Холм погребальный возвёл, и вокруг этот холм обсадили
6:420
Вязами нимфы холмов, бога грозного дочери, Зевса.
Братья родные мои, — семь их в доме отца оставалось, —
Переселились все семь в день один прямо в царство Аида:
Всех их, несчастных, убил Ахиллес, быстроногий воитель,
В стаде тяжелых быков и овец белорунных застигнув.
6:425
Мать же родную мою, что царила под Плаком дубравным,
Пленницей в стан свой увлёк он с другою военной добычей.
Вскоре свободу ей дал Ахиллес за бесчисленный выкуп.
В доме ж отцовском пустом умертвила её Артемида!
Гектор, ты – всё мне теперь: и отец ты, и милая мать мне!
6:430
Ты – мой единственный брат, и любимый супруг мой прекрасный!
Сжалься же ты надо мной и останься ты с нами на башне,
Чтоб сиротою не стал твой сынок, а супруга – вдовою!
Воинство наше поставь у смоковницы, там аргивянам
Легче на приступ идти: там удобней на стену взобраться.
6:435
Трижды в том месте они покушались прорваться к нам в город:
Вёл их там Идоменей, и могучие оба Аякса,
Оба Атрея сыны и Тидид, дерзновеннейший воин.
Видно, о том им сказал прорицатель какой-нибудь мудрый,
Или героев туда устремляло их вещее сердце».
6:440
Ей в тот же миг отвечал ярким шлемом сверкающий Гектор:
«О Андромаха! Меня то тревожит не меньше. Однако
Перед троянцами мне страшный стыд, перед каждой троянкой, –
Если останусь я здесь, словно трус, уклоняясь от боя.
Так поступать не велит сердце мне. Я давно научился
6:445
Страх побеждать и всегда храбро биться с врагом среди первых,
Добрую славу отцу и себе добывая оружьем!
Твердо я знаю и сам, убеждаясь в том мыслью и сердцем:
Некогда день тот придёт, как погибнет священная Троя,
С нею погибнет Приам и народ копьеносца Приама.
6:450
Но не настолько меня сокрушает грядущее горе
Трои, Приама отца, моей матери старой Гекубы,
Братьев любимых моих, или юношей многих и храбрых,
Тех, что полягут в пыли от оружий врагов разъярённых,
Сколько, супруга, твоё! Ведь тебя меднолатный ахеец,
6:455
Льющую слёзы, возьмёт в горький плен и отнимет свободу!
Будешь невольницей ты, будешь в Аргосе ткать чужеземке,
Воду носить от ключей Мессеиса или́ Гиперея,
С ропотом горьким в душе; но заставит нужда и жестоко!
Льющую слёзы тебя кто-нибудь там увидит и скажет:
6:460
Гектора это жена, превышавшего храбростью в битвах
Всех конеборцев троян, что сражались вокруг Илиона!
Скажет, — и в сердце твоём тут возбудит он новую горечь:
Вспомнишь ты мужа тогда, что тебя защитил бы от рабства!
Нет, пусть погибну в бою и земля меня прахом засыплет
6:465
Прежде, чем горький твой вопль я услышу, и плен твой увижу!»
Так он сказал, и обнять устремился он милого сына.
Только младенец вскричал и к кормилице пышно одетой
С жалобным плачем припал, испугавшись отцовского вида:
Мальчика шлем испугал с яркой медью: косматоволосый
6:470
Страшно качнулся он вдруг, шевельнув своей конскою гривой.
Нежно и добрый отец, и любезная мать улыбнулись.
Гектор немедленно снял с головы яркоблещущий шлем свой,
Бросил на землю его. Взял на руки он милого сына,
Нежно его целовал и качал, и, подняв его выше,
6:475
Так умоляя взывал к громовержцу и прочим бессмертным:
«Зевс громовержец! И вы о, бессмертные боги! Услышьте!
Пусть сын мой будет, как я, знаменит и велик среди граждан;
Так же и смел и силён, и пусть мощно он царствует в Трое.
Чтоб говорили о нём, видя как он из боя выходит:
6:480
Этот отца превзошёл! И пускай он с кровавым трофеем,
Сильных врагов сокрушив, сердце матери тешит, вернувшись!»
Так он сказал, и дитя передал в руки матери милой.
Сына прижала она к благовонной груди и, сквозь слёзы,
Нежно младенца держа, улыбалась. Супруг умилился,
6:485
Обнял её он, ласкал, гладя локоны и говоря ей:
«Добрая! Сердце себе не круши неумеренной скорбью.
