Илиада — страница 107 из 112

В битвах тяжелых с врагом или с волнами бурного моря.

Всё вспоминая в душе, проливал он горячие слёзы.

24:10

То на спине он лежит, то на бок повернётся, то в ложе

Жарким уткнётся лицом. Наконец, вовсе бросил постель он;

Берегом моря бродил, тосковал. Там и утро он встретил,

Видел, как вышла заря, озарив в пурпур море и берег.

Быстро тогда он запряг в колесницу коней быстролётных,

24:15

А к колеснице затем привязал и труп Гектора. После

Трижды его протащил он вокруг Менетида могилы.

После ушёл в свой шатёр, успокоившись. Гектора бросил,

Ниц распростёртым в пыли. Только Феб, покровитель, от тела

Мёртвого все отклонял повреждения; так сожалел он

24:20

Даже о мёртвом о нём. Он укрыл золотою эгидой

Тело героя, чтоб труп, волочась по земле, не терзался.

Так надругался Ахилл над божественным Гектором в гневе.

Жалость бессмертных взяла, на такое глядевших с Олимпа.

Тело похитить велят они аргоубийце Гермесу.

24:25

Это решение все одобряли, но только не Гера,

Также не царь Посейдон, и не дева Паллада Афина.

Им, как и прежде, была ненавистна священная Троя,

Старец Приам и народ, – за вину Александра, который

Двух оскорбил из богинь, что пришли как-то в дом его сельский;

24:30

Честь он лишь третьей воздал, одарившей его сладострастьем.

Вестница утра, Заря, уж двенадцатый раз поднималась;

Тут среди сонма богов Феб поднялся, сказал он бессмертным:

«Неблагодарные вы и жестокие, боги! Не вам ли

Гектор быков и козлов беспорочных пожертвовал много?

24:35

Вы ж и тела его не хотите спасти от бесчестья!

Не позволяете с ним попрощаться супруге и сыну,

Матери, старцу отцу и согражданам! Пусть бы родные

Тело предали огню и простились последнею честью!

Вы ж помогаете лишь Ахиллесу губителю, боги!

24:40

Мужу, который изгнал справедливость из сердца и в мыслях,

Всякую жалость отверг! Словно лев, он убийств только жаждет.

Лев своей дерзкой душой с дикой силой стремится и ищет,

Лишь бы где стадо найти у людей, и добычу похитить.

Так и Пелид погубил в себе жалость, и стыд потерял он!

24:45

Стыд, что несёт для людей также много вреда, как и пользы.

Смертный теряет порой человека роднее и ближе:

Сына в цветущих годах и единоутробного брата;

Плачет о трате своей, но печаль, наконец, утоляет.

Мойры, богини судьбы, терпеливыми сделали смертных.

24:50

Он же, дыханья лишив боговидного Гектора, вяжет

Труп к колеснице, влечёт вкруг могилы любимого друга!

Делом таким он себе не добудет ни славы, ни пользы!

Только наш гнев навлечёт на себя, не взирая на доблесть,

В ярости дикой своей оскорбляет он землю немую!»

24:55

Гневом пылая, ему отвечала державная Гера:

«Верным бы слово твоё было, серебролукий, когда бы

Мы одинаково их, Ахиллеса и Гектора, чтили!

Гектор от смертных рождён, женской грудью с младенчества вскормлен.

А Ахиллес – славный сын от богини, которую я же

24:60

И воспитала сама, и взрастила, и милой супругой

В жёны Пелею дала, что любезен для всех нас, бессмертных.

Вы же, бессмертные, все и на свадьбе её пировали,

Сам ты с кифарой там был, друг негодных, всегда вероломный!»

К ней обратился тогда Зевс Кронид, собирающий тучи:

24:65

«Гера, супруга! Ты свой укроти гнев на жителей неба.

Разную честь воздадим мы героям. Однако и Гектор

Средь Илиона сынов был любезнейшим для олимпийцев,

И для меня! Он всегда помнил долг принесения жертвы;

И никогда мой алтарь не лишался ни жертвы обильной,

24:70

Ни благовоний, ни вин: честь нам должную всем воздавал он.

Но, чтобы тело украсть, и не думайте! От Ахиллеса

Гектора тайно украсть невозможно: к нему мать Фетида

Ходит и ночью и днём, и заботой его окружает.

Лучше ко мне кто-нибудь из богов призовёт пусть Фетиду;

24:75

Мудрый совет я ей дам, чтоб склонила она Ахиллеса

Выкуп за Гектора взять от Приама, отдать ему тело».

Так он сказал. Словно вихрь с этой вестью умчалась Ирида;

И между Имбром крутым, и утёсистым Самосом в море

Бросилась тёмное; тут весь залив застонал под богиней;

24:80

В глубь устремилась она, уподобясь свинцовому грузу,

К рогу степного вола что привязан, крючок мчит он книзу

Вместе с наживкой, неся злую гибель, для рыб кровожадных.

В бездне Фетиду она отыскала, в пещере глубокой;

С нею и многих богинь Океана, её окружавших.

24:85

Горько рыдала она между ними об участи сына,

Что от отчизны вдали должен в Трое холмистой погибнуть.

Встав перед ней, говорит быстроногая дева Ирида:

«Встань, о, Фетида! Тебя Зевс зовёт, непреклонный в решеньях».

Сереброногая ей отвечала богиня Фетида:

24:90

«Что хочет мне приказать бог великий бессмертных и смертных?

Стыдно идти мне к богам, и явиться там в мрачной печали!

Но повинуюсь, иду. Что бы он ни сказал, – будет польза».

Так говорила она, облекаясь в одежду печали:

Чёрный-пречёрный покров; нет чернее одежды на свете.

24:95

Так устремились они. Впереди, словно ветер, Ирида

Быстро неслась. И вокруг расступались шумящие волны.

Вышли на берег они и в широкое небо умчались.

Там и Кронида нашли громовержца. Вокруг и другие

Вечноживущие все восседали блаженные боги.

24:100

Села близ Зевса она. Уступила ей место Афина;

Кубок с вином золотой и изящный вручила ей Гера

С ласковым словом. Его, осушив, возвратила Фетида.

Тут своё слово сказал Зевс, отец и бессмертных и смертных:

«Ты поднялась на Олимп, о, Фетида, на скорбь не взирая.

24:105

Носишь в груди ты печаль безутешную: знаю, богиня.

Всё же я должен сказать, для чего тебя звал на Олимп я.

Девять уж дней, как идёт распря между бессмертными из-за

Мёртвого Гектора и Ахиллеса царя, градоборца.

Тело похитить они просят аргоубийцу Гермеса.

24:110

Я же, напротив, хочу славу эту отдать Ахиллесу,

Чтобы и впредь сохранить и твоё уваженье и дружбу.

К войску ахейцев спеши и скажи сыну то, что узнала:

Боги, скажи, на него рассердились, и более прочих

Сам я сержусь на него, потому что, свирепствуя сердцем,

24:115

Гектора возле судов он изогнутых держит доныне.

Если боится меня, пусть вернёт его тело за выкуп.

Я же Ириду пошлю к добродушному старцу Приаму

С вестью, чтоб он к кораблям шёл ахейским для выкупил сына

И Ахиллесу дары нёс большие, – смягчить его душу».

24:120

Так он сказал. И ему покорилась богиня Фетида.

Быстро она понеслась, бросясь вниз с олимпийской вершины.

Вскоре примчалась и в стан. Там, в шатре, она сына находит.

Грустный он тяжко стонал. А друзья его милые тут же

В хлопотах возле него суетились, готовили завтрак,

24:125

Ими заколот баран тут лежал, густорунный и крупный.

Села владычица мать рядом с сыном печальным, скорбящим;

Гладила тихо рукой, и ласкала, и так говорила:

«Милый мой сын! Ну, зачем до сих пор ты, скорбя и тоскуя,

Сердце терзаешь своё? Ты забыл о покое и пище.

24:130

Было б тебе хорошо насладиться любовью с рабыней…

Жить уж недолго тебе, милый сын мой. Стоят уже близко

И неизбежная Смерть, и Судьба всемогущая с нею.

Выслушай слово моё! Эти вести несу я от Зевса:

Боги, велел он сказать, на тебя рассердились; и сам он –

24:135

Более всех; потому, что так долго, свирепствуя сердцем,

Гектора возле судов ты изогнутых держишь, не выдашь,

Выкуп приняв! Так отдай его тело, возьми себе выкуп!».

Ей отвечая, сказал знаменитый Ахилл быстроногий:

«Пусть будет так! Кто придёт, даст мне выкуп, – тому выдам тело.

24:140

Раз уж решительно так поступить мне велит Олимпиец».

Так, пока возле судов мать и сын говорили об этом, –

Да и о многом другом там плелись их крылатые речи, –

Быстро Ириду Кронид в Илион посылает священный:

«Мчись же, Ирида, скорей! Ты покинь Олимпийские выси,

24:145

Весть в Илион отнеси добродушному старцу Приаму:

Пусть он к ахейским судам выкупать идёт милого сына,

Пусть Ахиллесу дары отнесёт, чтоб смягчить его сердце.

Но пусть один он идёт, чтоб никто с ним не шёл из троянцев!

Может лишь вестника взять он старейшего, мулами править,