Губкою справа и слева он лоб себе вытер и руки,
И волосатую грудь, и широкую, сильную шею.
18-415
После, в хитон облачившись, он толстый взял посох и в двери
Вышел, хромая. А рядом, опорой служа для владыки,
Две поспешали служанки из золота, точно живые.
Был у них разум внутри, и могучая сила, и голос,
И от бессмертных богинь научились они рукодельям.
18-420
Обе спешили с владыкой, и он, волоча свои ноги,
Перед Фетидой предстал и на трон опустился блестящий.
За руку взял он богиню и слово сказал, вопрошая:
"О, дорогая Фетида, одетая в длинные ризы,
Что привело тебя в дом наш? Не часто ты нас посещала.
18-425
Выскажи просьбу. Душа побуждает меня согласиться,
Если исполнить могу, если просьба твоя исполнима".
Льющая слезы, ему отвечала богиня Фетида:
"Есть ли, Гефест, средь богинь, на Олимпе живущих, другая,
Кто бы так много страданий мучительных вынесла сердцем,
18-430
Сколько назначено мне испытать их Зевесом Кронидом?
Он изо всех нереид лишь меня подчинил человеку,
Сыну Эака Пелею, — и нехотя я выносила
Смертного ложе. Теперь, удручаемый старостью грустной,
Муж мой в чертоге лежит. У меня же другое несчастье.
18-435
Сына мне дал Олимпиец родить и вскормить дорогого,
Первого в сонме героев. Он вырос как ветвь молодая.
Долго лелеяв его, как растенье из тучного сада,
Я на кривых кораблях снарядила потом к Илиону
С войском троянцев сражаться. Обратно ж его я не встречу
18-440
И не вернется домой он в чертоги владыки Пелея.
Но и при жизни недолгой, любуясь сиянием солнца,
Скорбью терзает он грудь, и ему пособить не могу я.
Деву, что дети ахеян ему уделили в награду,
Силою отнял из рук у него Агамемнон владыка.
18-445
Из-за нее убивается гневом, снедающим душу.
Пользуясь этим, троянцы к судам оттеснили Ахеян,
Выход в долину отрезав. С мольбою ахейские старцы
К сыну пришли моему, предлагая дары дорогие.
Сам он тогда отказался беду отвратить от ахеян,
18-450
Только в доспехи свои облачиться дозволил Патроклу
И отослал его в бой, предоставив большую дружину.
Близко от Скейских ворот целый день воевали герои.
Взяли б тогда они город, когда бы Менойтия сына,
После того как троянцам беды причинил он без счета,
18-455
Феб не убил перед войском и Гектору не дал победы.
Ныне к твоим припадаю коленям: быть может, захочешь
Щит приготовить и шлем моему кратковечному сыну,
Панцирь и пышные латы ножные, с застежками вместе.
Ибо доспехи его погубил умерщвленный товарищ,
18-460
Сам он лежит на земле, терзаясь безмерно душою".
Ей отвечая сказал знаменитый Гефест хромоногий:
"Не унывай, и пусть мысли об этом тебя не заботят.
Если бы также я мог несомненно от смерти зловещей
Сына укрыть твоего, когда рок его страшный настигнет,
18-465
Как несомненно могу дорогие доставить доспехи,
На удивление многих героев, кто только увидит"!
Так он сказал и богиню оставил, к мехам направляясь,
К пламени их обратил и велел им усердно работать.
В двадцать пылающих горнов большие мехи поддували,
18-470
Воспламеняя, дышали на каждый с различною силой
И помогали Гефесту ковать то быстрее, то тише,
Как он в душе пожелает и как для работы способней.
Несокрушимую медь вместе с оловом бросил он в пламя
И серебра к ним прибавил и ценного золота также.
18-475
После того на подставку подняв наковальню большую,
Молот тяжелый в одну и клещи в другую взял руку.
Прежде всего изготовил он щит и огромный, и крепкий,
Весь изукрасил кругом и блистающий выковал обод
Гладкий, тройной, и ремень посеребренный снизу привесил.
18-480
Щит из пяти он составил отдельных полос, а на верхней
Много создал украшений, придумав их с мудрым расчетом.
В самой средине представил он землю и небо, и море,
Неутомимое солнце и полный блистающий месяц,
И неисчетные звезды, которые небо венчают.
18-485
Сделал созвездья Плеяд и Гиад и лучи Ориона,
Также Медведицу — ту, что иначе зовут Колесницей:
Круг она в небе свершает, взирая на блеск Ориона,
Та, что чуждается мыться в холодных волнах Океана.
Дальше два города сделал красивых, людьми населенных.
18-490
В первом пирует народ и веселые празднует свадьбы.
Мужи выводят невест из чертогов при факелах ярких
И провожают чрез город. Там свадебный гимн раздается.
Юноши в пляске кружатся, и нежно среди хоровода
Флейты и цитры звучат. И женщины перед домами,
18-495
Стоя в дверях у порога, взирают и пляске дивятся.
Множество граждан толпится на месте народных собраний.
Тяжба пред ними решается. Двое там спорят о пене
За умерщвленного мужа. Один пред народом клянется
В том, что весь долг уплатил, а другой — что не видел уплаты.
18-500
Оба они пожелали окончить свой спор пред судьею.
Граждане подняли крик, защищая того иль другого.
Их успокоить пытаются вестники. В круге священном
Старцы сидят, разместившись на гладко обтесанных камнях,
Посохи в руки берут у глашатаев звонкоголосых
18-505
И, опираясь на них, чередой возглашают решенье.
А посредине собранья лежат золотых два таланта —
Вознагражденье тому, кто решит справедливее тяжбу.
Город другой окружают два войска, сверкая оружьем.
Те, что осаду ведут, обсуждают два разных решенья:
18-510
Силой ли город разрушить или предложить осажденным
Надвое все поделить, чем владеет тот город прекрасный.
Те же, врагам не сдаваясь, к засаде готовятся тайной.
Стену, взойдя на нее, защищают их милые жены,
Малые дети и мужи, теснимые старостью грустной.
18-515
Сами в засаду идут. И Арей их предводит с Афиной.
Оба они золотые и носят из золота ризы,
Видны далеко, огромны, в доспехах больших и прекрасных,
Как подобает бессмертным, — а люди представлены меньше.
К месту приходят они, где засесть им казалось удобным,
18-520
Подле потока, — куда пригоняют стада к водопою.
Там они тайно засели, покрытые светлою медью.
Двое поодаль от войска укрылось лазутчиков в поле
И поджидают прихода овец и быков криворогих.
Вот появились стада; их два пастуха провожают,
18-525
Слух услаждая свирелью, коварства врагов не предвидя.
Те же, увидевши их, нападают и прочь угоняют
Стадо быков и отару красивых овец белорунных
И пастухов умерщвляют. Тогда в неприятельском стане
Воины, сидя в собрании, слышат смятенье близ стада,
18-530
И устремляются все, на коней быстроногих садятся,
Скачут навстречу врагам и стрелой прибывают на место.
Там, на речном берегу их фаланги вступают в сраженье,
Копья бросают друг в друга, снабженные острою медью.
Распря видна там и Смута, и Смерть, по рядам пробегая,
18-535
То не пронзенного ловит, то держит пронзенного мужа,
То через битву смятенную за ноги тело волочит:
Платье у ней на плечах обагренное кровью людскою.
Воины мечутся всюду и бьются, как будто живые,
И бездыханные трупы одни у других увлекают.
18-540
Дальше он тучный участок разрыхленной нови представил,
Трижды распаханный плугом, обширный. И пахарей много,
Идя по всем направленьям, яремными правят волами.
Каждый же раз, как они, возвращаясь, межи достигают,
Муж к ним подходит и кубок со сладким вином им подносит.
18-545
Всякий назад на свою борозду обращается тотчас,
С жаждой придти поскорее к меже целины плодородной.
Пахоть за ними чернела, как бы настоящее поле,
Хоть золотая была: то великое сделал он чудо.
Дальше представил он ниву с обильной, высокою жатвой.