Против судьбы смертный муж не пошлёт меня в царство Аида;
Но и судьбы избежать ни один земнородный не сможет,
Пусть он хоть робок, хоть смел, – если смертным на свет уродился.
6:490
Милая, в дом наш вернись и займись ты своими делами:
Тки, если хочешь, пряди, дай работу домашним служанкам.
Ну а война – для мужчин. Это дело мужей пусть озаботит;
Более всех же — меня; и других в Илионе рождённых».
Речи окончив, поднял шлем с земли бронеблещущий Гектор,
6:495
Гриву на шлеме встряхнул. Андромаха отправилась к дому,
Часто, но молча, назад озираясь и слёзы не пряча.
Скоро достигла она дома мужа – убийцы аргивцев,
Славного дома своим устроением; много служанок,
Собранных вместе, нашла она в доме; всех к плачу подвигла:
6:500
Заживо в доме своём ими Гектор был горько оплакан.
Не было в сердце у них и надежды на то, что из битвы
Гектор вернётся домой, избежав рук свирепых данаев.
Не задержался Парис боговидный в высоких палатах.
В пышный одевшись доспех, испещрённый узором по меди,
6:505
Он через город спешил, лишь на быстрые ноги надеясь.
Как застоявшийся конь, возле яслей раскормленный в стойле,
Привязь порвав, полетел, поражая копытами поле;
Пламенный, плавать привык он в потоке широкотекущем,
Пышет он, гордо подняв кверху голову; с плеч его мощных
6:510
Грива играет; красой благородной своей он гордится;
Быстрые ноги несут его к пастбищам и кобылицам.
Так дивнокудрый Парис от высот Илионского дома,
Пышным оружьем вокруг, словно ясное солнце, сияя,
Радостный, гордый спешил; так несли его быстрые ноги.
6:515
Гектора скоро настиг он, когда тот едва лишь оставил
Место, где с кроткой женой он встречался и с маленьким сыном.
Гектору первым сказал Приамид Александр боговидный:
«Верно, почтеннейший брат, и твою задержал торопливость
Я промедленьем своим? К сроку я не успел, как велел ты?»
6:520
Брату на то отвечал шлемоблещущий Гектор великий:
«Друг! Ни один из мужей, если он справедлив, не захочет
Ратных деяний твоих опорочить: ведь воин ты храбрый.
Только медлителен ты зачастую, к трудам неохотен.
Я же терзаюсь, когда слышу, как твоё имя бесчестят
6:525
Трои мужи, за тебя ратный труд подымая тяжёлый.
Но поспешим, а потом разберёмся, когда нам Кронион
Даст в благодарность богам, бесконечно живущим на небе,
Чашей свободы воздать им в обителях наших свободных,
После изгнания прочь войск ахейских от Трои священной».
Песнь седьмаяЕДИНОБОРСТВО ГЕКТОРА И АЯКСА
7:1
Так говоря, пронеслись Приамиды воротами, – к войску:
Гектор блистательный и Александр. И в душе они оба
Страстью пылали опять воевать, вместе храбро сражаясь.
Так же, как в море судам, долго жаждущим свежего ветра,
7:5
Где уж устали гребцы рассекать волны множеством вёсел,
Руки себе изнурив, – вдруг послал бог им ветер попутный:
Так перед войском, что их ждало жадно, явились герои.
Начали битву. Парис тут Менесфия родом из Арны
Увековечил, убив; тот был сыном царя Арейфоя
7:10
Палиценосца; а мать – черноглазая Филомедуза.
Эионея вождя славный Гектор копьём своим острым
В шею ударил, под шлем крепкомедный, и наземь повергнул.
Сын Гипполоха, мужей воевода ликийских, Главк смелый
В яростной схватке в плечо поразил Ифиноя Дексида
7:15
Пикой своею, когда тот летел на него в колеснице;
В пыль с колесницы упал Ифиной, распластавшись на поле.
Только увидела их светлым взором богиня Афина:
Как истребляют они сильно воинов Аргоса в битве, –
Тут же с Олимпа стремглав понеслась она к Трое священной.
7:20
Только и Феб Аполлон, от Пергама богиню заметив,
К ней устремился скорей: он троянцам желает победы.
Боги навстречу неслись и сошлись возле древнего дуба.
Первым Афине сказал дальномечущий Феб сребролукий:
«Что ты, в волненьи таком, Зевса дочь, полетела с Олимпа?
7:25
Пламенным духом своим ты к чему так стремишься? Быть может,
Хочешь победу склонить, столь неверную в брани, – к ахейцам?
Жалости нет у тебя к погибающим в битве троянцам!
Но ты совет мой прими; знаю: то – благотворнее будет: