
– Только мэр и его жена об этом не знают.
До аэропорта всех вез Михаил. Он расцеловался с Изой, Нелей и Тиной. Отари все-таки заплатил ему за бензин и услуги частного водителя.
– Как? – спросил Роберт, когда Отари с Тиной вошли в дом.
– Ты еще спрашиваешь? – закричала Илона. – Он еще спрашивает как? Ладно, мне нравилось, что ты стал глухим, но ты не ослеп! Как я тебя ненавижу! Так ненавижу, как хинкали, которые готовит Лиана и меня ими кормит! Роберт, счастье моей жизни, или ты сейчас прозреешь, или я тебя убью, чтобы ты уже ничего не видел!
– Илона Николаевна, здравствуйте, я рада вас видеть!
– Роберт! Ты слышишь? Моя дочь опять не называет меня мамой! После того, что случилось! Я сейчас умру. Только пока не решила, от чего именно умру. Но обещаю, что от моего бедного разорванного на части сердца точно!
– Мама, можно я прилягу? Дорога была тяжелой. Я вам потом все расскажу, – попросила Тина и стала подниматься на верхний этаж. Добравшись до кровати, она рухнула. Через минуту рядом с ней упал Отари. Они обнялись и тут же уснули.
Они не слышали, что внизу разразился скандал, который закончился слезами счастья. Бедная Иза, которой выпало объясняться с Робертом и Илоной, все рассказала как на духу. Ничего не утаила. Спасибо прибежавшей Неле, которая взяла на себя часть рассказа про мэра и его жену. Илона плакала, Роберт ходил из одного конца комнаты в другой.
– Или ты сейчас сядешь, или я в тебя стул брошу, метко, – пригрозила Илона.
Роберт сел.
– Не понимаю, почему она мне ничего не сказала. Да я бы ни за что ее не отпустила, – причитала Илона.
– Эта девочка любит своего мужа, твоего Отари, и любит тебя и Роберта, – закричала Иза.
– Разве мне нужно такое счастье? Зачем мне мэр, если у меня будет внук? – плакала Илона. – Роберт, ты хоть понимаешь, у нас будет внук! Мы едва его не потеряли! Из-за наших глупых мыслей и амбиций? Роберт!
– Да, дорогая. – Роберт уставился в окно. Иза потом говорила, что он тоже плакал.
– А мой бедный сын? Мой Отари? Почему он поехал? Он ведь знал, что Тина ждет ребенка! Не понимаю!
– Отари тоже сначала любит тебя и Роберта, а потом Тину, – ответила Иза, – Он хотел сначала осчастливить отца и тебя. Вам повезло с детьми. Они сначала о вас думали, а потом о себе.
– Не говори так, иначе я опять расплачусь. Неля, а мэр что сказал?
– Ничего. Он ничего не ответил. И его жена тоже, – призналась Неля.
– У него нет сердца? – ахнула Илона. – Роберт, я хочу, чтобы ты знал – больше имя этого мэра в этом доме не прозвучит. Я хочу слышать только разговоры про моего внука. Понятно?
Тина родила мальчика. Конечно, Илона собиралась присутствовать при родах. Она мечтала весь город привести на роды. К счастью, Изе удалось удержать подругу в доме, и Илона принялась отмывать все комнаты, готовясь к возвращению невестки и внука.
– Мама, успокойся, – взывал к ее рассудку Отари. – Ты скоро до потолка доберешься.
– Что? Потолок я уже помыла! – суетилась Илона.
Отари выдохнул. Чего стоили отдельные переговоры о том, сколько времени пробудет Тина после родов у свекра со свекровью! Илона настаивала минимум на трех годах, пока ребенок не окрепнет. Тина закатывала глаза и напоминала, что вообще-то собиралась выйти на работу. Илона отвечала, что будет этому только рада – внука она сама воспитает. Илона так сошла с ума от счастья, что даже Лиана в сравнении с ней казалась нормальной.
В день выписки Илона устроила праздник. Три дня стояла у плиты. Три дня изводила бедную Изу, которая не расставалась с тонометром и валокордином. Не для Илоны, для себя. Когда Отари привез Тину домой, Илона вцепилась в сверток и застыла. Она бы так могла простоять вечность, если бы не телефонный звонок. Гудки были странными, как межгород.
– Межгород, – сказал Роберт.
– Кто сейчас звонит по межгороду? – удивился Отари. – Вотсап ведь есть.
Роберт поднял трубку. Он молчал.
– Кто там? Реклама? Скажи им, что нам не нужны окна, двери и бесплатное обследование органов таза! Иза, ты представляешь? Мне позвонила какая-то девица и сказала, что я должна обследовать свой малый таз. И пока я отвечала ей про свой таз, она молчала. И что ты думаешь? Она оказалась робот! Разве это честно? Если вы звоните, так дайте хотя бы мне сказать, что я думаю! Зачем я должна с роботом разговаривать?