Кубок она приняла; та навстречу ей кинулась первой
И, обращаясь к богине, крылатое молвила слово:
"Гера, зачем ты пришла? Ты мне кажешься страхом объятой.
15-90
Уж не Кронид ли тебя устрашил, твой супруг Олимпиец?"
И, отвечая на то, белорукая молвила Гера:
"Не вопрошай ты меня о подобном, богиня Фетида.
Знаешь сама, каково его сердце надменно и злобно.
Сядь меж богами в чертоге, в пиру председай равномерном.
15-95
Там среди прочих бессмертных услышишь, какими бедами
Зевс Олимпиец грозит. И никто, полагаю я, сердцем
Не возликует тогда, ни бессмертный, ни смертнорожденный,
Если теперь среди них кто-нибудь и пирует беспечно".
Так говоря, она села. И боги, сердясь, возроптали,
15-100
Сидя в чертоге Зевеса. Она ж улыбалась устами,
Но над бровями густыми чело оставалось печальным.
И, негодуя в душе, она с речью ко всем обратилась:
"Глупые, снова на Зевса мы все рассердились безумно.
Вот мы желаем к нему подойти и смирить его ярость
15-105
Словом иль силой. А он-то сидит в стороне, не кручинясь,
Не помышляя о нас, ибо верит, что в сонме бессмертных
Мощью и крепостью рук далеко всех других превосходит.
Вот почему и терпите, кому бы он зла ни готовил.
Ныне уже, полагаю, несчастье постигло Арея,
15-110
Ибо в сраженьи убит его сын, из героев милейший,
Вождь Аскалаф: исполинский Арей называл его сыном".
Молвила так. И Арей, опустив свои руки, ударил
Ими по бедрам могучим и слово промолвил, стеная:
"Не осуждайте меня, на Олимпе живущие боги,
15-115
Если за сына я мстить к кораблям аргивян отправляюсь.
Пусть мне судьба быть сраженным перунами Зевса Кронида
И меж телами убитых лежать среди крови и праха".
Так произнесши, он Страху и Трепету дал приказанье
Впрячь лошадей и в доспехи блестящие сам облачился.
15-120
Так бы в тот день навлекли на себя вечносущие боги
Гнев и возмездие Зевса, страшнее и хуже, чем прежде,
Если б Афина Паллада, за всех опасаясь бессмертных,
Не устремилась к преддверью, покинувши трон, где сидела.
Быстро богиня сняла с него шлем, так же щит округленный,
15-125
Вырвала древко из мощной руки и поставила близко,
И, негодуя, сказала жестокому богу Арею:
"Знать ты рассудка лишен и погиб, о, несчастный. Напрасно
Уши имеешь, чтоб слышать. И разум и стыд потерял ты?
Разве не слышал того, что сказала нам Гера богиня,
15-130
Та, что вернулась недавно от Зевса отца Олимпийца?
Иль самому захотелось всю меру несчастий изведать
И на Олимп возвратиться насильно, в страданиях тяжких,
Также на прочих бессмертных навлечь неисчетные беды?
Ибо тогда он оставит ахеян и гордых троянцев
15-135
И устремится сюда, чтобы нас сокрушить на Олимпе.
Всех по порядку сразит нас виновных, равно как невинных.
Вот почему я советую гнев усмирить из-за сына.
Много героев других, и храбрее чем он, и славнее,
Пало в сраженьях доныне и будет убито в грядущем.
15-140
Весь человеческий род невозможно от смерти избавить".
Так говоря, усадила на трон она гневного бога.
Гера меж тем позвала Аполлона поодаль от дома
Вместе с Иридой — посланницей быстрой богов Олимпийских,
И, обращаясь к обоим, крылатое молвила слово:
15-145
"Зевс приказал вам немедля пойти на высокую Иду.
Вы поспешите туда и, представ пред лицо Громовержца,
Все исполняйте, как он повелит и попросит исполнить".
Молвив, почтенная Гера ушла и, в чертог свой вернувшись,
Села на трон. Аполлон же с Иридой, спеша, полетели
15-150
И к многоводной примчалися Иде, зверями богатой.
Зевса нашли там, сидящим на Гаргаре — крайней вершине.
Вкруг же него, как венец, благовонная туча висела.
К Зевсу, сбирателю туч, подошли они близко и стали.
И, увидав их двоих, Кронид не разгневался в сердце,
15-155
Ибо исполнили скоро приказ его милой супруги.
Речь обращая к Ириде, он слово крылатое молвил:
"В путь, быстроногая, мчись и царю Посейдону
Все, что я ныне скажу, да не будешь мне вестницей лживой.
Пусть он немедля покинет сраженье героев и битву
15-160
И удалится в собранье богов иль в священное море.
Если ж, презрев мою речь, не захочет он мне покориться,
Пусть поразмыслит сперва и душою и сердцем любезным,
Сможет ли, если приду, устоять он при всей своей силе.
Я и по силе первейший, равно по рождению старший.
15-165
Только чужда его сердцу боязнь, и себя он дерзает
Равным со мной объявлять, перед кем все другие трепещут".
Так он сказал. Ветроногая вмиг подчинилась Ирида.
Быстро с Идейских высот она к Трое священной примчалась.
Точно из облака падает снег или град холодящий,
15-170
Бурным гонимы дыханьем Борея, питомца туманов:
Так в это время поспешно проворная мчалась Ирида.
Ставши вблизи, возвестила она колебателю суши:
"С некоей вестью к тебе, темнокудрый земли вседержитель,
Я прилетела сюда от эгидодержавного Зевса.
15-175
Он повелел, чтоб немедля покинув сраженье и битву,
Ты удалился в собранье богов иль в священное море.
Если ж, презрев его речь, не захочешь ты ей покориться,
Сам угрожает сюда он придти и сразиться с тобою.
Только советует Зевс избегать его рук, утверждая,
15-180
Что и по силе он первый и старше тебя по рожденью.
Ты же не знаешь боязни и в сердце бесстрашном дерзаешь
Равным считать себя с ним, перед кем все другие трепещут".
Славный земли колебатель промолвил в ответ, негодуя:
"Боги! И будучи сильным, сказал он надменное слово,
15-185
Если меня понуждает, кто равен ему по почету.
Трое нас братьев, Кронидов, родилось от Реи богини:
Я и Зевес, и Аид, кто царит над тенями умерших.
На трое все поделив, получили мы каждый удел свой,
Жребии бросив. И мне для обители вечной досталось
15-190
Море седое, Аиду — жилище кромешного мрака,
Зевсу — пространное небо среди облаков и эфира.
Общей для всех оставалась земля, да вершина Олимпа.
Вот почему поступать не желаю по мысли Зевеса.
Будучи мощным, пусть третьим спокойно владеет уделом.
15-195
Не устрашит он меня, словно слабого труса, насильем.
Лучше б гораздо он сделал, когда бы сердитою речью
Собственных стал наставлять дочерей с сыновьями своими.
Те поневоле должны покоряться его приказаньям".
И, вопрошая его, ветроногая молвит Ирида:
15-200
"Так ли, как ты говорил, темнокудрый земли вседержитель
Зевсу должна передать твое грозное, сильное слово?
Или уступишь, быть может? Уступчивы сильные волей.
Знаешь и сам, что всегда благосклонны Эринии к старшим".
Ей отвечая, сказал Посейдон, потрясающий землю:
15-205
"Ныне, богиня Ирида, ты мудрое молвила слово.
Благо, коль вестник умеет судить справедливо.
Но бесконечная скорбь проникает мне в сердце и душу,
Ибо он бранной мне речью грозит и приказывать вздумал,
Мне, кто по силе с ним равен и равному року подвластен.
15- 210
Все же, хоть гневом объятый, Зевесу теперь уступаю.
Но я другое скажу и угрозы в душе не забуду:
Если и мне вопреки, и Афине, дающей добычу,
Если и Гере назло, и Гефесту царю и Гермесу,
Трою высокую он пощадит, не желая разрушить,
15-215
Ни даровать аргивянам великую силу, пусть знает:
Непримиримая после вражда между нами возникнет".
Так говоря, колебатель земли покидает сраженье
И погружается в море, — Ахейцы о нем пожалели.
К Фебу тогда обратился Зевс, облаков собиратель:
15-220
"Феб мой любезный, ступай к меднобронному Гектору быстро,
Ибо уже Посейдон, кто всю землю колеблет и держит,