Яро друг друга бойцы, непрерывно сшибаясь, разили.
Так восклицал ни один среди меднодоспешных данаев:
17:415
«Други данаи! Для нас возвратиться отсюда – бесславно,
К нашему стану! Уж пусть тут, на месте, земная утроба
Мрачная, всех нас теперь и поглотит! То радостней будет,
Чем допустить, чтоб от нас конеборцы трояне Патрокла
Вдруг увлекли в Илион и сияющей славой покрылись!»
17:420
Так же кричал кто-нибудь и в дружинах троян крепкодушных:
«Други трояне! Пускай мы должны возле трупа погибнуть
Все до последнего, но всем ни шагу назад с поля боя!»
Так восклицали они, и себя, и друзей распаляя.
Яростно бились бойцы; всюду гром раздавался железный,
17:425
К медному небу летя по пустынным пространствам эфира.
Кони Пелида вдали от пылающей битвы стояли,
Плакали стоя, с тех пор как почуяли: пал их правитель,
Свержен могучей рукой конеборного Гектора наземь.
Зря Автомедон на них, сын Диора, искусный возница,
17:430
С силой проворным бичом налегал, понуждая их к бегу;
Ласковым словом ли он, или бранью пытался их сдвинуть,
Те – ни вперёд, ни назад: ни на битву к дружинам ахейским,
Ни в мирмидонский свой стан, к Геллеспонту широкому, к яслям;
Лишь неподвижно стоят, словно столб на могильном кургане –
17:435
Памятник мужа-вождя, или, может, жены именитой.
Так неподвижны они в колеснице прекрасной стояли,
Головы вниз опустив, а из глаз у печальных животных
Горькие слёзы текли под копыта на чёрную землю.
Так охватила их грусть о хозяине. Пышные гривы,
17:440
Выпав из упряжи вниз, пылью возле копыт осквернялись.
Видя печальных коней, пожалел их Кронид промыслитель
И, головой покивав, так подумал душою бессмертной:
«Ах, злополучные! Вас для чего мы дарили Пелею,
Смертному сыну земли, не стареющих вас и бессмертных?
17:445
Разве затем, чтоб с людьми вы познали и беды, и скорби?
Ведь среди тварей любых, что и дышат и ползают в прахе,
В целой вселенной нельзя отыскать человека несчастней.
Но не печальтесь: за то не везти в колеснице блестящей
Гектора славного вам, торжествующего. Не позволю!
17:450
Хватит с него и того, что доспехом Ахилла гордится!
Вам же я новую дам силу в души и в резвые ноги,
Чтоб Автомедона вы из пылающей битвы здоровым
К чёрным судам унесли. А троянам ещё дам я славу
Рати данаев крушить, пока к стану судов не отступят,
17:455
Солнце пока не зайдёт и священный не спустится сумрак».
Так он сказал, и коням он вдохнул благородную силу.
Кони, от пыли земной отряхнули прекрасные гривы,
И с колесницей своей между двух ополчений влетели:
Так Автомедон напал на троян, всё о друге печалясь.
17:460
Он на конях налетал, как на стаю гусиную коршун,
И быстро вновь убегал от свирепости толпищ троянских.
Вновь развернувшись, опять гнал коней, обращал толпы в бегство.
Только, бросаясь на них, не сражал он троянцев бегущих:
Был Автомедон один и не мог в колеснице священной,
17:465
Сам и копьё устремлять, и коней укрощать быстролётных.
Скоро увидел его мирмидонянин, сердцу любезный
Искренний друг Лаеркид Алкимедон, внук славный Эмона.
Сзади приблизившись, он Автомедону громко тут крикнул:
«Друг Автомедон! Какой из бессмертных вложил в твоё сердце
17:470
Столь бесполезный совет, здравый смысл твой отняв и сужденье?
Что же ты против троян, впереди, одинокий воюешь?
Друг у тебя умерщвлён, а бронёю, с него совлечённой,
Гектор покрыл себе грудь и кичится доспехом Ахилла!»
Тут с колесницы ему отвечал Диорид Автомедон:
17:475
«Кто, Алкимедон, как ты, из могучих ахеян искусен
Этих бессмертных коней удержать и покорность и ярость?
Равный богам Менетид был искусен в том, в дни своей жизни,
Но одолела судьба и великого; смерть всех равняет!
Друг мой! Возьми у меня этот бич и блестящие вожжи,
17:480
Я ж с колесницы сойду, чтоб сражаться за тело Патрокла».
Так он сказал. В тот же миг в колесницу вскочил Алкимедон;
Принял и вожжи и бич он от друга в могучие руки,
А Диорид соскочил. Тут, увидев их, Гектор воитель
Так Анхизиду сказал, что был ближе других полководцев:
17:485
«Храбрый Эней Анхизид, меднолатный дарданцев правитель!
Друг мой, я вижу коней быстроногого мужа Пелида,
В битву вернулись они, но с возницами, робкими духом.
Я их надеюсь добыть в этот раз, если ты мне поможешь.
Вместе с тобой нападём на коней, и тогда, я уверен,
17:490
Что не посмеют на бой с нами выйти сражаться данайцы».
Так он сказал. И его сын Анхиза послушался храбрый:
Бросились оба вперёд, прикрываясь щитами из кожи
Крепкой, телячьей, сухой и покрытой слоями из меди.
С ними и Хромий герой, и Арет, красотой равный богу,
17:495
Бросились оба; сердца их одна лишь надежда ласкала:
Смелых возниц поразить, и угнать их коней крутошейных.
О, вы безумцы! И вам суждено не без крови вернуться
От Автомедона. Он помолился Крониду, и тут же
Мрачное сердце его вдруг наполнилось силой, отвагой.
17:500
Быстро воззвал Диорид к Алкимедону, верному другу:
«Друг Алкимедон! Держись ты с конями поближе, пусть слышу
Я за спиною их храп, силой пышущих, так как уверен:
Гектор свирепство своё обуздает едва ли, пока он
Сам, устремлённый на нас, не взойдёт в колесницу Ахилла,
17:505
Нас умертвив, и пока не рассеет фаланги ахейцев,
В бег обратив, или сам перед ними не ляжет сражённый!»
Так он сказал и воззвал к Менелаю царю и к Аяксам:
«Царь Менелай! И мужей воеводы аргивских, Аяксы!
Храбрым ахейцам другим предоставьте заботу о мёртвом;
17:510
Пусть окружают его и атаки врагов отражают;
Вы же от нас, от живых, отразите грозящую гибель!
Здесь нападают на нас, окружённых убийством плачевным,
Гектор герой и Эней: то храбрейшие воины Трои!
Но то, что будет, лежит то пока у богов на коленах:
17:515
Брошу копьё во врага, а Кронид пусть решит остальное!»
Это сказав, он сотряс и метнул длиннотенное мощно.
В щит он Арету попал, в круговидный, блистающий медью.
Щит же копья не сдержал: сквозь него оно мигом проникло;
Пояс прекрасный пробив, с болью в низ живота погрузилось.
17:520
Так, если вдруг топором острым юноша сильный с размаху
Вдарит степному телку меж рогов, поразив его разом,
Жилы и кости совсем рассечёт: тот, взбрыкнув, тут же рухнет.
Так и Арет, подскочив, рухнул навзничь. Копьё острой медью
Сильно в утробе его сотряслось и разрушило крепость.
17:525
Гектор метнул тут копьё в Автомедона. Но Автомедон,
Это заметив, сумел уклониться от меди блестящей,
Быстро пригнувшись. Копьё за спиной, длиннотенное, в землю
Чёрную злобно вонзясь, долго верхним концом трепетало,
Ярость пока не прошла беспощадной, убийственной меди.
17:530
Тут бы они на мечах в рукопашном сошлись для сраженья,
Но разлучили их вдруг два Аякса могучих, пришедших
К ним через сечу и бой, как услышали зов о подмоге.
Этих могучих бойцов испугавшись, скорей отступили
Гектор герой, и Эней Анхизид, и божественный Хромий,
17:535
Сердцем терзаясь, что там и Арета оставили, друга,
В прахе лежащим. С него сын Диора, Аресу подобный,
С тела доспехи сорвал; торжествуя, над трупом воскликнул:
«Ах, наконец, я печаль о Патрокле сумел хоть немного
В сердце своём отвести, пусть поверг и слабейшего мужа!»
17:540
Это сказав, бросил он свой кровавый трофей в колесницу;
Быстро поднялся и сам. По рукам и ногам был он кровью
Всюду облит, словно лев кровожадный, быка растерзавший.
С новой свирепостью бой разгорелся за тело Патрокла.
Тяжкий, для многих он был и последним; его распаляла
17:545
Сильно Афина, с небес Зевсом посланная, чтоб данайцам
Дух боевой возбудить: обратилось и к ним сердце Зевса.
Словно по небу простёр Зевс багряную радугу, смертным
Знаменье этим явив: либо скорой войны смертоносной,
Либо холодной поры, принуждающей пахарей даже
17:550
В поле труды прерывать, на стада наводящей унынье, –
Облаком точно таким вся одевшись, багряным, Афина
К сонму данаев сошла и у каждого дух распаляла.